Сена-Сен-Дени — самый неблагополучный департамент Франции. Но организаторы решили открыть Олимпийскую деревню именно там По их задумке, это (а еще выселение сквоттеров и бездомных) должно изменить его навсегда
Во Франции 26 июля начинаются летние Олимпийские игры. Соревнования будут проходить не только в Париже, но и в городах вокруг него (их также называют коммунами), которые входят в департамент Сена-Сен-Дени. Этот регион считается неблагополучным и криминальным: в нем живет много мигрантов, беженцев, бездомных и малоимущих людей. Но Олимпиада, по замыслу властей, должна изменить жизнь в области к лучшему. После Игр в городах Сена-Сен-Дени останутся развитая инфраструктура и малый бизнес, появятся новое жилье (в том числе социальное) и рабочие места. Но это не все, что сделало правительство: известно, что перед спортивными соревнованиями из региона насильственно вывезли сотни представителей уязвимых групп. По данным правозащитников, выселение этих людей было жестоким, а их будущее вызывает опасение. «Медуза» побывала в Сена-Сен-Дени и рассказывает, как область готовилась к Олимпиаде.
Рядом с вокзалом Сен-Дени — города в 10 километрах к северу от Парижа — несколько мужчин продают контрабандные сигареты и кроссовки. Они стараются работать тихо и не привлекать лишнего внимания, но некоторые все же зазывают прохожих на арабском. Через дорогу от фарцовщиков стоят два полицейских патруля в полном обмундировании.
Сен-Дени — самая старая из 40 коммун департамента Сена-Сен-Дени. В городе живут около ста тысяч человек — примерно столько же каждый день принимает вокзал: жители Сена-Сен-Дени и других районов Иль-де-Франс делают здесь пересадку по пути в Париж, где работают или учатся. Туристы в основном приезжают сюда, чтобы посмотреть на готическую базилику Сен-Дени XII века, где похоронены многие французские короли, например Генрих II и его жена Екатерина Медичи, обезглавленные революционерами в 1793 году Людовик XVI и Мария Антуанетта. Теперь туристический маршрут проходит и через спортивные объекты, построенные или реконструированные к Олимпиаде-2024.
Один из них — стадион «Стад де Франс», построенный 26 лет назад специально к чемпионату мира по футболу. Здание появилось на пустыре, где раньше стоял газовый завод. На нем из угля производили газ, который хранили в огромных газгольдерах. Завод обеспечивал отоплением половину Парижа и часть окрестных пригородов, но в 1977 году, с появлением более выгодных и экологичных источников энергии, его закрыли, а газгольдеры снесли.
«Кому-то форма стадиона напоминает олимпийский диск, кто-то говорит, что это средневековый перстень Сен-Дени. На самом деле конструкцию скопировали с одного из терминалов аэропорта имени Кеннеди в Нью-Йорке», — рассказывает архитектор и гид по окрестностям Парижа Патрик Беццолато. По его словам, проект выбирали в рамках конкурса, и фаворитом жюри был известный архитектор Жан Нувель. Но его замысел не понравился премьер-министру Франции Эдуару Балладюру — из-за дороговизны (в конце 1990-х Сен-Дени переживал экономический кризис). Для строительства выбрали самый дешевый проект, предложенный архитекторами Мишелем Макари, Эмериком Зублена, Мишелем Режембалем и Клодом Константини — уважаемыми во Франции, но малоизвестными за ее пределами.
Для спортивных фанатов «Стад де Франс» — знаковое место, где французские сборные по футболу и регби проводят домашние матчи. Но некоторые жители города его сторонятся. Дело в том, что 13 ноября 2015 года в Париже и Сен-Дени произошло сразу несколько терактов, в ходе которых погиб 131 человек, еще 400 были ранены. Спустя несколько дней организаторов теракта нашли в Сен-Дени. Штурм квартиры, где они скрывались, продолжался более четырех часов — все это время другие жители дома не могли покинуть здание.
Сейчас оно обнесено забором, на котором разместили фотовыставку о болельщиках «Стад де Франс».
«Сейчас вот почистят перед праздником, а потом все опять станет как было»
Преподавательница музыки, сотрудница филармонии и этномузыковед Ольга живет в Сен-Дени уже больше 20 лет. На июль и август она уезжает из города на несколько недель и пересдает свою квартиру. «Я не хотела убегать специально [из-за Олимпиады], но рада, что это совпало с отъездом, — говорит она. — Массовые празднества не для меня. А некоторые люди специально уезжают [из Сен-Дени] на время Игр, потому что боятся покушений, террористических атак. Никто не хочет это снова пережить».
Опасения по поводу безопасности предстоящей Олимпиады возникли в феврале этого года, когда у одного из сотрудников парижской мэрии в поезде украли компьютер. На нем были USB-ключи с планами по обеспечению безопасности Олимпийских игр. Похитителя задержали, а в мэрии заверили, что сделали «все необходимые перезагрузки» в системе. Кроме того, власти отправили следить за порядком на олимпийских объектах 18 тысяч военных и 35 тысяч полицейских — две тысячи человек на время Игр привезли из 40 стран.
Среди знакомых Ольги только две семьи пойдут на соревнования. По ее словам, они очень рады, что Олимпиада сама «пришла к ним»:
Есть люди, которые хотят посмотреть [не спортивные состязания, а на] праздник, всякие развлечения. Те, кто чуть выше среднего [класса], говорят, что не рады. Они чувствуют себя будто в клетке, будто у них отобрали город.
Ольге хотелось бы, чтобы Сен-Дени стал чище и «приобрел более праздничный вид», тем не менее она не верит, что после окончания Олимпиады власти продолжат поддерживать порядок. «Сейчас вот почистят перед праздником, а потом все опять станет как было», — считает собеседница «Медузы».
Пока же почти все ее знакомые устали от «бесконечных раскопок, строек» и изменений в расписании транспорта, из-за чего приходится менять повседневные маршруты. На время Игр движение автомобилей и велосипедов в некоторых зонах Сен-Дени ограничили, а сам город поделили на несколько зон. В часть из них горожане, у которых нет билетов на мероприятия Олимпиады, попасть не могут, в другие нужно заранее выписывать пропуск.
«Да, конечно, строительные работы, перекрытие дорог… Но ничто не бывает идеальным. Для меня Олимпийские игры — это 99% плюсов», — считает Кристиан, местный пенсионер и волонтер Олимпийских игр. Он с гордостью говорит, что знает все о «Стад де Франс» и его истории и давно помогает разным спортивным ассоциациям во время мероприятий.
Олимпиада для Кристиана — это, во-первых, «объединение людей» и новые знакомства. Во-вторых, возможность для департамента Сена-Сен-Дени показать, что в регионе «есть чем заняться и ради чего жить». В-третьих, по мнению Кристиана, хотя Игры закончатся, жителям останется «больше инфраструктуры, чем они видели за последние тридцать лет»: в первую очередь волонтер отмечает продленную 14-ю ветку метро, которая связывает центр Парижа с Сен-Дени на севере и аэропортом Орли на юге. Еще один важный для города проект, по мнению пенсионера, — олимпийский бассейн.
Еще десять лет назад каждый второй школьник департамента Сена-Сен-Дени не умел плавать из-за загруженности бассейнов в регионе. Олимпийский аквацентр, строительство которого продолжалось семь лет, должен отчасти исправить ситуацию. После Олимпиады в нем планируют не только проводить соревнования, но и учить плаванию школьников начальных классов.
Изначально олимпийский бассейн должен был стоить 70 миллионов евро, но в окончательном проекте, представленном в 2017 году, его цена выросла до 90 миллионов, а к 2018-му — уже до 260 миллионов. Бюджет пришлось сократить на треть, что отразилось на организации Игр.
Бассейн может вместить только пять тысяч зрителей, а для соревнований мирового уровня по плаванию необходимо в три раза больше мест. В результате в Сен-Дени будут проходить соревнования по прыжкам в воду, водному поло и синхронному плаванию. Другие состязания перенесли в Париж на спортивную арену «Пари-Ла-Дефанс», где временно установили два 50-метровых бассейна. Там пройдут соревнования по четырем стилям спортивного плавания и водному поло.
«Игры усложнят мне жизнь. Но принесут что-то хорошее городу»
Территория региона Сена-Сен-Дени — в два раза больше, чем Париж, при этом в нем живет меньше людей. В первой половине XX века это была одна из крупнейших промышленных зон Европы, куда в поисках работы на металлургических, химических и текстильных заводах, складах и железной дороге приезжали мигранты со всего мира. С конца 1960-х эти предприятия закрылись одно за другим, что привело к росту безработицы и экономическому упадку.
В самом Сен-Дени социальные проблемы начались задолго до деиндустриализации. Об истории города рассказывают памятные таблички, установленные недалеко от «Стад де Франс», на некоторых из них приведены старые газетные вырезки, в которых говорится о проблемах города. Например, Le Cri du peuple («Народный крик») в 1885 году писала:
Рабочие беспомощны перед лицом начальников, действующих по «божественному праву» и поддерживаемых армией и правосудием. Дети подвергаются эксплуатации с самого раннего возраста. Они живут в тесноте, в условиях антисанитарии и плохой гигиены. Город мертвых королей, обшарпанные фабрики, улицы с засаленной брусчаткой, грязные дома, мутные каналы и берега, воняющие падалью.
Сегодня в Сен-Дени пришли новые проблемы. По словам собеседницы «Медузы» Ольги, когда она рассказывает кому-нибудь, где живет, люди «делают очень сочувственное лицо»:
Более тактичные спрашивают: «И как там?» Глупые говорят: «Ой, вы с криминалом там?» Это не соответствует действительности. Да, торговцы наркотиками — частое зрелище, но я умудрялась этого долго не видеть, просто потому что у меня глаза нет на это дело.
Сейчас Сена-Сен-Дени не только самый бедный департамент материковой Франции, но и самый молодой (42% жителей — младше 30 лет). А еще — самый криминальный. На протяжении нескольких лет регион лидирует по количеству автомобильных угонов (в 2023 году пропало более 5,5 тысячи машин — почти столько же, сколько в Париже). В этом году в департаменте угнали автомобиль Министерства экономики, в котором лежали два пропуска в Елисейский дворец.
В Сена-Сен-Дени регулярно случаются драки и перестрелки, которые иногда заканчиваются убийствами. Кроме того, здесь крайне высокая детская смертность и больше, чем в других департаментах Франции, людей с туберкулезом и ВИЧ (больше заболевших только в Париже).
Ольга думала переехать «куда-то, где потише, поспокойнее», но со временем Сен-Дени стал для нее «практически родным»: появились друзья, свой парикмахер и «ни с кем не сравнимый» врач. Ольга рада, что ее дети выросли именно здесь, потому что Сен-Дени «открытый и толерантный ко всем на свете».
«На мой взгляд, тут довольно безопасно», — рассказывает россиянин Ян (имя изменено по просьбе героя). Он 15 лет прожил в городе Нуази-ле-Гран, который расположен в 18 километрах к востоку от Парижа и входит в департамент Сена-Сен-Дени. Только недавно Ян переехал в другой департамент. По словам собеседника, за 15 лет он только один раз был свидетелем преступления — увидел, как «студенту врезали и отобрали телефон». Однажды у его дочери украли велосипед (но его удалось найти). «Больше всего раздражала наркоточка в подъезде дома напротив, где постоянно тусовались несколько торговцев», — вспоминает собеседник «Медузы». При этом он отмечает, что цены на жилье и продукты в Сене-Сен-Дени ниже, чем в Париже, а в школах и досуговых центрах столько кружков, что дети могли попробовать себя в чем угодно.
От Парижа Сена-Сен-Дени и другие пригороды отделяет кольцевая дорога — бульвар Периферик. Автотрассу построили на месте окружавших столицу старых крепостных стен и открыли в 1973 году. Француженка Сюзанн в разговоре с «Медузой» называет Периферик «границей между двумя мирами». «Пригороды пришли в Париж, но парижане в пригороды не приехали, — объясняет она. — В Сен-Дени по-прежнему живут очень бедные люди. Богатые оттуда уезжают и не инвестируют в местный бизнес. Все это не приносит хорошей рекламы городу».
Сюзанн живет в Сен-Дени, но выросла в Париже. В 1990-е, когда она была подростком, парижане, по ее словам, вспоминали о Сен-Дени, только если из пригорода приходили криминальные новости. Его жителей считали «недостаточно воспитанными и опасными». Француженку беспокоит, что в городе будет много людей, она боится, что могут снова случиться нападения. На время соревнований она бы хотела уехать из города, но не может себе этого позволить.
«Я не вхожу в число зрителей Олимпийских игр, они усложняют мне жизнь, — считает Сюзанн. — Хотя они принесут что-то хорошее городу. Надеюсь, эта динамика [в развитии Сен-Дени] сохранится и после соревнований».
«Здесь не все хорошо, но у департамента много достоинств»
Чтобы повысить качество жизни в пригородах, в 2016 году правительство Франции запустило проект Grand Paris, в рамках которого планируется выстроить более тесные трудовые и культурные связи между столицей и маленькими городами, улучшить транспортное сообщение (в том числе проложить новые ветки метро) и построить новые жилые дома. Олимпийские игры для проекта Grand Paris оказались как нельзя более кстати.
К открытию Игр уже продлили 14-ю ветку метро, соединяющую Сен-Дени, Париж и аэропорт Орли, в процессе — строительство нескольких новых линий и реконструкция вокзалов. Всего на Олимпиаду выделили 4,5 миллиарда евро: из них 1,7 миллиарда — государственные деньги, остальное — инвестиции застройщиков. На развитие инфраструктуры для самих соревнований департамент Сена-Сен-Дени получил 80% из государственных средств. В отличие от Игр 2016 года в Рио-де-Жанейро, где объекты изначально возводили как временные, во Франции все построенное к Олимпиаде хотят использовать и после соревнований.
«Цель этих Игр — разрушить негативный образ [Cена-Сен-Дени]. Это не значит, что здесь все хорошо, но у департамента довольно много достоинств», — говорит гид Патрик Беццолато во время экскурсии по выставке «Игры и места, городское наследие в Сена-Сен-Дени». «Настолько много, — продолжает он, — что его иногда называют Калифорнией Европы. Я был в Калифорнии и хочу сказать, что Сена-Сен-Дени лучше. Например, мы далеко от мира [высоких технологий], искусственного интеллекта и алгоритмов. Отдаем предпочтение человеческому интеллекту и ручному труду».
Патрик проводит экскурсии по Музею истории искусств Сен-Дени, в одном из павильонов которого работает выставка макетов олимпийских объектов. Первый из них — модель Олимпийской деревни. Сейчас ее можно рассмотреть только в таком виде: территория закрыта от посетителей без пропусков. Увидеть объекты вживую с другого берега Сены невозможно — из-за заборов и деревьев.
Олимпийская деревня — это 82 здания, где во время соревнований будут жить 20 тысяч спортсменов Олимпиады и Паралимпиады. После Игр в некоторых зданиях, построенных к Олимпиаде, откроют аптеки, медицинские кабинеты, магазины, кафе и офисы. Другие превратят в жилые дома: власти обещают, что к концу 2025 года будут сданы 2,8 тысячи квартир, четверть отдадут под социальное жилье для нуждающихся семей и студентов.
«Цель не в том, чтобы создать шикарный район для людей с очень высокими доходами, а в том, чтобы пространство было инклюзивным, с широким спектром жителей, — объясняет гид Патрик Беццолато. — [Ожидается, что] здесь будет [жить] немало людей из Парижа, потому что в городе цены стали неприличными». При этом в самом Сен-Дени за последние пять лет цены на жилье тоже сильно выросли.
Власти Сена-Сен-Дени ожидают, что после Игр в регионе начнется экономический подъем, но правозащитники опасаются, что это не пойдет на пользу малообеспеченным людям — как минимум из-за того, что цены на аренду, скорее всего, вырастут еще сильнее.
«В Иль-де-Франс больше нет места для малоимущих, незащищенных людей»
В ответ на вопрос «Медузы» о том, станет ли Сена-Сен-Дени более благополучным регионом благодаря Олимпиаде, в оргкомитете отметили, что положительными последствиями Игр будут не только новое социальное жилье и развитая инфраструктура, но и появление рабочих мест, а также развитие малого и среднего бизнеса. Организаторы Игр также отмечают их доступность и инклюзивность, но международные СМИ и правозащитники в то же время сообщают об обратном. По их данным, префектура способствовала тому, чтобы отправить на время Олимпиады в другие регионы представителей незащищенных групп из Сена-Сен-Дени.
В феврале 2024 года объединение Le Revers de la médaille («Обратная сторона медали»), в которое входит более ста благотворительных фондов, помогающих бездомным людям, наркозависимым, секс-работникам и жертвам торговли людьми, выпустило доклад. В нем организации обвинили французские власти в «социальных чистках» и попытках скрыть условия жизни нуждающихся от туристов, которые приедут на Олимпиаду. Похожая практика применялась властями Китая и Бразилии перед Играми в Пекине и Рио.
В докладе сказано, что места в социальных гостиницах значительно сократили, нескольких подопечных ассоциаций депортировали из Франции без права возвращения, некоторых арестовали. В ряде округов Парижа запретили уличную раздачу еды бездомным и малоимущим, а во всем регионе Иль-де-Франс только за год из сквотов выселили почти две тысячи человек. Известно, что часть из них вывезли в другие регионы, например в Орлеан и Страсбург.
Легально выселять людей из таких мест стало возможно после принятия во Франции антисквоттерского закона в 2023 году. Чтобы освободить место для Олимпийской деревни, в апреле прошлого года в Сена-Сен-Дени разогнали сквот, располагавшийся в бывшем офисном здании строительной компании Unibéton, — в нем жили 400 человек. Среди них были те, кто подал документы на получение беженства. В своем докладе правозащитники отмечали, что этот сквот и другие подобные заброшенные здания «представляли собой редкую альтернативу жизни на улице в отсутствие доступа к институциональному размещению». В результате сквоттеров отвезли в отель в южном пригороде Парижа, но уже через неделю им сообщили, что и это место придется покинуть. Так бездомные снова оказались на улице.
От действий полиции пострадали и бездомные, которые жили в трущобах и палатках вблизи олимпийских объектов. По данным гуманитарных организаций, с тех пор как началась подготовка к Олимпиаде, силовики устраивали рейды почти каждый день — иногда и по несколько раз — и прогоняли людей. Правозащитники назвали такие меры «моральным притеснением» и «ненадлежащим обращением» с уязвимыми группами: по их мнению, представители уязвимых групп не станут писать жалобы на действия полицейских — и те пользуются их бесправием.
Главный координатор организации «Врачи мира» в Сена-Сен-Дени Матье Дреан рассказывает «Медузе», что он и его коллеги много раз обращались в министерства, мэрии и префектуры, призывая усилить «меры солидарности» в период Олимпийских игр. «Нам ответили, что все будет нормально, но в приоритете — безопасность [гостей и участников] Олимпийских игр. [После этого] мы прекратили общение с властями», — говорит Дреан.
В начале июля в городе Бобиньи в восьми километрах к северо-востоку от Парижа полицейский попытался прогнать бездомного, который спал на улице. Тот отказался уходить и, как утверждал позже полицейский, начал угрожать. В ответ силовик шесть раз выстрелил в бездомного из табельного оружия. Полицейский помещен под стражу по обвинению в убийстве.
«Мы задавались вопросом, — говорит Матье Дреан, — действительно ли правительство „наводит порядок“, чтобы улучшить жизнь в Париже и Сена-Сен-Дени, или просто хочет сделать социально незащищенных людей невидимыми, потому что они не должны попасть на фото с Олимпийских игр? Возможно, и то и другое. Конечно, мы не получили четкого ответа от властей».
Отделение «Врачей мира» работает в департаменте Сена-Сен-Дени с 1993 года — оказывает медицинскую и юридическую помощь уязвимым людям. С 2004-го помещения волонтеров находились недалеко от стадиона «Стад де Франс». Сейчас организации пришлось переехать в другие районы департамента, чтобы не подвергать своих подопечных риску ареста. Теперь людям, живущим в трущобах и на улице, сложнее получить помощь.
Матье Дреан курирует программу медицинской помощи в трущобах Сена-Сен-Дени, где в основном живут люди рома. Один из таких лагерей сейчас под угрозой расселения: власти считают, что место «представляет угрозу безопасности» марафона на Паралимпийских играх. В этих трущобах живут 200 человек, среди которых 60 несовершеннолетних, а также люди с хроническими заболеваниями и ограниченными возможностями здоровья. При этом дети, живущие в лагере, ходят в школу — если трущобы расселят, они могут пропустить часть учебного года.
«Мы работаем на стройке или сдаем металлолом. Мы не бездельничаем и не воруем, — говорит житель трущоб Роберт. — Здесь чисто, есть душевые для детей».
Дреан отмечает, что в этом году у докторов и юристов «Врачей мира» прибавилось работы, организации пришлось увеличить команду волонтеров и чаще выезжать в места, где живут их подопечные:
Если мы не будем видеть людей по несколько месяцев, их здоровье ухудшится. Впоследствии о них будет сложнее заботиться, и это в том числе обойдется дороже государственным больницам, потому что болезни, которые не лечишь сегодня, завтра лечить труднее. Мы ожидаем, что с середины сентября увидим [уязвимых] людей в более тяжелом состоянии, чем обычно.
Сам координатор «Врачей мира» на Олимпийские игры не пойдет — и не знает никого, кто планирует смотреть соревнования вживую. «Власти и Олимпийский комитет обещали самые инклюзивные Олимпийские игры в истории. Но надо признать, что они совсем не инклюзивные, — говорит Дреан. — В Иль-де-Франс больше нет места для малоимущих, незащищенных людей».
Григорий Родченков, рассказавший миру о государственной программе по подмене проб мочи российских спортсменов во время зимней Олимпиады 2014 года, написал книгу «Допинг. Запрещенные страницы». Это одновременно и автофикшен, и производственный роман, и детективное расследование, и последовательное развенчание мифа о «чистом спорте», но еще и история жизни самого Родченкова. Заказать «Допинг. Запрещенные страницы» или купить другие книги нашего издательства можно по этой ссылке.
Диана Карлинер, Париж
Фото на обложке: Drone Press / ABACA / Scanpix / LETA