Хореограф Джон Ноймайер покидает Гамбургский балет, которым руководил 50 лет За что американца полюбили и в Германии, и в России?
Джон Ноймайер уходит с поста худрука Гамбургского балета, который занимал с августа 1973 года. Это важное событие не только для гамбургской сцены, но и для всего мирового танца. Американца Ноймайера любят и в Германии, и в России, и в свои 85 он остается одним из главных хореографов современности. Танц-критик Анна Павлова рассказывает историю успеха бывшего руководителя Гамбургского балета.
Когда в 1973 году Ноймайер возглавил Гамбургский балет, СМИ называли его самым молодым худруком балета в мире (хотя, справедливости ради, за это звание с ним могла бы поспорить Пина Бауш, в том же году подписавшая свой первый контракт в Вуппертале, но родившаяся на год позже, в 1940-м). Теперь он покидает театр, неизменно ассоциирующийся с его именем, в статусе самого пожилого из ныне действующих хореографов.
Среди других рекордов Ноймайера — огромное количество поставленных спектаклей. Так, премьера камерного «Эпилога» на музыку Шуберта и Штрауса, состоявшаяся 30 июня 2024 года, в день официального прощания хореографа с Гамбургским театром, стала 173-й в его карьере. Конечно, далеко не все его спектакли были одинаково успешны и любимы публикой, но среди них точно найдется полтора десятка, считающихся значительными вехами в истории танца.
По сути, Ноймайер, конечно, никакой не революционер и не реформатор, в отличие от той же Пины или своего соотечественника Уильяма Форсайта, полностью перевернувшего представление сначала о балете, а потом и о современном танце и в итоге после 18 лет руководства уволенного из Франкфуртского балета. Ноймайер — человек мягкий и, что называется, интеллигентный, и именно это — наряду с давно выработанным собственным балетным стилем и умением договариваться как с артистами, так и с менеджментом — позволило ему оставаться во главе одного-единственного театра все эти годы.
Ноймайера любят все: и зрители, и критики, и политики. Он один из немногих деятелей культуры, который — наряду с композитором Йоганнесом Брамсом и писателем Зигфридом Ленцем — удостоился чести стать почетным гражданином вольного ганзейского города Гамбург. Думается, секрет популярности хореографа в том, что он умеет рассказывать внятные и понятные каждому истории. Пусть балеты его иногда несколько избыточны, но они всегда психологически достоверны. В эпоху фрагментарного мышления, резких движений и разорванных линий спектакли Ноймайера выглядят диковинными цветками — безупречно красивыми и изысканными, не стесняющимися своих размеров пространными «романами» в танце, которые можно смотреть, забыв об актуальной повестке.
Впрочем, лучшие его работы — такие как «Нижинский», «Страсти по Матфею», «Смерть в Венеции» или «Анна Каренина» — вполне современны, более чем откровенны и даже в некоторой степени политизированны. Хотя, конечно, для самого хореографа время, контекст и происходящее вокруг все-таки менее важны, чем чувства, переживания и взаимоотношения. Неслучайно он признается, что хочет, «чтобы публика видела на сцене людей, которые танцуют, а не танцовщиков, которые, кстати, еще и люди».
***
Хоть сам Ноймайер и говорит, что «независим от Гамбурга» и вполне обошелся бы без такого количества дождливых дней, пожалуй, ни один другой город не предоставил бы ему столь комфортные рабочие условия.
Роман хореографа с Германией даже более давний, чем его полувековое руководство Гамбургским театром. Ноймайер родился в провинциальном американском Милуоки, штат Висконсин. Танцем и хореографией он занялся в колледже в родном городе, где изучал английскую литературу и театр. Быстро поняв, что в Соединенных Штатах ему ловить нечего, сразу после получения диплома бакалавра искусств будущий балетмейстер отправился в Европу. Начал Ноймайер с Копенгагена, где учился танцу у Веры Волковой, педагога-репетитора Датского Королевского балета — позже он посвятил ей свой балет «Гамлет».
В 1962 году он перебрался в Лондон, в Школу Королевского балета Великобритании, где познакомился с бразильской примой-балериной Марсией Хайде. Эта талантливая актриса сыграла в судьбе Ноймайера решающую роль: сначала она рассказала о молодом американце своему патрону, руководителю Штутгартского балета Джону Кранко, который взял его на работу, а позже станцевала главные партии в балетах молодого хореографа, включая знаменитую «Даму с камелиями», «Третью симфонию Густава Малера» и «Трамвай „Желание“».
В Штутгарте Ноймайер пробыл до 1969 года. Там он не только танцевал в балетах Кранко, но и работал над собственными постановками, уже тогда активно экспериментируя с заведомо небалетной симфонической музыкой, которая впоследствие станет важной составляющей его спектаклей и верной приметой его стиля. Когда тридцатилетнего хореографа пригласили возглавить балет соседнего Франкфурта, он, разумеется, не стал отказываться. За четыре года, проведенные во франкфуртской труппе, Ноймайера хорошо узнали в узких балетных кругах, и в первую очередь его версии классики — умеренно современные «Ромео и Джульетту» и «Щелкунчика».
Неудивительно, что в 1973 году его позвали в Гамбург, куда Ноймайер в итоге переехал не один, а с целой группой преданных ему артистов. На молодого и пока все-таки недостаточно именитого хореографа поначалу смотрели недоверчиво — тем более что начал он с увольнений, — но довольно быстро приняли и полюбили. Причина была не только в спектаклях Ноймайера, понятных и не слишком радикальных. Хореограф всегда считал важным разговаривать с публикой — и с самого начала устраивал в Гамбурге лекции о балете, специальные показы, фестивали и обсуждения. В каком-то смысле именно он, иностранец и чужак, заставил Германию, родину экспрессионистского, современного и экспериментального танца, полюбить балет, который никогда не был там так развит, как сейчас.
***
24 февраля 2024 года, день 85-летия Джона Ноймайера, Гамбургский балет отмечал показом спектакля «Одиссея», где главный герой ходит в военной форме — сам хореограф называет эту работу «балетом об условиях войны». Между тем незадолго до этого немецкая пресса обвинила известного на весь мир юбиляра в сотрудничестве с путинским режимом. Поводом для этого стало возобновление его балета «Анна Каренина» в Большом театре России.
Ноймайер, противник войны в Украине, вынужден был «оправдываться» в интервью Немецкой радиовещательной компании NDR, объясняя, что никогда не дал бы своего согласия театру под руководством Валерия Гергиева. Однако, по его словам, договор о показах трех спектаклей в марте 2024 года подписали, когда театром руководил еще Владимир Урин. «Смелость Владимира Урина открыто выступить против войны в Украине заслуживает восхищения. Надо полагать, его позиция привела к тому, что ему пришлось покинуть Большой театр», — сказал Ноймайер.
Взаимоотношения хореографа с Россией давние и до некоторых пор весьма тесные. Он обладатель самой большой в мире коллекции артефактов, связанных с «Русскими сезонами» Сергея Дягилева, а также с танцовщиком и хореографом Вацлавом Нижинским — кумиром Ноймайера и главным героем одного из его самых известных спектаклей. Прекрасно зная историю балета, он высоко ценит «русскую школу» и часто работает с российскими танцовщиками, многие из которых в разные годы работали у него в труппе. Затем, Ноймайер неоднократно ставил спектакли как в Москве, так и в Петербурге. Наконец, Гамбургский балет в годы его руководства минимум четыре раза гастролировал в России, а в 2003 году даже участвовал в фестивале «Звезды белых ночей», посвященном 300-летию Санкт-Петербурга.
Но спустя 20 лет Ноймайер, большой поклонник русской литературы, неоднократно говоривший о своей вере в целительную силу искусства и призывавший наводить мосты, открыто осудил развязанную российским государством войну и сконцентрировался на помощи украинским беженцам. После начала полномасштабного вторжения дети из Украины танцуют в Гамбургской балетной школе, а находящиеся в эвакуации профессиональные артисты участвуют в спектаклях.
Анна Павлова