В Кракове наградили документальный фильм «О караване и собаках» Режиссер Аскольд Куров и его анонимный соавтор рассказывают о российских независимых СМИ в первые недели вторжения

Краковский кинофестиваль, один из старейших форумов документального кино в Европе, раздал награды на выходных. Главный приз, «Золотой рог», получил фильм «О караване и собаках» Аскольда Курова и еще одного, анонимного режиссера. Герои картины — три независимых российских медиа: «Эхо Москвы», «Дождь» и «Новая газета», время действия — первые недели полномасштабного российского вторжения в Украину. Кинокритик Антон Долин уверен: гражданская позиция — далеко не единственное достоинство фильма.

«Собака лает, караван идет» — старинная пословица то ли тюркского, то ли персидского происхождения. Еще в Средних веках ее цитировал Алишер Навои, после него — Маргарет Митчелл и Марсель Пруст. Главред «Новой газеты» Дмитрий Муратов, приводя ее в своей нобелевской речи, замечает: как правило, древнюю мудрость трактуют неверно. Мол, свободная пресса — собаки, чей лай никак не помешает продвижению солидного государственного каравана. На самом деле имеется в виду диаметрально противоположное. «Караван идет вперед, потому что собаки лают. Рычат и кидаются на хищников в горах и пустынях. И движение вперед возможно, только когда они сопровождают караван». Другими словами, без прессы невозможен прогресс, какое-либо движение общества вперед. 

Цитату я привожу по публикации от 10 декабря 2021 года в государственном информационном агентстве ТАСС. Оно публикует речь Муратова, не цензурируя антивоенные призывы, требования защитить «Мемориал» (до его запрещения в России оставались считаные дни), упоминания Алексея Навального. Сегодня это кажется фантастикой. За прошедшее с тех пор время страна изменилась до неузнаваемости.

Об этих изменениях и снят компактный, честный и выразительный фильм Аскольда Курова и его анонимного соавтора. Его широкие рамки — от одной речи нобелевского лауреата из РФ до другой, в декабре 2022-го: ее произносит Ян Рачинский, председатель правления уже репрессированного к тому моменту «Мемориала». Еще один лауреат престижнейшей премии в мире, еще более очевидное пренебрежение российских властей к любому признанию за границей. Финальные слова Рачинского — о чувстве гражданской ответственности, которое, «в отличие от чувства вины, требует не „покаяния“, а работы; его вектор направлен не в прошлое, а в будущее». 

За исключением этих двух эпизодов, остальные события фильма умещаются в месяц с хвостиком: буквально пять недель со дня начала полномасштабного вторжения. За этот срок в России были «зачищены» фактически все заметные оппозиционные СМИ.

Главные действующие лица фильма «О караване и собаках» представляют три разновидности журналистики. «Эхо Москвы» — старейшая независимая радиостанция, отключенная от эфира без предупреждения и шансов на обжалование 1 марта 2022 года; также был заблокирован ее сайт. Телеканал «Дождь» заявил о временной приостановке вещания двумя днями позже. Печатная «Новая газета» продержалась дольше всех и перестала выходить после второго предупреждения Роскомнадзора 28 марта 2022 года — «до окончания вторжения». Быть может, именно поэтому внимание режиссеров более всего фиксируется именно на «Новой газете». А может, дело в том, что как минимум одному из них, Курову, тема особенно близка: в 2019-м он создал фильм «Новая», где уже показал себя как летописец уникального издания. 

Выпускник Мастерской документального кино Марины Разбежкиной, Куров привык к коллективному творчеству. Его дебют, снятый совместно с несколькими другими авторами, назывался «Зима, уходи!» и повествовал о протестном движении в России 2011–2012 годов. Среди других резонансных и уже сольных работ режиссера — «Ленинленд» (о заповеднике «Горки Ленинские» и консервации «советского мира» в современной РФ) и «Процесс» (о сфабрикованном деле украинского кинематографиста и политзаключенного Олега Сенцова), также он снимал картины «Дети 404» и «Добро пожаловать в Чечню», посвященные преследованию представителей ЛГБТК-сообщества. 

«О караване и собаках» сделан в соавторстве с еще одним постановщиком, обозначенным в титрах как «Аноним1». Кроме него там значатся монтажер «Аноним2», продюсеры «Аноним1» и «Аноним3», операторы «Аноним4» и «Аноним5». Еще четверым Анонимам Куров выражает благодарность. С высокой долей вероятности это значит, что все они работают в России и обнародование имен может угрожать им уголовным преследованием. Судя по всему, это принципиальная позиция, в которой создатели и герои фильма совпадают: невзирая на угрозы, продолжать работать. 

Впрочем, нет оснований считать, что один из старейших фестивалей документального кино в Европе — Краковский — наградил «О караване и собаках» главным призом исключительно за смелость. Это емкое и горькое повествование, отправная точка которого — пока еще работающий печатный станок в типографии, конечная — опустевший холл редакции «Новой». Для тех, кто не погружен в российские политические реалии, — доступный и внятный учебник, начиная с расшифровки туманного понятия «иноагент» в первом же титре. По словам Муратова, это «враги народа». По словам возражающего ему Путина, просто те, кто получает деньги «из-за кордона, из-за бугра» (впрочем, чуть позже он уже напрямую назовет оппонентов «подонками и предателями»). Ну а для тех, кто живет или до недавнего времени жил в России, этот фильм — веское напоминание о стойкости и борьбе против тирании даже в невыносимых условиях. 

Не утешительное зелье, не анестезия от боли — ее здесь в избытке. Скорее возвращение чувства собственного достоинства, лекарство от унижений. Можно сказать, что подобное кино своей декларативной прямолинейностью распрямляет те моральные петли и лабиринты, которые плетутся каждый день в соцсетях. Соавторы фильма показывают между делом и этот процесс: сотрудники закрывшейся «Новой» с глазами, лезущими на лоб, читают оскорбительные комментарии своих предположительных сторонников и союзников. 

«О караване и собаках» — картина о журналистике и ее осознанном убийстве. Но не только. Камертоном к хронике цензуры становится судьба «Мемориала», от формального запрета до фактического разгрома (Нобелевская премия — уже отдаленный, будто не имеющий к этому отношения эпилог). Так постулируется связь прошлого и настоящего. А крошечный внутренний сюжет, встроенный в повествование, посвящен Дмитрию Быкову, встречающему Новый, 2022 год в эфире «Эха Москвы» и уезжающему после этого из России, будто затактом к бесчисленным побегам и эмиграциям следующих месяцев. Таким образом фильм затрагивает и цензуру литературную, неотделимую от информационной блокады. Об этом же — стихотворный монолог иркутского поэта Антона Кременецкого, где тот называет себя «трусом и предателем»: ведь он не желает воевать. 

«Будет ли война?» — спрашивают Быкова. «Не надо обольщаться, война идет», — моментально отвечает тот. Важно, что фильм, хоть и не отвлекается от заявленной темы, делает точкой отсчета и единственным стоящим мерилом множества трагедий вторжение в Украину. Все события маркируются дистанцией от 24 февраля 2022 года — за сколько дней до, через сколько дней после они случились.

Запрещенные в России кадры ракетных ударов, смертей, разрушения жилых домов из соцсетей — не просто свидетельство времени, а самая суть происходящего: та леденящая правда, отказ народу в которой и становится причиной для полного уничтожения свободной прессы. Российскую оппозицию любят обвинять в зацикленности на своих проблемах и нехватке интереса к жертвам военной агрессии. «О караване и собаках» неуязвим для подобных упреков. Фильм о честной журналистике в 2024 году просто не может говорить о чем-либо кроме войны. 

Сегодня журналисты «Эха Москвы» продолжают работать на нескольких каналах в ютьюбе, их аудитория растет. Немалая часть редакции «Новой газеты» по-прежнему трудится в Москве, за пределами России с весны 2022 года выходит «Новая газета Европа» под руководством Кирилла Мартынова (его отъезд тоже показан в фильме). «Дождь» всей редакцией переехал в Латвию, а потом в Амстердам, откуда продолжает вещание в ежедневном режиме. Это не говоря о сотнях, если не тысячах других изданий и журналистов, которых российские власти не смогли заставить замолчать. Хотя очень старались.  

Перекодировать фольклор почти невозможно. Ревизионистское прочтение пословицы Муратовым вряд ли приживется. Поэтому попробуем поменять местами действующих лиц. Быть может, собаки — это вовсе не журналисты, а пропагандисты и государственные чиновники, тщетно запрещающие оппозиционную прессу. Несмотря на лай и существенные укусы, караван свободной информации продолжает идти вперед. Даже когда остановлен печатный станок, интернет не позволяет цензуре окончательно восторжествовать. Пока что это так, и фильм Аскольда Курова и его соавтора тому подтверждение.  

Миллионы людей в России читают «Медузу». А более 10 тысяч человек по всему миру ежемесячно поддерживают нас, чтобы мы могли продолжать свою работу. Пожалуйста, не забывайте, что мы вместе. И что даже в самые темные времена можно верить в чудо. Мы думаем о вас и работаем для вас. Если вы живете не в России, то вы можете оформить донат в пользу «Медузы».