Лучший документальный фильм «Сандэнса» — «Фарфоровая война» американца Брендана Белломо и украинца Славы Леонтьева О художниках, оставляющих свои произведения среди обломков разрушенных домов
Фильм американского режиссера Брендана Белломо и украинского художника и режиссера Славы Леонтьева «Фарфоровая война» получил Гран-при неигрового конкурса на крупнейшем американском фестивале независимого кино «Сандэнс». По просьбе «Медузы» кинокритик Елена Смолина коротко рассказывает о картине, посвященной жизни украинских художников во время войны.
Главные герои «Фарфоровой войны» Аня и Слава (он же — один из режиссеров фильма) — художники; вместе они создают расписные фарфоровые статуэтки. На этих драконах, совах и улитках Анина роспись: ювелирной тонкости сады, лесные жители, лодки, люди. Славу и Аню вдохновляет природа, уязвимая, как подчеркивают авторы, но умеющая воскресать. Фильм начинается со съемок бескрайних лугов, но они быстро сменяются другими кадрами — разрушенного Харькова.
Когда началась война, Слава, прошедший курсы боевой подготовки, стал инструктировать украинских добровольцев в отряде «Сайгон» — в фильме показано, как он учит стрелять из пулемета бывшего фермера, менеджера по продажам, графического дизайнера и других гражданских. В это время Аня в компании йоркширского терьера Фродо рисует дома — в квартире с заклеенными скотчем окнами.
«Фарфоровая война» — фильм о людях, в прошлом далеких от войны. Герои картины (третий из них — художник Андрей Стефанов; он же — оператор) раньше жили и работали в Крыму, сейчас они живут в Харькове — и их искусство оказалось в новом контексте, вне которого существовать уже не может. Слава считает оружие отвратительным, но говорит, что «противостояние злу должно быть бескомпромиссным». Когда Аня белым карандашом чертит полосы на чем-то черном, не сразу понятно, что она расписывает дрон для отряда, который тренирует Слава. Боевой ли это дрон? Имеет ли это значение для художника? И какая ему достается роль во время войны? «Фарфоровая война» кружит вокруг этих вопросов, но к ответам не приближается.
Фильм Беллоно и Леонтьева визуально завораживает: анимированные эпизоды, в которых оживают рисунки, нанесенные Аней на фарфор, переносят зрителя в образный, полный чудес мир. В одной из самых завораживающих и впечатляюще снятых сцен фильма Слава, Аня и пес Фродо идут гулять в осенний лес. Слышно, как мягко они шагают по сухим еловым иголкам и опавшим листьям. Солнце освещает деревья, блестят влажные от росы грибы. Рядом с сыроежками под мхом спрятаны мины. Слава и Аня находят и помечают их. Медитативный ритм быстро меняется на пульсирующий, когда во второй части картины «Сайгон» отправится в Бахмут. Чем именно там занимается отряд, не до конца ясно — мы видим только, как героиня с камерой на груди помогает там эвакуировать раненых.
Некоторым решениям в этой картине трудно найти объяснение: авторы комментируют едва ли не каждый образ и, кажется, совсем не верят в то, что зритель в состоянии понять авторский замысел без закадрового текста. «Фарфор хрупок, но постоянен» — метафора предельно ясна, но Славин голос за кадром уточняет: «Украина — как фарфор: легко разбить, но невозможно уничтожить». В другой сцене сорежиссер замечает: «У улитки есть домик, а у беженца нет». Он же говорит о маленьком Фродо: «Он нежный, но смелый». Аня добавляет: «Маленькое воплощение украинского духа». При этом кажется, что истории героев не нуждаются в таком пояснении — и говорят сами за себя. Например, в одной из сцен Андрей рассказывает, как пять суток вез свою жену и дочек до границы с Польшей, последние сто километров — без тормозов, на ручнике. Зритель в этот момент чувствует ужас.
Несмотря на первый приз в конкурсе, картина получила сдержанные отзывы в западной прессе. Критик Hollywood Reporter тоже отмечает избыточность закадрового комментария: «Вряд ли режиссер Слава Леонтьев согласится с тем, что примерно 75% закадровой речи героя Славы Леонтьева можно было бы вырезать», — пишет он. Обозреватель IndieWire считает, что авторам картины не удалось соблюсти баланс между военным и антивоенным пафосом, так как они в основном сконцентрировались на сценах подготовки бойцов, а не на творчестве героев: «Леонтьев романтизирует оружие — в одной сцене камера любовно показывает дуло». Также он добавляет: «Большая часть повествования в значительной степени опирается на пропагандистскую риторику. Съемки Леонтьева смонтированы как видео о вербовке в вооруженные силы».
По фильму, миссия искусства состоит в том, чтобы противостоять мраку, — фарфоровые фигурки, которые Аня и Слава оставляют в обломках разрушенных зданий, эффективно иллюстрируют этот тезис. Но вместе с тем есть что-то трагическое в том, как мало авторы фильма верят в то, что люди могут их понять. Они не дают никакой свободы исследования своему зрителю, а вместо этого крепко держат его за руку.
Елена Смолина