«Оставленные» — грустная комедия о строгом учителе и старшеклассниках, застрявших на праздниках в школьном кампусе Этот фильм наверняка станет новой рождественской классикой
В мировом прокате идет комедия «Оставленные» Александра Пэйна — обладателя двух «Оскаров» за сценарии к фильмам «На обочине» (2005) и «Потомки» (2012). На рождественских праздниках сварливый преподаватель-одиночка остается в кампусе школы-интерната вместе с несколькими старшеклассниками, которых не забрали домой. Предугадать развитие такого сюжета несложно, но режиссеру удается удивить зрителя — и сохранить при этом в своей меланхоличной картине рождественский дух. О фильме рассказывает кинокритик Антон Долин.
Новой картине Александра Пэйна «Оставленные», возможно, не хватает индивидуальности, темперамента и энергии, чтобы считаться серьезным претендентом в начавшейся премиальной гонке этого года. Однако теплый и искренний тон вкупе с сезонным колоритом (действие начинается в декабре и заканчивается после празднования Нового года) может обеспечить «Оставленным» заслуженное место в списке лучших рождественских фильмов всех времен. Тем более что автор поместил действие в начало 1970-х — эта трагикомедия не устареет, ведь каждый ее кадр изначально пропитан ностальгией по прошлому и несбывшимся надеждам.
Пол Джаматти — тонкий и чуткий артист, для которого прорывом в карьере двадцать лет назад стал «На обочине» того же Пэйна, — играет учителя по имени Пол Ханэм. Посвятив всю жизнь работе в элитной школе-интернате где-то в Новой Англии, он год за годом истязает старшеклассников античной историей. Вредина и сноб, Ханэм — холостяк без родни и друзей, среди учеников у него нет любимчиков. Кажется, этот «человек в футляре» ненавидит всех одинаково, неуклонно соблюдая протоколы и раздражая даже директора. Недавно из школы отчислили балбеса и грубияна, сына важного спонсора, и ответственным за это администрация небезосновательно считает Ханэма. В качестве своеобразного наказания его назначают опекать нескольких учеников, по разным причинам застрявших в школе на рождественские праздники. С этого и начинается фильм.
Сценарий Дэвида Хэмингсона написан чрезвычайно грамотно. Он формирует разнородную группу «оставленных», каждый из которых по-своему раздосадован и обижен на семью, бросившую его под Рождество: румяный парень из мормонской семьи, тихоня из Кореи (лететь одному в Сеул слишком далеко и дорого), два мажора из богатых семей — хиппи и расист, а также бунтарь и умник Ангус Талли, раз за разом бросающий вызов учителю. Его закадровая история — самая интересная и таинственная. Мы, конечно, ждем естественного для такого антуража развития: неизбежные конфликты, более близкое знакомство, вынужденное, а затем искреннее братание под наряженной елкой. Но сценарий предлагает неожиданный поворот — по сути, вторую завязку.
В события вмешивается «бог из машины», буквально: отец одного из школьников спускается с неба на вертолете и все-таки забирает сына вместе с другими мальчиками на праздники, покататься на лыжах. В опустевшем кампусе остаются трое: педант Ханэм, окончательно раздавленный Талли (ему не удалось дозвониться матери за разрешением) и Мэри — школьная повариха. Ее сын учился в той же школе, но недавно ушел воевать во Вьетнам: в 1970-е для афроамериканца это был редкий возможный «социальный лифт». На войне он погиб.
Какова формула хорошего рождественского фильма — неважно, комического или драматического? («Оставленные» чередуют эти две интонации.) Одинокий герой, находящий если не семью, то ее замену; нелепые дары, которые, тем не менее, сделают кого-то более счастливым; чудо — сколь угодно маленькое, но необходимое; в идеале победа над силами зла, хотя бы временная, тактическая. Примерно как с традиционными рождественскими блюдами — рецепт известен всему миру, но готовить их вкусно умеют немногие: все дело в деталях, нюансах, специях. А в этом Пэйн специалист.
Великолепно чувствуя актерскую природу, умея ее при необходимости трансформировать, но чаще — вытаскивая из исполнителей их неочевидные способности, режиссер с равной щедростью одаривает незаурядными ролями суперзвезд (Джек Николсон в фильме «О Шмидте», Джордж Клуни в «Потомках») и молодых или малоизвестных артистов. В случае «Оставленных» последние — это Доминик Сесса (Талли) и ДаʼВайн Джой Рэндольф (Мэри). Режиссер тщательно создает иллюзию достоверности, чтобы в неожиданный момент приподнять персонажей и зрителей над скучными буднями и обеспечить катарсис.
Семидесятнический дух, выраженный в гардеробе и прическах, ностальгическом саундтреке и нарезках из телешоу того времени, сближает «Оставленных» с одним из лучших американских романов последних лет — «Перекрестками» Джонатана Франзена. Этот грандиозный текст тоже посвящен человеческой небезупречности и способности прощать других и себя — если судить по литературе и кинематографу Нового Голливуда, в 1970-е вопросы этического выбора и компромисса стояли в США особенно остро. Однако, хоть и вряд ли намеренно, с современностью фильм Пэйна тоже налаживает собственные отношения, вводя тему двух параллельных реальностей — мирно-праздничной и военной.
Когда Талли в баре случайно сталкивается с местными реднеками, один из них оказывается ветераном Вьетнама, готовым в любой момент избить привилегированного подростка; с другой стороны, именно Мэри, безутешная мать погибшего на войне юноши, оказывается в состоянии посочувствовать отверженному, никем не понятому мальчику. Эта линия, отравляя сиропную предпосылку фильма, будто естественно подводит его к двойственному финалу. А заодно напоминает, что сегодня, когда мы ныряем в теплый и уютный мир кинематографического прошлого, на расстоянии вытянутой руки идет другая война.
Антон Долин