Конфликт Израиля и Палестины — один из самых запутанных в мире. Что почитать (и посмотреть), чтобы хотя бы немного разобраться? Вот 10 книг (и один сериал) на самую актуальную тему последних дней
Новый виток палестино-израильской войны — вот уже четыре дня как главная тема всех мировых медиа. Стороны традиционно обвиняют в эскалации друг друга. На этот раз горячую фазу войны, очевидно, развязали боевики ХАМАС, однако разобраться в первопричинах конфликта очень сложно. «Медуза» выбрала 10 книг и один сериал, которые могут помочь понять, как возникло и развивалось нынешнее противостояние, кто был его главными героями и почему надеяться на скорейшее разрешение противоречий, к сожалению, не приходится.
Даниэль Гордис. «Израиль: история государства» (2016)
Книга Гордиса — популярная апология Государства Израиль. Тем и интересна. Если вы хотите составить представление о традиционной версии израильской истории — то вам сюда.
Автор — американский еврей, который репатриировался в Израиль в 1998 году, когда ему было почти 40. И его книга адресована в первую очередь тем американским евреям, которые критично настроены по отношению к Израилю и регулярно обвиняют его в нарушении прав человека, оккупации и военных преступлениях.
Гордис, в отличие от пламенных защитников Израиля, не отвергает эти обвинения с порога. Он, например, признает ужасной резню в палестинской деревне Кибия 1953 года, которую устроило «Подразделение 101» во главе с Ариэлем Шароном (впоследствии израильским премьером) в отместку за теракт против евреев.
Линия защиты Гордиса строится на том, что израильское общество постоянно рефлексирует и никогда не принимает подобные инциденты как то, что само собой разумеется. Самокритика и совестливость, настаивает автор, — определяющая черта Израиля как государства и израильтян как нации: они, конечно, совершают ошибки, но всегда находится кто-то внутри страны, кто не позволяет от них просто отмахнуться и забыть.
Израильские «новые историки»
«Новые историки» — это группа израильских ученых, которые с 1980-х годов (когда израильское правительство открыло доступ к архивам времен основания государства) подвергают ревизии ту самую традиционную версию истории Израиля.
Неформальный лидер группы — Бени Морис, чьи главные работы («Рождение проблемы палестинских беженцев», 1988; «1948: история первой арабо-израильской войны», 2008) посвящены войне за независимость Израиля. Вопреки традиционной версии, Морис доказывает, что массовый исход арабов из Палестины был не побочным эффектом, а результатом целенаправленной политики первого израильского правительства во главе с Давидом Бен-Гурионом: тот хотел, чтобы новое государство было еврейским и демократическим, и поэтому добивался, чтобы подавляющее большинство электората составляли евреи.
Наиболее радикальный из «новых историков» — Илан Папе, автор книг «Этническая чистка Палестины» (2006) и «Самая большая тюрьма на Земле» (2017). «Самой большой тюрьмой» он называет, собственно, Палестину — Западный берег Иордана и сектор Газа, оккупированные Израилем с 1967 года. Папе — один из немногих оставшихся сторонников идеи «одного государства для двух народов», то есть превращения Израиля и Палестины в единое федеративное арабо-еврейское государство. И если тот же Бени Морис — уважаемый израильский публичный интеллектуал, то Папе — фактически изгой в своей стране: с 2007 года он живет в Великобритании.
Эдвард Саид. «Конец мирного процесса» (2000)
«Конец мирного процесса» — последняя из целого ряда работ Эдварда Саида, посвященных Палестине. Саид (1935–2003) — знаменитый ученый, наиболее известный как автор книги «Ориентализм» (1978). В ней он разобрал и раскритиковал концепцию «экзотического» Востока как колониальной периферии «просвещенного» Запада, придуманную западными интеллектуалами и подхваченную политиками.
По происхождению Саид был палестинцем, уроженцем Иерусалима. И «Ориентализм» родился во многом как реакция на освещение в западной прессе арабо-израильского конфликта, прежде всего Шестидневной войны 1967 года и войны Судного дня 1973 года. Арабы в этом освещении обычно представлялись кровожадными варварами, а Израиль — оплотом цивилизации.
Сразу после «Ориентализма», в 1979-м, Саид издал книгу «Палестинский вопрос» — о народе, который остался без страны после того, как евреи свою страну обрели. В ней он с большой симпатией описал становление Организации освобождения Палестины, возглавляемой его личным другом Ясиром Арафатом.
Саид большую часть жизни был сторонником принципа «двух государств для двух народов». Но выступил резко против Ословских соглашений 1993 года. Они предусматривали создание Палестинской национальной администрации и постепенную передачу ей контроля над Западным берегом Иордана и Газы, вплоть до превращения администрации в полноценное правительство полноценного государства. Саид считал, что государственность Палестине нужно предоставить сразу — иначе Израиль, США и прочие «ориенталисты» попросту не дадут завершить этот процесс.
Отсюда, собственно, и пессимистичное название книги «Конец мирного процесса». Почему «ословский процесс» провалился и только ли Израиль и его американские союзники в этом виноваты — вопрос, мягко говоря, спорный. Но как бы там ни было, в главном Саид оказался прав: в том же 2000 году, когда он издал книгу, провалились очередные палестино-израильские переговоры и началась Вторая интифада.
Дрор Море. «Стражи ворот» (2013)
Израильскому документалисту Дрору Море на рубеже 2000–2010-х удалось невозможное: он взял пространные интервью у шести директоров ШАБАК (Службы общей безопасности), самой крупной и могущественной из израильских спецслужб, которая в основном занимается «палестинским вопросом». Фильм даже получил номинацию на «Оскар» в 2013 году. А вскоре последовала книжная версия, в которую вошло гораздо больше рассказов собеседников Море.
Все шестеро — силовики до мозга костей: все воевали, все сделали карьеру на борьбе с терроризмом, все командовали такими операциями, что дух захватывает, и подробно про них рассказывают. Ни одного не заподозришь в пацифизме. И тем более примечательно, что в конце все они приходят к одному и тому же выводу: у «палестинского вопроса» нет силового решения. Нужно решение политическое — видимо, создание палестинского государства. Но ни среди израильских лидеров, ни среди палестинских никто на это не решается и вряд ли скоро решится.
Ронен Бергман. «Восстань и убей первым» (2018)
Бергман — один из самых авторитетных израильских журналистов, эксперт по спецслужбам. Жутковатое название — цитата из Вавилонского Талмуда: «Если кто идет убить тебя — восстань и убей его первым». Книга Бергмана — про «точечные ликвидации». Попросту говоря, про то, как израильские спецслужбы убивают тех, кого считают врагами.
Поначалу это были прежде всего сбежавшие нацистские преступники — агенты «Моссада» выслеживали и отстреливали их по всему миру. Потом — ученые и инженеры, которые участвовали в ядерной и ракетной программах враждебных Израилю государств, в частности Египта и Ирака. Потом — члены палестинской группировки «Черный сентябрь», которая устроила теракт против израильской делегации на Олимпиаде в Мюнхене в 1972-м. Но в конце концов все приходит к тому же — к палестино-израильскому конфликту, к ХАМАС, «Исламскому джихаду» и к спорам внутри Израиля, допустимы ли для борьбы с ними «сикуль мемукад» («точечные предотвращения» — официальный эвфемизм для внесудебных расправ).
В книге есть захватывающее описание операции «Весна молодости» — лихого налета израильского спецназа на несколько зданий в Бейруте, где жили организаторы мюнхенского теракта (все убиты). В операции участвовали будущий израильский премьер Эхуд Барак, наряженный в женское платье, и Йони Нетаниягу, старший брат действующего премьера.
Есть в книге и триллер про провальное покушение «Моссада» на главу ХАМАС Халеда Машаля в Иордании в 1997 году: агентам удалось опрыскать его ядом, но в итоге они попались — и Израилю, чтобы вызволить пленников, пришлось дать Машалю противоядие.
Бергман открыто восхищается изобретательностью и эффективностью израильских спецслужб — и во время чтения книги трудно не восхищаться вместе с ним. Именно поэтому особенно тяжелое впечатление производит конечный вывод: за блестящей тактикой нет никакой стратегии. Израиль и палестинские группировки могут неопределенно долго совершенствовать способы убивать друг друга. Покончить с этим можно только политически — но ни одна из сторон к такому сценарию не готова.
Дэн Эфрон. «Убить царя» (2016)
Так почему же, в конце концов, ни израильтяне, ни палестинцы не готовы к политическому решению конфликта? Не весь ответ, но значительная его часть — в истории убийства израильского премьера Ицхака Рабина в 1995 году. О нем — книга Дэна Эфрона, американского журналиста, бывшего шефа иерусалимского бюро Newsweek.
Рабина не заподозришь в пацифизме: он был солдатом, начальником Генерального штаба во время Шестидневной войны, потом министром обороны. Но после Первой интифады он пришел к тому же выводу: «палестинский вопрос» не имеет силового решения. И Ословские соглашения — первый практический шаг к созданию палестинского государства — были его детищем.
За это Рабина и убили. Убийца — Игаль Амир, еврейский религиозный экстремист. Объясняя свои действия в суде, он сослался на норму того же Вавилонского Талмуда, откуда Ронен Бергман взял название своей книги: если один человек (родеф, то есть «преследователь») собирается убить другого, а третий — соблюдающий иудей — это видит, он обязан его остановить, даже если для этого придется убить самого родефа. Амир настаивал: Рабин, решивший отдать израильскую землю палестинцам, был родефом и его надо было убить. Сейчас он отбывает пожизненное заключение и ни в чем не раскаивается, а для некоторых израильских ультраправых он герой.
Убийство Рабина стало для Израиля грандиозным потрясением. С тех пор лишь один израильский премьер — лихой спецназовец Эхуд Барак — осмелился говорить о каких-то уступках палестинцам. Но на сей раз от соглашения отказался Арафат — вполне вероятно, из опасения, что за примирение с Израилем палестинские экстремисты обойдутся с ним так же, как израильские обошлись с Рабином.
Тарик Бакони. «Сдерживание ХАМАС: подъем и усмирение палестинского сопротивления» (2018)
Автор возглавляет think tank «Аль-Шабака», объединяющий исследователей палестинского происхождения из разных стран мира. Он и его коллеги, бесспорно, обладают детальными знаниями о ситуации в Палестине — но для них попросту нет вопроса, кто виноват во всем, что там происходит: разумеется, только и исключительно Израиль и его военщина, которая притесняет палестинцев просто потому, что может.
Вынести эту предвзятость за скобки, прямо скажем, трудно. Но если все-таки попробовать — можно найти в книге немало любопытного. Мы ведь обычно узнаем о подобных организациях из, мягко говоря, неблагожелательных источников. А тут — история ХАМАС, рассказанная им самим: Бакони интервьюировал руководителей группировки.
Сами они, разумеется, не считают себя террористами. Бакони тоже не считает: по его мнению, изначально это была маргинальная военизированная группировка, которая со временем выросла в «многоликую освободительную организацию». Он не в восторге от идеологии ХАМАС — смеси палестинского национализма и исламского фундаментализма. Но считает, что организация на правильном пути: в 2007 году она захватила всю полноту власти в секторе Газа насильственным путем, но в последующие десять лет (до момента издания книги) показала себя способной на государственное управление.
Нападение ХАМАС на Израиль 7 октября Тарик Бакони пока никак не прокомментировал.
«Фауда» (2015 — …)
Популярнейший сериал про «мистаʼарвим» — израильских спецназовцев, которые проводят контртеррористические операции под прикрытием. «Фауда» по-арабски значит «хаос», «мистаʼарвим» — «живущие среди арабов». Люди, которые служат в таких подразделениях, в совершенстве владеют искусством перевоплощения в палестинцев.
Создатели сериала Лиор Раз и Ави Исахаров сами в свое время служили в «мистаʼарвим»: первый — в «Шайетет-13» (спецназ ВМФ) и в ШАБАК, второй — в «Дувдеван» (армейский спецназ). И то, как эти подразделения работают, показано в сериале с максимальной достоверностью: и рейды, и допросы с пристрастием, и вербовка агентов из местных, и все прочее.
О «Фауде» уважительно отзываются и израильтяне арабского происхождения, и многие палестинцы: мол, впервые израильтяне показали нас не как одно сплошное инфернальное зло, а как живых людей, у которых есть свои мотивы даже для таких злодеяний, как теракты.
«Медуза»