«Мои слезы — это не обида! Мои слезы — это стыд! Стыд за вас!» Нюта Федермессер попыталась убедить депутатов Госдумы не принимать поправки в закон «О психиатрической помощи». Безуспешно
Руководитель Центра паллиативной помощи и основатель благотворительного фонда помощи хосписам «Вера» Нюта Федермессер вместе с другими представителями общественных организаций выступает против поправок в закон «О психиатрической помощи». Среди этих поправок — упразднение статьи 38 закона, в которой говорится о службе по защите прав людей с психическими нарушениями.
«Депутаты говорят нам, что ничего страшного, эта норма была 30 лет „мертвой“, службы так никто и не создавал, поэтому статью решено упразднить, но в законе останется статья об общественном контроле», — написала Федермессер в фейсбуке.
Однако, указывает она, защита прав и общественный контроль — «разные сущности». Статью о службе по защите прав людей с психическими нарушениями, считает Федермессер, надо не упразднять, но наоборот прописать в законе обязательность таких служб. Кроме того, следует принять отдельный подзаконный акт, разъясняющий, как такая служба должна работать и какие у нее могут быть источники финансирования. «Тогда будет хоть какая-то защита у людей», — пишет она.
Федермессер приводит в пример успешную работу первой такой службы, учрежденной правительством Нижнего Новгорода, но не подчиняющейся ни министерству здравоохранения, ни министерству труда региона. Благодаря нижегородской службе, «потихонечку эта громадная дрейфующая льдина под названием „ГУЛАГ для инвалидов“ начинает таять», считает она.
Однако, указывает Федермессер, депутаты не согласны прописать в законодательстве работу таких служб, ссылаясь на то, что против выступает государственно-правовое управление президента РФ (ГПУ).
«Против чего? ГПУ против того, чтобы в регионах были независимые службы? ГПУ против того, чтобы у людей с инвалидностью было право на выход из интерната? Я не верю! Я не могу поверить!», — пишет Федермессер.
Все эти доводы Федермессер попыталась донести до депутатов на заседании комитета Госдумы по охране здоровья, которое прошло 18 июля.
Мы были очень хорошо готовы, мне не в чем нас упрекнуть. Но… ни мы, ни 75 российских НКО, ни 40 тысяч подписей тех, кому не все равно, под письмом президенту с просьбой наложить вето на такие дикие поправки в закон «О психиатрической помощи»… ничего не сработало.
Исключение 38 статьи на голосовании поддержали все члены комитета, несмотря на призыв Федермессер, «воздержаться хоть ради порядочности». «Фантастика! Конечно „за“, все „за“, молодцы!» — так она отреагировала на результаты голосования комитета (фрагмент видеозаписи заседания Федермессер приложила к посту в фейсбуке).
После этого Федермессер, с трудом сдерживая слезы, заявила, что уходит с заседания и больше не будет заниматься федеральным законодательством. «Потому что мы с вами все, вашими усилиями, живем в стране, где законы пишутся и не соблюдаются. Где законы голосуются, безумные совершенно, потому что вы думаете, что вас и ваших семей они не коснутся. Очень стыдно за эту Думу! Страшно стыдно!» — сказала она.
«Вы все трусите. Вы трусите. Каждый из вас!» — добавила Федермессер, покидая зал заседаний. Вице-спикер Александр Жуков призвал ее «не обижаться». «Мои слезы — это не обида! Мои слезы — это стыд! Стыд за вас!» — сказала руководитель Центра паллиативной помощи. Федермессер добавила, что Минздрав и Минтруд лгут, а замминистра здравоохранения РФ Олег Салагай «на встрече говорит одно, а потом ссыт и не приходит сюда (на заседание комитета — прим. „Медуза“)». Жуков на это ответил, что Федермессер «не на митинге» и призвал ее «вести себя прилично».
Федермессер не оставила попыток добиться отмены поправок. 19 июля, сообщила она, было отправлено соответствующее письмо президенту РФ, подписи под которым заняли две тысячи страниц.
«Я не знаю, что еще можно сейчас сделать. Но я знаю, что происходящее ужасно и стыдно», — пишет она, указывая, что Госдума 21 июля собирается принять поправки, «узаконивающие бесправие тех, у тех, у кого уже и так ничего не осталось — жителей интернатов и детских домов». «И я ору. Мне не страшно, потому что все ясно», — признается она.
