«Новая газета Европа» изучила почти 10 тысяч постов в ВК о пропавших российских военных В среднем солдаты пропадают через 60 дней после отправки на фронт. Некоторых ищут месяцами
За год, прошедший с начала полномасштабного вторжения России в Украину, многие российские солдаты пропали без вести. Вероятно, они погибли. Но родственники не могут получить их тела, похоронить и добиться компенсации от государства. Некоторые пытаются искать своих близких самостоятельно — обращаются в больницы и морги, добиваются ответов от Минобороны России и публикуют сообщения о поиске в соцсетях.
«Новая газета Европа» проанализировала 9905 постов из пяти самых крупных групп во «ВКонтакте» (ВК), где родственники ищут пропавших в зоне боевых действий. Издание обнаружило в этих постах упоминания о 1365 военных из России и самопровозглашенных ДНР и ЛНР. Это явно не все пропавшие, отмечает «Новая газета Европа». Официально их число неизвестно, но глава правозащитной группы «Гражданин. Армия. Право» Сергей Кривенко считает, что это около 24 тысяч человек: «Без вести пропавшие — это в основном погибшие, чьи тела не найдены. На данный момент нам известно о 12 тысячах верифицированных погибших. Пропавших, скорее всего, вдвое больше».
Сделав анализ почти 10 тысяч постов о поиске, «Новая газета Европа» выделила некоторые закономерности пропажи российских военных. Так, пишет издание, 50 человек, которых родственники искали через ВК, пропали при осаде Мариуполя весной 2022 года. Летом во время боев в Луганской области на связь перестали выходить еще 40 человек. В сентябре потери резко выросли — за месяц пропали 170 военных. Большинство из них в Донецкой (там была и остается одна из самых горячих точек фронта — Бахмут) и Харьковской (там ВСУ в сентябре провели успешное контрнаступление) областях.
Еще один всплеск сообщений о пропавших «Новая газета Европа» связала с ударом ВСУ по лагерю российских войск в городе Макеевка в самопровозглашенной ДНР в ночь на 1 января. Вскоре после этой атаки в группах в ВК появились сообщения о поиске 18 военнослужащих.
Примерно половина из всех 1365 пропавших без вести, которых искали через крупнейшие группы в ВК, последний раз звонили близким из Донецкой и Луганской областей Украины. Еще 125 военных пропали в Харьковской области. В 35% постов родственники не указали место, откуда человек выходил на связь в последний раз.
Среди пропавших, чей статус указан, больше всего военных-контрактников (93 человека), военнослужащих из ДНР и ЛНР (92 человека) и российских добровольцев (89 человек). Заметно реже ищут пропавших мобилизованных (40 человек) и заключенных (28 человек), завербованных на войну.
Часто родственники не могут найти пропавших месяцами: в январе в группах в ВК, которые изучала «Новая газета Европа», было опубликовано 850 сообщений о потере связи с близкими — это в шесть раз больше, чем в марте 2022 года, в первый месяц войны. Каждый седьмой пост был связан с поиском военных, пропавших еще весной или летом.
«Новая газета Европа» также подсчитала, сколько в среднем военнослужащий проводил в зоне боевых действий до того, как с ним терялась связь. Ответ — 60 дней.
«Медуза» в России теперь не только «иноагент», но еще и «нежелательная» организация. Этот статус гораздо хуже прежнего. Тем не менее мы продолжаем работать. Нас по-прежнему можно читать. Это безопасно. Здесь — все ответы на тревожные вопросы.
Некоторые россияне, пропавшие на фронте, не имеют официального статуса пропавших. Например, жена военнослужащего Бориса Фелицына писала в одной из групп во «ВКонтакте», что ее муж, со слов сослуживца, был ранен в бою под Сватово в Луганской области и эвакуирован с поля боя без сознания, без документов и жетона с личным номером. «На горячей линии министерства обороны в списках раненых, убитых и пропавших не числится. На связь не выходит, с частью связаться невозможно, в военкомате в помощи отказали. Обзвонили больницы, но по ФИО такой не числится», — рассказала жена.
Родственники военных, не имеющих статус пропавших без вести, не могут рассчитывать на помощь Минобороны с их поиском и на компенсацию (семьям погибших государство выплачивает по 12,5 миллиона рублей). Впрочем, те, чьи близкие официально признаны пропавшими, выплат тоже не получают. Однако статус пропавшего без вести временный и должен истечь спустя два года после окончания войны. Тогда семья сможет рассчитывать на компенсацию за гибель родственника.
Одна из причин неразберихи с поиском пропавших российских военных — нехватка кадров, заявил военный эксперт Кирилл Михайлов: «Несмотря на то, что армия России после мобилизации сильно выросла, ее бюрократический аппарат не увеличился». Руководитель группы «Гражданин. Армия. Право» Сергей Кривенко пояснил, что в мирное время учет потерь и общение с родственниками солдат было обязанностью командира части. Но сейчас командиры находятся в зоне боевых действий и не могут оповещать семьи о судьбе каждого солдата, а других эффективных каналов связи создано не было.
«В ходе чеченских войн мамы солдат просто ехали в Чечню, встречались с боевиками и сами искали сыновей. Сейчас такой возможности, конечно, нет. Случаев, когда украинцам удалось идентифицировать тело и передать родственникам, — буквально единицы, а желание организовывать полноценный поиск пропавших и работу с их близкими со стороны Минобороны мы не видим. К тезису „своих не бросаем“ очень много вопросов», — говорит Кривенко.
