Минкульт запретил прокат «Голода», документального фильма о голоде во время Гражданской войны в России — из-за него погибли шесть миллионов человек Возможно, потому что людей в картине пытаются спасти американцы
Министерство культуры России отозвало прокатное удостоверение у фильма «Голод», посвященного массовому голоду 1920-х годов в СССР. Решение объяснили «массовыми жалобами» граждан, которые посчитали, что фильм «неуместен для показа». При этом картина снята не на государственные деньги — ее авторы, писатель Александр Архангельский, журналист Максим Курников и режиссер Татьяна Сорокина собрали деньги на съемки с помощью краудфандинга. Кинокритик «Медузы» Антон Долин посмотрел запрещенный фильм и рассказывает, что могло не понравиться в нем Министерству культуры.
Кажется, что фильм, у которого Министерство культуры России отозвало прокатное удостоверение осенью 2022 года, не может быть плохим. Так и есть. С другой стороны, интуитивно понять мотивы цензоров не так сложно. Документальное научно-популярное исследование страшной катастрофы 1921–1922 годов лишь со стороны кажется не имеющим отношения к сегодняшнему дню. Архивные кадры и рассказы историков, хоть лишены прямых публицистических привязок к актуальности, живо отзовутся в каждом, кто следит за событиями последних месяцев.
«Голод» снят режиссером Татьяной Сорокиной, давно сотрудничающей с журналистом и писателем Александром Архангельским, по его сценарию и основан на идее Максима Курникова. Это фильм, который нашел бы свое место на киноэкранах, хотя по формату и жанру больше подходит для телевидения. Впрочем, никак не для телевидения нынешней России: с документальными работами HBO или Netflix здесь значительно больше общего.
В «Голоде» нет ярко выраженной авторской позиции и голоса. Он составлен из комментариев многочисленных историков, по преимуществу российских, но также американских и европейских. Впрочем, они отнюдь не бесстрастны — в особенности это касается исследователей из тех регионов и городов, где и происходили чудовищные события столетней давности: Казань, Уфа, Челябинск, Оренбург. Особенно запоминается рассказ историка Сергея Колычева из Бузулука — областного средневолжского города, название которого мало кому знакомо; по нему голод ударил особенно сильно.
При этом «Голод» не предлагает сухое, исключительно фактографическое повествование. Во-первых, фотографии и хроника тех страшных лет уж очень красноречивы, смотреть их равнодушно вряд ли получится. Во-вторых, сильное впечатление производят художественные отклики современников: Питирима Сорокина, Михаила Осоргина, Максимилиана Волошина. Неожиданно и парадоксально украшают фильм рисунки художника-эмигранта Сержа Иванова (его внук — один из героев-рассказчиков «Голода») и стихотворный дневник оренбуржского агронома Александра Сударева, чья судьба заслуживает отдельного, пока еще не снятого фильма. Наконец, отлично работает выразительная музыка, авторы которой — Эльмир Низамов и Алексей Айги.
Многие ли сегодня в России и странах бывшего СССР знают о катастрофе, случившейся в год официального образования Советского Союза? Лично я смутно вспоминаю словосочетание «голодающие Поволжья» из «Кортика», шпионского бестселлера Анатолия Рыбакова, которым мы зачитывались в детстве.
Об этом не говорили и не писали по множеству причин. Одна из них (возможно даже, не самая главная) — массовая смертность, многочисленные случаи каннибализма, абсолютная беспомощность, а часто и безразличие государства, которое, впрочем, было не единственным виновником случившегося. Инфраструктура по всей стране необратимо пострадала в результате Гражданской войны, мужское население было слишком занято в боях, год был неурожайный. В результате за неполные два года от голода умерло по меньшей мере шесть миллионов человек.
Другая причина — то, что спасли крестьян Советской России иностранцы, в основном американцы. Именно этот тезис сегодня звучит как возмутительно подрывной. Когда власть в нынешней уже России изо всех сил кричит о вечной войне всего мира против нашей страны, в уничтожении которой якобы заинтересованы прежде всего коварные США, когда государственная политика СССР провозглашается золотым стандартом, ведь тогда «нам никто не был нужен», вдруг выясняется, что исключительно помощь Герберта Гувера — будущего американского президента, а на тот момент министра торговли США, человека жесткого и расчетливого, — спасла жизни миллионам людей. И если бы не сердобольные квакеры, то население Башкирии могло бы вымереть чуть ли не полностью.
Настоящим героем стал норвежский ученый и полярный исследователь Фритьоф Нансен, для которого причины помогать молодой советской республике были не политическими, а сугубо гуманистическими. Он первым предсказал массовый голод, помогал голодающим и беженцам, позднее стал лауреатом Нобелевской премии мира. Его словами завершается фильм. Но память Нансена хотя бы отчасти увековечена в России, многие помнят и о нансеновских паспортах, тогда как помощь США фактически стерта из массовой памяти и истории.
Тем не менее нельзя сказать, что «Голод» — фильм о том, как филантропы и гуманисты из других стран спасали русский народ. У авторов нашлись добрые слова даже для Феликса Дзержинского, оказавшегося в момент кризиса, как говорится, «эффективным менеджером».
Несомненно, «Голод», невзирая на свою уравновешенную интонацию, фильм открыто антивоенный. Он показывает на пальцах, что любая война непременно приводит к жертвам среди гражданского населения. Невинные страдают и умирают за умозрительные цели, которые не всегда способны сформулировать сами политики. Что может быть своевременнее этой простой и, увы, не устаревающей мысли.
Также можно допустить, что главной крамолой в «Голоде» для цензоров стала фигура умолчания — случившаяся десять лет спустя трагедия Голодомора, до сих пор игнорируемая или даже отрицаемая в России. Сталин не стал повторять стратегию Ленина, никакой Горький уже не взывал в 1930-х к помощи «людей доброй воли» со всего мира. Контраст налицо. А ведь в тех событиях — один из корней войны, которая идет в Украине сейчас и за одно упоминание которой периодически штрафуют и сажают.
Риторический вопрос: интересно, возможно ли было бы в нынешней России снять аналогичный фильм — спокойный, взвешенный, тяготеющий к объективности — о смертях многих миллионов украинцев, случившихся по вине руководства СССР? Что, в конце концов, теряли бы его потенциальные отчаянные создатели? Как выяснилось, от частичного запрета (единичные показы «Голода» разрешены) не страхует даже вроде бы безопасная тема, которую не принято считать спорной. Как не выручило решение авторов «Голода» собрать бюджет фильма при помощи краудфандинга, не прибегая к господдержке. Стало окончательно ясно, что цензуре это не помеха и лукавый, непредставимый в той же Европе тезис «снимайте что хотите, только не на наши деньги» тоже не работает. Особенно на минном поле национальной истории.
Антон Долин