Бывший разработчик «Медузы» Илья Борисов стал NFT-художником и заработал на этом миллионы евро. Но латвийская полиция заподозрила его в отмывании денег — и заблокировала счета
В 2021 году рижанин Илья Борисов заработал больше восьми миллионов евро на NFT. Но сейчас он не может оплатить коммунальные услуги или заказать доставку еды. Уже полгода банковский счет Борисова арестован по решению латвийской полиции, а ему самому может грозить до 12 лет лишения свободы.
Борисова подозревают в «легализации полученных преступным путем средств в крупном размере» (часть 3 статьи 195 Уголовного закона Латвии). Такими средствами полиция считает деньги, которые Борисов — один из самых известных в мире генеративных художников — заработал на продаже своих работ.
«Спал по пять часов и работал, как псих»
О генеративном искусстве Илья Борисов узнал в конце 2018 года. Тогда он работал разработчиком в «Медузе».
Как-то раз, вспоминает Илья, при разработке интерфейса игры на JavaScript он решил поэкспериментировать и расположить элементы так, чтобы при каждом обновлении страницы они занимали новое — случайное — место. «В голову пришло словосочетание „генеративный арт“, потому что он генерится», — рассказывает Борисов. И уточняет, что до этого никогда о таком жанре не слышал, хотя «полжизни» интересовался изобразительным искусством.
«Когда я вбил эту фразу в гугл, оказалось, что это уже много лет существует, — продолжает Борисов. — Первые такие эксперименты люди начали с первыми компьютерами, [появившимися в продаже] в 1960-е годы. А как серьезный жанр это начало формироваться с 1990-х».
Возможность создавать изображения при помощи кода заинтересовала Илью: «Я очень люблю программировать и люблю такие творческие штуки. Это прямо попало в меня».
Борисов стал рисовать для себя, попутно знакомясь с другими художниками, занимающимися креативным кодингом. В разговорах, вспоминает Илья, они нередко приходили к простой мысли: о генеративном искусстве должно узнать как можно больше людей.
Первую попытку продать свои работы Илья Борисов предпринял через пару лет, в марте 2021-го:
На тот момент у меня было очень негативное восприятие NFT и всего этого движения. Потому что все новости об NFT были о каких-то продажах единичных работ за миллионы. Плюс, туда сразу же поперли какие-то знаменитости, начали продавать скриншоты своих твитов.
Да и я в тот момент очень сильно занялся музыкой и отстранился от генеративного сообщества, [а потому] пропустил, что маленькая доля (5–7%) NFT — это арт. Это дигитальные художники, люди, которые оцифровывают свой арт, генеративные художники, фотографы. Там есть свой рынок, свои коллекционеры и поклонники. Это по-настоящему интересно.
Большинство платформ, позволяющих создавать и продавать NFT, рассказывает Борисов, работали на блокчейне Ethereum и были слишком дорогими для авторов: «Все опасались лезть в „эфир“, потому что потратишь деньги [за размещение работы], а купят ее или нет [неизвестно]».
Но вскоре появилась инди-платформа на блокчейне Tezos, где размещение стоило гораздо дешевле, — hicetnunc.xyz (сейчас она недоступна). На ней Борисов и разместил свои первые работы, но этого, как он вспоминает, никто не заметил. «В NFT и криптосфере важен твиттер, а у меня там было ноль подписчиков, — рассказывает он. — Я выложил твит [со ссылкой на работу] и написал: „Возможно, мой первый и последний NFT“. То есть у меня не было никаких надежд, ничего».
Но спустя две недели все изменилось. На платформе появилась возможность публиковать интерактивные NFT:
Это был прорыв, на «эфире» такого не было. И я сразу же среагировал. Так как у меня много всего было сделано за несколько лет, я взял старый код, адаптировал его под платформу и выложил [на продажу] десять копий по три «тезоса» [за штуку] (на тот момент это было эквивалентно 12 евро, — прим. «Медузы»).
Это была ночь, а на следующее утро я проснулся, открыл кошелек, в котором «тезосы» хранятся, и увидел, что стал богаче на 120 евро. Первые секунд двадцать я реально не понимал, откуда появились деньги на кошельке, настолько у меня не было никаких ожиданий.
С тех пор Борисов стал выкладывать работы каждый день. У него появилась цель — стать известным NFT-художником и сделать так, чтобы искусство стало его основным источником дохода.
«Я работал с семи утра и до самой ночи, делая перерывы только на прогулки и тренировки, чтобы сохранять ясность ума. Каждый день. Спал по пять часов и работал, как псих», — вспоминает Борисов.
За март он планировал заработать тысячу XTZ («тезосов»), то есть четыре тысячи евро. Но к концу месяца набралось две тысячи XTZ, а за следующий — уже 10 тысяч XTZ.
«Я выпускал [работы] как конвейер, без конца экспериментировал. Например, первые пять продавал по одному „тезосу“, вторые пять — по два, — рассказывает Илья. — Делал какие-то конкурсы, связи между работами, оммажи на других известных художников, рассылал работы бесплатно, чтобы люди пришли и подписались на меня, раскручивал свой твиттер».
В июне 2021-го Илья Борисов уволился из «Медузы». А к концу августа стал миллионером.
«Когда у тебя появляется такое количество денег — это довольно большой стресс, который 99% людей не выдерживают»
«У меня вообще никакого желания жить по серым схемам. Я в этом смысле идеалист, — говорит Илья Борисов. — Я понимаю, как работает государство. Понимаю, что важно платить налоги, чтобы Латвия пришла в нормальное состояние, догнала остальные европейские страны. <…> У нас вся страна живет на зарплату в конвертах, уход от налогов. Я всю жизнь это наблюдаю. Меня это всю жизнь напрягало. У меня всегда было желание жить максимально честно».
После первой же продажи NFT, говорит Илья, он позвонил в Службу госдоходов Латвии (VID) и спросил, как ему легализовать свой доход в криптовалюте.
«Мы, криптохудожники, находимся в замкнутом пузыре, через который извне практически никто не проникает, потому что порог входа невероятный. Чтобы что-то там сделать — начать коллекционировать или творить, — тебе надо такое количество информации перелопатить, — считает Борисов. — Я понимал, что это абсолютно новая сфера, меня там [в госорганах] никто не поймет, но [постарался] объяснить».
Сейчас латвийское законодательство никак не регламентирует NFT-продажи. Эта сфера в нормативных актах в принципе не упоминается. Однако позиция Службы госдоходов страны по этому вопросу известна: криптовалюта, полученная от продажи NFT, не облагается подоходным налогом. Но заплатить налог необходимо в случае конвертации этой валюты в евро.
Поэтому Борисову порекомендовали зарегистрироваться как «самозанятому лицу» и платить налоги с выведенной в евро суммы. «Я посчитал, что, если буду много зарабатывать, буду платить примерно 38% [государству]. Меня это устроило», — говорит Илья. О своей новой деятельности он предупредил и SEB-банк, в котором у него был счет.
«Мало кто понимает: когда у тебя появляется такое количество денег — это довольно большой стресс, который 99% людей не выдерживают», — говорит Илья Борисов. И добавляет, что с тех пор, как стал миллионером, все «перевернулось». С одной стороны, он чувствовал, что это «наиболее счастливый и интересный» период его жизни. С другой — внезапное обогащение стало стрессом не только для него, но и для некоторых его знакомых:
Представляешь, всю жизнь общался с человеком, вы примерно на одном уровне, и вдруг он «улетает» в какие-то сумасшедшие небеса и у него вообще нет никаких проблем, которые есть у тебя 90% времени? Отношения стали портиться. Мне нужно было выдохнуть. У меня было такое нервное истощение, что уже начинались проблемы со здоровьем. Я хотел прекратить так [много] работать. Но не мог остановиться.
В октябре 2021-го Борисов решил на время уехать из Латвии в путешествие по «более теплым странам», чтобы поправить здоровье, переосмыслить свой опыт и подумать, что он хочет делать дальше как художник.
Незадолго до отъезда Илье позвонили из «Медузы» и сказали, что им интересуется Служба государственной безопасности Латвии (VDD). Художник решил сам связаться с сотрудниками службы — и 20 октября его пригласили на беседу, отметив, что это не допрос. Во время разговора, продолжавшегося около двух часов, Борисов подробно рассказал свою историю.
«В конце мой собеседник пожелал мне удачи и сказал, что мой рассказ ему понравился и заинтересовал его», — вспоминает он.
Вскоре Илья уехал из Латвии, но остался ее налоговым резидентом. За 2021 год он заработал 8,7 миллиона евро и стал одним из самых успешных NFT-художников в мире. А также заплатил 870 тысяч евро налогов (сумма за один квартал) и собирался заплатить еще больше двух миллионов.
«Стараюсь смотреть на это как на социальный эксперимент»
14 февраля 2022-го Илья Борисов был в Испании (там он находится и сейчас). В то утро он собирался купить музыкальный софт, но понял, что платеж с его карты не проходит. Борисов позвонил в SEB-банк — ему пообещали выяснить, в чем проблема. А вскоре перезвонили и сказали, что латвийская полиция арестовала счет. Причину в банке сообщить отказались, посоветовав поискать уведомление об аресте в почтовом ящике.
«Я позвонил своей девушке, потому что она живет по адресу [в Риге], где я задекларирован. Она говорит: [в почтовом ящике] ничего нет, — вспоминает Илья. — Я расстроился, что такое происходит, но не парился. Я понимал, что сфера новая, и не отрицал возможности, что в какой-то момент придет силовая структура и надо будет разбираться. У меня не было никаких вопросов по поводу блокировки моих счетов. Это просто надо было решить. Вопрос в том, что никто изначально, видимо, решать это не собирался».
Следующие несколько месяцев Борисов пытался узнать причину ареста своего имущества у сотрудников отдела по борьбе с организованной преступностью 2-го отдела Главного управления криминальной полиции Латвии. Но добиться от них ответа не удалось ни ему, ни его адвокату Армандсу Расу.
«Я просыпался утром и думал, что сегодня узнаю, что произошло, но не узнавал. Это превращалось в дикий фарс. У меня пропало желание что-либо делать. Я был близок к депрессивному состоянию, потому что на тебя, грубо говоря, нападают, а ты не имеешь возможности ничего ответить, у тебя нет даже уведомления: что за статья, почему», — рассказывает Илья.
На его эмоциональное состояние, признает Борисов, повлияло и начавшееся спустя 10 дней вторжение России в Украину: «Для меня это было крахом всего мира. Я занимался думскроллингом с утра до ночи. Было абсолютно не до работы».
Его родственники на войну смотрели иначе. Борисов перестал общаться с отцом — в апреле 2022-го тот умер. «Он звонил мне несколько раз, я не брал трубку, потому что не хотел просто орать на него. Можно было потом поговорить, когда накал был бы меньше. А он взял и умер…»
В том же апреле Илья выпустил первую за несколько месяцев серию NFT-работ. Ее продажа принесла ему около 200 тысяч евро — все деньги, говорит Борисов, он пожертвовал Украине.
А борьба за то, чтобы узнать причину ареста имущества, продолжалась. Но, несмотря на многочисленные жалобы, латвийская полиция раз за разом отказывала в этом. Среди аргументов сотрудников были, например, доводы о том, что адвокат якобы не имеет права обращаться с запросами в полицию (это не так) или что уведомление об аресте имущества уже было выслано Борисову по почте (по словам художника, оно так и не пришло), а потому нет необходимости отправлять его снова.
Только 9 мая, после очередной жалобы Борисова и Раса, прокурор (а не полицейские) прислал уведомление об аресте. Так Илья узнал, что его подозревают в «легализации полученных преступным путем средств в крупном размере», то есть в отмывании денег. «Это решение было выписано 10 февраля, в нем сказано, что я должен получить его копию. Я получил ее спустя три месяца», — комментирует Борисов.
После этого Борисов и его адвокат смогли оспорить решение об аресте банковского счета в Рижском окружном суде. Получив постановление суда о его отмене, 30 июня Илья обратился в банк: «Я думал только об одном — [по закону] я должен заплатить [больше двух миллионов евро] подоходного налога [до 15 июля]».
Но его счет так и не был разблокирован. Спустя несколько дней Борисов узнал, что следователь по его делу ушла в отставку, а заменившие ее сотрудники полиции в срочном порядке добились от прокурора нового решения об аресте его имущества.
С Борисовым никто из них так и не попытался поговорить, утверждает он. За исключением одного раза — в начале июня полиция уведомила его через адвоката, что у него есть 45 дней, чтобы доказать, что весь его заработок с 1 января 2021 года законный.
Илья Борисов решил пойти дальше и создал сайт, на котором не только подробно, на двух языках — английском и латышском — изложил свою историю, но и приложил данные обо всех своих транзакциях за 2021 год и выписки с банковского счета. Так, объясняет Борисов, он надеется добиться справедливости: «Я стараюсь смотреть на это как на социальный эксперимент».
«Медуза» отправила запрос в латвийскую полицию о деле Ильи Борисова, но на момент публикации не получила ответа. Глава отдела по связям с общественностью Государственной полиции Симона Гравите сообщила Delfi, что расследование дела «активно идет», и поэтому представители ведомства не могут давать о нем публичные комментарии.
Кристина Сафонова