«Снова есть диктатор. Снова есть война за свободу. Снова нужно, чтобы кино не было немым» Зеленский выступил на открытии Каннского фестиваля. Прочитайте его речь целиком
Семнадцатого мая президент Украины Владимир Зеленский выступил по видеосвязи на церемонии открытия 75-го Каннского кинофестиваля. Во время десятиминутной речи, посвященной войне в Украине, он привел цитаты из фильмов «Великий диктатор» Чарли Чаплина и «Апокалипсис сегодня» Фрэнсиса Форда Копполы, а также вспомнил героев картин «Жизнь прекрасна» Роберто Бениньи и «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино. «Медуза» публикует полный перевод речи Зеленского.
Дамы и господа, друзья!
Для меня большая честь обратиться к вам. Большое спасибо.
Я расскажу вам одну историю. Действительно, словами «Я расскажу вам одну историю» начинается далеко не одна история. Но в этой гораздо важнее, чем начало, будет ее финал. И это будет не открытый финал. Наконец-то он может поставить точку в битве, которая длится более ста лет.
Это сражение началось с прибытия поезда. Из него вышли герой и антагонист. И так зародилось противостояние на экране, которое перешло в реальную жизнь. Сначала кино появилось в нашей жизни, потом стало нашей жизнью. А потом в том числе и от кино зависело то, каким будет будущее.
Моя история сегодня — именно об этой битве. О битве. И о будущем.
Известно, что самые страшные диктаторы XX века любили кино. Но из того, что осталось после них, самое важное — это жуткие документальные кадры кинохроники. А также фильмы, бросившие вызов этим диктаторам.
Первого сентября 1939 года в Каннах должен был начаться первый фестиваль. Но разразилась Вторая мировая война. Шесть лет кино было на фронтах этой войны вместе со всем человечеством. Шесть лет кино боролось — и за свободу, и, к сожалению, на стороне диктатуры.
Теперь, возвращаясь к кино, мы можем увидеть, как свобода двигалась к победе. И как в итоге она не позволила диктаторам захватить сердца людей.
На этом пути было много важнейших пунктов. Однако все же наиболее выдающийся — в 1940 году. Когда в противоположность антагонисту мир увидел, на первый взгляд, незаметного парня, совсем не похожего на героя. Но он оказался таковым.
«Великий диктатор» Чарли Чаплина не уничтожил тогда реального диктатора. Но благодаря ему кинематограф перестал быть немым. Немым во всех смыслах этого слова. Кино говорило, и это был голос будущей победы свободы.
Уже тогда, в 1940 году, когда с экранов прозвучало: «Человеческая ненависть пройдет, и диктаторы умрут, и власть, которую они отобрали у людей, вернется к людям. И пока люди умирают, свобода никогда не погибнет…»
С тех пор — по словам героя Чаплина — человечество сняло немало прекрасных кинокартин. Казалось, все уже поняли, что можно покорять людей прекрасным, собирая их у экранов, а не безобразным — собирая их в бомбоубежищах. Казалось, все уже думали, что у хоррора в виде полномасштабной войны, которая может охватить весь континент, больше не будет продолжения.
Но снова, как и тогда, есть диктатор. Снова, как и тогда, есть война за свободу. Снова, как и тогда, нужно, чтобы кино не было немым.
Двадцать четвертого февраля 2022 года Россия начала полномасштабную войну против Украины. Собираясь пойти дальше в Европу. И что это за война? Я хочу ответить на этот вопрос максимально четко. Вооружившись словами, которые уже были сказаны кинематографом за годы, прошедшие после предыдущей континентальной войны.
Вы уже слышали большинство из этих слов. Они звучат жутко. На экране. Но, к сожалению, они стали реальностью.
Помните это? Помните, как это звучало в кино?
«Чувствуешь? Это напалм, сынок! Этот запах ни с чем не спутаешь. Люблю запах напалма поутру…»
Да, это началось в Украине поутру. В четыре часа, когда мы услышали первые взрывы ракет. Когда начались авиаудары. И когда смерть, шедшая в Украину через границу, обозначила свою технику аналогом свастики — символом Z.
«Все они хотят быть лучшими нацистами, чем Гитлер…»
Теперь не проходит ни одной недели, чтобы на территории, где были или до сих пор есть российские войска, не находили массовых захоронений убитых и замученных людей. Двести двадцать девять детей погибли из-за российского вторжения.
«У них ничего не получается, кроме как убивать, убивать, убивать. Они усеяли Европу трупами…»
Вы видели, что российские военные совершили в маленьком городке Буча. Вы видели Мариуполь. Видели «Азовсталь». Видели взорванный российской бомбой городской театр. Кстати, он походил на тот, где вы сейчас находитесь. Там от обстрелов скрывались обычные гражданские люди. Две большие и очень заметные надписи «Дети». Они были на асфальте рядом с театром. И мы это никогда не забудем, потому что это даже не ад.
«Война — не ад. Война — это война, а ад — это ад. Из них двоих война гораздо хуже…»
Более двух тысяч российских ракет уже ударили по Украине. Десятки городов полностью разрушены. Сожженные деревни. Более 500 тысяч украинцев были депортированы в Россию силой. Десятки тысяч находятся в лагерях в России, созданных по образцу нацистских лагерей. Никто не знает, сколько заключенных там выживут. Но все знают, кто в этом виноват.
«Думаешь, мыло тебя отмоет?»
Вряд ли. Это уже самая страшная война в Европе со времен Второй мировой. Прежде всего, по вине одного человека в Москве. Люди погибают каждый день. И они не оживут после фразы «Стоп, снято!».
Но что мы слышим сейчас? Кино будет молчать или будет говорить?
Если есть диктатор, если есть война за свободу и если снова, как и тогда, все зависит от нашего единства, то останется ли кино в стороне от этого единства?
Наши города разрушены не виртуальной графикой. Многие украинцы стали как Гвидо и пытаются объяснить детям, почему приходится прятаться в подвале. Многие украинцы стали такими, как Альдо Рейн. Земля нашей страны уже располосована тысячами окопов.
Конечно, мы продолжим бороться. И у нас нет другого выбора, кроме как бороться за свободу. И я уверен: диктатор проиграет.
Но должны прозвучать слова, как в 1940-м. Прозвучать со всех экранов свободного мира. Нужен новый Чаплин, который докажет и сейчас, что кинематограф не остается немым.
Вспомните, как это звучало тогда:
«Жадность отравила души людей, наполнила мир ненавистью, завела нас в беду и кровопролитие.
Мы набрали скорость, но замкнулись в себе. Техника, которая дала нам достаток, оставила нас в нищете.
Знание сделало нас циничными. Наша рациональность жесткая и злая.
Мы слишком много думаем и слишком мало чувствуем. Больше, чем машины, нам нужна человечность. Больше, чем рациональность, нам нужна доброта…
Тем, кто может слышать меня, я говорю — не отчаивайтесь… Человеческая ненависть пройдет, и диктаторы умрут».
Наконец-то мы должны победить в этом сражении. И нам нужно кино, которое обеспечит именно такой финал. Чтобы каждый голос был на стороне свободы. И прежде всего, как это всегда и виделось, голос кино.
Я благодарю вас всех!
Слава Украине!
