Перейти к материалам
Местные жители несут цветы и мягкие игрушки к калитке детского сада. 27 апреля 2022 года
истории

«Дети, простите нас» В поселке Вешкайма Ульяновской области 26-летний житель застрелил двоих детей и воспитательницу в садике — и покончил с собой. Репортаж «Медузы»

Источник: Meduza
Местные жители несут цветы и мягкие игрушки к калитке детского сада. 27 апреля 2022 года
Местные жители несут цветы и мягкие игрушки к калитке детского сада. 27 апреля 2022 года

Двадцать шестого апреля в райцентре Вешкайма Ульяновской области 26-летний Руслан Ахтямов открыл стрельбу в детском саду «Рябинка». Из охотничьего ружья он ранил няню, убил двоих детей и воспитательницу, а затем покончил с собой. Раньше в тот же день Ахтямов застрелил пенсионера, которому принадлежало ружье. По просьбе «Медузы» автор телеграм-канала «Симбирский шугожор», журналист Виталий Ахмеров (оказавшийся на месте случившегося через три часа после выстрелов) рассказывает о том, что происходит в поселке после убийства.

«Один из лучших наших садиков»

Чтобы пройти к детскому саду «Рябинка», нужно миновать алую стелу «Я ❤️ Вешкайму» и районный Дом культуры, в окнах которого листами белой бумаги выложена огромная надпись «Za мир».

Через несколько часов после событий в «Рябинке» поселок выглядит малолюдным. Совсем иная ситуация на улице 50-летия СССР, где находится детсад: тут толпа сотрудников полиции и Росгвардии и чиновников, приехавших из Ульяновска. Садик оцеплен, жителей не подпускают даже к невысокому забору, которым огорожена «Рябинка». На людей с камерами гвардейцы из оцепления реагируют особенно нервно и просят их держаться подальше.

Возле забора стоят и представители местных властей. Глава районной администрации Татьяна Стельмах соглашается ответить на вопросы «Медузы». Она заметно волнуется: прежде ничего подобного в поселке не случалось. «В 13:08 в единую диспетчерскую службу поступил сигнал о том, что в детский садик „Рябинка“ — один из лучших наших садиков — ворвался преступник с оружием», — говорит Стельмах; ее голос дрожит.

Это было время тихого часа: все калитки и двери закрыли; сотрудники занимались влажной уборкой. «Младшие воспитатели домывали полы и открыли одну из дверей. В этот момент нападавший и попал в здание», — объясняет Стельмах.

Охраны в детском саду нет — но имеется тревожная кнопка. Как уверяет министр образования Ульяновской области Наталья Семенова, ее нажал кто-то из сотрудников «Рябинки», после чего всего через четыре минуты приехала Росгвардия. Помешать нападавшему наряд все равно не успел. Ранив в плечо одну из воспитательниц на входе, мужчина с ружьем поднялся по лестнице на второй этаж и прошел в одну из спален. Там он застрелил двоих детей — пяти и шести лет — и воспитательницу. После этого нападавший покончил с собой, выстрелив в себя из того же ружья.

«Скрытный какой-то человек. Неприятный»

Вешкайма — тихий райцентр в 116 километрах от Ульяновска. Железнодорожная станция, элеватор, санаторий, телевышка, несколько сотен домов, в которых живут пять с половиной тысяч человек.

Через несколько часов после убийства стало известно имя нападавшего — Руслан Ахтямов. Вскоре его тело опознала мать. Об Ахтямове известно немногое: ему было 26 лет. В апреле 2022-го он ненадолго приехал домой к родителям из Ульяновска. По словам главы администрации Татьяны Стельмах, с 2013 года Ахтямов якобы «состоял на учете» в психиатрической больнице; об этом же сообщила и омбудсмен по правам человека Татьяна Москалькова (возможно, имеется в виду наблюдение; психиатрический учет в России отменен). Ульяновский вице-губернатор Александр Коробко заявил, что «в любом случае психические заболевания у него были», передает РИА Новости. Однако в областном Минздраве эту информацию официально не подтверждают, ссылаясь на врачебную тайну.

Позже в интервью «Московскому комсомольцу» мама Ахтямова рассказала, что у сына действительно были проблемы с ментальным здоровьем. В девятом классе сына травили в школе. После этого подросток «изменился», стал замкнутым и практически перестал общаться с людьми.

Руслана Ахтямова в поселке почти не знают. Соседи повторяют примерно одно и то же: странный, нелюдимый, ни с кем не общался; постоянно жил в Ульяновске, но часто гостил в Вешкайме у родителей. Они живут всего в сотне метров от «Рябинки», в кирпичной советской трехэтажке. Напротив дома — гаражи и огороженный забором уголок ЖКХ-арта с лебедями и матрешками из крашеных автомобильных шин.

«Знаю его, жил в городе [Ульяновске], но сюда приезжал частенько. Прекрасно знаком с его отцом, он рядом живет. Он [отец] пьющий сильно, — рассказывает житель одного из соседних домов Анатолий Николаевич. — А Руслан — скрытный какой-то человек. Неприятный, я скажу. Ни с кем он не разговаривал. Тихушник такой был». Другие соседи, опрошенные «Медузой», тоже считают, что Ахтямов был «странным».

Дом, в котором вырос Руслан Ахтямов
«Медуза»

С владельцем ружья, из которого нападавший открыл стрельбу в детском саду, — 68-летним пенсионером Александром Дрониным, бывшим начальником вешкаймской коммунальной службы, — дружил отец Ахтямова. По словам жены погибшего пенсионера, именно отец Руслана и познакомил его с охотником. 

«Дронина я хорошо знал. Хороший был человек. Отец [Ахтямова] шабашничал у него, они в хороших отношениях были, — рассказывает сосед семьи Анатолий Николаевич. — И сын тоже был вхож в этот дом. Они, видно, [утром] поехали пострелять в карьер, а ему надо было, видно, завладеть ружьем. Вот он его [Ахтямов Дронина] застрелил там и пришел в садик. Натворил этот ублюдок таких делов».

Тело Дронина, по сообщению издания Baza, в тот же день нашли «на свалке недалеко от поселка».

Можно ли предотвратить шутинги

В России хотят запустить «систему по предотвращению массовых убийств в школах и вузах». Но разве это вообще возможно? Отвечает психолог Питер Лангман, изучающий шутинги больше 20 лет

Можно ли предотвратить шутинги

В России хотят запустить «систему по предотвращению массовых убийств в школах и вузах». Но разве это вообще возможно? Отвечает психолог Питер Лангман, изучающий шутинги больше 20 лет

«Все дети в школу пойдут, а я — на кладбище»

Жители поселка, кажется, выстрелов не слышали. Наряд Росгвардии, приехавший в детский сад, обнаружил тела погибших и самого нападавшего. Вокруг детского сада выставили оцепление; сюда приехали спасатели и врач; администрация детского сада принялась обзванивать родителей. Через час новость разлетелась по всему поселку.

Погибшей воспитательнице Ольге Митрофановой было 36 лет. Она одна растила дочь (опекать ее теперь будут бабушка и дедушка). Губернатор Ульяновской области Алексей Русских написал, что Митрофанова пыталась «защитить детей от Ахтямова» — и преградить ему вход в спальню. Русских пообещал ходатайствовать о том, чтобы представить Митрофанову к государственной награде за отвагу.

Раненую сотрудницу детского сада зовут Елена Карпова, сейчас она находится в больнице, ее жизни ничего не угрожает.

Погибшему мальчику было пять, он рос в многодетной семье; погибшая шестилетняя девочка была единственным ребенком.

Пока в «Рябинке» работали следователи, на улице возле детского сада собрались десятки местных жителей. В толпе плакала мать убитой девочки; ее пытались успокоить врачи скорой помощи. «Нет у меня больше никого. Никого нет. Я осталась одна. Машеньки (имя изменено) нет. Зачем? Зачем?! Скажите мне, пожалуйста, зачем? — кричала женщина. — Все дети в школу пойдут, а я — на кладбище. У всех будет праздник, а я на кладбище пойду… Последнее, единственное счастье забрали… Для кого жить?»

«Я был в гараже, ничего не слышал. Позвонила жена, ничего не сказала толком, но я побежал сразу к садику, понял, что что-то ненормальное случилось, — рассказывает „Медузе“ житель Вешкаймы Владимир, чей дом находится совсем рядом с „Рябинкой“. — Когда прибежал, народу уже много было. Стояла жена, дочь с работы приехала. Родителей [внутрь] пускали по одному». Владимир признается, что, пока его дочь забирала внука, у него самого «тряслись коленки».

Вид на детский сад «Рябинка» в Вешкайме со второго этажа дома напротив
«Медуза»

Внуку Владимира четыре года; во время нападения он находился в соседнем корпусе. «Если я его забираю, он [обычно] говорит: „Дед, здоро́во“ и все такое. А здесь — немножко был зажатый. Состояние не совсем нормальное», — говорит Владимир. По его словам, в детском саду семь групп, в каждой 15–20 человек.

После нападения депутат Госдумы, бывший губернатор Ульяновской области Сергей Морозов предложил закрыть детский сад на ремонт, а детей распределить по другим учреждениям.

«Простите нас»

Тела погибших из здания детского сада увезли в восьмом часу вечера. Микроавтобус подъехал вплотную к дверям, лишив столпившихся у «Рябинки» жителей Вешкаймы (их к тому моменту было уже около сотни) возможности что-либо рассмотреть. За происходящим вешкаймцы наблюдали молча.

Тишину время от времени нарушал плач бабушки убитой девочки: она требовала пустить ее к телу убийцы, чтобы расквитаться с ним. «Моя красавица, что ты испытала», — громко сказала она, когда мимо нее проехал микроавтобус с телами.

«Вон сколько начальников на дорогих машинах приехало. Сколько бензина сожгли! — говорит жительница Вешкаймы; ее дом прямо напротив „Рябинки“. — Их бы зарплаты — на охрану». Эту точку зрения в толпе местных, собравшихся у детского сада, разделяют многие. Популярна эта идея и в Москве: уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова заявила после событий в Вешкайме, что охрана в дошкольных и школьных учреждениях должна быть круглосуточной (приведет ли это к каким-то реальным действиям, неизвестно). Но даже если охрана будет усилена, эффективность этих мер под вопросом.

Ближе к ночи около забора детского сада появился мемориал. Сотрудники администрации Вешкаймского района привезли столы и установили на них три таблички в рамках с надписями: «Уходят те, кто дорог и любим… Внезапно… Безвозвратно… Безнадежно!..»; «Скорбим. Помним. Любим»; «Дети, простите нас». Жители начали приносить туда цветы, свечи и мягкие игрушки. Многие не расходились по домам до позднего вечера.

Двадцать восьмое апреля власти Ульяновской области объявили днем траура. В этот день в Вешкайме простились с погибшими.

Почему школа — пространство насилия

«Школа — больное пространство. Она нездорова, потому что авторитарна» Что делать учителям, если они стали свидетелями травли?

Почему школа — пространство насилия

«Школа — больное пространство. Она нездорова, потому что авторитарна» Что делать учителям, если они стали свидетелями травли?

Виталий Ахмеров, Вешкайма (Ульяновская область)