Это похоже на крик души. Но я не знаю, о чем он кричит Больше десяти лет кто-то присылает российским шахматисткам письма с использованными презервативами и порно. Мы нашли этого человека
Самая загадочная история в российском шахматном спорте, о которой практически неизвестно за его пределами: кто-то годами рассылает шахматисткам, в том числе несовершеннолетним, конверты; в них лежат использованные презервативы и вырезки из порножурналов. Пострадавшие от действий «шахматного маньяка» (как они сами его называют) обращались в полицию, но безуспешно. Версий о том, кто это, — множество, однако ни одна из них не нашла убедительного подтверждения. И все же спецкоры «Медузы» Кристина Сафонова и Лилия Яппарова смогли разыскать этого человека — и в этом материале называют его имя.
В его письмах нет слов. Строго говоря, в них нет самих писем.
В конверт обычно вложена страница из порнографического журнала с одним или несколькими снимками. Судя по прическам моделей, отправитель предпочитает стиль 1980-х. Реже встречаются более современные фото: например, снимок двух обнаженных блондинок из латвийского журнала Eroticon, выпущенного в феврале 2003 года.
Страницу отправитель сгибает пополам и вкладывает внутрь презерватив; в презервативе — сперма. Он использует белые конверты; если на конверте есть прозрачное окошко, предусмотрительно закрывает его бумажной заплаткой. Наклеивает почтовую марку — с изображением голубых полевых цветов, красных маков, яркого мухомора, барсука в траве или космического спутника. Затем пишет адрес получателя — неровным, немного детским почерком — и бросает письмо в почтовый ящик в Риге.
Адресаты писем — девочки или молодые женщины, в основном из России. Все они обязательно профессионально играют в шахматы. Письма им тоже приходят якобы от шахматистов и шахматисток. «Это больше похоже на крик души. Но я не знаю, о чем он кричит, когда присылает картинки, — говорит шахматистка Алина Бивол, получившая 15 таких конвертов. — Это абсолютно безликие письма, одинаковые. Там ничего не написано, просто меняется имя якобы отправителя, и все. Я не знаю, что хочет этот человек».
Письмо для чемпионки
«Я мама пятикратной чемпионки мира по шахматам Бибисары Асаубаевой», — с гордостью представляется корреспонденту по телефону Лиана Танжарикова.
Когда Бибисара Асаубаева была совсем маленькой, ей нравилось играть в карты, но отец девочки решил, что это «ненормально», и ей показали шахматы. Бибисара стала известной в родном Казахстане шахматисткой, а после того, как в 2016 году ее семья переехала в Россию, начала выступать за сборную страны, попала в топ-50 шахматисток мира и выполнила норму международного мастера.
Весной 2018-го Бибисара (ей тогда было 14) участвовала в чемпионате Европы по шахматам, который проходил в грузинском Батуми. В первом туре она играла против бывшего чемпиона мира по версии ФИДЕ, международного гроссмейстера Александра Халифмана. Бибисара уступила, а на следующий день в шахматный клуб в Москве, в котором она занималась, на ее имя пришло письмо — якобы от Халифмана.
Конверт вскрыл руководитель клуба Сергей Нестеров. Он сразу позвонил в полицию и маме шахматистки. «Там был разворот порножурнала, где насилуют девочку два-три мужика, и был презерватив с жидкостью. Когда он [Нестеров] мне об этом рассказал, конечно, у меня был шок», — говорит Лиана Танжарикова. Приехавшие в шахматный клуб полицейские работали «поверхностно», считает она, и Танжарикова решила разобраться во всем сама: «Я хотела вывернуть правду-матку».
Танжарикова с самого начала не допускала, что письмо мог отправить Халифман. «Я вообще думала, после турнира [с ним] сесть и обсудить. У него ведь турнир, а тут я со своими письмами с презервативами… Но он настоял, чтобы прямо сейчас», — вспоминает она. Когда в лобби отеля в Батуми Танжарикова показала Халифману фотографии конверта, тот очень удивился: в строке «отправитель» был указан его настоящий домашний адрес в Санкт-Петербурге.
Тогда же гроссмейстер рассказал Лиане Танжариковой, что о подобных письмах слышит не впервые — и что их было «немало». «Я была в шоке», — говорит она.
— До того, как Бибисаре пришло письмо, вы не знали об этой ситуации?
— Конечно нет! Боже упаси!
— То есть все молчали?
— Да. Вот они какие-то странные. Я вообще не понимаю.
Лиана Танжарикова рассказывает, что сразу предположила: в этой истории «не обошлось» без международного гроссмейстера Евгения Соложенкина. «Соложенкин мою дочь пытался психологически уничтожить», — утверждает Танжарикова. Она не считает, что письма отправлял Соложенкин — но конфликт с гроссмейстером, по ее мнению, мог кого-то спровоцировать: «На этой почве ненормальные маньяки выкидывают вот такие трюки».
За полгода до инцидента с письмом, в сентябре 2017-го, тренер детской сборной России по шахматам Евгений Соложенкин публично обвинил Бибисару в нечестной игре, заявив, что шахматистка использовала электронные подсказки. По словам Лианы Танжариковой, следом на Бибисару — от Соложенкина и шахматистов, близких к нему, — посыпались и другие обвинения: в краже шахматной фигуры — и в том, что она якобы пинала ногой под столом соперников во время игры. При этом — уже от каких-то посторонних людей — самой Танжариковой в соцсетях начали приходить угрозы и оскорбления «шовинистического и националистического характера».
Репутацию дочери Танжарикова позже отстояла в суде: в конце 2018 года Соложенкин проиграл ей иск о защите чести и достоинства, и комиссия по этике Международной шахматной федерации дисквалифицировала его на 18 месяцев за необоснованные обвинения. Эта ситуация, жалуется Танжарикова, сильно повлияла на Бибисару: «У нее была прям депрессия, она хотела бросить шахматы, очень сильно была подавлена. Это было видно по игре: она два года играла нестабильно, то взлет, то падение. Но мы все это пережили, переварили и выплюнули».
Когда на имя дочери пришло письмо с презервативом, Лиана Танжарикова была в бешенстве. Она решила предать эту историю огласке. В июне 2018-го Танжарикова опубликовала на популярном среди шахматистов сайте chess-news.ru пост «Почтовый педофил», в котором пожаловалась одновременно и на конфликт с Соложенкиным, и на письмо от «сексуального маньяка». «Кто бы ты ни был, знакомы мы или нет, псих ты с лечебницы или с виду респектабельный отец семейства с развращенной психикой, — держись подальше от моей дочери, это в твоих же интересах», — обратилась Танжарикова к отправителю, сопроводив текст фотографией разъяренной тигрицы рядом с тигренком.
Евгений Соложенкин не отреагировал на этот пост. На вопросы «Медузы» о загадочных письмах, которые приходят шахматисткам, он отвечает неохотно. «Я не могу вам помочь в этом вопросе по существу. Мне совершенно нечего сказать», — говорит Соложенкин. «В истории с психически нездоровым анонимом меня нет никаким боком… даже если Танжарикова напишет об этом на заборе 150 раз», — утверждает гроссмейстер.
«Это уголовка, если психопата вычислят… А по-журналистски — какая здесь может быть история?» — недоумевает Соложенкин.
Очень специфический мир
— Меня это не сильно тронуло.
— В том возрасте я еще не так общалась со всеми девчонками, поэтому эта ситуация как-то потерлась.
— Тешить его самолюбие, рассказывать о нем — ему же приятно. Зачем?
— Меня не покидало ощущение, что его кто-нибудь найдет. А если всем вокруг об этом говорить, он может залечь на дно.
— Всем было лень в этом разбираться, никто не хотел быть инициатором.
— Не хочу обидеть наши органы, но что здесь можно сделать?
— Если бы я знала, что это массовое явление, тогда можно было бы объединиться. Мне кажется, [есть] большая разница в понимании: ты одна — или вас несколько.
Это цитаты из разговоров корреспондента «Медузы» с шахматистками. Как правило, спортсменки предпочитают не распространяться о письмах — а если рассказывают о них, то только родным и близким друзьям.
Тем не менее об этой истории в российском шахматном спорте знают многие. Однако большинство шахматистов и шахматисток, опрошенных «Медузой», удивлены, что журналисты пытаются выяснить, кто занимается рассылкой конвертов спортсменкам; многие указывают, что есть куда «более важные» темы: например, почему ФИДЕ упорно не расследует нарушение собственных правил — или как на жизни шахматистов сказалась пандемия (а также — как «два известных шахматиста, чемпиона мира» связаны с «очень грязной историей ритуального садистского убийства детей с невероятными истязаниями»).
В ходе бесед со спортсменками, которые продолжались более шести месяцев, «Медуза» обнаружила, что адресатами стали по меньшей мере 15 шахматисток; пять из них в момент получения писем были младше 18 лет, остальные — не старше 30. Самое первое письмо из тех, которые удалось разыскать, отправлено в 2009 году; последнее — в 2019-м.
Некоторым письмо пришло лишь раз; другие получали их регулярно. В каких-то конвертах была только страница из порножурнала или только использованный презерватив, но в большинстве случаев — и то и другое. Кому-то письма приходили по адресу шахматного клуба или университета, многим — домой, по месту прописки.
Главный редактор сайта о безопасности SecurityLab Александр Антипов уверен, что в действительности пострадавших больше, чем насчитала «Медуза»: почти «полсотни». Антипов лично заинтересован в том, чтобы отправитель был найден: одно из писем пять лет назад пришло его невестке Ирине Утяцкой.
Утяцкая получила письмо, когда ей было примерно 20 лет. Конверт пришел по месту ее прописки, домой к бабушке и дедушке. «Они его не вскрывали и дали мне, когда я приехала в гости», — вспоминает Ирина. Ей показалось странным, что на конверте иностранный (рижский) штемпель, хотя само письмо отправила российская шахматистка, с которой они когда-то играли на одном турнире. Содержимое — это была страница из порнографического журнала — поразило Утяцкую. «Я подумала, что кто-то просто хочет поиздеваться над женщиной, которая была указана на конверте. Я быстро от него избавилась».
Об этом случае Ирина Утяцкая вспомнила только через несколько лет, когда такое же письмо пришло ее подруге. Выяснить, «что за бардак происходит», решил ее свекор Александр Антипов. Но найти ответ ему не удалось — и летом 2020-го он обратился в «Медузу».
«Письма большинству [шахматисток] приходят на домашний адрес, а его узнать непросто: публично адрес никто не публикует. Такое ощущение, что кто-то из шахматных чиновников замешан», — рассуждает Антипов. Он указывает, что проблему годами словно бы не замечают.
«Раньше, мне кажется, было возмущение, что никто ничего не делает с этой ситуацией. Сейчас все относятся к этому так: опять получила письмо? Да, опять… Знаете, с недовольством, но с принятием этого», — говорит Утяцкая.
В разговоре с «Медузой» представители Федерации шахмат России (ФШР) и Спортивной федерации шахмат Санкт-Петербурга утверждают, что о конвертах с порнографическими материалами и презервативами никогда не слышали. Шахматистки, по их словам, с жалобами к ним не обращались — но даже если бы сделали это, помочь им, скорее всего, бы не смогли.
«Федерация шахмат России — спортивная организация. Мы же не пинкертоны. Ничего не могли бы: точно так же, как директор Большого театра не может ничего сделать, если балерину, например, отравили в кафе. Только письмо написать: не травите наших балерин», — иронизирует исполнительный директор ФШР Марк Глуховский. Затем серьезно добавляет, что он готов обратиться в Следственный комитет, если кто-то из спортсменок попросит об этом.
Владимир Быков из петербургской федерации предлагает провести «какую-то разъяснительную работу» с подозреваемым, если такой появится. «Шахматы — своеобразный мир, а сами шахматисты психическим здоровьем в целом не отличаются, — рассуждает Быков. — В большинстве это нормальные, обычные люди… Но бывают такие — ну, очень-очень странные».
Одни шахматистки считают, что отправитель смог узнать их адреса, потому что купил «какую-то базу в переходе в Питере», другие — что он украл ее, например, в Российской шахматной федерации, третьи — что нашел в интернете (несколько девушек с легкостью смогли нагуглить свои адреса).
Есть и те, кто соглашаются с Александром Антиповым и подозревают, что отправитель может иметь отношение к организаторам шахматных турниров. Для участия в соревнованиях спортсмены заполняют анкеты, указывая в них среди прочего домашний адрес. «Такая информация если где-то и хранится, то во владении Российской шахматной федерации либо у организаторов крупных турниров», — говорит шахматистка Алина Бивол. «Знает шахматная федерация [региона], спорткомитет. Когда ты какой-то приз получаешь, ты отправляешь пакет документов в бухгалтерию», — добавляет шахматистка Анастасия Боднарук. «Может быть, какой-то судья или организатор… Я не хочу никого обвинять, но, мне кажется, человек связан с документацией», — говорит Ирина Утяцкая.
В Федерации шахмат России «Медузе» сказали, что данные могли «украсть откуда угодно». В Спортивной федерации шахмат Петербурга «не верят», что отправитель узнал адреса спортсменок в их организации. Федерация шахмат Москвы на вопросы «Медузы» не ответила.
«Шахматистам вообще не хотелось разбираться с этим», — считает международный мастер среди женщин и тренер по шахматам Светлана Безгодова, узнавшая о письмах в 2018 году из поста Лианы Танжариковой — а затем и от знакомых шахматисток. «Вы ведь не шахматистка? — тут же уточняет она у журналистки „Медузы“. — Шахматный мир очень специфический».
Письменный маньяк
«Эти письма — проблема только женщин, которые от них страдают», — убеждена Алина Бивол. Ей 26 лет, из них 21 она играет в шахматы. С 2013 по 2019 год она получила примерно 15 конвертов с порно и презервативами — больше, чем все остальные шахматистки, с которыми поговорила «Медуза» (фотографии двух полученных ею писем есть в распоряжении издания).
Первое письмо пришло Бивол в подмосковный Дмитров, когда ей было 17 лет. Отправителем был указан ее друг, шахматист из Москвы. «Я сразу поняла, что это не он, потому что адресом отправления было одно из известных мне мест — то ли шахматный клуб, то ли один из корпусов Российского государственного социального университета», — рассказывает Алина Бивол. Тогда она заподозрила в злой шутке друзей, живущих в Латвии.
Письма якобы от московских шахматистов из ее окружения приходили в течение следующих двух лет, затем их поток прервался. «На год или полтора письменный маньяк от меня отстал. Потом снова про меня вспомнил», — говорит Бивол. Теперь он использовал имена не только шахматистов, с которыми Алина дружила, но и спортсменок, которых она не знала.
Всякий раз, когда Бивол находила в почтовом ящике письмо с рижским штемпелем, она выбрасывала его, не открывая. Ее мать, напротив, старалась такие послания сохранить. «Мама очень сильно переживала. Ей не нравилось, что в мой адрес такие гадости поступают, — объясняет шахматистка. — Она у меня юрист по одному из образований и лелеяла надежду когда-нибудь поймать урода».
В 18 лет Алина поступила в институт и переехала в другой город, но письма продолжали приходить на домашний адрес. «Мне казалось это очень смешным, хи-хи-ха-ха, а потом стало неприятно, что чувак терроризирует не меня, а мою маму», — говорит Бивол. Этот человек, возможно, «нездоров психически», считает она.
С этим мнением склонна согласиться и Евгения Смоленская, клинический психолог и сексолог. «Для шутки это слишком затянулось», — поясняет Смоленская. При этом она оговаривается, что поставить диагноз заочно, на основании имеющихся данных, не может.
В действиях отправителя Смоленская видит поиск «ощущения контроля и доминирования». (Она также уточняет, что «маньяком» называть его в любом случае было бы некорректно: это бытовой термин, которого нет в официальных медицинских классификациях.)
«Скорее всего, это человек с антисоциальным расстройством личности, вплоть до его крайнего варианта — психопатии, — предполагает психолог. — Это психическое расстройство, которое характеризуется выраженными личностными и поведенческими нарушениями. Однако оно вовсе не подразумевает неспособности себя контролировать или какого-то грубого искаженного восприятия реальности, когда человек не отдает себе отчета в том, где он находится и что с ним происходит. Такие люди вполне могут быть хорошо социализированы: иметь семью, работу, круг общения. Никто их не заподозрит. Но возможен и другой вариант, когда человек с этим расстройством плохо социализирован — буквально отшельник; имеет значительные сложности с установлением и поддержанием отношений, в том числе и сексуальных».
Смоленская добавляет, что у отправителя с большой вероятностью также есть парафилия. Людей с парафилией, объясняет она, возбуждает что-то, не относящееся напрямую к сексуальности: например, какой-то предмет или сценарий. «Этот предмет, этот сценарий — их надо обязательно проиграть: именно они возбуждают, — говорит Смоленская. — А кто там в качестве партнера рядом — это вообще не важно. У него [отправителя писем] сексуальность как-то связана с шахматами».
Парафилические сценарии, по словам Смоленской, могут быть экзотическими: «Вам и в голову бы такое не пришло, не скажи вам этого человек с парафилией напрямую».
Если эти фантазии (и действия, связанные с ними) причиняют страдания, ухудшают здоровье или влекут за собой риск причинения вреда себе или другим людям, человеку могут поставить диагноз парафилическое расстройство. Есть ли такой диагноз у отправителя писем, Смоленская предположить не может.
«Это на самом деле проблема. Эти люди сколько угодно могут выглядеть монструозными, преднамеренными, но, по сути, они как заведенные роботы, у них нет другого выбора, — рассказывает психолог. — Будто что-то, что является естественным для обычных людей, в них сломано. Обычная сексуальная жизнь, действительно близкие отношения им недоступны. То есть мы их демонизируем, но на самом деле они заслуживают сочувствия. Не оправдания, конечно, но сочувствия».
Обычно люди, имеющие какой-то вариант дезадаптивного сексуального поведения, верны ему и не изменяют своему сценарию.
Но не исключено, добавляет Смоленская, что в какой-то момент автор писем, которые получают российские шахматистки, может «выйти из тени» и перейти к «контактному насилию». «Знаете почему? Потому что он сценичный такой, то есть он упорно делает одно и то же много лет, он явно фиксирован на этом. Это означает, что в нем может нарастать внутреннее напряжение. Поэтому, я бы сказала, какая-то [физическая] опасность в этом все же может быть».
Дарья Войт из Москвы начала играть в шахматы, когда ей было три года: увидела, как играют папа и брат. Научить ее этой игре они согласились только после того, как она утащила у них фигуры. В шахматную школу Войт не ходила, занималась дома с отцом. А в 2002-м выиграла чемпионат России среди мальчиков до восьми лет. «Я была сильнее всех девочек и играла среди мальчиков. Этим и отличалась. Конечно, я была достаточно известной», — рассказывает Дарья.
Письмо из Риги она получила в 2009 году, когда ей было 15 — отправитель подписался ее ровесницей, с которой они играли на одних турнирах, но не общались. Его вскрыли родители, внутри лежал только использованный презерватив. «Мы не восприняли это всерьез, — вспоминает Войт. — Понятно, что это не какая-то угроза, а шутка. В общем, посмеялись, выбросили и забыли».
Анастасия Боднарук тоже начала играть в три года, а письмо с рижским штемпелем получила, когда ей было 20 лет, в 2012-м или 2013-м (точную дату она не помнит). Это время Анастасия называет «расцветом» своей спортивной карьеры: «Я была лучшей в городе Санкт-Петербурге. Я была на подступе к сборной России».
О содержимом конверта Боднарук узнала от родителей. Свою реакцию помнит плохо, но говорит, что страха не испытала — только неприязнь и отвращение: «Это оскорбление личности, личной жизни, угроза психическому здоровью». Она добавляет: «Какая-то логика должна быть? Почему он только шахматисткам отправляет письма?»
Лиана Танжарикова тоже пыталась искать логику в списке адресатов «шахматного маньяка» — и считает, что нашла ее. «Письма приходят девушкам одного типажа: не худенькие, круглолицые, такие пышечки, сочные, кровь с молоком», — перечисляет она. Сами шахматистки с этим не согласны и настаивают, что отличаются друг от друга и внешне, и по характеру, и по возрасту. Единственное, что их объединяет: все они на виду — и все успешны в шахматах, говорят спортсменки.
«Те, кто в сборной [России по шахматам], наверное, почти все [получили письма]. Из Москвы и Питера, мне кажется, каждая вторая получала», — говорит Ирина Утяцкая; ей письмо пришло в 2017 году, вскоре после участия в чемпионате Европы среди женщин. «Играет очень много народу, а письма отправляют только тем, кто более-менее в шахматах известен. То есть это человек разбирающийся», — рассуждает 33-летняя шахматистка Анжелика (имя изменено по ее просьбе), тоже получившая конверт в 2017-м (в распоряжении «Медузы» есть фотография этого письма). За несколько лет до этого Анжелика стала финалисткой престижного шахматного турнира и выполнила норму женского международного мастера.
По словам Валентины Гуниной, «эти гадости» начали приходить на ее имя в шахматную школу в Москве в 2013-м (ей было 24 года). «Мы открыли [конверт] с директором школы, а там бяка. Еще поржали, что зря не просто презерватив, хоть польза была бы», — шутит Гунина. К тому моменту она уже была международным гроссмейстером, играла за сборную России и побеждала на чемпионатах страны и Европы. «Самое прикольное, что школа потом переехала и все равно письма приходили», — добавляет Валентина.
В 2015 году письмо пришло 23-летней Анастасии Савиной из Москвы, входившей в топ-100 шахматисток России. Тогда же конверты с вырезками из порножурнала и презервативами в почтовых ящиках обнаружили шахматистки из Петербурга — 18-летняя Анна Стяжкина и 21-летняя Дина Беленькая (Анна сохранила это письмо и передала «Медузе», фотография письма Дине есть в распоряжении редакции).
Анна Стяжкина вспоминает, что ее основные спортивные достижения пришлись как раз на этот период. Для Дины Беленькой тот год тоже был успешным: она выиграла чемпионат города и командный чемпионат России по быстрым шахматам.
Кого считают «шахматным маньяком» сами шахматистки и шахматисты?
«В шахматах достаточно позитивное и доброжелательное, дружеское сообщество. При этом шахматисты с трудом кооперируются, потому что каждый — индивидуалист, у каждого свое мнение. Это все-таки индивидуальный вид спорта», — объясняет, вероятно, главную причину отсутствия широкого интереса к письмам женский гроссмейстер и шахматный журналист Анна Буртасова.
Сами по себе многие люди из шахматного спорта давно для себя решили, кто рассылает письма. Впрочем, версий много.
Одни неуверенно называют имя гроссмейстера из России, некоторое время жившего в Латвии. Другие советуют присмотреться к любителю из Петербурга — потому что на его странице в фейсбуке есть фотография целующихся спортсменок. Третьи пересказывают слухи о том, что многие подозревают высокорейтингового гроссмейстера — потому что он «странный».
Четвертые почти без сомнений указывают на сотрудника одной из российских шахматных федераций: «Вся входящая корреспонденция проходит через него. Он потрясающе общителен, очень симпатичный, хорошо сложен. Но у него нет ни ребенка, ни котенка, ни жены! И он очень высоко носит брюки, и еще ремень!»
Есть люди, вспоминающие, как им рассказывали, что отправителя уже нашли — и это шахматный любитель из Латвии, публикующий в соцсетях фотографии девочек и девушек, многие из которых играют в шахматы. С ним якобы «провели беседу», и еще в 2019 году рассылка писем на время прекратилась (по сведениям «Медузы», это действительно так). Впрочем, первоисточник этого рассказа утверждает, что о подобной беседе ему неизвестно, хотя упомянутого любителя действительно считает «подозрительным».
Игра, которая интересна не всем девочкам
— То, что письма отправляют только женщинам, связано с отношением к ним в шахматной среде?
— Не знаю, я с таким [то есть с дискриминацией] не сталкивалась, — отвечает на вопрос корреспондента «Медузы» 21-летняя шахматистка Карина (письмо на ее имя пришло в 2019 году в университет, где она училась). — Даже если и было, я, наверное, просто не замечала.
Большинство собеседников «Медузы» из российских шахмат считают, что дискриминации женщин в этом спорте нет. Но многие — и женщины, и мужчины — отмечают: шахматы — это «мужской мир».
Официально место в нем женщины получили в 1927 году, когда под эгидой Международной шахматной федерации прошел первый чемпионат мира среди шахматисток. Шахматные олимпиады среди мужчин к тому моменту существовали уже 30 лет, при этом игра долгое время считалась исключительно мужским занятием.
Победительницей первого женского чемпионата стала Вера Менчик, родившаяся в Москве и в 15 лет уехавшая в Англию. Менчик играла не только с шахматистками, но и с шахматистами — в шутку даже появился клуб ее имени, куда записывали всех уступивших ей соперников. Повторить ее успех в игре против мужчин смогла только через полвека шахматистка Юдит Полгар из Венгрии. Она завершила спортивную карьеру в 2014 году, но по-прежнему остается сильнейшей шахматисткой по рейтингу в истории и единственной женщиной, которая стала супергроссмейстером и сыграла в суперфинале чемпионата мира по версии ФИДЕ. Несмотря на это, ни Полгар, ни Менчик завоевать мировую шахматную корону не удалось (Юдит заняла восьмое место).
«Женщины могут играть в мужских турнирах. Мужчин в женские по понятным причинам не пускают», — рассказывает шахматистка Анна Стяжкина, имея в виду, что в женских турнирах мужчины, скорее всего, заняли бы лидирующие позиции. В рейтинге 100 лучших шахматистов мира по версии ФИДЕ на февраль 2022 года только одна женщина — Хоу Ифань из Китая, занимающая 82-е место. В аналогичном рейтинге по России — четыре шахматистки: Александра Горячкина (37-е место, в общемировом рейтинге — 198-е место), Екатерина Лагно (60-е место в России, 406-е в мире), Александра Костенюк (94-е в России и 604-е в мире) и Полина Шувалова (95-е в России и 605-е в мире).
И в России, и на Западе по-прежнему считается, что мужчины «играют в шахматы сильнее». «Почему мужчины сильнее? Это один из философских вопросов шахмат», — говорит шахматистка и тренер Анжелика.
До десяти лет мальчики и девочки играют одинаково, а после девочки начинают «люто отставать», рассказывает она. На это указывают и другие собеседники из шахматного спорта, в том числе тренеры. «Когда люди не понимают, почему так происходит, они подразумевают исключительно интеллектуальный аспект — что мужской мозг способен продуцировать что-то, чего не может женский, — рассуждает Анна Стяжкина. — Это отчасти так, но [также] нужны дикая работоспособность и физическая подготовка. Я думаю, каждый за собой после партии замечал, что физически не вывез, буквально не хватило сил». Женский гроссмейстер и шахматная журналистка Анна Буртасова вспоминает, что, когда она активно играла в шахматы, после каждого турнира обычно теряла порядка двух килограммов.
«Мужчины более успешны не только в шахматах, но и в жизни, потому что мужской ум все-таки сильнее, природно. Мужчинам, с одной стороны, больше дано, с другой — у них меньше обязанностей, — говорит гроссмейстер и детский шахматный тренер Игорь Ягупов. — По своей природе женщина все-таки больше хранительница семейного очага, чем какой-то иной деятельности». Это популярное мнение: гендерное неравенство в шахматах действительно часто объясняют, ссылаясь на идеи о «традиционной роли» женщины.
Согласно исследованию сотрудников Падуанского университета (Италия), эти стереотипы о женщинах влияют даже на самих шахматисток: если спортсменки не знают гендер соперника или ошибочно полагают, что играют против женщины, их успехи сопоставимы с мужскими; когда же они осознают, что соревнуются с мужчиной, их результативность резко снижается.
Есть еще одно научно обоснованное объяснение, почему женщины реже достигают в шахматах успехов: мужчин в этой игре просто физически больше, чем женщин, причем значительно. Например, из 1751 международных гроссмейстеров в мире только 39 — женщины. «Понятно, что мужчины будут больше достигать успеха, хотя бы потому что их 100 человек занимаются, а девочек — десять», — считает Анна Буртасова.
Вопрос, почему шахматисток меньше, она называет «дискуссионным». «Может быть, дело в специфике игры. Она не всем девочкам интересна», — говорит Буртасова. Шахматная журналистка настаивает: «Здесь не нужно искать какого-то вселенского заговора. Девочки, кому интересно, прекрасно занимаются, никто никаких палок в колеса не ставит».
«К мальчикам более серьезно относятся, а девочкам делают поблажки», — заочно не соглашается с ней шахматистка Дарья Войт. «Мужчины всегда считают себя умнее в шахматах, пытаются превозноситься над нами. Поэтому это [сексизм] присутствует в жизненных, организационных моментах», — считает Алина Бивол, выполнившая четыре года назад норму международного гроссмейстера среди женщин.
«Когда ты говоришь человеку, что ты гроссмейстер, у него глаза по пять рублей: „Вау, ты такая крутая“. Но в шахматном мире женский гроссмейстер играет в силу мужского мастера. А мастер и гроссмейстер — это колоссальная разница, — добавляет Алина. — Нормативы, которые выполняют женщины и мужчины, различаются, женщинам проще получить звание».
В то же время крупные соревнования среди женщин проводятся крайне редко, поэтому шахматисткам приходится играть в общих соревнованиях, где их «сильно бьют палками», говорит Бивол. Для поддержки спортсменок есть специальные призы, но турниров, где их размер весомый, по словам Дарьи Войт, очень мало. «Женскими шахматами, если ты не в топ-20, [не заработать], — соглашается шахматистка из Беларуси Елена (имя изменено по ее просьбе). — А без денег и без тренера никуда не пробиться. Почти наверняка нужно искать другую работу».
Призовые женщин значительно уступают мужским: например, победителю Кубка мира по шахматам 2021 года, который проходил в Сочи, полагалось 110 тысяч долларов, приз за первое место в Кубке среди шахматисток — 50 тысяч долларов. При этом общий призовой фонд открытого турнира составил 1 892 500 долларов, а женского — 676 250 долларов.
Такая разница не имеет ничего общего с дискриминацией, так как суммы «соответствуют рейтингу игроков», уверяет исполнительный директор Федерации шахмат России Марк Глуховский. «Если говорить про спортивный сексизм, то у нас он немного наоборот устроен: у нас шахматистки находятся в более привилегированном положении относительно мужчин», — считает Глуховский.
«У женщин, например, есть свои женские звания и призы, — соглашается исполнительный директор Спортивной федерации шахмат Петербурга Владимир Быков. — С точки зрения современного общества, наверное, это уже дискриминация, да? Но, понимаете, шахматы — на 100% справедливая игра. Какая разница, мужчина или женщина, если вы сели за доску, у вас там по 16 фигур, абсолютно симметричная стартовая позиция?»
Алина Бивол считает иначе. Она объясняет низкие призовые спортсменок отсутствием интереса спонсоров к «женским» шахматам: «Если сейчас на улицах вспомнят про Карпова и Каспарова, то ни одну чемпионку мира среди женщин никто не назовет. То есть шахматы внешне все-таки игра мужчин. Умных, интеллигентных мужчин. Это отражается на заработке, на уровне жизни».
Ущемление прав женщин «модная тема», и пытаться обсуждать ее в контексте шахматного мира — все равно что «пытаться натянуть сову на глобус», говорит гроссмейстер и журналистка Анна Буртасова. По ее мнению, среди профессионалов нет пренебрежительного отношения к шахматисткам, а вот в любительской среде это явление встречается чаще.
Следователь, увлеченный шахматами
Спустя год после первого письма Алина Бивол окончательно осознала, что это был не пранк. Она выяснила, что есть и другие девушки, пострадавшие от действий «маньяка». Вместе с одной из них Бивол даже пыталась вычислить отправителя, но безуспешно: «Понятное дело, что почта работает таким образом, что ты подошел, марку наклеил, кинул письмо — и как найти человека?»
Обращаться в полицию по поводу писем Алина Бивол долгое время не хотела. «Мой опыт общения с полицией по каким-то вопросам всегда был безуспешен, поэтому я об этом даже не задумывалась», — объясняет она. Но осенью 2019-го конверт с презервативом и порно получила ее подруга Наталья, которой тогда был 21 год (она попросила не называть свое настоящее имя и предоставила «Медузе» фотографию письма). При этом в качестве отправителя письма была указана Алина Бивол.
Как и сама Бивол, Наталья тоже сомневалась, что стоит идти в полицию. «Мне не очень хотелось, чтобы мое имя где-то появлялось. Не знаю, что у этого человека в голове, чего от него можно вообще ожидать. И мало ли, как вся эта история активизирует других ненормальных людей? — говорит она. — Но, мне кажется, молчать, когда такое происходит, просто глупо. И я не понимаю, почему другие молчат».
Написать заявление в Следственный комитет Наталью в итоге уговорил Александр Антипов, друг семьи и свекор шахматистки Ирины Утяцкой (тот самый, который по поводу писем обратился и в «Медузу»). Дело поручили оперативнику Рушану Шаймердянову из главного управления МВД России по Москве. Полицейский забрал конверт и его содержимое у семьи Натальи; он также опросил Алину Бивол, которая значилась «отправителем».
«Мы попали к следователю, который увлекается шахматами. Думаю, это сыграло роль, и он действительно захотел нам помочь, — рассказывает Бивол. — Хотя нам ничего не обещали — потому что, понятное дело, тяжело какую-то связь установить». У Бивол сохранилось одно письмо от «маньяка», и она тоже передала его Шаймердянову — а также предоставила полиции образец своего почерка как доказательство, что письмо Наталье отправила не она. Проводило ли следствие почерковедческую экспертизу, Алина не знает. Неизвестно также, исследовалось ли содержимое презервативов. «Мне кажется, следователь сказал, что [генетические образцы] одинаковые», — неуверенно говорит Наталья.
В заявлении в СК Наталья упомянула, что полутора годами ранее письмо с порнографическими материалами пришло и Бибисаре Асаубаевой. Ее мама Лиана Танжарикова рассказывает, что Рушан Шаймердянов связывался с ней, но встречаться с ним она отказалась. «Я с ним тысячу миллионов раз по телефону разговаривала, передала всю информацию, которой владела, а что тол