«Боги и лишние» — история-«матрешка» о страхе смерти, главной теме русской литературы последнего времени Галина Юзефович рассказывает о романе Олега Радзинского
Литературный критик Галина Юзефович рассказывает о романе Олега Радзинского «Боги и лишние», который отвечает на вопрос, какой будет литература эпохи коронавируса и о чем она захочет говорить с читателем.
Олег Радзинский. Боги и лишние. М.: CORPUS, АСТ, 2022.
Тема бессмертия властно ворвалась в русскую литературу в 2021 году с романами Татьяны Замировской «Смерти.net», Виктора Пелевина «Transhumanism Inc.» и «Истребителем» Дмитрия Быкова. Во всех трех книгах (что интересно, по совместительству самых ярких и заметных за год) авторы так или иначе размышляли о несколько зловещем могуществе, заложенном в самой идее вечной жизни. О том, как величайший дар судьбы на практике оборачивается наихудшим из возможных проклятий, и о том, какая часть человеческого естества, хотя бы в теории, может, пользуясь пушкинской формулой, пережить прах и убежать тленья.
В вышедшем под самый занавес 2021-го романе «Боги и лишние» Олег Радзинский (читатель помнит его по книгам «Суринам», «Агафонкин и время» и «Случайные жизни») вновь и, очевидно, независимо от собратьев по перу обращается к тому же сюжету. Но в отличие от Замировской и Пелевина, располагавших свои сумрачные цифровые элизиумы по ту сторону смерти, и Быкова, говорившего о бесконечном продлении физического бытия средствами не то колдовскими, не то научными, Радзинский рассматривает тему бессмертия куда шире, в пространстве от биохакерства до метафизики.
Главный герой (или, во всяком случае, тот, кого мы до поры таковым считаем) Алан Ашотович Арзуманян закончил психфак МГУ, но психологом не проработал ни дня: в душе он вынашивает замыслы сразу нескольких романов, а на хлеб зарабатывает тем, что пишет сценарии для реалити-шоу — и в этом последнем деле он непревзойденный мастер, лучший в Москве, а, возможно, и в мире. Однажды вместе со своим партнером Алан получает странный заказ: им надо придумать и запустить шоу, в котором будут соревноваться две команды — российских богачей с одной стороны и простых парней из глубинки с другой. Цель проекта обманчиво проста: показать, что олигархи — такие же люди, как все, что им часто не везет (по логике проекта они раз за разом проигрывают умным и предприимчивым работягам) и тем самым снизить градус ненависти народа к элите.
Впрочем, довольно скоро выясняется, что случайным, вроде бы, образом отобранная пятерка толстосумов на самом деле объединена общей тайной: все они финансируют евгенического толка эксперименты, призванные привести к превращению богачей в новый, принципиально более совершенный и, как водится, бессмертный биологический вид. Проблема в том, что побочным эффектом этой мутации, по замыслу ее будущих бенефициаров, станет радикальное сокращение численности обычных людей — их останется ровно столько, сколько нужно для обслуживания расы вечно юных богов. И нынешняя идея шоу — попытка то ли выиграть время для своих изысканий, задобрив народ при помощи нехитрого трюка, то ли последний шанс избежать их необратимых последствий.
«Медуза» заблокирована в России. Мы были к этому готовы — и продолжаем работать. Несмотря ни на что
Нам нужна ваша помощь как никогда. Прямо сейчас. Дальше всем нам будет еще труднее. Мы независимое издание и работаем только в интересах читателей.
Однако то, что кажется отгадкой, на практике обернется новой загадкой — одной из многих, вложенных друг в друга как матрешки. Реалити-шоу — на первый взгляд, тщательно спланированное, контролируемое и безопасное — вдруг обернется частью куда более рискованного, давнего и глобального эксперимента. Герои, мнящие себя властителями чужих судеб, без пяти минут богами, обнаружат, что на деле они всего лишь пешки в чужой игре, на кону в которой все та же ставка — бессмертие: телесное, ментальное и духовное.
Думая, что участвуют в реалити-шоу, олигархи попадут в мир, напоминающий не то вселенское «Шоу Трумэна», не то «Институт» Стивена Кинга, не то захваченную инопланетянами Землю из кинофильма «Темный город». Этот странный, ограниченный мир заключен в другом, большем, а тот, в свою очередь, — в третьем, совсем уж необъятном, но столь же искусственном. События, которые мы воспринимаем как синхронные, окажутся разнесены во времени на несколько десятилетий, а случайные встречи — далеко не случайными. Более того, Алан, сценарист реалити-шоу и несостоявшийся писатель, с волнением и некоторым ужасом обнаружит, что его задуманные, но так и не написанные, как он полагал, романы не только закончены, но и начали довольно неприятным (да что там — прямо-таки кошмарным) способом воплощаться в жизнь…
Как обычно у Радзинского, обсуждение любого сюжетного поворота в «Богах и лишних» будет не понятно человеку, романа не читавшему, и жестоко по отношению к тому, кто планирует его прочесть. Поэтому ограничимся простой констатацией: в тот момент, когда вам покажется, что выпутаться из головоломнейшего нагромождения сюжетных линий, хронологических пластов и перекрестного кукловодства уже не под силу ни читателю, ни автору, в уводящем во мрак туннеле забрезжит слабый огонек — в самом буквальном смысле слова.
То, что Радзинский — один из немногих русских авторов, способных свести воедино десятки повествовательных слоев так, чтобы читатель одновременно все понял и чтобы вместе с тем у него возникли новые, уводящие куда-то за грань повествования вопросы, мы знали еще со времен предыдущего большого романа писателя «Агафонкин и время». Да, в этот раз тот же номер он исполнит с еще большим артистизмом и размахом, но по сути — ничего нового. Интересно же в случае с «Богами и лишними» другое, а именно — то диковинное преломление, которое у Радзинского обретает заглавная, казалось бы, тема бессмертия.
Для уже упомянутых в начале рецензии Быкова, Замировской и Пелевина бессмертие было вещью художественно самоценной — объектом более или менее сфокусированного, прицельного внимания. У Радзинского же его роль принципиально иная — бессмертие в «Богах и лишних» выполняет, по сути дела, функцию катализатора, мгновенно активирующего любой общественный невроз или, вернее, служащего наиболее универсальным на него ответом. Маячащая на горизонте гражданская война, заговор спецслужб, врожденная ненависть плебса к элите и животный страх элиты перед плебсом, трансгуманизм для избранных и обреченность тех, кому в число избранных никогда не попасть, ирреальность жизни, которую мы считаем подлинной, противостояние столицы и провинции, тотальный диктат медиа и не менее тотальная, пронизывающая самые интимные сферы нашей жизни ложь — вот лишь приблизительный список тем, всплывающих в романе Олега Радзинского. Именно они, а не вечная жизнь как таковая, интересуют автора в первую очередь, и поиск бессмертия для него оказывается лишь метафорой поиска иллюзорного спасения от наших самых больших, самых осязаемых и, прямо скажем, не вполне беспочвенных страхов.
Два года назад, когда пандемия только начиналась, многие обсуждали, о чем будет говорить с читателем литература времен коронавируса. Кто-то делал ставку на научно-популярный нон-фикшн, кто-то прочил взлет утешительному старомодному детективу, кто-то — мрачной постапокалиптике. Пожалуй, сегодня мы можем с некоторой долей уверенности утверждать: ответом на страх смерти становятся книги о бессмертии. И, пожалуй, метод, избранный Олегом Радзинским — демонстрация того, как жажда бессмертия продуцирует страхи и ими же порождается — наиболее наглядно иллюстрирует эту интересную тенденцию.
Галина Юзефович