«Земля, одержимая демонами» Моники Блэк Исследование американского историка о всплеске веры в колдовство в послевоенной Германии, которое неожиданно оказывается чем-то большим

Литературный критик Галина Юзефович рассказывает о книге американского историка Моники Блэк «Земля, одержимая демонами». Блэк исследует послевоенную Германию, повсеместно охваченную верой в колдовство и целительство. И в итоге создает универсальную методику для изучения не только немецкой, но и любой другой истории. Что делает «Землю, одержимую демонами» «не просто остроумным и парадоксальным исследованием локального исторического феномена, но чем-то неизмеримо большим».

Моника Блэк. Земля, одержимая демонами. М.: Альпина Нон-фикшн, 2021. Перевод Н. Колпаковой.

Ганс и Эрна, хозяева небольшой деревенской гостиницы в Шлезвиг-Гольштейне, уже почти отчаялись вылечить свою маленькую дочь от непонятной хвори, когда им порекомендовали обратиться за помощью к местному краснодеревщику Вольдемару Эберлингу, владевшему древним искусством духовного целительства. Тот пришел и при помощи молитв, заклинаний и магических пасов за один вечер поставил на ноги малышку, которой до этого не могли помочь лучшие доктора. Более того, Эберлинг сумел установить происхождение болезни: по его мнению, на ребенка Ганса и Эрны систематически наводила порчу злая соседка. Женщина, против которой было выдвинуто обвинение в ведьмовстве, вскоре сама слегла, косвенно подтвердив тем самым истинность разоблачений, а после нее в колдовстве уличили еще и бывшего мэра той же деревушки…

Если вы полагаете, что эта история сошла со страниц средневековой хроники, и что за описываемыми событиями последовали суд и костер, то вы ошибаетесь. В действительности она имела место в начале 1950-х годов, завершилась более или менее благополучно для всех участников и, что самое удивительное, стала лишь одной из десятков, если не сотен подобных. Вся Германия первого послевоенного десятилетия, казалось, была охвачена верой в колдовство и целительство, а также иными формами массовых психозов и оккультной экзальтации. Именно этому малоизученному аспекту немецкой истории новейшего времени посвящено исследование американского историка Моники Блэк.

Не так часто встречаются книги, по первому впечатлению имеющие настолько ясную и определенную адресацию. Трудно отделаться от ощущения, что главная аудитория «Земли, одержимой демонами» в России — люди, заставшие схожие процессы в нашей стране в конце 1980-х — начале 1990-х, и способные без труда построить историческую параллель.

И в нашей стране, и в послевоенной Германии разгул всевозможных шарлатанов и мракобесов имел схожие причины: долгий запрет на подобные практики (в нацистской Германии любая медицина, кроме официальной, была запрещена законодательно), либерализация публичной сферы, крах идеологической системы и сопряженная с ним растерянность. Но главное — накопленная коллективная травма и коллективная вина, а также фактически полное отсутствие легальных механизмов их интеграции и переживания.

Однако не стоит спешить с выводами: книга Моники Блэк выходит далеко за пределы банальной аналогии, да и не всем сюжетам, которыми она оперирует, можно найти четкие соответствия в отечественных реалиях. Так, к примеру, немецкая доказательная медицина серьезно дискредитировала себя в годы гитлеровского правления, и это не могло не подтачивать ее авторитет в глазах обывателей — участь, которой российская медицина (за вычетом, разве что, карательной психиатрии) счастливо избежала. В Германии было меньше откровенного религиозного сектантства (во всяком случае, Блэк о нем почти не пишет), зато гораздо больше эсхатологии — конца света в конце 1940-х годов в Германии ожидали буквально со дня на день, причем как протестанты и католики, так и люди религиозно индифферентные. Ну, и важнейший для Блэк феномен «духовного целителя» Бруно Грёнинга — одного из главных, если не главного героя ее книги — при всем формальном сходстве с феноменом Анатолия Кашпировского, все же имел принципиально иную природу. В отличие от медика Кашпировского, толковавшего об «энергиях», гипнозе и «установках», Грёнинг лечил именем Божиим, и приверженцы видели в нем нового Мессию, пришедшего спасти увечный, погрязший в грехе и страдании мир.

Бруно Грёнинг, сын рабочего из Данцига и в прошлом член НСДАП, впервые заявил о себе в 1949 году, вылечив (как позже выяснилось, только на время) девятилетнего мальчика, не способного ходить. Это событие дало старт без преувеличения общенациональной истерии: на протяжении следующих двух лет «чудо-доктор» оставался главной темой уличных разговоров, материалов в прессе и публичной полемики. Грёнинга и его «методы» изучали профессиональные врачи, о нем спорили чиновники, его деятельность запрещали или регламентировали, а десятки тысяч страждущих собирались в надежде пообщаться с ним лично, удостоиться хотя бы взгляда или получить из его рук «заряженный» шарик металлической фольги (Грёнинг много курил, и фольга от сигаретных пачек шла на эти импровизированные носители духовной энергии). Вокруг Грёнинга мгновенно собралась свита разного рода бесноватых, мошенников, прихлебателей и прочих сомнительных личностей, либо искренне верящих в его дар, либо пытающихся погреть руки на его очевидной неискушенности в прагматических вопросах, либо совмещавших первое со вторым. На Грёнинга подавали в суд, его обвиняли в пьянстве, вымогательстве и сексуальном насилии, но, тем не менее, вокруг него ширился круг людей, убежденных, что именно он вернул им здоровье.

Для Моники Блэк фигура Грёнинга становится ключевой метафорой всей суммы моральных, ментальных и духовных проблем пост-гитлеровской Германии. Если Грёнинг в самом деле помогал страждущим (а у нас есть множество свидетельств его эффективности), то от каких же недугов он их исцелял? Могло ли системное умалчивание о преступлениях нацизма, творившихся не где-нибудь, а прямо тут, по соседству, стать причиной катастрофического роста психосоматических болезней, с которыми классическая медицина так плохо справлялась? Фиксация на собственных страданиях, отказ принять вину за произошедшее — не могла ли эта загнанная глубоко внутрь, не проговоренная эмоция стать основой для популярности Грёнинга и ему подобных? Необразованный, косноязычный невзрачный «чудо-доктор» становится в интерпретации Моники Блэк своеобразной проекцией чаяний, комплексов и травм послевоенных немцев — способом понять, что же творилось в их головах и душах. А «магическая», архаичная форма реализации этого жгучего, но так и не отрефлексированного социального запроса позволяет увидеть в событиях ХХ века в Германии далекие отголоски ее куда более давнего, едва ли не фольклорного прошлого, в которое Блэк также погружает своего читателя.

Коллективный невроз всегда сопутствует великим политическим и социальным потрясениям, а из трещин расколотого миропорядка на волю неизменно вырываются самые темные порождения бессознательного — в принципе, все это мы знали и без Моники Блэк. Однако в своей книге она предлагает своего рода универсальную методологию, в равной мере пригодную для изучения и немецкой, и российской, и любой другой истории — перекидывает надежный мостик от мистических настроений в обществе к его реальным, описываемым в рациональных терминах проблемам. Благодаря этому «Земля одержимая демонами» оказывается не просто остроумным и парадоксальным исследованием локального исторического феномена, но чем-то неизмеримо большим. Ну, и конечно, в таком прочтении интересна она может быть вовсе не только тем, кто хорошо помнит, как в 1990-м Алан Чумак заряжал воду по телевизору.