Людей с дислексией часто считают невнимательными и глупыми, потому что они пишут с ошибками и с трудом читают. Но они просто воспринимают слова по-другому Фрагмент книги «Поговорим о дислексии»

Дислексия — это расстройство, при котором человеку сложно распознавать слова и правильно писать, хотя его интеллект никак не нарушен. В конце июня 2021 года в издательстве «Олимп-Бизнес» выходит книга Лус Рельо «Поговорим о дислексии. Личный опыт и научные исследования» (перевод — Ангелина Стабникова). Это книга, в которой есть и вдохновляющие истории из жизни автора (у Лус Рельо — дислексия, при этом она стала известным ученым), и много научных данных о том, как справляться с этой особенностью в течение жизни.

«Медуза» публикует отрывок из второй главы «Чтение и письмо».

не ленивый, не глупый, не невнимательный

Прекрасно помню тот день, когда я осознала, что все будет совсем не просто. Тогда меня впервые назвали рассеянной, и я подумала, что бестолковая.

Мое самое первое воспоминание в жизни связано с дислексией. Хотя тогда, конечно же, я и не подозревала, о чем идет речь. Именно в тот день я поняла, что все изменится. Не знаю, был ли это день, когда я в первый раз пришла к выводу, что глупа, но по меньшей мере мне стало ясно, что я хуже других.

Мы тогда сидели кружком на полу. Это было еще в подготовительной группе, примерно за год до поступления в первый класс. У каждого из нас в руках была тоненькая книжечка — учебник для малышей.

Отлично помню его, даже какие в нем были страницы и картинки.

Учительница сказала, что каждый из нас должен будет прочитать одно слово. И тогда я решила потренироваться шепотом, прежде чем до меня дойдет очередь, чтобы сделать это хорошо перед всей группой. Прекрасно помню, что в книжке было четыре картинки и рядом с каждой картинкой — слово: дом, кораблик, крыса, утка. Я отлично все видела. Картинки с черным контуром, раскрашенные внутри. Перед моими глазами до сих пор стоит шрифт, которым были написаны слова, эти прописные буквы. У меня не было никаких проблем со зрением. И буквы не плясали, но я никак не могла соединить то, что было в голове, с тем, что написано. Было в тех буквах что-то такое, что я не могла ни связать, ни соотнести, ни собрать воедино. Забавно, что даже сейчас, когда у меня за плечами опыт многолетнего исследования, трудно выразить словами то, что происходило в тот момент в моей голове.

Времени оставалось совсем мало. Первые ученики уже начали читать свои слова. Я была практически самой последней, но очередь до меня все равно рано или поздно должна была дойти. Пыталась прочитать слова шепотом, но у меня ничего не получалось. Я видела их, почти знала наизусть, но прочитать не могла. Нереально. Времени уже не оставалось. Меня бросило в жар. Вероятно, даже покраснела. Тогда я попробовала выйти из затруднительного положения, как могла. Я быстро сообразила, что серия картинок повторялась по кругу и слова, которые произносили мои товарищи, уже назывались. Сосчитала картинки. Один, два, три, четыре, один. И пересчитала ребят, которые были передо мной. Один, два, три, четыре, один. Сделала это снова: один (это я), два, три, четыре, один (Паула Гарсия). Моя подруга Паула тоже шла под номером один. «Скорее всего, мне достанется то же самое слово, что и Пауле», — подумала я. Сомневаясь в самой себе, я тем не менее решила рискнуть. И сосредоточила все внимание на том, что скажет Паула. И когда до нее дошла очередь, Паула сказала «утка». И я про себя повторяла: «Утка, утка, утка, утка». Это надо было запомнить. Вот очередь дошла и до меня, и я сказала — не очень уверенно, делая вид, что читаю, — «утка». Учительница похвалила меня: «Очень хорошо». Уфф, какое счастье! В тот день я была спасена.

Но кое-что я осознала очень четко: я не такая, как все, и мне многое дается сложнее, чем другим. Начиная с того дня все, что было связано со школой, изменилось для меня навсегда.

я стала делать вид, что читаю, а сама заучивала книги наизусть

Это одна из причин, почему дислексию считают скрытым расстройством, которое трудно выявить. В тот день никто, абсолютно никто не догадался о моей проблеме. Даже я сама. Только приняла тот факт, что я глупее остальных и что нужно двигаться вперед, пусть и другим путем. Учительница тоже ничего не заметила, не обнаружила проблему, так как ожидала этого результата, хотя на самом деле я не умела читать. А еще должна была вести себя так, чтобы она об этом никогда не узнала. Мои товарищи тоже ничего не заподозрили. А мои родители… тогда мне хотелось, чтобы они были последними, кто бы понял, что я дурочка, — поэтому ради них прилагала двойные усилия.

Именно с тех пор я стала притворяться, что читаю, тогда как мне приходилось зубрить книги наизусть. Начала с заучивания небольших абзацев из тоненьких книжек, которые были у нас дома (коллекция «Peluchín»: на обложке можно было погладить шерстку персонажей, очень здорово!). Сначала мне их читала мама. Когда она прочитывала страницу, я просила ее повторить еще раз — и так их запоминала. Позже, когда я уже знала сказку наизусть, я шла к родителям ее «прочитать». Хотелось, чтобы они увидели, что я умею это делать. Как они были довольны, как гордились мной! Со временем я стала использовать разные трюки; но в жизни, если ты не умеешь читать, далеко не уедешь. Скоро у меня появились двойки по испанскому языку и предметам, в которых было много текстового материала. Уже в первом классе начальной школы я получала плохие оценки, не то чтобы совсем ужасные, но достаточно низкие для того, чтобы чувствовать себя опустошенной: ведь я так старалась.

это они были «невнимательными»

Однажды в первом классе начальной школы учительница сообщила нам: она скажет лично каждому ученику, что думает о нем и о его будущем. Это было серьезное заявление. Мы все замерли в ожидании. Момент был очень волнующим, поскольку учительница воспринималась нами как существо высшего порядка. По правде говоря, думаю, что она была очень хорошим преподавателем. В присутствии всего класса учительница говорила что-то каждому из учеников. Воцарилась непривычная тишина. Когда очередь дошла до меня, она произнесла: «А Лус, когда перестанет витать в облаках, может стать одной из лучших». Не скрою, в тот момент я почувствовала себя несколько обескураженной. «Черт возьми! Это я витаю в облаках?!» — а я-то считала себя очень внимательной. Я очень много размышляла обо всем и придерживалась мнения, будто мои одноклассники были легкомысленными. Но когда вернулась домой и поведала обо всем маме, она очень обрадовалась и сказала: «Учительница верит, что ты можешь быть одной из лучших». И уж тогда я действительно обрадовалась. Однако у меня всё равно засело в голове, что все мы, дислексики, хоть однажды слышали в свой адрес: мы невнимательные. Невнимательные… Знали бы вы, сколько стратегий мы разрабатываем, чтобы к вам приспособиться.

Вот так я впервые почувствовала на себе этот ярлык — «невнимательная», который очень любят навешивать дислексикам. Прекрасно понимаю, что здесь нет ничьей вины. И преподаватели тоже ни при чем. Вспоминая свою историю, прихожу к выводу, что на самом деле это я делала все возможное, чтобы пустить их по ложному следу. Это они были невнимательны по отношению ко мне. Однако вне зависимости от чьего-либо желания я производила впечатление глупой, ленивой и невнимательной, потому что способы оценивания, которые имелись в распоряжении педагогов на тот момент, были такими, какими были, — несовершенными.

Все проблемы проистекают от незнания, поэтому мы должны заявить, что мы все не глупые, не ленивые и не рассеянные, хотя и кажемся таковыми на первый взгляд.

Я и сегодня иногда выгляжу бестолковой и невнимательной. Например, когда прихожу куда-нибудь и неправильно называю место или имя нужного мне человека, потому что это новые слова, а у меня не было времени попрактиковаться. Так, несколько дней назад на стойке в аэропорту я не могла назвать в правильном порядке цифры на моей бонусной карте. После трех неудачных попыток сдалась и просто протянула карточку парню за стойкой, а он посмотрел на меня, как на идиотку. И это не его вина, просто незнание. То же самое происходит со мной, когда я пишу письма по электронной почте. И хотя проверяю написанное раз пять, все равно могу пропустить какую-нибудь орфографическую ошибку, что мой адресат порой расценивает как неуважение, думая, что я писала второпях и небрежно, хотя на самом деле все было ровно наоборот. В этой главе и в последующих я поделюсь с вами стратегиями, которые помогут людям с дислексией преодолеть перечисленные трудности.