Понятой при задержании Ивана Голунова получил от оперативников полторы-две тысячи рублей. Он утверждает, что потратил их «на такси» Репортаж Анастасии Якоревой с заседания суда
5 февраля в Мосгорсуде прошло шестое заседание по делу в отношении оперативников УВД по Западному административному округу Москвы, которые летом 2019 года незаконно задержали спецкора «Медузы» Ивана Голунова и подбросили ему наркотики. Фигуранты дела Голунова — оперативники Роман Феофанов, Акбар Сергалиев, Денис Коновалов и Максим Уметбаев и их бывший начальник Игорь Ляховец. На этом заседании допросили Сергея Кузнецова — одного из двух понятых во время задержания и обыска Голунова. Он рассказал, что за это получил деньги от обвиняемых и что участвовать в задержании в качестве понятого предложил его бывший участковый. А на большую часть других вопросов ответил: «Не помню».
Пятничное заседание по делу Ивана Голунова начинается почти вовремя, с опозданием всего на полчаса. Но журналистов в зал заходит совсем мало — всего трое. В Бабушкинском суде в тот же день рассматривается очередное дело в отношении Алексея Навального — видимо, большинство судебных репортеров работают там. «Скоро совсем без прессы останемся», — говорит судья Сергей Груздев.
Предыдущие два заседания были довольно скучными: прокурор просто читала материалы дела. Правда, и там были интересные моменты: например, записи с камер наблюдения, которые показали, что обвиняемые могли подкинуть Голунову наркотики сразу после задержания, когда на нем уже были наручники. Или видео с тех же камер и данные о геолокации сотовых телефонов обвиняемых, которые доказывают, что целых три дня перед задержанием они — причем вместе с понятыми — дежурили возле дома, где жил спецкор «Медузы».
Но пятничное заседание обещало быть более интересным: прокурор Татьяна Паршинцева заявила ходатайство о допросе свидетеля Сергея Кузнецова. Это один из понятых при задержании Голунова — а уже в отделении с Кузнецовым (в день, когда спецкору «Медузы» полицейские подкинули наркотики) по-дружески здоровался Ляховец. Причем Кузнецов был в медицинской маске, а Ляховец сказал ему: «Привет, Серега! Ты что, болеешь?» Голунов тогда начал выяснять у Ляховца, знаком ли он с Кузнецовым, но Ляховец смутился и сказал, что просто поинтересовался его самочувствием, а имя понятого увидел в документах.
Приставы заводят в зал парня лет 25 в черных спортивных штанах, толстовке с капюшоном и серой шапке. Он подходит к кафедре, и судья Груздев просит его снять шапку: «Вы все-таки в помещении, а шапка у вас не форменная». Кузнецов снимает заодно и маску. Лицо у него немного детское, усыпанное красными прыщами.
Судья спрашивает Кузнецова, кто из обвиняемых ему знаком. Тот отвечает, что видел всех во время задержания и после него. Судья спрашивает, как именно он оказался понятым.
— Мне позвонил мой старый знакомый Егор, попросил помочь, чтобы я поучаствовал в задержании понятым, — отвечает Кузнецов (подробнее о Егоре свидетеля будут расспрашивать позже).
На первоначальном допросе Кузнецов утверждал, что на месте задержания Голунова он оказался «случайно»: «в свой выходной день» приехал из Люблино в район Цветного бульвара, чтобы погулять по центру Москвы.
— Он вам пояснил, что там будет за преступление? — спрашивает прокурор.
— Нет, он сказал, что со мной свяжутся. Со мной связались, попросили приехать на Цветной бульвар. Там меня встретил один из сотрудников [Коновалов]. Дальше мы пошли по улице, пришли к машине серебристого цвета. В это время никаких событий не происходило. Я отошел в магазин водички взять, пришел, а уже задержали его.
Кузнецов объясняет, что сотрудники полиции и Голунов «просто стояли» и на Голунове уже были наручники. Сам Голунов в своих показаниях говорил, что понятой Кузнецов сел к нему в машину.
— Голунов сопротивлялся, пытался вырваться? — спрашивает прокурор.
— Нет, не было такого, — качает головой Кузнецов. — Он говорил, что будет участвовать [в оперативно-разыскных мероприятиях] в присутствии адвоката.
Затем Кузнецов рассказывает об уже известных по предыдущим заседаниям событиях: оперативники привезли его и Голунова в ОВД, Ивана попросили показать содержимое рюкзака, но сам он снять рюкзак не мог, потому что был в наручниках. Когда рюкзак с него все-таки сняли и открыли, в нем «обнаружились вещества».
«Голунов пояснил, что это не его», — рассказал Кузнецов. Затем Голунова увели на освидетельствование, а после его завершения Кузнецов вместе с Голуновым и оперативниками поехал домой к спецкору «Медузы» — для обыска его квартиры.
Сначала оперативники осмотрели комнату, потом начали изучать кухню и коридор. Из показаний Голунова известно, что при обыске оперативник Денис Коновалов на время пропал из поля зрения понятых: он зашел за шкаф, а потом попросил остальных обязательно проверить на шкафу.
— Когда Коновалов попросил посмотреть на шкафу? — спрашивает прокурор.
— Коновалов попросил посмотреть на шкафу, когда комнату уже осмотрели и [мы] были в коридоре или на кухне, — говорит Кузнецов. — Когда перешли в коридор и кухню, один из сотрудников из поля зрения пропал.
— Кто это был?
— Коновалов.
— Вознаграждение вы получали? — внезапно спрашивает прокурор.
— Да, на такси дали — от полутора до двух тысяч, — отвечает Кузнецов.
— Кто дал?
Кузнецов указывает рукой на «аквариум», уточняя затем: «Уметбаев».
— Связывался ли с вами Коновалов после события [задержания Голунова и обыска у него дома]? — спрашивает прокурор
— Не помню, — отвечает Кузнецов.
После этого право задавать вопросы получают защитники обвиняемых, но на большинство их вопросов Кузнецов отвечает, что ничего не помнит.
— Применялась ли к Голунову физическая сила?
— Не помню.
— Кто конвоировал Голунова в квартиру?
— Не помню.
— Когда Коновалов заходил за шкаф, был ли он в перчатках?
— Не помню.
И так еще примерно десяток вопросов. Затем право допроса свидетеля получают сами обвиняемые.
— Разъяснялись ли вам ваши права и обязанности? — спрашивает Сергалиев.
— Да, это было, — кивает Кузнецов.
— Угрожал ли кто-либо собаке Голунова? — спрашивает Сергалиев.
— Акбар Алиевич, — укоризненно говорит судья, — вам же не вменяют насилие над животными.
— Ну просто Голунов говорил [что угрожали], — оправдывается Сергалиев.
— Ну ответьте, — со вздохом говорит судья Кузнецову.
— Не было такого, — говорит Кузнецов.
— Было ли на вас давление со стороны СМИ? Высказывались ли слова угроз?
— Корреспонденты хотели что-то от меня, чтобы я комментарии давал. Один раз только корреспонденты написали знакомому «ВКонтакте», что если я не выйду на связь, что-то будет против меня, — вспоминает Кузнецов.
Следующим вопросы задает Ляховец. Кузнецов не смотрит на него и подолгу задумывается над каждым вопросом.
— Когда вы меня впервые увидели? — спрашивает Ляховец.
— Не помню.
— Мы с вами были знакомы раньше [до задержания Голунова]? — спрашивает Ляховец.
Кузнецов надолго замолкает. Потом все-таки говорит:
— Не помню.
На предыдущем заседании прокурор оглашала данные о геолокации сотовых телефонов, из которых следовало, что бывшие полицейские дежурили перед домом Голунова три дня до его задержания — 4, 5 и 6 июня. Туда же приезжал и Ляховец, а весь день 5 июня — с восьми утра до 10 вечера — рядом с домом Голунова находился и Кузнецов.
— Ну так вы знали этого человека или нет? — вмешивается судья.
Вновь повисает пауза.
— Не помню, — опять отвечает Кузнецов.
Дальше вопросы задает сам судья.
— Почему-то никто не спросил — я спрошу, — говорит он. — Кто такой Егор, который вам позвонил?
— Он был участковым в нашем доме, — говорит Кузнецов. — Когда [семья] состояла [неразборчиво: видимо, на учете в инспекции] по делам несовершеннолетних.
— Часто он вам звонил?
— Нет.
— Обращался ли он к вам еще?
— Один или два раза.
Адвокат Голунова из «Правозащиты Открытки» Сергей Бадамшин спрашивает фамилию Егора, но и ее Кузнецов не помнит: «Очень давно было».
— Где он работал? — спрашивает Бадамшин. Кузнецов не помнит.
Прокурор просит разрешения зачитать показания Кузнецова, данные на стадии предварительного следствия, потому что между ними и показаниями в суде «есть существенные противоречия», судья соглашается, и прокурор читает показания из дела. В них Кузнецов говорит, что его позвали быть понятым с условием, что его «отблагодарят в денежном эквиваленте». Есть в них и несколько дополнительных подробностей: например, что собака Голунова громко лаяла, когда они зашли к нему в квартиру, и что при обыске у Коновалова была с собой большая тканевая сумка.
Кузнецов подтверждает все эти собственные показания.
— Такси-то в итоге вы воспользовались? — уточняет судья.
— Да, — говорит Кузнецов.
— Сколько оно стоило?
— В этой сумме.
— Какое время суток было? Можно было уехать только на такси? — спрашивает судья.
— По сути, да.
На этом судья Груздев заканчивает допрос свидетеля и заседание. Следующее судебное заседание пройдет 9 февраля в 12:30.
Автор: Анастасия Якорева
Редактор: Валерий Игуменов
Мы не опускаем руки — даже когда кажется, что мир окончательно сломался. Помогите «Медузе» выстоять. Вместе мы справимся!
Кажется, что зло одержало победу над добром, а ложь — над здравым смыслом? Если честно, нам тоже. И нам жаль, что мы приносим вам столько плохих новостей. Но важно не отворачиваться и не терять надежду. Нам еще точно есть за что побороться — и чему улыбаться.
Если вы видите это сообщение, значит, у вас либо установлен VPN, либо вы читаете «Медузу» не из России, — и поэтому мы обращаемся к вам. Пожалуйста, помогите нам прямо сейчас и оформите небольшой регулярный платеж. Не откладывайте это на потом.