«Фрагменты женщины» — болезненный фильм о потере ребенка на Netflix В главных ролях звезда «Короны» Ванесса Кирби и Шайа Лабаф

В январе на Netflix вышла драма венгерского режиссера Корнела Мундруцо «Фрагменты женщины». Главную роль в картине сыграла Ванесса Кирби, знакомая зрителям прежде всего по роли принцессы Маргарет в сериале «Корона». Мужа ее героини играет Шайа Лабаф. В самом начале фильма пара теряет ребенка, после чего пытается справиться с горем. В 2020 году картина участвовала в конкурсе Венецианского кинофестиваля, Кирби получила Кубок Вольпи за лучшую женскую роль. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, почему начало — самый сильный эпизод картины, и задается вопросом, может ли вообще кино честно рассказать о таком горе, как потеря ребенка.

Слово «фрагменты» в заголовке (в оригинале «pieces») справедливо указывает на структуру фильма, который распадается на сцены неравномерной длины и драматургической мощи. Бывает, что фрагментарные картины собираются воедино финалом, какой-нибудь особенной сценой. Здесь все иначе. Сильнейший «кусок» картины — ее первые полчаса. Мы видим, как отправляются домой с работы главные герои: Шон (Шайа Лабаф) и его гражданская жена Марта (Ванесса Кирби). Он работает на строительстве моста, она трудится в чистеньком офисе крупной компании, но социальный дисбаланс их не смущает — по этому поводу переживает только мать Марты, респектабельная пожилая дама Элизабет (Эллен Берстин), у нас на глазах дарящая паре дорогой вместительный автомобиль. Ведь Марта на девятом месяце и вот-вот родит. 

А потом начинается тот самый эпизод. Двадцать пять минут без монтажных склеек (или со склейками, но спрятанными виртуозно), снятых оператором Бенжамином Лобом одновременно свободно и педантично, вдохновенно и скупо. От минуты, когда Марта почувствует схватки, и до того момента, когда затемнение кадра станет спасением от ужаса, подзвученного завыванием сирены скорой помощи. Домашние роды с новой акушеркой Евой (Молли Паркер) — все идет не по плану, но времени на раздумья нет: нарастает саспенс, потом уже паника, вплоть до невыносимой кульминации, новорожденная девочка не дышит. Ничто из последующих полутора часов, от которых шокирующая прелюдия отделена титром с заголовком, не сравнится с этой сценой. Что одновременно логично и обидно; начавшись с высокой точки, картина неминуемо идет на спад. 

Второе слово заголовка не менее важно. Утрату переживают двое — и мы вместе с ними, — но в фокусе внимания все-таки Марта. Исследуя и ловя психологические тонкости и поведенческие нюансы, заодно отвечая на запрос момента, когда самые интересные фильмы снимаются о женщинах, авторы картины концентрируются на неизлечимой травме героини: ее отчуждении от коллег, распаде отношений с любимым, судя по всему, мужчиной, кризисе в большой семье. А там буквально все, но прежде всех несгибаемая Элизабет, требуют возмездия: акушерка должна быть признана виновной судом и сесть в тюрьму как минимум на пять лет. Симметрия драматургии настолько безупречна, что начинает казаться нарочитой. Последние полчаса так же закрывают драму, отходя от остального действия, — мы оказываемся в суде и следим за развязкой в навязанном конфликте с акушеркой. За этим следует элегический эпилог. 

На Венецианском фестивале известный венгерский режиссер Корнель Мундруцо и его жена-сценаристка Ката Вебер (в начальных титрах их имена стоят наравне) считались лидерами призовой гонки. Тем более что картина, их англоязычный дебют, основана на личном травматическом опыте создателей, отважно вынесенном на публику. В итоге «Фрагменты женщины» получили лишь Кубок Вольпи для Ванессы Кирби — британской артистки, известной среди прочего по сериалу «Корона» и до сих пор не выступавшей в настолько выразительных и откровенных ролях. Это в самом деле ее фильм, по праву. Ей не ровня ни сбивающийся на истеричную мелодраму, обросший непривычной бородой Шайа Лабаф, в какой-то момент вовсе покидающий сцену, ни даже королева «материнских» ролей — суперзвезда «Реквиема по мечте» Эллен Берстин, чья карьера когда-то начиналась с драмы Мартина Скорсезе «Алиса здесь больше не живет» (Скорсезе и здесь значится как исполнительный продюсер). А все потому, что Кирби избегает экзальтации — она заморожена случившимся, заторможена, будто навек остановлена в своем движении, и щемяще одинока, хоть окружена людьми практически в каждой сцене. 

«Фрагменты женщины», несомненно, сильный фильм, но «сильный» — не всегда комплимент. Остаться равнодушным к подобной трагедии довольно трудно, именно поэтому заслонить ее или, наоборот, усилить любыми художественными приемами невозможно. Она самоценна, самоигральна. В этом смысле бесхитростный «Манчестер у моря» был честнее. Мундруцо, давний фаворит фестивалей и мастер метафорического кино, слишком старается — и каждая попытка как-то оформить и расцветить потерю ребенка проваливается. Говард Шор — превосходный композитор, однако каждое включение его музыки звучит избыточно и фальшиво: лучшим саундтреком для такого сюжета остается тишина. Объяснимые метания героев — устроить скандал, сходить налево, попробовать заняться примирительным сексом — выглядят как клише из сценарных учебников. Пронизывающие фильм метафоры (например, Марта не отлипает от яблок, напоминая о Еве и проклятии изгнания из Эдема, а Шон никак не может достроить мост, соединяя два разделенных рекой берега) лишь утяжеляют его конструкцию. 

Вместе с тем именно эти просчеты заставляют задаться вечным вопросом о назначении искусства. Есть травмы, которые кинематограф будет эксплуатировать всегда, и каждый раз будет оказываться бессильным. Нужна ли эта художественная надстройка над непосредственным опытом, который не передать ни в словах, ни в визуальных образах? Надо ли шлифовать искусственные приемы, чтобы добраться до правды чувств? И есть ли в принципе шанс на исцеление при помощи кино? Мундруцо и Вебер, во всяком случае, дарят такой шанс своей героине, позволяя ей в подходящий момент найти негатив той единственной фотографии, проявка которой смягчит ее сердце.