«Я была все время подконтрольна» Спецкоры «Медузы» Светлана Рейтер и Максим Солопов сходили в суд, где Марина Чайка разводилась с Артемом, — и поговорили с Мариной и ее детьми

Во вторник, 28 июля, жена Артема Чайки Марина вместе с детьми записала видеообращение, в котором попросила оградить ее от давления мужа во время бракоразводного процесса. «Я не делю с ним имущество, я не хочу ничего от супруга. Я хочу, чтобы мне выдали хотя бы паспорт, у меня нет его уже два месяца», — сказала она. Спустя два дня мировой судья участка № 378 Пресненского района Москвы расторг их брак. Спецкоры «Медузы» Светлана Рейтер и Максим Солопов сходили на заседание суда — и поговорили с Мариной Чайкой и ее детьми.

В четверг, 30 июля, Марина Чайка стоит перед мировым судьей Пресненского района и рассказывает о своем муже: «Я прожила с ним 21 год. У нас четверо детей. Но мы уже давно не живем вместе, и я прошу только об одном — разведите нас».

Рядом с Мариной — ее юрист Екатерина Гордон. Позади Марины — две ее дочери, 17-летняя Дария и 20-летняя Мария. Брюнетки, как и мать, — с такими же, как у нее, большими глазами. В руках у Дарии — «Война и мир» Толстого. В руках у Марии — одиннадцатый айфон.

Марине Чайке 43 года, у нее хрупкая фигура и каштановые волосы; она одета в костюм светло-зеленого цвета. Уже через час Марина Чайка станет бывшей женой Артема Чайки — бизнесмена, сына бывшего генерального прокурора России Юрия Чайки, героя расследования Фонда борьбы с коррупцией. За два дня до заседания она записала видеообращение, в котором попросила защитить ее от мужа.

* * *

Во время перерыва в заседании суда Марина Чайка согласилась дать интервью «Медузе». 

— В своем обращении вы говорили, что муж отобрал у вас паспорт. Как он его у вас отобрал?

— Я долго думала, что просто потеряла паспорт, поэтому пошла, подала заявление об утере паспорта в МФЦ. Мне выдали справку, сказали — сделают, — отвечает Марина Чайка. — Когда я собиралась переехать от мужа в новый дом, то поняла, что у меня вообще нет никаких документов. Скорее всего, он все вместе у меня забрал.

— Обострение в ваших отношениях с мужем — это был одномоментный процесс или раздражение долго копилось?

— Достаточно долго, не в один день.

— Как вы вообще познакомились?

— Случайно. Я оказалась в Москве, познакомились. Это было больше 20 лет назад.

— Когда началось обострение?

— Началось в 2009 году, был конфликт, я уехала к маме с тремя детьми. Мне пришлось вернуться — объяснили, что если я не вернусь, могу лишиться детей.

— А что случилось сейчас? 

— Он просил встречи с младшей дочерью и при этом не соглашался подписать мировое соглашение, что дочь будет жить со мной. Меня это, естественно, очень настораживало — и вызывало недоверие к нему, так как он говорил, что ее заберет. А на встречу с ребенком приезжал на двух машинах и с кучей охраны, хотя раньше такого количества охраны у него не было. И зачем на встречу к дочери приезжать с таким количеством охранников?

— Участвовал ли в делах вашей семьи Юрий Чайка?

— Юрий Чайка в наших семейных отношениях раньше не принимал никакого участия. А сейчас — на стороне сына.

* * *

Дело рассматривает судья Александр Сихарулидзе. Юристы Чайки ходатайствуют о рассмотрении спора в закрытом режиме, ссылаясь на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну. «Уважаемый суд, наш доверитель является публичным человеком. Его личность представляет повышенный интерес, и поэтому рассмотрение дела о расторжении брака сторон в открытом судебном заседании может повлечь за собой нарушение тайн, о которых я говорила», — объясняет адвокат Артема Чайки.

«Ваша честь, никаких тайн здесь обсуждаться не будет, — возражает Екатерина Гордон. — У нас есть единственное желание — развестись, потому что фактические отношения были прекращены в начале весны 2020 года. Мы бы хотели оставить за собой право на гласность и открытость, и доступ в том числе прессы». Судья уходит в совещательную комнату; Гордон в этот момент предупреждает корреспондентов «Медузы», что заседание, скорее всего, закроют.

Однако спустя 40 минут судья Сихарулидзе возвращается в зал и отказывается закрывать процесс. Защита Чайки отвечает очередным ходатайством — о передаче дела в Пресненский районный суд, который в августе решит, с кем из родителей будут жить несовершеннолетние дети (17-летняя Дария и пятилетняя София). В удовлетворении этого ходатайства судья тоже отказывает. «Разведите меня пожалуйста», — тихо произносит Марина Чайка. 

* * *

Корреспонденты «Медузы» спрашивают у Марины Чайки, поддерживают ли ее дети. «Целиком и полностью», — отвечает вместо матери Дария. «Мы целиком и полностью на стороне мамы, — добавляет Мария. — На самом деле, мы в жизни не могли подумать, что такая ситуация произойдет со стороны отца. Нам безумно все это больно и неприятно, все же это наш отец, и, видя все его действия, в любом случае мы на стороне мамы, потому что у нее нет никакой другой защиты, кроме нас. Я понимаю, что только мы ее поддержка и опора».

— Вы работали?

— Нет, я никогда не работала, я посвятила всю свою жизнь детям, у меня их четверо, старшие — погодки. А когда трое старших подросли, появился еще четвертый ребенок. Соответственно, полностью была посвящена детям, по профессии — домохозяйка.

— Не было желания как-то реализоваться?

— Было желание, но мне как-то муж не давал. Он был против: «А кто будет сидеть с детьми?» У меня были, конечно, помощницы, они приходили и уходили, такой у них был график. Но уехать мне было нельзя: «А с кем будут дети?» Я была все время подконтрольна.

— В своем обращении вы сказали, что не претендуете на имущество мужа, просто хотите быть свободной от этих отношений. На что вы планируете жить дальше?

— У меня как бы есть бизнес, деньги, я индивидуальный предприниматель. Есть доход, если опять же муж не вмешается. У меня есть одно здание в управлении, в Томске. Доход — порядка миллиона рублей в месяц. На эти деньги я в том числе арендую дом, в котором живу с детьми и их содержу. Своей квартиры в собственности у меня нет. У меня нет земли, нет квартиры, у меня ничего нет, и я ни на что не претендую.

* * *

Семейные отношения пары прекратились весной 2020 года, общее хозяйство не ведется, споров о разделе имущества нет, говорится в иске Марины Чайки. Но муж развод ей давать не захотел: его юристы просят дать супругам три месяца — чтобы помириться.

— Ваша честь, я прожила в браке 21 год. Я имею право развестись, — снова тихим голосом повторяет Марина Чайка. 

— Женщина больше не испытывает желания жить с этим мужчиной. Дети поддерживают мать в этом ее решении, — вступается за доверительницу Екатерина Гордон.

— Уважаемый суд, мы не услышали позицию другой стороны… — отвечает адвокат Артема Чайки. 

— Не услышали? Присаживайтесь тогда, — резко обрывает ее судья.

— Позвольте мне сказать…

— Присядьте, пожалуйста! — раздражается председательствующий. 

— Прошу меня развести, — повторяет Марина Чайка. 

«У сторон четверо детей, двое — несовершеннолетние. Мой доверитель хочет видеть свою супругу, хочет видеть своих детей, — настаивает адвокат Артема Чайки. — И если одна сторона просит время для примирения, чтобы сохранить семью, в этом отказано быть не может». Кроме того, заседание надо отложить, чтобы дать возможность явиться в суд самому Артему Чайке, продолжает защита: «В конце концов, может, мы выясним причины расторжения брака, и у суда не возникнет больше вопросов о том, надо ли предоставлять сторонам срок для применения». 

* * *

— Знаете, может, какие-то недопонимания [в отношениях] были сначала. Он не слышал, когда я о чем-то просила. Это неприятно вспоминать, не хочу об этом говорить, — говорит «Медузе» Марина Чайка.

— Нам мама всегда посвящала все свое время, она о нас заботилась, растила нас, всегда помогала, — рассказывает ее дочь Дария. — Благодаря ее поддержке мы сейчас стоим на ногах, у нас потрясающие воспоминания о детстве, обо всем. И мама тот человек, который о нас заботился.

— А отец?

— Он тоже участвовал в воспитательном процессе, но мама — тот человек, который нам все давал и помогал, — говорит Дария.

— Мама всегда занималась нашим воспитанием, — присоединяется к сестре Мария Чайка. — Я по себе сужу: я самая старшая — так вот, отца я видела крайне редко. У нас с мамой во всех аспектах ближе отношения, я неоднократно видела какие-то их с отцом ссоры, тяжелые отношения были — особенно в последнее время. Знаете, я считаю, что каждый из родителей должен быть счастлив — вместе или раздельно. Я считаю, что дети должны видеть счастливых родителей. 

— Тяжело жить в семье генпрокурора?

— Я думаю, без комментариев, — говорит Дария Чайка. — Мы готовы рассказать, как мы поддерживаем нашу маму. А так — мы все прекрасно понимаем, мы взрослые люди.

— Да, если отец думает, что мы еще маленькие, то нет — мы взрослые и все прекрасно видим, понимаем, на нас никто не давит, не навязывает свою точку зрения, мы поддерживаем маму, — продолжает Мария.

— Вы отношения с отцом не боитесь испортить?

— Безусловно, нам очень больно и обидно. Мы переживаем, конечно, — говорит Мария.

* * *

«Взрослый дееспособный человек 43 лет хочет развестись с супругом, с которым уже давно не проживает. Это его законное требование. Нет ни одного основания затягивать этот процесс», — рассуждает на прениях Екатерина Гордон.

«Брак между Чайкой Мариной Александровной и Чайкой Артемом Юрьевичем, заключенный 17 сентября 1999 года во дворце бракосочетания № 1 города Москвы, расторгнуть», — наконец объявляет судья. 

«Это был спор между современным правовым взглядом и домостроем», — говорит Екатерина Гордон и выходит из здания суда. Марина Чайка и ее дети садятся в автомобиль юриста — попутно разговаривая по телефону с нотариусом и извиняясь перед журналистами за спешку.