«Все молчат, всем затыкают рот, все боятся высказаться» Монолог новосибирского священника, запрещенного в служении из-за критики храма Минобороны

Преподаватель Новосибирской духовной семинарии, иеромонах Иоанн Курмояров опубликовал в фейсбуке пост, в котором раскритиковал открывшийся в Подмосковье храм Минобороны и назвал его «языческим капищем». Вскоре новосибирская епархия запретила Иоанна в служении на два месяца «в связи с несоответствием званию клирика РПЦ». «Тайга.инфо» побеседовала с иеромонахом; тот заявил, что выступает против «симфонии церкви и государства», которая вызывает ожесточенность у людей. С разрешения издания «Медуза» публикует монолог иеромонаха Иоанна целиком.

Я уехал в отпуск и в дороге увидел ситуацию про этот храм, описал свое мнение. Мне позвонил ректор семинарии и попросил, чтобы я написал объяснительную. Про удаление [поста с критикой] никто не говорил. Буквально на следующий день вышел указ [митрополита о запрещении в служении]. Я не успел написать — она большая, это как статья — за час не напишешь ее.

Я вообще противник симфонии церкви и государства. Такие вещи меня очень ранят — когда церковь сращивается с государством. И тем более, я у себя на странице опубликовал цитату патриарха, который говорит, что революция случилась из-за подобного сращивания. Трагедия 17-го года произошла именно из-за этого. Зачем повторять эти ошибки? 

Согласно шестой новелле императора Юстиниана, симфония означает ситуацию, когда и церковная власть, и власть светская имеют один источник происхождения. Но, с точки зрения христианства, у церкви и государства разная природа, мы не должны в дела друг друга лезть вообще.

Я тоже патриот, я тоже почитаю подвиг наших солдат, на Украине СБУ дело на меня заводила за то, что я открыто демонстрировал георгиевскую ленточку. Но нельзя в церковь это приносить, это извратит христианство. Сотрудничать надо с государством, но сращивания быть не должно. Поэтому я отреагировал, и всегда на такое буду реагировать.

Сегодня это очень мощная тенденция и она набирает обороты. Все молчат, всем затыкают рот, все боятся высказаться. Мы идем к катастрофе, реальной катастрофе. Церковь уже в обществе популярностью такой не пользуется, народу мало в храмах. Количество крещений сокращается даже в Москве, а в провинции — тем более. У людей появляется ожесточенное отношение к церкви. Молодежи на церковь наплевать. Потому что они воспринимают Церковь как государственный институт, аппарат. Церковь используют для давления на общество. Мы сами себе наносим урон. И государству хуже, и церкви хуже.

Разногласий у меня с руководством не было, но я чувствовал, что многим это не нравится. Руководству это не нравится, на низах священники понимают и разделяют. Может, давно хотели от меня избавиться.

С семинаристами, конечно, я об этом говорю. Я преподаю предмет «Церковь, государство, общество». Изучаем социальную концепцию Русской православной церкви, других религиозных конфессий, их социальные воззрения. Это мой профессиональный интерес. Я вижу, что молодежь, семинаристы не принимают это [симфонию Церкви и государства]. Мы уже это прошли. Синодальная эпоха, два столетия — от Петра до революции — Церковь управлялась государством. И народ от нее отошел, начал рушить храмы, священников расстреливать. Зачем снова на эти грабли наступать — непонятно. Семинаристы, в большинстве своем, понимают это.

Зачем это нужно, я не знаю. Это инерция советского и синодального времени. Так считалось, что, чем тише Церковь себя ведет, тем лучше, на благо государства. А после войны считалось, что надо молчать, не высовываться, не проповедовать, не гоняют — и Слава Богу. Это позиция отмалчивания. Сейчас перестроиться сложно — архиереи все советской эпохи, видимо, им ментальность не позволяет понять, что мы живем уже в другое время, что люди стали другие. Надо активно выходить к людям, вести с обществом диалог, идти на компромиссы, обсуждать, вести дискуссии. Протестанты нас называют «молчащая церковь». Потому что мы не проповедуем, говорим о смирении перед государством, ничего не обсуждаем, ничего не объясняем. Сказал что-то не так — сразу гонения. Это наследие советской эпохи.

Появляются новые, активные архиереи, но они в тени. Церковь должна перестраивать свои отношения с обществом. А сейчас пути общества и церкви разошлись. Перестраиваться трудно, особенно, пожилым, пусть умным и хорошим, но трудно. А сейчас время такое, что все бурно меняется. Тяжело людям советской психологии, которые привыкли жить тихо, спокойно, в брежневском застое. Сами люди хорошие, я не выступают против кого-то, но нужно стратегию отношений с обществом менять.

Гонения будут, если мы ничего не будут менять. Как в революцию, люди ожесточатся, начнут храмы рушить или подлости какие-то совершать. Как на Украине, начнут поджигать монастыри, втихаря пакостить. А если мы начнем уважительно к людям относиться, у нас прибавится количество искренне верующих людей. Когда налаживается диалог, всегда проще строить взаимоотношения. Отмолчаться, отсидеться за спиной государства, этот официоз — он навредит.

Религия касается самых сокровенных человеческих мироощущений. Тут нужна кропотливая работа с людьми, как врачи. Представляете, вы пришли в больницу, а вам говорят — аспирин пейте и все. Конечно, вы возмутитесь и будете требовать, чтобы этих врачей убрали, что они халтурщики. А если с вами будут разговаривать, анализы делать, тогда и вы будете по-другому относиться к врачам. Церковь — это больница, куда люди идут для исцеления души. Они должны его получать, а этой терапии нет, только официоз.

Приходы не растут, они малочисленные, даже в Петербурге, количество крещений сокращается. Агрессия на церковь везде, в СМИ, кругом. С людьми никто не занимается. Потихоньку все это тает.

Появление такого храма Минобороны — это яркий признак того, что сближение церкви и государства только усиливается. Скрепы ищут, чтобы что-то дать людям, чтобы те не взбесились, чтобы не устроили Майдан, как на Украине. Это паразитирование на христианстве. Любое государство во все времена во всех культурах пыталось использовать религию в своих целях. И сейчас, хотя мы живем в светском государстве. В армии у нас — большинство атеисты, мусульмане, буддисты. Какой для них православный храм? Это же абсурд. Сделайте мемориал. Зачем вы сюда тянете христианство, мы малочисленны. Мы не представляем какой-то силы.

Что меня ждет дальше, я не знаю. Боюсь, даже архиерей не знает, еще не придумал. У владыки Никодима, по слухам, которые до меня доходят, авторитарный стиль управления. Может извергнуть из сана, может забыть, как будто ничего не было. Зачем это было раздувать со мной? Пост в фейсбуке мог никто не заметить.

Раз такая ситуация сложилась, волна пошла, мне пишут люди, я решил вести свой блог. Раз меня отстранили, и я уже не могу проповедовать как священник, я буду вести свой блог в интернете, где буду говорить, в том числе, об отношении церкви и государства. Буду рассказывать о ситуации в православии и проповедовать Евангелие. Это моя основная задача. Симфония церкви и государства — это не евангельская концепция. Христос сказал: «Кесарю — кесарево, Богу — богово». Надо об этом говорить, учиться с людьми разговаривать.