Перейти к материалам
истории

Иран обвиняет США в кибератаке, из-за которой ПВО сбили украинский «боинг». Но есть объяснение проще: в Иране две армии — и это создает проблемы

Источник: Meduza
Совет национальной безопасности и обороны Украины / AFP / Scanpix / LETA

Президент Ирана Хасан Рухани 15 января 2020 года возложил на США вину за крушение в пригороде Тегерана самолета «Международных авиалиний Украины» (МАУ) 8 января. Иранские военные уточнили, что речь идет не просто об абстрактной вине за все плохое, что происходит в регионе, а о конкретной кибератаке на ПВО страны: американцы якобы вывели из строя иранские радары, а потому зенитчики в Тегеране перепутали пассажирский лайнер с американской крылатой ракетой. Однако, скорее всего, дело не в американцах. Вероятно, ПВО допустило ошибку из-за запутанной структуры управления в стране: в Иране есть две почти независимые армии, которые иногда конфликтуют друг с другом. Одна из них — Корпус стражей исламской революции (КСИР) — и сбила украинский самолет.

Что известно точно?

  • Около 2:30 8 января по иранскому времени КСИР нанес ракетные удары по американским базам в Ираке в отместку за убийство генерала стражей исламской революции Касема Сулеймани. Накануне президент США Дональд Трамп обещал атаковать 52 цели в Иране, если Тегеран нанесет «удары возмездия». Силы ПВО Ирана были приведены в полную боевую готовность.
  • Аэропорты Тегерана в это время продолжали работу в обычном режиме. Авиационные службы Ирана не выпустили никаких предупреждений (NOTAM) для авиакомпаний об опасной обстановке в стране. По словам иранских военных, гражданские авиационные власти были не в курсе, что в армии объявлена общая тревога.
  • В 4:34 по иранскому времени из аэропорта имени имама Хомейни в Киев вылетел «боинг» МАУ. Взлет был совершен через полчаса после предыдущего лайнера — грузового самолета «Катарских авиалиний». Самолет МАУ следовал по стандартному для зоны аэропорта маршруту.
  • Спустя примерно 2 минуты с военной базы к северу от аэропорта была запущена зенитная ракета; через 30 секунд за ней последовала другая. Это следует из видео с камеры наблюдения, стоявшей в нескольких километрах от военной базы. Подлинность видео и место съемки установили расследователи The New York Times. Судя по тому же видео, обстрел вела установка ПВО ближнего радиуса действия «Тор М-1» (время работы двигателя соответствует ракетам «Тора»).
  • Взрыв первой ракеты привел к отключению транспондеров «боинга» (приборов, передающих данные о местоположении и скорости самолета). Лайнер исчез с радаров диспетчеров аэропорта и баз данных независимых служб, отслеживающих воздушное движение (в частности, с сайта Flightradar24). С этого момента пилоты лайнера не выходили на связь с диспетчерами. Вторая ракета попала в самолет через 23 секунды, этот момент был запечатлен на другом видео. Самолет стал снижаться с правым креном и через две с небольшим минуты упал в пригороде Тегерана.
  • 10 января иранские военные, до того отрицавшие какую-либо причастность к катастрофе, признали, что самолет был по ошибке сбит мобильной установкой ПВО КСИР. По словам генерала КСИР Амира-Али Хаджизаде, оператор установки принял его за американскую крылатую ракету. Оператор пытался получить приказ на запуск от командования, но не смог этого сделать из-за проблем со связью, сказал генерал.
  • Признание военных вызвало протесты в Иране. Вышедшие на митинги требовали реального наказания виновных из КСИР и отставки руководства страны вплоть до духовного лидера аятоллы Хаменеи.

Как можно было перепутать самолет и ракету?

15 января иранские военные заявили, что перед катастрофой радары ПВО страны подверглись кибератаке США. Об этом же заявили и иранские гражданские специалисты по информационной безопасности. Эта версия не стыкуется с первоначальным объяснением, согласно которому командование ПВО знало о местоположении «боинга», но оператор мобильной установки не смог получить эту информацию из-за сбоя связи.

Наблюдатели из других стран видят более простые объяснения случившегося. Для того чтобы перепутать гражданский самолет и военную цель, не обязательны внешнее воздействие со стороны врага и даже проблемы со связью. Достаточно паники, боязни ошибиться, нехватки времени на принятие решения и плохой организации. Все это, похоже, присутствовало.

Паника и недостаток времени

По словам генерала КСИР, после того, как Иран нанес удар по базам в Ираке, служба ПВО несколько раз выдавала предупреждение об ответной атаке американскими крылатыми ракетами. Для того, чтобы опасаться такого удара, у Тегерана были все основания: кроме угроз Трампа иранские военные наверняка располагали данными о взлете американских самолетов с баз в ОАЭ; сообщалось, что Иран в ответ поднял свои истребители — это случилось за два часа до катастрофы «боинга». По словам представителя КСИР, тогда же силы ПВО были приведены в состояние самой высокой готовности («уровень 3» по иранской терминологии).

Примерно в 25 километрах к северу от аэропорта имени имама Хомейни расположена ракетная база Бидхане — один из важнейших военных объектов Ирана; она находится под управлением КСИР. Известно, например, что в результате взрыва на этой базе в 2011 году погиб «отец» иранской ракетной программы Хаман Мохаддам; в организации взрыва подозревали Израиль. Однако при всей важности база, похоже, не была оборудована собственным стационарным ПВО. Когда иранские военные ночью 8 января объявили общую тревогу, на базу прибыли мобильные установки ПВО, утверждает генерал Хаджизаде.

Установки «Тор М1» ближнего действия предназначены для обороны войск на марше и командных пунктов. Теоретически каждая установка может вести бой самостоятельно, не прибегая к помощи обзорных радаров с крупных баз ПВО. «Тор М1», хотя и не является самой современной установкой (она принята на вооружение в России в 1991 году, с тех пор создано еще несколько модификаций), однако позволяет определить за 20 километров до цели ее направление движения, скорость, высоту и класс. В том числе, в отличие от более ранних моделей, оператор «Тора» в хороших условиях может самостоятельно отличить крупный самолет от крылатой ракеты.

Однако 8 января на базе Бидхане условия не были хорошими. Позиция «Тора» была расположена крайне неудачно для работы радаров: она окружена невысокими горами, которые мешают вести наблюдение за воздушной обстановкой. В частности, от международного аэропорта ее отделяют две гряды холмов. С территории базы невозможно обнаружить взлет самолета в аэропорту. Таким образом, лайнер появился на радаре «Тора» неожиданно для оператора уже на подлете к базе.

К эффекту неожиданности, вероятно, прибавился страх: в военной обстановке оператор ПВО всегда должен опасаться того, что из охотника он превратится в жертву: та же армия США для прорыва ПВО активно использует ракеты, наводящиеся на работающие активные радары противника. Кроме того, оператор установки теперь не может полностью доверять данным своего радара: США при атаке могут использовать ложные цели, способные «маскироваться», в том числе, под гражданские лайнеры.

Проблемы с организацией вооруженных сил

Но и в этих условиях катастрофы не должно было случиться, если бы «Торы» в Бидхане были надежно подключены к централизованной системе управления ПВО, которая объединяет все радары страны (в случае Ирана, это достаточно серьезная и современная группировка, позволяющая контролировать почти все воздушное пространство). Кроме того, к единой системе подключены и гражданские диспетчеры, которые получали данные с траспондеров «боинга».

Организация ПВО Ирана и возможности единой системы управления точно неизвестны. ПВО в стране является отдельным родом войск наряду с сухопутными силами, флотом и авиацией. Управление ведется с базы «Хатам аль-Анбия» («Печать пророка»), куда стекаются данные со всех радаров. Формально ПВО подчиняется официальной армии страны (на фарси она называется «Артеш»). Но от командования «Хатам аль-Анбия» получает данные и другая «армия» — Корпус стражей революции, который дублирует все рода войск, в том числе имеет собственные установки ПВО, но не систему управления воздушной обороной.

КСИР находится в сложных отношениях с армейцами; КСИР уступает «Артеш» по численности, но имеет намного большее влияние на внутреннюю политику и даже экономику страны. Духовный лидер страны аятолла Хаменеи осуществляет руководство армией через собственный штаб, состоящий из офицеров КСИР. «Стражи» пользуются всеми ресурсами армии, но при этом строят децентрализованную структуру, в которой поощряется принятие важных решений командирами на местах. Возможно, из-за децентрализации командиры не всегда используют ресурсы правильно. Так, недостаток взаимодействия между «Артеш» и «стражами» уже приводил к катастрофам самолетов: в 2010 году расчеты ПВО КСИР, возможно, сбили — и тоже с помощью «Торов» — иранский армейский истребитель F-14 в районе атомной электростанции в Бушере; ходили слухи и о других подобных инцидентах.

Так что нужно сделать, чтобы ПВО не сбивали лайнеры с пассажирами?

Практика показывает, что большинство подобных инцидентов вызваны двумя факторами: 

  • Страны с мощными ракетами, способными уничтожить крупный авиалайнер, не всегда следят за тем, чтобы эти ракеты использовались под контролем единой системы ПВО. Командиры подразделений на местах могут сами принимать решения о пуске ракет, пользуясь данными со своих весьма скромных радаров и сенсоров. Так, виновником крушения «боинга» Malaysian Airlines в Донбассе в 2014 году стала одиночная установка «Бук М-1», которая плохо приспособлена к самостоятельным (без внешнего определения целей) боевым действиям.
  • Страны, которые участвуют в боевых действиях или находятся на грани войны, часто не закрывают воздушное пространство над опасными районами для гражданских самолетов. Авиакомпании же не хотят принимать решения об отмене полетов над опасными участками самостоятельно, поскольку, как бы ни закончился полет, ответственности на них не лежит.

Без устранения двух этих факторов подобные «ошибки» вероятны и в будущем. Похоже, это теперь понимает и Иран. Обвинив американцев в кибератаке, президент Рухани все равно намекнул, что катастрофа самолета МАУ произошла именно из-за плохого взаимодействия армии и КСИР. По его словам, нужно сделать все, чтобы «такое не могло повториться», чего можно добиться только «усилением координации между вооруженными силами».

Дмитрий Кузнец