Полька Ольга Токарчук и австриец Петер Хандке получили Нобелевку по литературе Галина Юзефович объясняет, почему это правильное решение, несмотря то, что обоих яростно критикуют на родине

Нобелевский комитет объявил имена лауреатов премии по литературе за 2018 и 2019 годы. Ими стали польская писательница Ольга Токарчук и Петер Хандке из Австрии. В 2018 году премию не вручали из-за скандала, связанного с утечкой информации о победителях. Литературный критик Галина Юзефович объясняет, как премии удалось сохранить статус-кво после длительного перерыва и за что наградили авторов, внелитературная репутация которых у многих вызывает вопросы.

Многочисленные публикации, предшествовавшие вручению сразу двух Нобелевских премий по литературе — за 2018 и 2019 годы, — равно как и прогнозы букмекеров, настраивали на минорный лад. Казалось, что после годичного перерыва (кстати, первого со времен Второй мировой войны), спровоцированного сексуально-финансовым скандалом, премия воскреснет в принципиально ином виде и ключевыми параметрами для награждения станут уже не литературные заслуги лауреатов, но их соответствие жесткому этико-политическому стандарту. Среди фаворитов нобелевской гонки называли уроженку Гваделупы Мариз Конде, пишущую о проблемах чернокожих (именно ей досталась так называемая альтернативная Нобелевская премия, вручавшаяся в прошлом году), кенийского классика и борца с неоколониализмом Нгуги Ва Тхионго, канадскую писательницу-феминистку Маргарет Этвуд и даже нашу Людмилу Улицкую.

Как ни жаль, что в этом году премия не досталась российскому автору, следует с большим облегчением признать: худшие прогнозы не сбылись. Вопреки всем опасениям и несмотря на очень существенные кадровые изменения в составе Шведской академии, Нобелевская премия вышла из анабиоза практически неизменной в том, что касается ее идейных и эстетических принципов. Иными словами, несмотря на то что политические соображения (а также некоторый культурный и языковой паритет) не следует совсем уж сбрасывать со счетов, главным для Нобелевского жюри по-прежнему остается литературная значимость лауреата. 

Награду за 2018 год получила известнейшая польская писательница Ольга Токарчук, лауреат Международного Букера за 2018 год. Она стала пятым лауреатом из Польши, и благодаря ее победе Польша сравнялась с Россией в неформальном зачете по количеству Нобелевских премий на страну. Самый известный в мире роман Токарчук «Бегуны» (на русском он выходил дважды — сначала в 2007 году, а после в 2018-м) — затейливое и нелинейное повествование, в котором документальные или псевдодокументальные фрагменты перемежаются текстами, лежащими на грани с поэзией, а основной темой становится современное путешествие — с технической точки зрения предельно упростившееся, но при этом налившееся новыми экзистенциальными смыслами и драматизмом. 

Австрийский писатель, литературный критик, драматург, переводчик и сценарист Петер Хандке, ставший лауреатом за 2019 год, отечественному читателю, пожалуй, известен несколько хуже: в последний раз его проза выходила на русском в середине нулевых годов. Меж тем предыдущая лауреатка из Австрии Эльфрида Елинек, получая Нобелевскую премию в 2004 году, именно его назвала в качестве куда более достойного претендента на главную мировую литературную награду, чем она сама, — и, в общем, не без оснований. Один из самых молодых участников легендарного немецкого литературного общества «Группа 47» (помимо самого нынешнего лауреата в него входили едва ли не все немецкие классики ХХ века — от Генриха Белля до Гюнтера Грасса), Хандке считается одним из основоположников постдраматического театра и вообще самой влиятельной фигурой сегодняшней немецкоязычной литературы. Недостаточную известность писателя среди российских читателей отчасти компенсирует его популярность среди любителей кино: Хандке у нас знают прежде всего как многолетнего соавтора режиссера Вима Вендерса. Именно Петер Хандке написал для Вендерса оригинальный сценарий фильма «Небо над Берлином», а «Страх вратаря перед одиннадцатиметровым» снят по его одноименной повести.

Словом, оба лауреата — и Токарчук, и Хандке — не вызывают особых вопросов в том, что касается их ценности для мировой литературы и культуры в целом. Чего, однако, не скажешь об их внелитературной репутации. 

Ольга Токарчук на родине постоянно подвергается нападкам (в том числе довольно агрессивным) со стороны консервативного большинства. Ее критикуют за недостаток лояльности по отношению к нынешней власти, подчеркнутую индифферентность к религии и откровенно скептическое отношение к попыткам позиционировать современную Польшу как государство, исконно толерантное и гуманное к разного рода меньшинствам.

Петер Хандке, напротив, имеет репутацию едва ли не фашиста: во время югославской войны он многократно высказывался в защиту Сербии, выступил с речью на похоронах Слободана Милошевича и вообще на протяжении нескольких десятилетий пребывает в оппозиции ко всей системе европейских либеральных ценностей. Так, в 2014 году он был лишен уже присужденной ему Международной Ибсеновской премии: решение было отозвано по требованию общественности, а один из норвежских политических обозревателей сказал, что присудить премию Ибсена Хандке — это все равно что присудить премию Иммануила Канта Геббельсу. 

В том числе в силу полнейшей политической полярности двух лауреатов решение Шведской академии выглядит исключительно удачным и взвешенным. Во-первых, оно наглядно демонстрирует: Нобелевская премия по литературе не собирается сдавать позиции и превращаться в награду за «хорошее поведение» — литературные соображения по-прежнему ставятся во главу угла. Во-вторых, Академия доказала свою верность идеалам политического и культурного многообразия: награда по-прежнему может присуждаться авторам разных убеждений и взглядов, а вовсе не только «борцам за все хорошее». Иными словами, никаких радикальных изменений курса не произошло, и после перерыва Нобелевская премия возвращается на позицию главного ориентира и лидера в литературном пространстве. На фоне тотальной дезинтеграции и распада традиционной системы культурных авторитетов трудно представить себе новость лучше.