Лучше бы я была ведущей «Ревизорро» Наталья Андреева из рекламы Delivery Club — о тележурналистике и работе курьером

Российский сервис по доставке еды Delivery Club запустил наружную рекламу в Москве — на остановках, станциях МЦК и в вагонах метро разместили плакаты с фотографиями, именами и профессиями курьеров. Кампания оказалась исключительно резонансной: в соцсетях ее обсуждали несколько дней. Часть пользователей хвалили нестандартный подход, другие критиковали рекламу за отображение неприглядной реальности, когда учитель или заслуженный артист вынуждены работать курьерами. Критики также обратили внимание, что подобный проект уже был у конкурентов Delivery Club — «Яндекс.Еды». Разработкой обеих реклам занимался медиахолдинг Look At Media. «Медуза» поговорила с одной из участниц кампании — тележурналисткой Натальей Андреевой — о том, как складывалась ее карьера на ТВ, при каких обстоятельствах она решила стать курьером, и почему идея рекламной кампании кажется ей правильной.

Наталья Андреева рассказала, что переехала в Москву из Санкт-Петербурга и работает журналистом с 2012 года. Три года назад она устроилась продюсером на телеканал «Москва 24», но позже стала репортером. На канале она делала сюжеты о ДТП и ЧП, а также брала интервью у депутата Госдумы Леонида Слуцкого (по ее словам, оно не пошло в эфир).

Некоторые критики кампании Delivery Club не поверили, что в рекламе снялись настоящие курьеры. Сомнения вызвала в том числе и Наталья Андреева. В ее инстаграме много фотографий из путешествий, а знакомые девушки писали в соцсетях, что та продолжает работать на ТВ. Издатель LAM Алексей Аметов опроверг все обвинения. Сама Андреева утверждает, что решила стать курьером после того, как попала в реанимацию с подозрением на инсульт, и успела проработать всего две недели.

— В интервью Inc. вы сказали, что ушли из журналистики, потому что устали…

— Я не понимаю негатива, который начался в соцсетях. Мне кажется, это заказная реклама хейтеров от «Яндекса», потому что [в рекламной кампании Delivery Club показана] абсолютно искренняя, настоящая история шести человек. Наоборот, это должно было вызвать некую трогательность и понимание ситуации. Мы не знаем, кто завтра, где будет: где будете вы, где будут мои коллеги. У каждого из шестерых свои причины попадания в курьерскую службу. В этом ничего стыдного нет.

У меня большой опыт в бизнесе, в журналистике. То, что я в один прекрасный день попала в реанимацию с подозрением на инсульт в 29 лет, говорит о многом. Это основная причина [ухода из журналистики]. Я сорвала здоровье, потому что у меня было огромное количество круглосуточной работы. Я была новостником, выезжала на происшествия. С телеканала сотрудники, руководство приезжали ко мне в больницу и видели, в каком я состоянии. Это абсолютно внезапно произошло. Если бы я знала, что в марте мне станет плохо, я бы заранее отложила какой-то капитал, чтобы жить, например, на Бали и не переживать. Но этого не случилось. Заболеть может каждый, в этом ничего стыдного нет.

Еще до акции я пришла в доставку, потому что я не дочка министра, меня содержать никто не будет. И что важно — у меня есть доступ в Госдуму (Наталья имеет в виду, что во время работы журналистом была аккредитована в Госдуме как журналист, — прим. «Медузы»), но я не стала ничьей любовницей — многие девочки у нас так продолжают существование, если не могут работать. Я пошла на честную, обычную работу. Временно: месяц-два, летний период, пока тепло и солнце. Работать на воздухе, а не в душной редакции. Даже если перевестись из корреспонденции в продюсеры, я не могу сидеть пятидневку все лето, а вечером выходить еле живая на улицу. Я еще детей хочу родить, понимаете? А не умереть, спасая других, потому что новостник — это катушка, происшествия без конца. А моя жизнь где? Она проходит мимо.

— Один из ваших бывших коллег сказал, что вы были продюсером, а не репортером.

— Это сказал некий Базанов (Иван Базанов — ведущий телеканала «Москва 24», — прим. «Медузы»), с которым у нас взаимная любовь. Я не буду отвечать, хотя очень мне хочется ответить, кем он является на канале, в каком ньюсруме и как он сидит, как от него уходят сотрудники, как он, кроме чтения суфлера, не может ничего.

Я пришла на канал три года назад на должность продюсера. Но я с первых дней начала выезжать на съемки. Есть нарезка с моими репортажами, везде титры: «Наталья Андреева, „Вести“», «Наталья Андреева, „Москва 24“». Последний репортаж — я выезжала на крушение истребителя «Миг 29» от «России 24». Вряд ли продюсер будет выезжать на съемку. Почему я слегла — я одна и продюсировала, и снимала. В основном у меня были расследования. Я довела одно уголовное дело до Интерпола. Я была лучшим сотрудником. Базанов — он обычный ведущий. Вы позвоните [Евгению] Мартынову, руководителю «Москвы 24», он вам скажет, кто такая Наталья Андреева.

Они ценили меня очень, потому что я единственная доставала эксклюзивы: с Джигарханяном, со Слуцким. Я пробралась в дом Наоми Кэмпбелл, подралась с охраной Джеки Чана. Каждый мой материал цитировали Рен ТВ, НТВ. Что важно — я помогала людям. Например, если какая-то история не шла в эфир, я отдавала Mash и «Дождю» — это закон, потому что я пришла из «Коммерсанта», из деловой журналистики, на телик. Мое направление — не просто выдать в эфир абы что, а действительно помочь разобраться в ситуации. Я писала запросы депутатам, в Следственный комитет, в прокуратуру, мы созванивались, работали. У меня есть ряд грамот, премий, поэтому все мои коллеги знают, кто я такая. А что говорит Базанов — это просто… Я терпеть не могу этого человека, я не считаю его профессионалом ни разу. Руководство канала знает, что ни с одним бы материалом, который сняла в полях я, он бы не справился. И он это знает тоже.

В истории с Delivery я ни разу не упомянула свой канал. Я люблю канал, я отдала ему три года жизни. Это акция не имеет никакого отношения к моей работе. Да, я сломалась, да, я заболела, акт переутомления. Но я не обвиняю в этом канал. Я могла потише работать, поменьше брать. Но я летела вперед, мне казалось, что сил еще много будет в организме.

— Почему вы выбрали работу курьера?

— Потому что я могу, допустим, четыре часа поработать, потом прийти домой и полежать спокойно. Это не стрессовая работа. У тебя нет бесконечной нагрузки. Это спокойный, монотонный, не умственный труд. Ты устаешь только физически. Я стала намного лучше выглядеть, работая на свежем воздухе. Я не вернусь [в журналистику]. Меня зовут на другие каналы, но я пришла в журналистику из своего бизнеса, я туда вернусь. В 2012-2013 у меня были розничные точки с мороженым, постельным бельем, а еще детские батуты, франшиза «ИнфоЛайф» и хостел. В 2014 году, когда погиб мой любимый человек Кирилл, я вернулась в Санкт-Петербург и устроилась на радиостанцию «Радио Рекорд». Я не собираюсь работать курьером 30 лет. Это временная пилюля.

— Почему именно Delivery Club?

— Не знаю. Я видела, что огромное количество людей ходит [в форме курьеров Delivery Club]. Зарплата в Delivery повыше, чем у многих журналистов в редакциях, уж редакций я знаю много.

— В интервью Inc. вы сказали, что получаете как курьер больше, чем получали на федеральном канале. Сколько вы зарабатываете в Delivery Club? 

— Эта фраза выдернута из контекста. Я сказала, что там можно заработать больше, чем на федеральном канале. У нас на ВГТРК средняя зарплата 60-70 [тысяч рублей]. Можно больше зарабатывать курьером, это реально так. Но другое дело, что я еще зарплату не получила, потому что работаю только около двух недель. Сколько работаю — столько заплатят.

— Расскажите, какой у вас график.

— Ребята, с которыми я общалась — мальчишки, они физически покрепче меня — работают по 14 часов и успевают по 28 заказов сделать. Это порядка 90-100 тысяч в месяц, если без выходных. Самое большее у меня было десять заказов и восемь часов. Я по пять [часов] выхожу, по шесть. Больше я не могу, я отдыхаю.

— А как часто?

— По-разному. Я чередую с эфирами. Я сейчас как эксперт выступаю на разных каналах по абсолютно разным темам. У меня сейчас нет контракта с ВГТРК, я могу сниматься везде. Если нет съемок — выхожу в доставку.

— Съемки тоже приносят вам доход?

— Конечно, там небольшие денежки.

— Вам было тяжело начать работать курьером?

— В первый день мне было морально очень тяжело. Работая журналистом, я привыкла переодеваться то врачом, то проституткой, когда тот же Минздрав не давал разрешение на съемку. Я как мышь работала, скрытно. Надо же было снять. Здесь главное, что человек из себя представляет, какой стержень внутри. Но, естественно, [когда начала работать курьером] взгляды на улице коробили. Мне так хотелось сказать людям: «Вы вообще знаете, кто я?». Это не корона, это труд. Поэтому хочется, чтобы люди стали добрее и принимали.

Я вышла пешком — это очень тяжело, по 50 километров в день. Это если работаешь по 14 часов. Заказы дают в твоем районе, но иногда приходится три километра ехать до ресторана или до клиента. Получается много. Я на второй день позвонила и сказала: «Ребят, вы что с ума сошли?». Это совершенно не женская работа, парням полегче. И этот короб тяжелый неудобный — это ужас. Мне выдали электросамокат. Я на самокате передвигаюсь, это удобно.

— Вы упомянули негативную реакцию на кампанию. Мне кажется, что многих удивил ваш инстаграм.

— Да. У людей резонанс. А у меня внутри какой резонанс, как вы думаете? Мне думаете легко морально? Жить в Токио (Наталья говорит, что жила в Токио полгода, — прим. «Медузы»), работать со звездами, а потом нести короб. Мне тоже нелегко. Но что делать? Кто меня будет кормить, если у меня молодой человек погиб? Мы должны были пожениться. С такой работой, как в журналистике, круглосуточной, выстраивать отношения после того, что с Кириллом произошло, я не могу. Я петербурженка, как закрывать бытовые расходы: продукты, лекарства, жилье? Как выживать в Москве, если не работаешь?

Я даже не понимаю, кто начал этот негатив. Какая-то глупость. У людей два мнения: либо я проплаченная модель (и это плохо), либо я реальный курьер (а значит, плохой журналист и пошла в курьерство). Никто даже не подумал, что есть третий, самый главный вариант — мое подорванное здоровье. Очень обидно. Я честный, открытый человек. У меня вся информация в соцсетях, все видно. Я не нарушила закон, я не сделала ничего плохого, я просто людям разнесла еду. Что плохого? Это настолько чистая и хорошая акция. Даже взять военного (имеется в виду курьер Андрей — заслуженный артист России и бывший кадровый офицер, — прим. «Медузы»). У нас государство сколько платит военным на пенсиях? А этот военный, извините, не сидит, не выпивает с друзьями. Он пошел работать. И это нормально, достойно похвалы. Я вообще не понимаю, что началось в фейсбуке. Почему я должна перед кем-то оправдываться?

— По вашему инстаграму кажется, что вы много путешествуете. Это так?

— Не кажется, так было, когда были деньги. Я очень бюджетно путешествую. Если в Доминикану люди летают за 120 тысяч, я делаю три пересадки и лечу за 60. Если вы посмотрите, у меня никаких лакшери отелей пятизвездочных нет. Я беру байк, селюсь в самое обычное жилье. Я даже в монастыре в Израиле жила три месяца. Все говорят: «Как? Там же так дорого». Нет, в Израиле в монастыре можно жить бесплатно. Я потратила на перелет 12 тысяч рублей, это же можно заработать? Можно! Просто нужно голову включать в путешествиях. Я часто путешествую одна, потому что уже нет молодого человека. Это не за чей-то счет, я укладываюсь в зарплату. У меня классные туры выходят, я сама себе их придумываю: как выжить на 100 евро, типа «Орел и Решка» (украинская программа о путешествиях, — прим. «Медузы»).

Меня Картозия (Николай Картозия — генеральный продюсер телеканала «Пятница!», — прим. «Медузы») кастинговал на роль ведущей вместо Елены Летучей в проект «Ревизорро» в декабре. Но выбрали более популярную девочку. Мне было очень обидно. Я, конечно, рассчитывала на этот контракт, потому что новый проект «Ревизорро» как раз будет за границей, а я, как никто, знаю, где вкусно, дешево и чтобы не отравиться перекусить, как арендовать жилье, как выжить на небольшой бюджет и чтобы это было красиво. Но не подошла. Не знаю, может, некрасивая, может, какая-то не такая. Конечно, лучше бы я сейчас была ведущей «Ревизорро», чем курьером.

— Многие публиковали скриншот из вашего инстаграма, где в ответ на вопрос, привезете ли вы заказ, вы написали: «У Бузовой же не спрашиваешь, пользуется ли она олвейс или нет».

— Это моя подруга Таня, она бывшая жена нашего оператора. Я ей просто в шутку написала. Это мой стиль общения, а люди все исказили. Я иду по улице, [вижу] какие-то плакаты, афиши, неужели я смотрю, что это за человек, ищу его инстаграм? Нет. Я не хотела, чтобы все так публично раздували. Внимательно посмотрите, я написала: «Если ты курьер — плохо, тебя осуждают. Говорят, что ты плохой журналист и у тебя больше нет выбора». Нет, у меня, поверьте, предложений много. Но я не пойду в Останкино, мне с Таганки до Останкино полтора часа ехать, плюс добираться от метро. Три часа жизни тратить только на дорогу. Я не хочу, я уже галочку поставила в своей карьере — добилась того, чего хотела.

Мне сложно морально после всех моих путешествий, достижений. Я советовалась со своим духовником Андреем Алексеевым — он духовник нашей Олимпийской сборной. Говорю: «Батюшка, я не могу, мне тяжело». А он: «Наташ, немного надо потерпеть, чуть-чуть. Ну а что, если так обстоятельства сложились?» И я смирилась. Вдруг через две недели эта рекламная кампания. Нас буквально на днях фотографировали. Это не было заранее спланировано, мы не были знакомы, и тем более, это не было проплачено. Я никакая не модель. Раньше, может, в детстве пару съемок было.

— То есть вам не платили за рекламу?

— Нет, нам не платили.

— Вам не кажется, что эта рекламная кампания может восприниматься как грустная? Не зная бэкграунда этих людей, можно подумать, что вообще-то это ужасно, когда человек вынужден работать не по профессии, потому что ему не хватает на жизнь.

— Это не ужасно. Акция направлена на то — и нормальные люди воспримут ее так — что это не стыдно. К примеру, в обществе есть учителя, которые уже не работают. Сидят совершенно без денег. Здесь вариант: они могут подработать в этой компании. Это не стыдно. Мы что, воруем у кого-то? Или милостыню просим? Это обычный труд, просто принести еды такому же человеку, как ты.

— Одна из реакций в соцсетях была такой: ужасно, когда условный преподаватель вынужден идти в курьеры, потому что не может работать по профессии или не может заработать этим на жизнь. Вы это видите по-другому?

— Я вижу это абсолютно не так. У каждого личная история. Зачем додумывать и перекручивать? Вы же не знаете, почему они сейчас не работают по профессии. Здесь дело в личных качествах человека, либо в государстве, либо в окладе. Кому-то оклада хватает. Рассуждать можно много, но надо каждого рассматривать индивидуального. Общий срез не подойдет под эту историю. Мы живем в свободной стране, так или иначе каждый для себя делает выбор. Многие на пенсии сидят и совершенно не могут себя обеспечить. Очень радует, когда старики наши выходят куда-то подрабатывать. Некоторые по своей воле. Например, моя мама на пенсии, но работает, потому что ей нравится, она не хочет сидеть дома. Некоторые пожилые люди работают, потому что хотят общения. Да, это страшно, когда работают от безысходности, такого быть не должно.