Настоящая американская пицца в Москве 1988 года История Astro Pizza — первого советского фастфуда, который приходится родственником «Тройке Диалог»

Советско-американское предприятие «Диалог», зарегистрированное в конце 1987 года, было первой отечественной высокотехнологичной компанией с привлечением западного капитала. Впоследствии из «Диалога» вырос первый же в России инвестиционный банк «Тройка Диалог»; расследование об его офшорной вселенной недавно опубликовала «Медуза». «Диалог» стоял у истоков еще одной компании — Astro Pizza, пионера западного фастфуда в Советском Союзе, о чем сразу после выхода расследования про «Тройку» вспомнили в сообществе «Ну да Москва». «Медуза» рассказывает историю Astro Pizza, которая появилась в Москве задолго до Pizza Hut и «Макдоналдса» — но несмотря на успех у покупателей, так и не стала им конкурентом.

12 апреля 1988 года на Воробьевых горах — тогда они были еще Ленинскими — в Москве остановился грузовик марки GMC. Такие, конечно, можно было иногда наблюдать в столице и раньше — они развозили «Пепси». Но этот не был похож даже на диковинные машины с газировкой: он блестел металлом, на его бортах размещались советский и американский флаги, а также красные лозунги на русском и английском языках. 

Когда прохожие сообразили, что это кафе на колесах, прибывшее в Москву прямо из Америки, вокруг машины собралась толпа. За окном-прилавком фургона два улыбающихся итало-американца показывали фокус — подбрасывали тесто, растягивая его, — и приглашали советских граждан попробовать настоящую американскую пиццу. Цена по местным меркам была заоблачная: два доллара десять центов, точнее рубль 25 копеек за кусок пиццы, газировка — еще 75 копеек. 

Это был фургон Astro Pizza, первого американского фастфуда в СССР, за недолгие полгода завоевавшего любовь москвичей. Astro Pizza открылась в России за два года до Pizza Hut и «Макдоналдса». 

«Машину можно было встретить около „Метрополя“. Очереди были огромные, был ажиотаж», — вспоминает в разговоре с «Медузой» предприниматель Петр Зрелов, один из соучредителей Astro Pizza, который помог американской пиццерии оказаться в советской Москве.

Фургон проработал в столице советской России всего полгода. Москвичи за ним охотились, пытаясь угадать, куда фургон приедет снова. Появление этого пришельца в СССР было признаком перемен, опередившим сами эти перемены. 

Советско-американская империя: от производства компьютеров до пиццы и «Тройки Диалог»

В конце 1980-х годов состоялась серия переговоров между президентом США Рональдом Рейганом и генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачевым. Горбачев побывал в Вашингтоне, Рейган — в Москве. Отношения между странами потеплели, а для общества это означало легализацию и прежде модных у советских людей западных вещей и музыки. За них уже давно не преследовали, а сейчас власти перестали даже осуждать все американское. В США пресса в то время писала, что советский народ «распробовал вкус западной жизни». 

На эту же тему, только более практически, рассуждал в интервью Los Angeles Times бизнесмен из Нью-Джерси Луи Пинконе: «Они полюбят пиццу. Кто вообще не любит пиццу?» Его компания и запустила в Москве фургон-пиццерию, и Пинконе не без удовольствия рассказывал газете The New York Times после месяца работы в СССР, почему ему нравится вести дела в социалистической стране: «К пяти часам вечера у нас кончается пицца. В США конкуренция такая, что приходится тратить миллионы, чтобы просто продать свой продукт. Там — покупатели стучат в вашу дверь и просят им его продать». 

После переговоров президентов сверхдержав Совет министров СССР разрешил создавать совместные предприятия (СП). В конце 1987 года был продемонстрирован первый пример сотрудничества бывших противников — зарегистрировано совместное советско-американское предприятие с символическим названием «Диалог». Американским инвестором «Диалога» был чикагский мультимиллионер Джозеф Ритчи, который вложил в фирму пять миллионов долларов; с советской стороны были Академия наук, МГУ и передовые промышленные предприятия страны, они внесли восемь миллионов советских рублей и, что оказалось важнее, отправили в СП своих представителей — энергичных советских программистов и экономистов. Генеральным директором «Диалога» стал заместитель директора «КамАЗа» (автозавод тоже был соучредителем СП) Петр Зрелов, подбором кадров в новой фирме занялась его жена Татьяна. 

У Зрелова уже был опыт компьютеризации завода-автогиганта и он знал, как остро промышленность СССР нуждается в вычислительной технике — и насколько отстала отечественная электроника от западной. «Диалог» занялся сборкой современных персональных компьютеров, которые продавал предприятиям социалистической индустрии. Успех был ошеломляющим. Через несколько лет, в 1995 году Петр Зрелов вспоминал: «Мы сделали за год 120 миллионов рублей прибыли. Это жуткая цифра, ведь „КамАЗ“, например, в тот же год дал 400 миллионов. Но вот что делать нам с этими деньгами в плановой экономике, было непонятно. Придешь к чиновнику и слышишь — ну что ж, включу вас в план на следующий год».

Поскольку потратить деньги в закрытой плановой экономике даже на зарплаты себе и сотрудникам было непросто, обошлись с прибылью по-советски: «Диалог» стал расти вширь, обзаводясь многочисленными дочерними структурами самого разного профиля. В книге Василия Мартова и Дмитрия Лисицина «Мечта о „Тройке“. Как самый необычный инвестбанк России стал национальным чемпионом» (2016) об этом времени в истории «Диалога» сказано: «Компьютерная фирма на глазах превращалась в многопрофильный конгломерат с тысячами стручков. „Диалог“ заполнял пустоты: кругом не было юристов, так почему бы не открыть юридическую фирму? Так же появились собственное архитектурное бюро, строительная компания, мебельное производство, дом моды». 

Число дочерних компаний «Диалога» превысило сотню, в какой-то момент даже было решено создать внутреннюю биржу для взаимодействия между «дочками» советско-американской империи. Из этого внутреннего брокера, слившегося с «Диалог Банком» и бизнесом Питера Дерби — американского партнера Джозефа Ритчи, потом родится инвестиционный банк «Тройка Диалог» (о нем и его бывшем владельце Рубене Варданяне в начале весны 2019 года международное бюро журналистов-расследователей OCCRP выпустило расследование, которое было опубликовано в «Медузе»).

В конце 1980-х — начале 1990-х СП «Диалог» дало жизнь многим проектам. Фирма была зонтичным брендом, под которым развивались не только разнообразные собственные предприятия, но могли найти укрытие и западные компании, не приспособленные к существованию в советском инвестиционном климате. 

Машина «Москвич» для тех, кто спас от Холокоста

В 1988 году к соучредителям «Диалога» обратились советские чиновники с просьбой помочь американским предпринимателям привести в страну американский фастфуд. Законодательство ограничивало ведение бизнеса иностранными компаниями в СССР, а у Зрелова и его коллег уже был опыт создания СП. 

«Мы встретились в исполкоме [Ленинского района Москвы] с представителем Astro Pizza», — вспоминает Петр Зрелов. Речь о партнере Луи Пинконе Шелли Зайгере. Зайгер приехал в Советский Союз еще и с личным делом: его семья в 1940-х спаслась от Холокоста в небольшом городе Зборов (тогда это была Польша, после войны — Тернопольская область Украины) благодаря помощи местных жителей. Во время нацистской оккупации, как потом вспоминал Зайгер, он и его близкие просидели в специальном укрытии в погребе год и два месяца, питаясь капустой, которую им спускали туда в ведре. После войны семья уехала в США, и спустя четыре десятилетия Шелли Зайгер попросил своего нового партнера в СССР отблагодарить людей, которые прятали его семью: купить им автомобиль «Москвич». Зрелов вспоминает, что машину купить так и не удалось: американец оставил чек с непроставленной суммой, но не учел, что деньги в социалистической экономике ничего не значат, когда речь идет о дефиците. «Это [то есть фастфуд] был не наш профиль, но мы решили помочь», — заканчивает воспоминание о той встрече Зрелов.

Помочь с пиццей удалось лучше, чем с «москвичом». «Диалог» юридически оформил работу Astro Pizza в СССР, хотя в делах американцев не участвовал. Петр Зрелов объясняет, почему бизнесменам из Нью-Джерси удалось так легко начать дело в Союзе: «Поскольку все делалось через исполком, не было никаких препятствий и препон со стороны чиновников. Согласовывали быстро». 

Astro Pizza собиралась захватить советский рынок раньше корпораций-конкурентов. Свой интерес к СССР уже тогда проявляла Pizza Hut, которая в итоге открыла свой ресторан в 1990 году и смогла закрепиться только со второй попытки (из-за кризиса 1998-го компания уходила из России). Astro Pizza кормила москвичей уже весной 1988-го, а в США ее руководитель объяснял журналистам, как его компания будет покорять города по ту сторону «железного занавеса». Уже к концу 1990 года Луи Пинконе собирался открыть в Москве 25 пиццерий, а свой фудтрак отправить в Ленинград на разведку — продавать, заодно рекламировать американскую пиццу и искать лучшие места для стационарных ресторанов; в сентябре 1988 года Пинконе рассуждал, как откроет пиццерии в Риге и Туле. 

«Они хотели организовать продажу, — говорит „Медузе“ Татьяна Зрелова, делая ударения на „хотели“. — Но все-таки это была скорее рекламная акция для них, а не бизнес. Обстановка была не торгашеская, а праздничная и радостная, они хотели познакомить советских граждан с американской культурой». По словам соосновательницы «Диалога», «это был первый воздух свободы», и свобода состояла в том, что вокруг фудтрака не было «никакой милиции, никто не спрашивал, почему вы здесь стоите». «Акт свободных отношений разных стран», — резюмирует Зрелова. 

Продлились эти отношения полгода. 

Пицца ушла, потому что опередила время

Весь теплый сезон — с весны до осени — серебристый фургон-пиццерия колесил по Москве и останавливался каждый день в разных местах. Чаще всего его можно было встретить на улице Горького (Тверской) и возле МГУ. Постоянные покупатели пытались узнать, где фудтрак будет снова, и даже ездили по городу в поисках пиццерии на колесах. В день американцы продавали от 150 до 200 пицц, и предприятие выглядело весьма успешным.

Но через полгода работы в СССР бизнес закрылся, фудтрак уехал, и Astro Pizza навсегда отказалась от идеи создать сеть ресторанов в Союзе. Неудобными оказались форма СП, советские законы и инструкции, а главное — трудности с заработанными деньгами в неконвертируемых рублях. Маленькая пиццерия оказалось в том же положении, что и большое СП «Диалог», специфически успешное социалистическое предприятие. 

Занимавший в то время пост начальника главного управления общественного питания Москвы Владимир Малышков признается, что фургон Astro Pizza помнит отлично, но пиццу ни разу не пробовал. «Я всегда относится к фастфуду с осторожностью, все же это не самая полезная еда, но именно при мне они появились в Москве. Тут вот в чем дело, государство тогда не очень баловало народ чем-то новым, а это делать нужно. Ведь если мы варимся в одном котле, то у нас одна и та же каша будет. А если мы используем иностранный опыт и знания, то нам же и лучше», — говорит Малышков в беседе с «Медузой».

«Мы тогда не задумывались, что делали что-то первое. В те времена, что ни сделаешь, будешь первым, — рассуждает Татьяна Зрелова. — Компьютеры — первые, с „Майкрософтом“ работали первые, с Биллом Гейтсом встречались первые. Мы даже не заморачивались, потому что открывалась новая страница в истории нашей страны. Мы не озабочены были тем, что все было впервые, для нас это была просто жизнь».

А Петр Зрелов замечает, что Astro Pizza пришла в Россию слишком рано, когда страна была еще не готова для такого бизнеса. Супруги Зреловы вкус пиццы из фудтрака запомнили хорошо — говорят, он был отличным. Хотя признаются, что потом побывали в разных странах мира и попробовали много такого, что было куда вкуснее настоящей американской пиццы в Москве 1988 года.