10 историй о крахе человеческой жизни Вышел сборник рассказов «Найти виноватого» Джеффри Евгенидиса — автора «Девственниц-самоубийц» и лауреата Пулитцеровской премии

Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович рассказывает о сборнике рассказов «Найти виноватого» американца Джеффри Евгенидиса — лауреата Пулитцеровской премии за роман «Средний пол».

Джеффри Евгенидис. Найти виноватого. СПб.: Пальмира, 2019. Перевод Д. Горяниной

Американец Джеффри Евгенидис — автор того же поколения и примерно того же масштаба, что и Джонатан Франзен, однако в силу какого-то рокового стечения обстоятельств он у нас известен куда меньше своего именитого коллеги. Последний роман Евгенидиса «А порою очень грустны» вышел в России семь лет назад и особой популярности не снискал, однако теперь писатель, наконец, обрел нового издателя, решившегося переиздать старые вещи (хочется верить, с большим успехом) и выпустить самую свежую его книгу — сборник малой прозы «Найти виноватого».

Скажем сразу: этот сборник — безупречный, составленный из текстов в диапазоне от хороших до выдающихся, — тем не менее, не лучший вариант для первого знакомства с Евгенидисом. И дело не в том, что короткие его тексты воздействуют на читателя слабее, чем длинные — ничего подобного, скорее уж наоборот. Просто вошедшие в «Найти виноватого» рассказы в некотором смысле живут на полях романов и вступают с ними в причудливый, захватывающий диалог — его-то неопытный читатель Евгенидиса рискует пропустить, лишив себя тем самым радости узнавания и глубинного понимания прочитанного.

Так, открывающая сборник новелла «Воздушная почта», в которой молодой американец умирает от амебной дизентерии на райском острове в Таиланде, представляет собой альтернативную версию судьбы одного из главных героев романа «А порою очень грустны» (там он благополучно возвращается из долгого путешествия). Небольшой рассказ «Прорицание вульвы» — история известнейшего сексолога, все идеи которого относительно гендерной идентичности в одночасье рушатся из-за открытия, сделанного более молодой коллегой, — это спин-офф эпического «Среднего пола», в 2003 году принесшего Евгенидису Пулитцеровскую премию. А герои заглавного текста сборника — семейной драмы «Найти виноватого» — определенно живут на периферии того мира, в котором разворачивается действие «Девственниц-самоубийц».

Впрочем, сказать, что малая проза Джеффри Евгенидиса не обладает самостоятельной ценностью и интересна лишь как расширенный комментарий к романам, заведомо несправедливо. Каждый текст, вошедший в сборник, — совершенно законченное, обособленное высказывание, и роднит их между собой разве что общая минорная интонация. Все рассказы в «Найти виноватого» — это истории распада и краха, так или иначе фиксирующие превращение человеческих жизней и отношений в никчемные обломки, осколки и ветошь.

Родни — несостоявшийся ученый, отец семейства и неудачливый музыкант — за долги лишается клавикорда, единственного предмета, к которому чувствует настоящую привязанность («Старинная музыка»). На глазах лузера-сына лузер-отец проматывает остатки семейных денег, вкладывая их в захудалый отель на окраине Майами («Таймшер»). Поддавшийся искушению и позарившийся на чужие деньги нищий редактор из маленького некоммерческого издательства готовится заплатить за свое преступление страшную цену — а ведь он всего-то хотел отремонтировать кухню и купить новые ботинки («Великий эксперимент»)… Пожалуй, из всех текстов сборника лишь последний — «Нытики» (к слову сказать, сюжетно связанный с «Таймшером») — предполагает некоторую надежду на счастливый исход, но под счастливым исходом тут понимается в первую очередь гармоничная, спокойная и своевременная смерть…

Евгенидис — убежденный минималист: чтобы описать человека или ситуацию, ему хватает одного скупого росчерка. Мы узнаем о бедственном положении героя по дырке у него на подметке, а вся драма застарелой нищеты проносится перед глазами читателя в тот момент, когда автор мимоходом упоминает ежедневное семейное меню — макароны с соусом для взрослых, макароны без соуса для детей. Без малейшей патетики и манипуляций, без надрыва и словесных красот, из самых скудных подручных материалов Джеффри Евгенидис конструирует прозу очень простую, негромкую и в то же время необыкновенно плотную, густую, «работающую» и на уровне ума, и на уровне сердца. В принципе, все то же, что и в романах, но из-за высочайшей концентрации неподготовленному читателю грозит передозировкой.

Три романа Джеффри Евгенидиса, которые стоит прочитать прежде, чем браться за рассказы:

1. Девственницы-самоубийцы. СПб.: Пальмира, 2017. Перевод А. Ковжуна

История пяти юных сестер из благополучной семьи Лисбон, поочередно убивающих себя в силу разных — преимущественно непостижимых для общества — причин. Мощнейшая семейная драма, история первой любви, психологический триллер без однозначной разгадки и многое другое в самом атмосферном романе писателя. Скорее всего, вы смотрели знаменитый фильм Софии Копполы, снятый по «Девственницам-самоубийцам», но это тот случай, когда книга не то чтобы лучше, но определенно богаче, глубже и многомернее.

2. Средний пол. М.: АСТ, CORPUS, 2013. Перевод М. Ланиной

До пятнадцати лет Каллиопа Стефанидис, дочь и внучка греческих иммигрантов, была девочкой, однако в тот момент, когда у ее ровесниц начала расти грудь, у нее начала расти борода: в результате долгой череды кровосмешений, приведших к генетическому сбою, Кэл родилась (или правильнее сказать родился) гермафродитом… Самый масштабный роман Джеффри Евгенидиса «Средний пол» — это одновременно интимная, персональная повесть о принятии себя и опыт погружения в драматичную историю семьи иммигрантов, неразрывно спаянную с глобальной американской историей ХХ века.

3. А порою очень грустны… М.: АСТ, CORPUS, 2012. Перевод А. Асланян

Самый нежный и камерный из романов Евгенидиса, рассказывающий о студенческой юности и любовном треугольнике. Мадлен изучает литературу (ее излюбленная тема — викторианский роман) и разрывается между двумя мужчинами: блестящим трагическим Леонардом, страдающим от биполярного расстройства, и заурядным, но тонко чувствующим Митчеллом. Используя самый банальный, на первый взгляд, материал Евгенидис ухитряется максимально полно воссоздать атмосферу юности с ее интеллектуальной перенасыщенностью, с предельной обостренностью всех переживаний, с трагическим ощущением непреложности любого выбора, со свободой, одиночеством, любовью и неприкаянностью.