Перейти к материалам
истории

«Аквамен»: сказочный эпос про Атлантиду с Николь Кидман и Дольфом Лундгреном Студия DC обошла Marvel впервые со времен «Бэтмена» Кристофера Нолана

Источник: Meduza
«Каро-Премьер»

13 декабря в российский прокат выходит «Аквамен» — фильм о супергерое из вселенной комиксов DC, который до этого появлялся в «Бэтмене против Супермена» и «Лиге справедливости». Главную роль исполнил Джейсон Момоа, также в картине сыграли Эмбер Херд, Николь Кидман и Уиллем Дефо. Кинокритик «Медузы» Антон Долин уверен, что «Аквамен» — это идеальный (хоть и незамысловатый) блокбастер для конца года, от которого просто невозможно оторваться.

«Аквамен» — это бомба. Об этом фильме хочется писать именно так — в туповатом жанре «цитата с постера». Два с половиной часа погонь и приключений, красоты и драк, битв и стихийных бедствий. Эмбер Херд в обтягивающем чешуйчатом комбинезоне. Джейсон Момоа с трезубцем и развевающейся по ветру нечесаной бородой. Кажется, таких фильмов давно не снимают; они канули на дно, как Атлантида. Однако DC удалось извлечь ее на поверхность. Да так, что все переливается, искрит, блестит на солнце, бьет по глазам, аж больно смотреть. А оторваться не получается, уж слишком эпично. 

«Эпично» — дурацкий жаргонный эпитет из обихода школьников, но в данном случае корректного синонима к нему не подобрать. Жанр «Аквамена» — не супергеройский блокбастер, а именно эпос. Конфликт Атлантиды и Земли явлен схематично, почти мимолетно; среди персонажей фильма людей — раз-два и обчелся. В основном, атланты и другие обитатели подводных царств, которым бессмысленно предъявлять претензии по части психологии, мотиваций и логики. 

В «Аквамене» вы не найдете того, что стало в последнее десятилетие считаться обязательными атрибутами успешного кинокомикса. Нет постмодернистской многослойности. Нет многозначительных подмигиваний. Нет политической целесообразности: если герой в своем первом подвиге спасает подлодку с русскими моряками, это не намек на «Курск». Так себе здесь и с политкорректностью: например, единственный беспросветный злодей — чернокожий. С другой стороны, у большинства других персонажей и вовсе жабры, ласты, щупальца и хвосты. Женщины здесь возмутительно женственны, мужчины невыносимо мужественны, сюжет рудиментарно примитивен и от этого особо величественен. Можно сколько угодно этим возмущаться, но противостоять силе такого видения мира невозможно. Как и противиться самому Аквамену — неунывающему и непобедимому. 

Герой этого фильма — особая радость. Богато татуированный качок-гаваец Момоа, дебютировавший в «Спасателях Малибу», игравший Кхала Дрого в «Игре престолов» и Конана-варвара, ничуть не похож на супергероев нового поколения с их насупленными лицами, детскими травмами и неизжитыми комплексами (а также системой Станиславского в анамнезе). Рядом с ним даже Тор кажется чеховским дядей Ваней. Главные свойства натуры Аквамена — восхитительная цельность, отсутствие всякой рефлексии и потребность в постоянном совершении подвигов: идя на верную смерть, он даже забывает на прощание поцеловать явно этого ждущую девушку. Он подобен Ахиллесу, Беовульфу или Роланду, а не Железному человеку или Темному рыцарю. Эпос — значит, эпос. 

Самой же правильной аналогией будет король Артур, причем в его молодые годы, — пока остальные сомневались и сгорали от амбиций, он просто выдернул Экскалибур из камня. «Аквамен» — вариация этой легенды, поскольку судьба героя — стать повелителем Океана, а для этого необходимо добыть волшебный золотой трезубец. Да и имя Аквамена в миру — именно Артур, в честь повелителя Камелота, о чем самым непонятливым зрителям режиссер Джеймс Ван сообщает примерно на пятой минуте фильма. Если в его фильме и есть аллюзии, он не пытается их кокетливо скрывать. Имя Жюля Верна звучит в первой же реплике фильма, фамилию Лавкрафта на корешке книги показывают сразу после этого, и обе отсылки выразительно отыгрывают впоследствии. А цвет одежды и ярко-красные волосы принцессы Меры, возлюбленной Аквамена, откровенно напоминают о диснеевской Ариэль (впрочем в комиксах Мера родилась раньше русалочки, так что это еще вопрос, кто с кого срисован). 

«Аквамен». Трейлер
WBRussia

Бесспорно, это самый удачный проект студии DC (обычно проигрывающей по всем статьям конкурентам из Marvel) после трилогии Кристофера Нолана о Бэтмене. Контраст же с провальной «Лигой Справедливости», где впервые появился персонаж Момоа-Аквамена, и вовсе шокирует. Несложный секрет — в личности режиссера, который здесь и соавтор сценария. Один из наиболее влиятельных и бесстрашных молодых деятелей Голливуда — 41-летний австралиец родом из Малайзии Джеймс Ван, создатель франшиз «Пила», «Астрал» и «Проклятие», а также постановщик самого стремительного, нахального и ладного «Форсажа» (седьмого) — взялся за «Аквамена». Ван безразличен к так называемой моде: он ей не следует, он ее создает. Пренебрегает тенденциями и не стремится в элитные клубы. Не интересуется мнениями критиков, знать не знает, что такое «дурной вкус». Работает исключительно на зрителя. И тот платит ему взаимностью.  

Ван не оригинальничает — в насквозь архетипической сказке это не имеет смысла, — и устраивать головоломку для интеллектуалов ему не хочется. Он, как античный сказитель, пересказывает едва ли не анонимную поэму и не приписывает себе ее авторство. Ему куда важнее заставить сердце зрителя замереть или забиться быстрее. Этого эффекта «Аквамен» добивается много раз, даже когда на экране случается событие стопроцентно предсказуемое.

Не в интриге и не в диалогах сила подобного кино. Перед нами невероятный визуальный аттракцион, подобный спуску в фантастическое подводное царство, где заросшие водорослями чертоги освещает призрачный свет гигантских медуз, осьминоги бьют в глухие барабаны, а огненные потоки лавы сползают по откосам сумрачных бездн, на глубине которых живут полуслепые Падшие — мерзкие выродки низвергнутых атлантов.

Несложно понять актеров интеллектуального кино из оскаровского пула, согласившихся принимать в этом участие: можно не сомневаться, что Уиллем Дефо и Николь Кидман в «Аквамене» не просто зарабатывали деньги, но от души наслаждались. К тому же, в каком еще фильме их равноправным партнером мог стать Дольф Лундгрен с приклеенной красной бородой?   

Хотя ничего формально рождественского или новогоднего в этом откровенно языческом фильме и нет, конец года — идеальное время для его выхода в прокат. Те самые дни, когда все смертельно устали от давящей серьезности и взрослой ответственности. Когда хочется выпустить наружу своего внутреннего ребенка и дать ему порадоваться вволю. Guilty pleasure? Возможно, но я себя виноватым не чувствовал.     

Антон Долин