«Веду ребенка на автобус и проклинаю власть» Как государство в России оптимизирует расходы: роддома, детсады и школы закрывают, людей увольняют. На примере Карелии

20 ноября издание «7×7» опубликовало переписку жительницы карельского поселка Суоеки Анны Власовой и главы региона Артура Парфенчикова. Власова жаловалась чиновнику, что в ее поселке нет детского сада и ей не с кем оставить детей, в ответ Парфенчиков предложил ей «договариваться с бабушками» или нанять няню — «как все поступают». Переписка попала в СМИ — губернатор лично приехал в Суоеки решать проблему и вроде бы решил, но случай Власовой — один из многих: в рамках масштабной оптимизации местной экономики в Карелии, как и в других регионах России, закрывают детские сады, школы, больничные отделения и увольняют людей, которые там работают. Специально для «Медузы» журналист издания «Петрозаводск говорит» Георгий Чентемиров рассказывает, как это происходит.

Через несколько месяцев Егору Власову исполнится полтора года — с этого момента его мать Анна, которая сейчас одна сидит с двумя детьми (у Егора есть пятилетний брат Кирилл), перестанет получать пособие по уходу за ребенком. Если после этого женщине не удастся начать зарабатывать, это сильно ударит по семейному бюджету — да и терять после декрета место санитарки в фельдшерско-акушерском пункте поселка Суоеки Власовой не хочется: ни одного предприятия в поселке нет; для здешних мест минимальная зарплата, которую женщина получает в ФАП, — хороший стабильный доход.

Раньше в Суоеки был детский сад — ходило туда меньше десяти детей. Располагался он в старом деревянном здании — под одной крышей вместе со школой. В начале августа специальная комиссия признала здание подходящим для эксплуатации, а в конце месяца его закрыли как аварийное — хотя учителя с учениками уже даже успели подготовить выступления на 1 сентября.

Власова решила пожаловаться на происходящее главе Карелии — бывшего прокурора и директора Федеральной службы судебных приставов Артура Парфенчикова назначили на эту должность за год до того, в сентябре 2017 года. Она воспользовалась для этого формой, размещенной на официальной странице губернатора в «ВК». Вскоре чиновник ответил — и сообщил, что просьбу Власовой выполнить невозможно. «Такого даже в Петрозаводске нет. Сидите [в декрете] до трех лет, договаривайтесь с бабушками, нанимайте няню. Как все поступают. Исполнится ребенку три года, возите его в Суоярви», — гласило сообщение, отправленное с аккаунта Парфенчикова. Женщина в сердцах ответила чиновнику, что на 57 рублей в месяц, которые выплачивают в качестве компенсации за детей от полутора до трех лет, не проживешь, и добавила: «К вам обращаться не стоит больше никогда! Бесполезно!» «Пусть о вашем ребенке отец его, деды думают», — предложил аккаунт Парфенчикова, после чего удалил переписку и выбросил Власову из друзей. Власова сохранила сообщения чиновника и позже передала их изданию «7×7».

Ни одно из предложений главы Карелии Власовой и ее детям не подходят. Одна из бабушек ее детей работает, вторая — живет в другом поселке. Отец и дед Егора и Кирилла постоянно ездят на заработки — они работают вахтовым методом на предприятии в трехстах километрах от Суоеки. «Интересно, когда мне с внуками сидеть? У меня же работа, — говорит Николай Власов в разговоре с „Медузой“. — И старший сын кредит по ипотеке выплачивает, надо ему помогать».

Остается возить детей в райцентр Суоярви — но ехать туда тридцать километров по дороге, разбитой лесовозами. Именно так теперь ездят на учебу из Суоеки дети школьного возраста, за которыми должен приезжать автобус, — но и с этим тоже есть проблемы. «Учебный год только начался, а автобус четыре раза уже не приезжал за детьми, — утверждает Власова. — Зимой еще хуже будет. В минувшем январе люди, приехавшие на Новый год, потом не могли уехать обратно [из-за нечищеной дороги]».

«Экономия вылилась в сокращения»

Поселковые школы в Карелии закрывали и раньше, ликвидация же детских садов началась относительно недавно. Полуторагодовалого ребенка не отправишь одного в школьном автобусе в другой поселок; значит, придется ехать вместе с ним, а потом возвращаться обратно. Такую логистику описывают жители деревни Куйтежа, где сад на три десятка детей закрыли в сентябре 2018 года. Теперь возить дошкольников нужно в соседнюю Мегрегу.

«Дочка сейчас в садик не ходит, сижу с ней дома, — рассказывает многодетная мать Светлана. — Если мне везти ее в Мегрегу, то и сына восьмимесячного надо с собой собирать, таскать с собой туда-обратно». Тем, кто все-таки возит детей в детский сад, тоже приходится тяжело. «Автобус отходит в семь часов утра — значит, вставать нужно в шесть. Идти до остановки по темной деревне. Я каждый день веду ребенка на автобус и проклинаю власть», — говорит другая жительница Куйтежи, бывший директор школы Алена Нилова.

«Говорить про оптимизацию начали примерно в начале нулевых, — рассказывает „Медузе“ бывший чиновник карельского правительства, который попросил не называть свое имя. — В это слово вкладывали первоначальный смысл: улучшение, повышение эффективности. Например, переход в школе на электронные дневники — тоже оптимизация. По крайней мере в теории. Или, предположим, слить два учреждения с дублирующими функциями, сэкономить на административном аппарате. Улучшить условия труда, обновить материальную базу — это оптимизация. Но со временем как-то больше сосредоточились на экономии. А экономия вылилась в сокращения».

Особенно агрессивная оптимизация социальной сферы началась в 2018 году; это связано с увеличением минимального размера оплаты труда и возвратом северных выплат: бюджетники стали стоить работодателям дороже, и их начали всеми способами переводить на урезанные ставки или увольнять. Так, именно в 2018 году в Петрозаводске стали сокращать ставки воспитателей детских садов: теперь на одну группу дошкольников положено не два педагога, как раньше, а полтора.

Оптимизация коснулась не только детских садов. В трех райцентрах Карелии закрываются филиалы колледжей. В Суоярви о реорганизации филиала Колледжа технологии и предпринимательства сообщили в середине семестра, доучиваться студентам предложили в Петрозаводске, до которого от Суоярви три часа езды. Академическая стипендия — 600 рублей, социальная на триста больше, а рассчитывать на помощь со стороны родителей этим людям не приходится.

«У нас четверо детей, из них двое учились в филиале Колледжа технологии и предпринимательства. У нас нет денег, чтобы отправить их в Петрозаводск», — рассказывала одна из жительниц города на собрании, посвященном закрытию учреждения. По словам преподавателей, уже сейчас десятки суоярвских подростков сидят дома после девятого класса: набор в филиал колледжа в этом году отменили, в старшие классы их не берут из-за плохих оценок, а уехать им не на что.

Губернатор Карелии Артур Парфенчиков признает наличие проблемы, но считает, что сама идея оптимизации правильная; главное — решить логистические сложности. «Мы не можем себе позволить построить новую школу в каждом поселке, — объясняет глава региона „Медузе“. — Мы не можем себе позволить содержать детский сад, в который ходит всего четверо детей. Ребенок, который сидит один в классе, не может получить полноценное образование, пройти социализацию и научиться общению со сверстниками. Но мы обязаны обеспечить транспортную инфраструктуру, чтобы наши дети могли с комфортом добираться до учебных учреждений, расположенных в соседних населенных пунктах. Кстати, по такому же принципу построен образовательный процесс в соседней Финляндии. Там нет школы и детского сада в каждом хуторе — там грамотно организован подвоз детей».

«Пришлось скандалить, чтобы дали переночевать лишнюю ночь»

Чтобы столкнуться с последствиями оптимизации, жителям Карелии не надо ждать, пока дети дорастут до колледжа, школы или хотя бы детского сада. В Питкяранте летом закрыли родильное отделение — женщины едут рожать либо за 70 километров в Сортавалу, либо за 200 километров в Петрозаводск. В правительстве объясняют, что местный родзал устарел, пациентов было мало и врачи теряли квалификацию, а скоро в столице Карелии откроется современный перинатальный центр. Но в городе считают, что все дело в экономии, и описывают трудности родов вдали от дома.

«Мне назначили кесарево сечение из-за слишком высокого давления. На восьмом месяце беременности муж повез меня на госпитализацию в Петрозаводск. Дорога из-за ремонта заняла восемь с половиной часов, — рассказывает „Медузе“ жительница Питкяранты Надежда Еничева. — Месяц я лежала в больнице; навестить меня было некому. После родов и операции я пролежала пять дней, роддом закрыли на плановое проветривание, и пришлось скандалить, чтобы дали переночевать лишнюю ночь, потому что идти было некуда. С мужем ехали домой три с половиной часа по жаре, ребенок плакал всю дорогу. Никакие транспортные расходы нам никто не компенсировал и даже об этом не заикался. Просто выдали направление на госпитализацию, а как я буду до Петрозаводска добираться — на машине, или на велосипеде, или пешочком пойду — никого не интересовало».

Руководитель карельского профсоюза медиков Ирина Смирнова рассказала «Медузе», что фельдшерско-акушерские пункты в регионе стали активно закрывать около пяти лет назад. Сокращения идут и в других медицинских учреждениях. Например, в центральной больнице самого северного района Карелии — Лоухского — больше нет хирургического стационара.

«Я работала продавцом, но сейчас мне с такой работой не справиться»

Те государственные учреждения, которые не подпали под оптимизацию целиком, экономят на конкретных людях. Например, санитарок в больницах массово переводят в уборщицы. Дело в том, что младший медперсонал попал в майские указы президента России о повышении уровня жизни населения, а техперсонал — нет и зарплата у этих работников ниже. Второй способ — урезание ставок: сотрудников переводят на 0,75, а то и на 0,5 ставки при прежних объемах работы.

Еще один метод — прямое сокращение. Под него подпала женщина-инвалид, которая работает уборщицей в одной из школ Сегежского района, но скоро будет уволена. По ее словам, если ее уволят — а уведомление о сокращении она уже получила, — содержать семью придется на 7,5 тысячи рублей в месяц. Это все, что остается от пенсии по инвалидности после вычета долга за ЖКУ.

«Я одна воспитываю двоих детей: сына-подростка и пятилетнюю дочь. Дочка сейчас в садик не ходит, потому что за него надо платить 3,5 тысячи рублей в месяц, а у меня этих денег нет», — рассказывает уборщица.

«Я устраивалась через центр занятости. Это заняло несколько месяцев, нужно было ждать, пока подвернется приемлемая вакансия. Меня взяли уборщицей в школу, я отработала год, никаких нареканий не было. Зарплата была минимальная по Сегежскому району: 17,8 тысячи рублей, — говорит женщина. — Еще я как малоимущая получаю пособие: 491 рубль на двоих детей».

Сокращения проводят муниципальные чиновники, однако, как сказала «Медузе» одна из сотрудниц администрации Лоухского района Карелии, просившая не называть ее имени, такое требование предъявляют региональные власти, а конкретно — Минфин. В министерстве финансов Карелии это отрицают, отмечая только, что в соответствии с Бюджетным кодексом органы власти «должны исходить из необходимости минимизации размера дефицита бюджета».

«Я даже не представляю, где мне можно найти работу, — говорит ожидающая увольнения уборщица. — У меня инвалидность по опорно-двигательной системе, проблемы с ногами. Я могу трудиться дворником, уборщицей, а за прилавком, например, стоять не могу. Я раньше работала продавцом, но сейчас мне с такой работой не справиться. К тому же не каждый захочет меня взять с такими ограничениями, нести за меня ответственность. Ходила в прокуратуру, но там сказали, что пока никаких нарушений нет».

«Мы вкладываем в это понятие иной смысл»

По данным Карелиястата, с 2016 года количество работников образования в регионе упало с 25,6 до 24 тысяч человек; число работников здравоохранения и социальной сферы упало с 21,1 до 20,4 тысячи человек. Похожие процессы идут и в других российских регионах. Существование проблемы и ее системный характер признают федеральные чиновники. Так, вице-премьер Татьяна Голикова в недавнем интервью «Российской газете» заявила, что непродуманная оптимизация в регионах страны нанесла вред системам здравоохранения и образования. «Традиционные возможности, которые предоставлялись нашим гражданам, пусть даже в усеченном объеме, к сожалению, с оптимизацией были во многих регионах утрачены», — цитирует Татьяну Голикову издание.

Глава Карелии Артур Парфенчиков видит проблему в том, что само слово «оптимизация» приобрело негативный оттенок: «Термин „оптимизация“ в последнее время ассоциируется с неким бездумным и бездушным сокращением, — сказал губернатор „Медузе“. — Однако мы вкладываем в это понятие иной смысл. Речь идет в первую очередь об оптимизации расходов, о том, чтобы исключить дублирование функций и сократить административные расходы».

Свой вариант оптимизации с человеческим лицом губернатор продемонстрировал, предложив решение проблемы детского сада в поселке Суоеки, — правда, произошло это на фоне медийного шума федерального уровня. Как рассказали в администрации Суоярвского района, сейчас власти прорабатывают нормативную базу для создания нового учреждения. Оно должно появиться к марту 2019 года; переписывавшаяся с губернатором Анна Власова устроится туда помощником воспитателя, что позволит придать детсаду статус семейного. При встрече с жителями Суоеки глава Карелии объяснял, что он не волшебник, и шутил, что в деревню надо «завезти мужиков», чтобы детей стало больше и полноценный детский сад открыли заново.