«Другая сторона ветра» Орсона Уэллса: последний фильм классика показали через 33 года после его смерти

На Венецианском кинофестивале показали «Другую сторону ветра» — последний фильм режиссера Орсона Уэллса, который умер в 1985 году, так и не закончив работу над ним. Через 33 года картину наконец смонтировали и выпустили; в ноябре ее можно будет посмотреть на Netflix. Кинокритик «Медузы» Антон Долин считает, что «Другая сторона ветра» войдет в историю кино — не столько благодаря достоинствам самого фильма, сколько из-за увлекательной истории его создания.

Эта картина — своего рода Святой Грааль авторского кинематографа. Только одни верят в его подлинность, а другие будут бесконечно доказывать, что перед нами — старательный фейк. Что ж, это логично в случае Орсона Уэллса, который закончил свою карьеру мокьюментари «Ф как фальшивка». А должен был закончить именно «Другой стороной ветра». Она была полностью снята и даже частично смонтирована автором, но из-за проблем с продюсерами и финансированием так и не увидела свет ни при его жизни, ни за три с лишним десятка лет, прошедших после смерти. Теперь премьера фильма наконец состоялась на Венецианском фестивале. С ума сойти: в 2018 году мы смотрим новый фильм Орсона Уэллса. Ну, почти новый. И почти Уэллса. 

Предыстория «Другой стороны ветра» тянет на отдельную книгу, документальный фильм или сериал, так что пересказать ее в двух словах сложно — но все-таки необходимо. Дело было так. В 1970 году Уэллс — тогда уже признанный и величайшим режиссером в истории кино (для этого хватило дебютного фильма, «Гражданина Кейна»), и самым неудачливым (большинство его проектов страдали от произвола продюсеров или проваливались в прокате, многие остались незавершенными) — решил вернуться из Европы обратно в Голливуд. Разумеется, не как турист: он собирался снять новый фильм, над которым думал давно и сценарий которого неоднократно переписывал. Съемки длились с перерывами несколько лет: поначалу они проходили вовсе без бюджета, а когда он появился, моментально вышли за установленные рамки.

Потом Уэллс сдался, хотя вплоть до смерти надеялся найти деньги на завершение монтажа «Другой стороны ветра». Рассказывал об этом направо и налево, в том числе — в благодарственных речах на вручении ему разнообразных почетных премий. Никто не вызвался помочь. Согласно легенде, он взял со своего ученика и младшего товарища Питера Богдановича, который и сам к тому моменту стал знаменитым режиссером, обещание: тот закончит картину.

Богданович, к слову, сам снялся в «Другой стороне ветра» в одной из главных ролей. Конечно, он не смог противиться искушению выполнить завещание Орсона Уэллса. В этом ему помогли продюсеры-авантюристы, выкупившие при помощи стримингового гиганта Netflix отснятый материал (около ста часов!), знаменитый монтажер Боб Муравски (известный, в частности, по работе над трилогией Сэма Рейми «Человек-паук» и «Повелителем бури» Кэтрин Бигелоу), а также безоговорочно великий, до сих пор живой и творчески активный 86-летний французский композитор Мишель Легран, автор музыки не только к «Шербурским зонтикам», но и к «Ф как фальшивка» Уэллса. Его работа в фильме единственная не вызывает никаких вопросов — сделанный со вкусом и изобретательно придуманный джазовый саундтрек одновременно передает дух 1970-х и перебрасывает мост в наше время. 

Итак, о чем картина? Ее главный сюжет — снятый нарочито неряшливо и псевдодокументально 70-летний юбилей вымышленного великого режиссера, некоего Джейка Ханнафорда, который собирается поразить Голливуд своим откровенно экспериментальным, артхаусным, снятым на европейский манер новым фильмом. Первый сеанс для друзей проводится на праздновании дня рождения; сцены из «Другой стороны ветра» (бессмысленное и вызывающе претенциозное название в первую очередь принадлежит «фильму в фильме») составляют как минимум треть зрелища. Той же ночью Ханнафорд погибает, сев в подпитии за руль автомобиля. 

Роль Ханнафорда сыграл пожилой харизматичный классик Голливуда — в отличие от Уэллса, счастливчик и всеобщий любимец Джон Хьюстон. Персонаж отчасти вдохновлен им самим, отчасти — другой легендой, Джоном Фордом, а придумал его Уэллс, опираясь на судьбу и образ Хэмингуэя. При этом очевидны и автобиографические мотивы, что Уэллс яростно отрицал (трудно не вспомнить о том, что сам он умер через 15 лет после запуска съемок «Другой стороны ветра», и ему было ровно 70 лет). 

Вокруг Хьюстона-Ханнафорда — разношерстная толпа учеников, фанатов, друзей, знакомых и паразитов, среди которых не раз мелькают знакомые лица: тот же Богданович, Сьюзан Страсберг (в роли критика), Лили Палмер, Эдмонд ОʼБрайан, Деннис Хоппер и многие другие. А еще некоторое количество лилипутов, нудистов и небольшая армия манекенов, изображающих звезду снятого Ханнафордом фильма, — по ходу действия их расстреливают. 

Уэллс задумал «Другую сторону ветра» как едкую, злую и бескомпромиссную комедию, апофеоз темы «фейк ньюз» и обманчивости внешности, за которой скрыта непознаваемая и часто пугающая природа человека: об этом все главные его произведения, начиная с сенсационного радиоспектакля по «Войне миров» и включая «Гражданина Кейна». Замысел совершенно прозрачен. Но комедия обернулась драмой. Не потому, что Ханнафорд погиб (кого он, в конце концов, интересовал?), а потому, что нахальной увлекательности, которая характеризует даже неудачные картины Уэллса, этот посмертный труд лишен начисто. Он монотонен, хаотичен, полон повторов, временами просто невнятен. И это несмотря на то, что радикализм замысла и художественного решения очевиден с первого взгляда. Виноват ли сам режиссер? Или Богданович и Муравски неправильно трактовали его замысел? Или картина попросту устарела за годы лежания «на полке»? Вряд ли существует единственный верный ответ на эти вопросы. Но неприятно представлять, какими глазами будет смотреть «Другую сторону ветра» зритель, ничего не знающий об Орсоне Уэллсе и окружающей его мифологии. 

Из этого не следует, что «Другую сторону ветра» напрасно вытаскивали из небытия. Это интереснейший для исследования артефакт, буквально бездонный колодец. Историки кино и синефилы запомнят 2018-й благодаря этому открытию. Но вряд ли даже они будут отрицать очевидное: поучительная история съемок, замораживания и последующего воскрешения фильма куда увлекательнее, чем он сам. 

Уэллс делал экспериментальный, немыслимо новаторский для 1970 года фильм, маскируя его под спонтанные съемки дня рождения: сегодня, в эпоху found footage, тогдашнюю новизну этого решения трудно почувствовать. Он хотел оттенить это имитацией скандально ужасного арт-фильма — дистанцироваться от фестивально-синефильского гетто, к которому никогда не желал принадлежать. Но его комичная пародия на зрелого Антониони в итоге смотрится живее и смешнее, чем основной массив «Другой стороны ветра».

В отличие от утомительно-разговорной вечеринки, наполненной утратившими актуальный смысл пикировками и социокультурными отсылками, фильм в фильме молчалив, красочен и абсурдистски выразителен. Его герои, красивые безымянные мужчина (Боб Рэндом) и женщина (последняя подруга и муза Уэллса, хорватка Ойа Кодар), бросают цивилизацию и ходят по пустыне голыми, явно готовясь к необъяснимому грядущему апокалипсису — катастрофе, перед лицом которой можно не соблюдать принятые цивилизацией приличия. Потешаясь над этими двумя, кажется, Уэллс тайно им завидует. Ведь они обладают той свободой от хорошего вкуса, здравого смысла и честно заработанной репутации, которой был лишен он сам.