В петербургский клуб не пустили трансгендерную девушку. Охранник назвал ее «монстром», владелец предложил «терпеть»

В ночь на 8 июля 17-летняя Мелисса Салихина пришла с тремя друзьями в клуб «Ионотека» в Петербурге. На входе охрана попросила ее предъявить документы. Салихина идентифицирует себя как девушку и уже проходит гормональную терапию, но в паспорте записана как мужчина.

Охранники начали оскорблять Салихину. Как она рассказывает в разговоре с «Медузой», сначала один из охранников не поверил, что это ее паспорт. «Он просил меня при всей толпе поднять платье и показать кадык. Мои друзья сильно встревожились за меня, а я не хотела подавать вида, что мне обидно», — вспоминает она. Когда охранники убедились, что Мелисса — трансгендер, они стали называть ее «монстром» и «идиотом». По словам девушки, перепалка между ней и охранниками длилась 15 минут, после чего они с друзьями уехали домой. (Формально основанием для недопуска Салихиной в «Ионотеку» могло быть то, что она несовершеннолетняя, — однако в разговорах с «Медузой» ни сама девушка, ни администрация клуба об этом не упомянули.)

Через несколько часов Салихина написала об инциденте Александру Ионову — создателю «Ионотеки» и продюсеру. В сообщении во «ВКонтакте» она рассказала ему о случившемся и добавила, что ее друзья «очень расстроились».

Ионов ответил, что «не в состоянии изменить менталитет страны размером с материк». «Ты, дорогуша, знала, на что шла. Вот теперь терпи. Тебя еще много будут мордовать. Как и все меньшинства в России», — добавил он. Когда Салихина написала, что как работодатель Ионов отвечает за поведение своих сотрудников, тот сообщил, что если охранникам не нравятся трансгендеры, то он не имеет права их «насиловать» — это «их природа». Он предложил Салихиной подать на оскорблявших ее людей в суд, «если времени и денег не жалко», а затем заблокировал ее аккаунт. Скриншоты этой переписки подруга Салихиной Лина Тухатевич опубликовала на своей странице в фейсбуке.

Ионов не согласен с критикой в свой адрес. Он согласился говорить с «Медузой» только по переписке и прислал свой комментарий во «ВКонтакте». Он заявил, что обвинять его в «гомофобии» (в посте Тухатевич речь шла о трансфобии) — «самая нелепая вещь на свете». «Я вырос в Сан-Франциско. Мой первый учитель был гей, мой первый сосед по квартире был гей, множество моих работодателей и коллег были люди нетрадиционной ориентации», — объясняет он.

По словам Ионова, между Салихиной и охранниками клуба возникла «личная неприязнь». Именно поэтому ей было отказано во входе: это «совершенно обычная практика в клубах». «Сейчас ЛГБТ-сообщество [в социальных сетях] настаивает, чтобы я уволил охранника, — рассуждает Ионов. — Они хотят, чтобы я применил к нему карательные меры за убеждения. А я горжусь тем, что в моей организации отсутствует подобное давление начальства на людей. Это уважение к личности и свободе мышления. Искусственно навязанная толерантность — это отвратительно».

Трансгендеров в России часто дискриминируют, именно когда им необходимо показать документы. Об этом «Медузе» рассказал Джонни Джибладзе — координатор петербургской группы «Выход», защищающей права ЛГБТ. Как поясняет Джибладзе, люди, проходящие коррекцию пола, «не имеют возможность сразу же обновить документы» — поскольку получение справок занимает много времени и стоит дорого. В результате трансгендерные женщины записаны в паспорте как мужчины и наоборот; это нередко становится поводом для эксцессов и дискриминации.