«Мне разрешили ему позвонить: с первой до последней секунды он плакал» Мигранты, разлученные в США с детьми, рассказали свои истории: The Los Angeles Times

В апреле 2018 года в США ввели политику «нулевой толерантности» по отношению к нелегальным мигрантам. За два месяца после этого у задержанных родителей-иммигрантов отняли больше двух тысяч детей, которых отправили в центры содержания для несовершеннолетних. 20 июня Дональд Трамп подписал указ о запрете этой практики. Спустя неделю федеральный окружной суд Южного округа Калифорнии обязал миграционную службу вернуть детей младше пяти лет родителям в течение двух недель, а остальных — в течение месяца. С тех пор родителям вернули 538 детей; судьба остальных пока неизвестна.

Нелегалы живут в «клетках», им не разрешают общаться с детьми. Правозащитники смогли передать прессе их истории

Один из крупнейших центров пограничной службы США, где разделяли семьи, находится в техасском городе Мак-Аллен, расположенном на границе с Мексикой. Мигранты живут там в помещениях, огражденных металлической сеткой, их еще называют клетками и собачьими будками.

Издание The Los Angeles Times попросило волонтеров и адвокатов некоммерческой организации Grassroots Leadership передать мигрантам вопросы об условиях содержания в центре — и получило в ответ пару десятков писем от женщин, разделенных с детьми.

2 июля The Los Angeles Times опубликовало эти письма: фотографии оригиналов и их перевод на английский язык. В большинстве из них женщины описывают не только свои переживания, но и то, как тяжело их дети переносят разлуку. Одна из них вспоминает, что ее разлучили с 14-летним сыном и отправили в другой центр временного содержания. Когда ее сажали в автобус, она спросила, что происходит. На это, по словам женщины, пограничники ответили ей: «Мэм, вашего сына тут нет, он далеко, а вас депортируют в вашу страну». Она начала плакать и умолять не разлучать ее с ребенком. Тогда охранники пригрозили применить электрошокер, и она потеряла сознание.

«Клянусь, иногда мне кажется, что я схожу с ума, — говорится в письме женщины, не ставшей называть свое имя. — Если вы мать, то поймете нашу боль, потому что у нас забрали самое ценное, что нам дал бог, — наших детей. Разве у президента нет детей и он может игнорировать боль, которую он нам причиняет?» Она добавила, что бежала из своей страны вместе с двумя детьми из-за страха смерти, но в США таких, как она, «убивают заживо», лишив детей.

Еще одна женщина анонимно рассказала, что ее разлучили с сыном, а необходимые ей лекарства (она ВИЧ-положительна) выкинули — и ей пришлось запрашивать их у врачей центра временного содержания. Она написала, что не принимала необходимую терапию восемь дней и очень боялась, что заболеет. «Когда нас отвезли в суд, нас заковали в наручники по рукам и ногам, как будто мы страшные преступники. Восемь часов нам не давали есть», — добавила она.

Одно из самых подробных писем написала женщина из Сальвадора. Ее разлучили с 10-летним сыном

Вот это письмо целиком:

«Меня зовут Мириам. Да пребудет с вами божья милость. Причина моего письма вот какая. 1 июня 2018 года меня разлучили с моим сыном. Его зовут Кеннет, ему 10 лет. Я бежала из нашей страны, Сальвадора, из-за страха расправы и сексуального насилия со стороны криминальных группировок. Одна из таких группировок, Mara 18, напала на меня в тупике, и из ужаса перед ними я была вынуждена эмигрировать — с надеждой и верой, что здесь я обрету защиту. Несмотря на то что дорога была очень опасной и мы подвергли себя большому риску, слава богу, мы добрались сюда целыми и невредимыми.

Моя страна не делает ничего, чтобы защитить своих граждан, и многие из них погибают от рук преступных группировок. Сальвадор наводнен такими бандами, это и MS, и [Mara]18. Для моего сына я — и мать, и отец, и у меня не было другого выхода, кроме как бежать в США. В Сальвадоре они будут искать тебя, пока не найдут. Я не знала о новом законе, по которому матерей разлучают с детьми, и как мать могу сказать вам, что это самая тяжелая и жестокая вещь для матери.

1 июня 2018 года моего сына забрали у меня, и с тех пор я его не видела. Спустя 14 дней мне позволили поговорить с ним [по телефону]. В тот день он был болен, у него была температура и болело горло. В следующий раз мне дали с ним поговорить только 27 июня. 14 дней страданий от незнания, что с ним, и вот 27 июня мне разрешили снова ему позвонить. С первой и до последней секунды нашего разговора он не переставая плакал, умоляя забрать его из места, где он находится, просил вернуться ко мне, потому что плохо себя чувствует и не хочет там быть. Я не видела его почти месяц.

Я мать, я в отчаянии, и я прошу, умоляю вас во имя сочувствия помочь мне вернуть моего мальчика, потому что не видеть его, не быть с ним рядом — для меня невыносимая мука и боль. 24 июня со мной провели беседу, а 25-го дали ответ [о предоставлении убежища в США]. Он был отрицательным. Я боюсь за свою жизнь и за жизнь моего сына. Если вы отправите нас обратно в Сальвадор, я ничего не могу с этим поделать, все в руках божьих, но я взываю к вашему состраданию, ради любви к богу, сжальтесь надо мной и верните моего сына. Он мой единственный ребенок, чудесный дар, посланный мне богом.

Умоляю тех, кто прочитает мое письмо, если у вас есть дети — вы поймете мою боль и страдания. Мой сын страдает там, где он сейчас, он умоляет меня ответить, когда его выпустят и дадут вернуться ко мне. А как я могу его утешить, если я заперта здесь и не могу ничего с этим поделать. Это страшная пытка — быть не в состоянии ответить на просьбы сына, забрать его. Я молю вас, я призываю помочь мне скорее воссоединиться с сыном, пожалуйста.

Вчера, 27 июня, все стало еще хуже, потому что моя тетя, которая должна была нас принять, рассказала, что социальный работник, занимавшийся моим сыном, передал его дело в руки другого человека, а я не знаю, кто это. Я не знаю, почему он перестал заниматься этим делом. Его звали Херардо. Не знаю, кто занимается делом моего сына сейчас. Пожалуйста, я прошу вас о помощи, спасибо вам, храни вас бог и да пребудет с вами божья милость».