Муфтият Ингушетии отлучил главу республики от мусульманской общины. Стороны конфликтуют почти десять лет

Главу Ингушетии отлучили от мусульманской общины. Он назвал это провокацией

Вечером 27 мая Духовный центр мусульман Ингушетии (ДЦМ, фактически — местный муфтият) принял решение «отречь от мусульманской общины» возглавляющего республику с 2008 года Юнус-Бека Евкурова — пока тот «не остановит свою дискриминацию по отношению к духовенству и не отчитается за средства, собранные на строительство мечети в [столице Ингушетии] городе Магас». Постановление подписал муфтий Ингушетии Иса Хамхоев.

«Практика отлучения от общества придумана не нами. Это практикуется по всему миру, — объяснил принятые меры помощник муфтия Мухаммад Хаштыров. —Община говорит, что не желает с ним иметь никаких дел. Мы не идем к нему на похороны, на свадьбы и другие мероприятия. Мы не хотим с ним общаться никак».

В ответ в администрации Евкурова обвинили членов муфтията в провокации и «стремлении подорвать стабильность в регионе». «Те, кто сегодня поддерживает и оправдывает действия муфтията, являются сторонниками беспорядков и политического заговора. Призываем жителей Ингушетии не поддаваться на провокационные призывы этих людей, чья деятельность не имеет ничего общего с религией», — заявили 28 мая в пресс-службе главы республики.

Юнус-Бек Евкуров и муфтий Иса Хамхоев конфликтуют уже почти десять лет

«Это ни в коем случае не конфликт между государством и духовенством, а личный конфликт между Евкуровым и Хамхоевым», — сказал «Медузе» ингушский правозащитник Магомед Муцольгов. Адвокат Калой Ахильгов, в 2009–2010 годах работавший пресс-секретарем Евкурова, сказал «Медузе», что «первый звоночек» этого конфликта прозвенел, когда на главу Ингушетии совершили покушение — 22 июня 2009 года его кортеж протаранил смертник на автомобиле. «Когда Евкуров был в больнице, Хамхоев провел перевыборы муфтия республики, хотя не знаю, была ли в этом необходимость. Евкуров после ранения вернулся к своим обязанностям, но уже ничего было не изменить».

По словам Ахильгова, перед очередными выборами муфтия в 2014 году глава республики сказал Хамхоеву, который к тому моменту уже десять лет занимал пост главы ингушского духовенства, что «больше не видит его муфтием».

«Там были переговоры о том, чтобы Хамхоев ушел мягко и спокойно, — рассказывает бывший пресс-секретарь Евкурова. — Но он человек довольно эмоциональный, жесткий и вспыльчивый, он воспринял это не так, как от него ожидали». В тот раз муфтия переизбрали на очередные пять лет — причем сам Евкуров даже высказался в его поддержку. Ахильгов объясняет это тем, что стороны все же «договорились об определенных условиях», которые Хамхоев должен был выполнять во время очередного срока на посту муфтия. «В конце концов, насколько я знаю, он их не выполнил; начал тянуть одеяло на себя», — говорит адвокат.

Особенно сильно Евкуров и Хамхоев поссорились из-за салафитских мечетей. Муфтият чуть не был ликвидирован

В 2015 году Евкуров предложил духовенству республики включить в структуру республиканского муфтията салафитские мечети. Как объяснил Ахильгов, Евкуров никогда не был против разных течений ислама, «пока они не совершают незаконных действий». Муфтий Хамхоев, наоборот, посчитал, что салафиты внесут раскол в религиозную общину. «Нельзя допустить, чтобы в каждой мечети вразнобой толковали религию, чтобы один имам спорил с другим», — сказал он тогда. Через несколько месяцев после отказа Хамхоева, по его словам, вызвали в администрацию главы республики и предложили уйти с поста. Муфтий ответил Евкурову, что тот «вмешивается не в свое дело».

На религиозную общину началось давление. Как рассказал «Медузе» ингушский правозащитник Тимур Акиев, муфтият испытал на себе все те меры административного давления, с которыми обычно в республике сталкивались оппозиционные политики и общественные активисты. В декабре 2015 года закрылось курируемое муфтиятом ингушское радио «Ангушт», в 2016 году, по словам муфтия Хамхоева, в духовном центре начались проверки на предмет финансовых нарушений. Затем Евкуров взял под контроль организацию хаджа (ежегодного паломничества в Мекку), хотя ранее этим традиционно занималось официальное духовенство. 4 апреля 2016 года во двор помощника муфтия кто-то бросил боевую гранату (тогда никто не пострадал).

В том же году Евкуров объявил, что начал «процедуру ликвидации муфтията» как общественной организации. Кульминацией должен был стать съезд имамов 29 марта 2016 года, на котором бы избрали нового муфтия, — однако в поддержку Хамхоева внезапно выступили многие священнослужители. Правозащитник Муцольгов объясняет, что в результате давления на духовенство Хамхоева стали поддерживать даже его оппоненты. В итоге съезд отменили, а в сентябре 2017 года ингушский Минюст отозвал свой иск о ликвидации ДЦМ. Впрочем, по словам Муцольгова, Евкурову пришлось «пойти на уступку» в первую очередь из-за грядущих выборов президента республики (они пройдут в этом году) — скандал мог бы сделать более проблемным выдвижение действующего главы республики.

В 2018-м муфтий и президент вновь поссорились. На этот раз из-за хафизов и мечети

В этом году произошли два события, которые снова активизировали конфликт между Евкуровым и Хамхоевым. 1 марта в селе Долаково вооруженные сотрудники Росгвардии окружили школу хафизов, находящуюся под патронажем муфтията. Евкуров позже объяснил, что полицейские приехали в школу, чтобы проверить ее лицензию, а также паспорта двух сотрудников из Таджикистана.

25 мая суд изъял у духовенства землю под строящийся исламский комплекс в столице республики — городе Магасе. Магасская мечеть была заложена в 2011 году, тогда же был создан специальный фонд для финансирования строительства, который возглавил член Совета федерации от республики Ахмет Паланкоев. К 2018 году были построены сразу два фундамента. Первый — по проекту, второй, поменьше, — якобы по устному распоряжению главы республики, который, по словам помощника муфтия Хаштырова, решил отступить от первоначального проекта и построить «какую-то другую мечеть, более маленькую».

В постановлении ДЦМ об отречении Евкурова говорится, что тот так и не отчитался о том, куда были направлены деньги из специального фонда на строительство. Хамхоев публично поклялся, что их не присваивал, так же поступил сенатор Паланкоев; Евкуров, по словам правозащитника Муцольгова, от клятвы отказался. Претензии, связанные со строительством исламского комплекса в Магасе, стали одним из основных пунктов в постановлении ингушского духовенства об отречении главы республики.

Адвокат Калой Ахольгов считает, что решение ДЦМ не повлечет существенных последствий для Евкурова. «Это не больше чем заявление, — рассуждает он. — Да, есть традиция, когда человек совершает непростительное преступление, все село приходит к нему и говорит, что не считает его вправе жить с ними — и отлучает [от общины]. Но сейчас такое крайне редко случается».