Охота для охотников — единственный вид отдыха Из новой Красной книги (она скоро выйдет) внезапно исчезли некоторые виды редких животных

В 2017 году должна была завершиться работа над новым изданием Красной книги России — предыдущая версия публиковалась почти 20 лет назад. В феврале комиссия при Минприроды по редким видам животных, растений и грибов составила окончательный список для нового издания; однако вскоре после этого министерство изменило процедуру согласования книги и состав самой комиссии — в результате из списка редких животных исчезли многие виды редких млекопитающих и рыб. Ученые и экологические активисты уверены, что это было сделано под давлением «охотничьего лобби». Корреспондент «Медузы» Евгений Берг рассказывает о противостоянии любителей охоты и ученых-зоологов.

Красная книга России должна переиздаваться каждые десять лет, однако самое свежее издание вышло в 2001 году. Это не значит, что список редких и исчезающих видов не менялся, поскольку региональные Красные книги издаются регулярно. Выпуском Красной книги России управляет специальная комиссия по редким и исчезающим животным, растениям и грибам, созданная в 1998-м. Работа над очередным изданием в вялотекущем режиме началась еще начале нулевых, а активно продолжилась с конца десятилетия. Книга составляется из очерков специалистов, которые живут и работают по всей стране; про каждый вид пишет ученый-специалист. Авторов и редакторов Красной книги утверждает та же комиссия при Минприроды.

Новую книгу планировалось издать в самом конце 2000-х, но, по словам кандидата биологических наук, сотрудницы Института проблем экологии и эволюции РАН, зоолога Софьи Розенфельд, публикация постоянно затягивалась. «[Курирующее издание книги] Минприроды — такое место, что пока кто-нибудь сверху не стукнет по столу, там не забегают», — говорит Розенфельд «Медузе».

14 сентября 2016 года наконец-то появился проект закона, утверждающий новый общий список животных, занесенных в Красную книгу. В него попали 425 видов, в том числе 60 видов млекопитающих, при этом предполагалось исключить 127 видов, в том числе 20 видов млекопитающих.

* * *

После подготовки законопроекта федеральное министерство природы попросило региональные министерства, заповедники, профильные ведомства и охотничьи организации подготовить замечания. В распоряжении «Медузы» есть 30 ответов (из них 18 от региональных властей): местные администрации просят не включать в Красную книгу некоторые виды под разными предлогами. Например, не включать в книгу серого гуся попросили в шести регионах и трех охотничьих организациях; гуся-гуменника — в шести регионах и четырех организациях; гималайского медведя — в двух регионах и трех организациях. Упоминались в этом смысле и другие животные — горлица, серая утка, сайгак, несколько видов оленей и козлов, несколько китообразных, множество видов рыб; всего несколько десятков видов.

При этом, как говорится в ответе комиссии по редким видам на полученные из регионов замечания (текст также есть в распоряжении «Медузы»), в европейской части России количество серых гусей с 1990-х годов сократилось в два раза, а некогда единый ареал их обитания распался на несколько островков; количество гуменников с 2012-го по 2016-й сократилось с 386 тысяч до 189 тысяч (данные CAFF по трем видам гуменников). Сколько сохранилось гималайских медведей, точно неизвестно, говорят в комиссии.

Доводы охотничьих организаций и местных администраций опираются не только на данные о численности. Например, минприроды Ставрополья без каких-либо ссылок утверждает, что «серый гусь является обычным видом, создающим массовые скопления», а минприроды Саратовской области сообщает, что популяция серого гуся — стабильная, ссылаясь на данные из книги 12-летней давности. Некоторые ведомства прямо указывают на недовольство, которое вызовет расширение Красной книги у местных охотников. «Охота на гуменника имеет эстетический и социальный аспекты», — пишет агентство охраны животного мира Камчатского края. «Занесение серого гуся и гуменника может вызвать негативную реакцию охотников», — предупреждает минэкологии Рязанской области. «Включив серого гуся в Красную книгу, мы поставим охотников перед выбором: увидеть налетающего серого гуся и проводить его взглядом или поддаться охотничьему инстинкту и, добыв его, предстать перед законом», — сетуют в минэкологии Омской области. Зампред правительства Астраханской области Виктор Яковлев утверждает, что включать гуменника в Красную книгу нежелательно, поскольку охотники часто путают его с другими птицами и могут нечаянно подстрелить, а это «окажет на них негативные последствия (привлечение к уголовной ответственности)».

Из 18 писем от региональных властей, которые есть в распоряжении «Медузы», 16 содержат предложения не включать в книгу те или иные виды.

Среди ответов в федеральное министерство имеются письма из двух наиболее заметных охотничьих организаций. Общероссийская ассоциация общественных объединений охотников и рыболовов «Росохотрыболовсоюз» — самая крупная в стране, а «Клуб горных охотников» (КГО), возглавляемый бывшим спецназовцем ФСБ Эдуардом Бендерским, является, по мнению Розенфельд, наиболее влиятельным (летом Бендерский написал письмо вице-премьеру Александру Хлопонину, в котором попросил разрешения отстрелить пять краснокнижных путоранских баранов в обмен на 15 миллионов рублей, которые КГО обещал выделить «Объединенной дирекции заповедников Таймыра», после публикаций в СМИ, в том числе в «Медузе» разрешение не выдали).

«Клуб горных охотников» в своем обращении в министерство отмечает, что включение животных в Красную книгу «не улучшает ситуацию, но и зачастую усугубляет ее». В письме Бендерский утверждает, что «главной причиной сокращения численности охотничьих видов является браконьерство» и «хищничество волков», а для охраны животных надо расширить полномочия государственного охотничьего надзора. Тут же прилагается список из 14 видов животных и птиц (в их числе серый гусь, гуменник, гималайский медведь, а также путоранский баран), «численность которых может быть достаточно быстро восстановлена».

«Росохотрыболовсоюз» в основном цитирует письмо КГО, хотя приводит и свои аргументы в защиту животных как охотничьего ресурса. Например: «Внесение гуменника в Красную книгу может неблагоприятно сказаться на социальной обстановке в Дальневосточном регионе, так как весенняя охота для охотников — единственный вид отдыха в условиях нынешнего непростого экономического состояния в стране». Аргумент о том, что серого гуся легко перепутать с другими птицами, в обоих письмах также есть.

Кроме того, охотничьи организации ссылаются на данные ФГБУ «Центрохотконтроль», в обязанности которого входит учет количества животных. Так, по данным ведомства, численность сибирского горного козла в 2012 году составила 12 тысяч особей, а в 2016-м — почти 14 тысяч. Количество гималайских медведей — пять тысяч в 2012-м и почти семь в 2016-м. Комиссия к данным «Центрохотконтроля» относится скептически: в случае с горным козлом отмечает недостаток сведений от отдельным популяциям, а в случае с медведем указывает на мнение ряда ученых, считающих в принципе невозможным оценить количество особей из-за ранней зимовки.

* * *

Зоолог Софья Розенфельд связывает большое количество писем с просьбами не включать те или иные виды в Красную книгу с сильными позициями «охотничьего лобби» в регионах и в России в целом.

«Сидит там губернатор, к нему приходит делегация высокопоставленных охотников: „Че это у тебя так много заказников? Ну-ка расформировать! И вообще, хотим охотиться на все и всегда“. Каждый год мы отбиваемся от кучи запросов от регионов — мол, давайте стрелять гусей, уток, козлов. Просто им [на местах] дали такую волю и так их распоясали, что они не хотят вообще никаких разумных ограничений», — говорит Розенфельд. В качестве наиболее влиятельных фигур она называет президента КГО Эдуарда Бендерского и руководителя «Росохотрыболовсоюза» Татьяну Арамилеву, предполагая, что они могут быть финансово заинтересованы в увеличении списка охотничьих животных.

Арамилева в разговоре с «Медузой» заявила, что помещение видов в список охотничьих ресурсов, наоборот, позволяет их защитить, тогда как внесение животного в Красную книгу «не означает автоматически его спасения». «У нас сахалинская кабарга всю жизнь в Красной книге — и что, мы ее спасли? Или сайгак, который хорошо охраняется и на которого уже браконьеров почти нет? Не спасли — так, может, дело не в охоте? — говорит Арамилева. — В Приморский край на охрану краснокнижных видов выделяется субвенция в 200 тысяч рублей в год, а на охотничий надзор субвенции исчисляются десятками миллионов. Охотничьи виды охраняются охотничьими угодьями, это целая армия сотрудников. Кто охраняет виды из Красной книги? У нас нет специальной службы».

«Есть охотничьи правила, если проводить селекционный отстрел, планировать его правильно, то мы не приносим вреда, не угрожаем численности, — уверен исполнительный директор КГО Александр Гомонов. — Волюнтаризма, что охотники выходят и стреляют все подряд, нет давно! Есть научно обоснованный процент отстрела; наука сказала: „Такого вида без ущерба можно столько-то“ — и департамент [регулирования в сфере охотничьего хозяйства] выдает столько-то лицензий. Мы выводим слабый молодняк, который попадает под выстрел, старых самцов; убить самку у нас вообще грех».

* * *

17 февраля 2017 года комиссия по редким видам все-таки подписала протокол, в котором утвердила состав новой Красной Книги — в него, в частности, вошли гималайский медведь, три подвида гуменника, сибирский горный козел, путоранский баран, серая утка. «В ситуации с гусями нам впервые удалось убедить научное сообщество [в необходимости включения видов]. Собрать доказательства, данные по трендам численности животных — это огромная работа, которая велась несколько лет», — говорит Софья Розенфельд.

Председательствовал на собрании комиссии министр природы РФ Сергей Донской, он же позже должен был утвердить протокол. Этого, впрочем, не произошло; 31 августа Минприроды выпустило приказ, которым существенно изменило структуру комиссии. Принципиальные решения по новым правилам теперь принимает президиум комиссии, он же их — вместо министра природы — и утверждает.

«В президиум вошли четыре очень уважаемых ботаника, блестящих специалиста — но все-таки они ботаники, — рассказал „Медузе“ юрист организации „Гринпис России“ Михаил Крейндлин. — Из людей, представляющих животный мир, там есть очень уважаемый ученый-ихтиолог — правда, он занимается рыбами. И еще два представителя охотничьих структур — президент „Росохотрыболовсоюза“ Татьяна Арамилева, она главный охотпользователь у нас, и заместитель директора департамента государственной политики и регулирования в сфере охотничьего хозяйства Александр Федотов, который лоббирует интересы охотников».

Вошедшие в президиум ученые узнали о назначении после публикации приказа, согласительных писем (обычная при формировании комиссии практика) они не получали. Зато вечером 11 октября ученым из президиума пришли на почту письма с новым протоколом и распоряжением «срочно подписать».

В протоколе (есть в распоряжении «Медузы») комиссия выводит из Красной книги 19 видов животных, а также распоряжается не включать 23 вида, которые были включены решением, принятым в феврале. Среди этих видов — серый гусь, три подвида гуменника, сибирский горный козел, благородный олень, дикий северный олень. Новая комиссия также ставит под сомнение необходимость включить в Красную книгу гималайского медведя, сайгака и якутского снежного барана — их судьба должна определиться на заседании 17 октября. Получить комментарий министерства природы «Медузе» не удалось.

«Насколько мне известно, никто из ученых [вошедших в президиум] подписывать протокол не собирается, — говорит Розенфельд. — Если ничего не поменяется, они намерены выйти из комиссии. Пока что они собираются говорить с министром природы, но я уверена, поднимать шум надо сейчас». По ее словам, реформа комиссии возникла также под давлением «охотничьего лобби»: «Просто раньше никто на их разнузданную законодательством вседозволенность не покушался — а мы покусились. Это лобби ведь возникло не на пустом месте, а как результат полного бескультурья, прогрессирующего каждый год. Раньше охотники сдавали обязательный экзамен по охотничьему минимуму, а сейчас расписался — и получаешь билет. Большинство охотников воробья от страуса не отличает. Я думаю, что никто никому в министерстве природы даже не платил [чтобы провести эту реформу] — настолько сейчас парализована эта структура».

Президент «Росохотрыболовсоюза» Арамилева в разговоре с «Медузой» заявила, что не видит ничего страшного в изменении состава комиссии и списка редких видов для нового издания Красной книги. «Предыдущая комиссия ведь так ничего и не выработала! Вот пример. По положению о Красной книге должен быть заинтересант. Он собирает очень много материалов и отправляет их в Минприроды, а оно — в комиссию. А что произошло? У нас комиссия сама предложила виды для включения. А кто готовил обоснование для включения видов? Где указаны их численность, угрозы сокращения ареала, причины этого? Где конкретные меры по охране? Их нет. Просто какой-нибудь один ученый захотел внести вид, и все тут», — сказала Арамилева. По ее словам, предыдущий состав комиссии так и не смог представить убедительных данных об угрозе некоторым видам животных.

Арамилева настаивает, что охраной редких животных занимаются охотники, а не зоозащитники; она не видит в этом парадокса. «У нас все заповедники создавались охотничьими организациями, людьми, которые все время находились в лесу, и видели, что со зверем есть проблемы. Так, например, был создан Баргузинский заповедник — для охраны соболя», — говорит Арамилева.

Ее поддерживает исполнительный директор «Клуба горных охотников» Александр Гомонов: «Есть технические меры по защите животных. Например, зимой бывает высокий снег, сибирская косуля очень страдает от этого — мы тракторами пробиваем на полях траншеи, куда выкладываем подкормку, да и вообще зимой охотники из охотничьих хозяйств подкармливают кабанов, оленей. Задача охотников — помочь им пережить зиму, это утверждается в планах, выделяются деньги. От хищников защищаем — охота на волков у нас вообще не лимитирована. Раньше егеря защищали и от браконьеров, могли задержать, составить протокол, но потом у них это право отняли. А что касается краснокнижных животных — у нас фотография безоарового козла стоит как трофей. Мы отправили охотника, он сфотографировал, и мы зачли ему это как охоту. Так что не надо охотников совсем уж варварами выставлять!»