«Нам говорили, что мы все переодетые бюджетники, матом крыли» Участники фестиваля реконструкторов — о том, как они оказались в самом центре московской акции протеста 12 июня

12 июня на Тверской улице в Москве состоялся фестиваль «Времена и эпохи» с участием нескольких тысяч реконструкторов из России и других стран мира. Он был приурочен ко Дню России. Одновременно на Тверской прошла и массовая несанкционированная акция сторонников Алексея Навального, закончившаяся массовыми задержаниями. Пострадали при ее разгоне и участники фестиваля. «Медуза» поговорила с реконструкторами о событиях 12 июня.

Фестиваль «Времена и эпохи» проходил в центре Москвы с 1 по 12 июня, на нем были представлены площадки реконструкторов различных эпох — от Древнего Рима до ХХ века. 12 июня финал фестиваля проходил на Тверской улице. Там в рамках выставки «История побед России» в разных зонах Тверской были представлены больше десятка эпох — от Древней Руси до Великой Отечественной войны. Фестиваль проходит с 2011 года; в 2017 году в нем участвовали около шести тысяч реконструкторов.

Алексей Овчаренко

реконструктор, организатор фестиваля

К фестивалю мы начали готовиться ровно год назад, а совсем плотно занимались им где-то с декабря. Такая ранняя подготовка особенно важна для иностранцев — на фестивале были реконструкторы из 22 стран. В основном из Европы, но была даже Австралия. А реконструктор из Франции, приехавший реконструировать Французскую революцию, вообще оказался в автозаке во время всех этих событий. Сейчас он уже дома, все в порядке.

От таких иностранных гостей есть прямой экономический эффект. Мы знаем, что на фестиваль приехала тысяча иностранных реконструкторов. Каждый из них ежедневно тратил примерно по 100 евро — без учета проживания. Соответственно, только это принесло [городу] миллион евро.

Одним из главных итогов этого фестиваля для меня как организатора стало то, что никто не умер и никто серьезно не пострадал. Ведь получилось так, что наш фестиваль начался с того самого урагана в Москве, а закончился совмещением фестиваля на Тверской с политической акцией Навального. Отзывы самих участников говорят, что фестиваль им все же понравился. Хотя сейчас повестка 12 июня все же отчасти перекрыла эти впечатления.

Я на Тверской был в самой гуще событий, там, где была зона Древней Руси. Как капитан не мог бросить свой корабль в такой момент. Я видел, как участники протестной акции переписывались в твиттере, видел футбольных фанатов, которые координировали более молодых участников. Видел, как развивалась сама ситуация. Самый критический момент был для меня, когда снизу, с Охотного Ряда, на фестиваль шли люди с колясками и детьми, а сверху уже подпирали те, кто пришел отстоять свое право донести до всех свою позицию. А мои реконструкторы оказались где-то посередине. Они сами приехали с детьми и женами и попали в самый замес. По-другому это никак не назвать. При этом я считаю, что действия ОМОНа были вполне корректны. Ничего из ряда вон я не видел.

Сейчас другие реконструкторы, конечно, говорят, что есть большие потери, чуть ли не погромы, но то, что я видел: толпа просто разбегалась куда угодно от полиции и, конечно, бежала через наши лагеря. Конечно, побили горшки и прочее. А ведь это сделано своими руками и стоит приличных денег. Я думаю, общий ущерб реконструкторов составляет около полумиллиона рублей — если оценивать на глаз. Я не думаю, что была цель устроить погром, хотя провокации, конечно, были. Реконструкторов провоцировали, оскорбляли, кричали им в лицо. Говорили нам, что мы все переодетые бюджетники, где-то матом крыли. Людей провоцировали на агрессию, чтобы снять это и транслировать в интернет.

Нужно понимать, что мы ничего не могли изменить или отменить — когда Навальный объявил о переносе акции, реконструкторы с домочадцами уже ехали на фестиваль — на семейный фестиваль! На всякий случай мы дали команду убрать оружие, и я, честно говоря, удивлен, как все корректно себя вели. Хотя мы, реконструкторы, — это, в общем-то, ребята, которые ни за словом, ни за делом в карман не полезут. Они не боятся высказывать свою позицию ни о власти, ни об оппозиции. У меня как реконструктора есть только гордость за ребят, которые затаскивали детей, в том числе чужих, от толпы в древнерусскую ладью — и достаточно корректно общались с участниками акции.

Был ли у кого-то план, у органов безопасности или Навального, что все пойдет по такому сценарию, я не берусь судить. Мне как организатору кажется, что перенос митинга на Тверскую был неправильным и странным решением и поставил его участников под угрозу. И гостей фестиваля тоже.

Алан Нис

реконструктор из Франции

Нас пригласили на фестиваль реконструкции, потому что мы единственные во Франции занимаемся темой Французской революции, как бы это парадоксально ни звучало. Мы приехали в Москву 7 июня в составе 107 человек.

Многие люди, которые подходили к нам во время фестиваля, спрашивали, почему у нас нет гильотины, но мы им объясняли, что наша цель избавиться от стереотипов, связанных с Французской революцией, и говорить о ее идеалах, повлиявших на весь мир: идея отмены рабства, общее бесплатное образование, декларация прав человека, создание республики, право на голосование. 

О Навальном я до 12 июня никогда не слышал и не видел его фото, хотя о других российских оппозиционерах я что-то знал.

На Тверскую мы приехали около полудня и сразу поняли, что здесь готовятся к чему-то важному, судя по количеству полицейских, которые были на улице, — они были везде. Но ни меня, ни моих товарищей это не смутило, потому что во Франции из-за чрезвычайного положения такое количество полиции тоже не редкость. Так что нас это не шокировало.

После обеда кто-то мне сказал об антипутинской демонстрации, не согласованной с властью, и о том, что на ней, возможно, будут «происшествия». Около 14–15 часов ко мне подбежал мой сын и сказал, что его друг, наш товарищ Кантен, был задержан полицейскими. Сын мне сказал, что они его схватили, положили на землю, а потом потащили в полицейский автомобиль. Конечно, меня особенно волновало, что Кантен не просто был в костюме, но и имел при себе саблю.

Я сразу же связался с организатором фестиваля. Но узнать о том, где наш товарищ находится, мы смогли только около восьми вечера. Мы узнали, что его привезли в полицию, а потом отпустили. Я совершенно не волновался, только нам показалось странным, что его в принципе задержали.

Кантен не ранен, все прошло хорошо. Мы все были в большом восторге от России и Москвы. Для нас это всего лишь небольшое происшествие, не имеющее особенной важности. 

Борис Веселов

реконструктор эпохи Первой мировой войны

К фестивалю я готовился с январских праздников, а на Тверской был прапорщиком — в зоне Первой мировой войны.

В целом митингующие на Тверской показались мне не сильно вменяемыми. Они выкрикивали что-то, кричали нам: «Что вы здесь забыли? Вы херней страдаете, надо делать революцию!» Но нам организаторы заранее сказали не реагировать, не идти на конфликт, чтобы все тихо-мирно закончилось. Лучше отойти и позвать полицию. Мы старались миролюбиво относиться, дураков и неадекватов на мероприятиях всегда хватает. Мы были готовы к провокациям со стороны данных личностей из оппозиции, недолибералов.

Я считаю, что правильно их всех задержали. Вообще надо их сажать давно. Эти люди явно собирались не мирную акцию проводить. Им же отвели место на [проспекте] Сахарова, но Навальному не понравилось. Любой человек, занимавшийся партийной деятельностью, знает, что если не нравится площадка, то туда можно привезти свою технику и пригнать людей из партии, которые там сами построят сцену. Но Навальный пошел на принцип — и погнал людей на Тверскую. Он должен был понимать и, наверное, понимал, к чему это может привести. Но он сагитировал народ, а в итоге и людям праздник подпортил, и на свою голову проблем поимел.

Другие ребята-реконструкторы в какой-то момент уже настолько были взбешены, когда им палатку поломали, что хватались за мечи. Готовы были по башне настучать этим оппозиционерам. Но благоразумия хватило остановиться. А толпа там была просто неуправляемая, такая помойка творилась.

Тимур Черепнин

реконструктор, организатор нескольких площадок фестиваля

Мы делали площадку о довоенной Москве, показывали мирную жизнь перед войной, показывали, как Москва оборонялась в 1941 году. Это мы выставили на Тверской укрепления, которые сами москвичи строили, чтобы защитить город от фашистов, — ежи, баррикады и так далее. Также мы реконструировали работу призывных пунктов 1941 года, где москвичи записывались добровольцами на фронт. Были интерактивные зоны с рукопашным боем образца 1941 года, строевой подготовкой, штыковым боем, лежал макет сбитого самолета «Мессершмитт». Это реконструкция реальных самолетов, которые лежали на улицах Москвы в 1941 году. Всего на наших площадках было примерно 450 реконструкторов.

Мне показалось, что большая часть сторонников Навального шла спокойно, все было нормально. Мы с ними общались, разговаривали, они проявляли интерес к нашим площадкам, фотографировались с реконструкторами. Но были и провокаторы. У нас произошел такой случай — эта фотография уже стала знаменитой и облетела интернет с комментариями о том, что мы якобы человека как-то ущемляем. На самом деле пожилой мужчина с бородой подошел и с разбега забежал на нашу баррикаду. Но нужно понимать, что наша баррикада — декорация и она не может долго выдерживать вес взрослого мужчины. Наш реконструктор залез наверх, попросил его слезть, а мужчина начал скандировать, кричать. Мы начали его отводить, чтобы он не порушил декорацию, и тут подошел полицейский, который забрал его. А мужчина продолжил кричать какую-то ересь. Понятно, на кого это было рассчитано. Сразу подбежали фотографы, блогеры, начали фотографировать. Это была явная спланированная провокация. После этого я попросил ребят быть аккуратнее и не поддаваться на провокации. Мы вне политики. Наша задача — показать историю.

Я считаю, что каждый человек должен отвечать за то, что он сделал. Если Навальный призвал своих людей идти на Тверскую, зная, что там будет проходить большой фестиваль, он понимал, что он делает, и все, что произошло, — это его ответственность. А с точки зрения реконструкторов… Представьте, что вы что-то делаете своими руками, хотите показать людям, а потом приходит какая-то бешеная неуправляемая толпа и ногами все сметает. Ты строишь какой-то домик, чтобы показать, как жили люди, а на этот домик забегают с ногами и начинают его ломать. А когда их просят слезть, они отвечают: «Мы за свободу». Ну какая это свобода, если ты ломаешь чужое? Это не свобода, а хулиганство и вандализм.

Я с уважением отношусь к любым людям, которые выражают свою точку зрения. Мы можем не сходиться во взглядах, но уважать мнение друг друга. Но мы не должны ходить друг к другу домой и бить посуду, чтобы показать, какие мы свободные люди.

Конечно, фестиваль несколько испортило то, что было на Тверской. Люди пришли посмотреть, попали вот в эту давку, долго не могли попасть на площадку. Но мы своего эффекта достигли — фестиваль прогремел и заинтересовал историей многих людей.