«Столы покрыты черным. Видимо, брали отпечатки пальцев» Пресс-секретарь Алексея Навального Кира Ярмыш — о разгромленном офисе ФБК

26 марта, в день антикоррупционных митингов по всей стране, офис Фонда борьбы с коррупцией оппозиционера Алексея Навального был опечатан неизвестными людьми в штатском. Они провели обыск, а потом вынесли несколько коробок с документами и оргтехникой. 31 марта команда Навального, так и не получив никакого официального уведомления о недопуске в помещение, решила вернуться в него и продолжить работу. Пресс-секретарь Навального Кира Ярмыш рассказала «Медузе», как выглядел офис ФБК, после следственных действий.

Кира Ярмыш

Пресс-секретарь Алексея Навального и Фонда борьбы с коррупцией

26 марта в офис ФБК пришли люди в штатском, всех из него вывели и стали проводить следственные действия: в этот момент там не было ни понятых, ни адвокатов — они делали что хотели. Когда к зданию подъехал [директор фонда] Роман Рубанов, его не пустили даже на порог. А ближе к полуночи все те же неизвестные люди в штатском, с каменными лицами, ничего не говоря, стали выносить из нашего офиса коробки. Они шли как танки, не отвечая ни на какие вопросы. После себя они оставили печать, приклеенную скотчем, — на ней было написано «УВД Даниловского района» и дата 27 марта (имеется в виду лист бумаги, которым опечатана дверь — прим. «Медузы), и людей в форме — они несколько дней дежурили у двери нашего офиса.

Мы сразу же обратились в прокуратуру Москвы с жалобой на незаконные действия полиции по недопуску в помещение. Затем в Басманный и Симоновский суды с этой же жалобой. Но мы так и не получили никакого ответа. Сейчас подаем жалобу и в Генеральную прокуратуру на изъятие техники, и на недопуск в помещение.

Спустя несколько дней после обыска и изъятия техники с улицы мы увидели в окнах силуэты каких-то людей, то есть кто-то ходил по нашему офису ночью — уже после того, как он был опечатан.

Поскольку у нас так и не появилось никаких бумажек, запрещающих нам заходить внутрь, и полицейские, которые все это время блокировали дверь, ушли, тоже ничего не сказав, мы решили прийти и продолжить работу.

В офисе мы увидели развал. Все окна были открыты. Часть компьютеров, которые использовались при трансляции [митинга 26 марта], и столы, на которых они стояли, покрыты черным, похожим на графит порошком — с них, видимо, брали отпечатки пальцев. В студии, откуда [глава предвыборного штаба Алексея Навального Леонид] Волков выходил в эфир, тоже все в этом порошке, в какой-то черной пасте.

У нас открыты, но не взломаны некоторые сейфы, только непонятно, как они выбирали, какой именно нужно открыть. В одном из них — как раз открытом — лежат наши трудовые книжки, печать и договор аренды помещения.

Интересно, что во время прошлого обыска, в январе 2016 года, их почему-то тоже ужасно интересовали наши трудовые книжки, договоры и устав. Они хотели их тогда изъять, но мы уговорили их просто снять копии. То есть они уже второй раз пытаются залезть в одни и те же места.

На мой стол и на стол Алексея Навального были вывалены все документы и фотографии. У меня разбросаны фото, которые использовались в одном из видео Алексея. Они лежали стопочкой, а сейчас разложены по столу — их, видимо, рассматривали, хотя ничего криминального в них нет. Содержимое всех коробок и ящиков вывалено, все валяется в хаосе, рисунки Олега Навального, например.

Самая наша большая для нас потеря — это iMac, который мы купили специально для монтажа роликов и для дизайнеров. То, что они его забрали, очень печально. Еще они взяли часть компьютеров, а также жесткие диски и флешки, одна из которых — это ключ к нашей бухгалтерии.

Думаю, они брали то, что им казалось наиболее перспективным с точки зрения хранения информации. Например, техника, с помощью которой мы выходили в эфир явно их не интересовала.

Все исходники фильмов ФБК в безопасности, я уверена, что они не хранились в офисе. В офисе вообще не хранилось такого ничего, что могло бы дать им представление по поводу наших будущих планов. Конечно, они все нашпиговали жучками, но они и раньше, скорее всего, были — просто сейчас их будет больше и спрятаны они будут в более надежных местах. Искать их нет большого смысла, мы не можем соревноваться с ФСБ: мы уберем, а они точно поставят новые. В любом случае, в офисе мы не ведем важных разговоров. Основной бардак мы уже убрали, сейчас просто продолжим работу.