Если вам мало «Игры престолов» Десять книг в жанре фэнтези. Список от Галины Юзефович

Еженедельно литературный критик Галина Юзефович рассказывает на «Медузе» про интересные и важные книги. В этот раз речь пойдет о фэнтези — о 10 книгах разных лет (как иностранных, так и отечественных авторов), которые обязательно стоит прочитать.

Всенародная любовь к сериалу «Игра престолов», снятого по роману фантаста Джорджа Мартина, достигла такого градуса кипения, что читатель сегодня готов взяться практически за любую книгу, на обложке которой значится слово «фэнтези». Если вы уже освоили главные хиты жанра вроде «Волшебника земноморья» Урсулы Ле Гуин или «Хроник Амбера» Роджера Желязны, то сейчас самое время переходить к вещам, может быть, менее известным, но ничуть не менее увлекательным.

Мервин Пик. Горменгаст. СПб.: Симпозиум, 2004. Перевод с английского С. Ильина

Эта трилогия — примерно такая же золотая классика жанра, как и «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкина, однако в нашей стране она известна куда меньше, и совершенно напрасно. «Горменгаст» Мервина Пика — редкий образец фэнтези, в котором нет ни эльфов, ни драконов, ни магии. Если бы действие в нем не происходило в другом мире, в княжестве, которым с незапамятных времен правит могущественный Дом Гроанов, романы Пика с небольшой натяжкой сошли бы за реалистические — по крайней мере, в том смысле, в котором реалистичен «Процесс» Франца Кафки. Огромный замок Горменгаст — цитадель Гроанов — местами роскошный, местами зловещий и заброшенный, настолько велик, что становится для своих обитателей целым миром. Погруженные в бесконечные (и бессмысленные) ритуалы, они долго, слишком долго не замечают интриг, которыми опутывает их жилище коварный Стирпайк — в прошлом безродный мальчишка-поваренок, а ныне — безжалостный серый кардинал при безвременно осиротевшем (не без его, Стирпайка, участия) юном наследнике Гроанов — Титусе.

Тягучий и медленный, местами обладающий выраженным привкусом ночного кошмара и словно бы нарочно лишенный любых эффектных кунштюков, присущих фэнтези, «Горменгаст» тем не менее обладает способностью затягивать, вовлекать читателя внутрь текста, делать его не столько свидетелем, сколько соучастником всего происходящего (а ведь именно ради этого, по сути дела, и читают фэнтези). Первая часть трилогии («Титус Гроан») повествует о возвышении Стирпайка. Вторая (собственно «Горменгаст») — о его противостоянии с подросшим Титусом, а третью — «Одиночество Титуса» (в ней Титус покидает развалины разрушенного наводнением Горменгаста и отправляется в некий крайне неуютный город) — можно с чистой совестью пропустить: опубликованная после смерти автора, она, по сути дела, представляет собой сбивчивый черновик, способный увлечь разве что самых преданных поклонников цикла.

Чайна Мьевиль. Город и город. М.: Эксмо, 2013. Перевод Г. Яропольского

Роман англичанина Чайны Мьевиля — пример гибридизации фэнтези и детектива, поэтому на троллей и гномов здесь тоже рассчитывать не приходится. Действие его разворачивается в богом забытом захолустье Восточной Европы — в депрессивном городишке Бещель, затерянном не то на Балканах, не то чуть севернее. На одном из бещельских пустырей найден обезображенный труп молодой женщины, и комиссару Тьядору Борлу предстоит раскрыть это преступление.

Однако скоро и читатель, и герой понимают, что след убийцы уводит за пределы Бещеля: девушка погибла не здесь, а в куда более блестящем и процветающем городе Уль-Кома — извечном сопернике Бещеля. Единственная проблема в том, что оба эти города занимают в пространстве одно и то же место. С рождения жители Бещеля учатся не видеть всего того, что относится к Уль-Коме, и наоборот. Цвета и механизмы, популярные в одном городе, в другом строго запрещены, в городах разная архитектура и мода, а самое страшное преступление и там, и тут — это создание Бреши, незаконной дверцы между двумя городами. Впрочем, на сей раз дело явно обстоит еще серьезнее: речь идет не просто об очередной Бреши — древний баланс между Бещелем и Уль-Комой нарушен, какая-то сила стремится изменить привычное положение дел, и убийство — лишь первая в череде загадок, которые придется разгадывать комиссару Борлу и его уль-комскому коллеге Куссиму Дхатту.

Мрачная, манящая и причудливая атмосфера, которую Мьевиль умело нагнетает в своем романе, напомнит читателю одновременно и классику американского нуара, и готические романы XIX века. Что же до, собственно, детективной интриги, то ей позавидуют многие корифеи жанра. Несмотря на мистические соблазны, возникающие по пути, Чайна Мьевиль верен принципам классического детектива и разрешает ее в идеально реалистическом ключе — конечно, если при таком антураже слово «реалистический» вообще что-либо означает.

Сюзанна Кларк. Джонатан Стрендж и мистер Норрелл. М.: АСТ, 2006. Перевод М. Клеветенко, А. Коноплева

Мир, придуманный англичанкой Сюзанной Кларк, был бы очень похож на Англию начала XIX века, если бы не одна существенная деталь: в сравнительно недавнем прошлом в этой альтернативной Англии и вправду существовало колдовство, а самый знаменитый чародей Cредневековья, загадочный Король-Ворон, даже правил северными областями страны, поддерживая при этом тесный контакт с эльфами и феями. Однако сейчас колдовская традиция зачахла и магию никто не практикует — так думают рационально мыслящие обитатели Лондона до тех пор, пока в стране в одночасье не объявляются сразу два чародея — молодой и старый, порывистый самоучка Джонатан Стрендж и зануда-книжник мистер Норрелл. Их дружба, а после соперничество, простирающееся от полей наполеоновских сражений (надо ли говорить, что магия немедленно находит военное применение) до призрачных дворцов мира фей, и становится предметом этого длинного и необычайно изобретательного романа. Даже если вы смотрели одноименный сериал, не отказывайте себе в удовольствии ознакомиться с первоисточником: во-первых, в сериал не вошли многие важные сюжетные линии, а во вторых, несмотря на внушительный объем роман куда динамичнее.

Филип Пулман. Северное сияние. М.: АСТ, 2015. Перевод с английского В. Голышева

Вообще-то трилогия Филипа Пулмана предназначена для подросткового чтения, но опыт показывает, что взрослые читают ее с не меньшим — а иногда и с гораздо большим — воодушевлением. И это — не сочтите за спойлер — без сомнения, та книга, которая способна пропахать в душе читателя нешуточную борозду.

Девочка по имени Лира Белаква — сирота: ее дом — Оксфордский колледж (в мире, очень похожем на наш, но с дирижаблями вместо самолетов и прочими приметами стим-панковской эстетики), ее семья — преподаватели и обслуга этого колледжа. В мире Лиры люди не имеют привычки хранить свою душу внутри — душа у каждого человека (здесь ее называют деймоном) имеет вид какого-то животного или птицы и обитает снаружи, сопровождая своего хозяина на правах друга, советчика и собеседника. Лира вместе со своим деймоном Пантелеймоном лазает по заборам и играет с городской беднотой, покуда однажды вокруг нее не начинают происходить странные вещи: в Оксфорде кто-то ворует детей, и один из пропавших — лучший друг Лиры… Из этой точки для героини начинается головокружительный путь, ведущий ее сначала на крайний север, на поиски друга, а после — за границу привычного мира, навстречу чудесам, испытаниям, утратам и даже паре небольших армагеддонов.

Если перечисленные ранее романы не могли похвастаться особым биологическим разнообразием, то на сей раз все в полном порядке: в трилогии Пулмана действуют все мыслимые и немыслимые волшебные существа в диапазоне от разумных белых медведей до ведьм и ангелов. Впрочем, это определенно не главное достоинство «Северного сияния»: величественная, захватывающая и по-настоящему душераздирающая история Лиры выплескивается у Пулмана далеко за пределы подросткового фэнтези, оказываясь одновременно и историей одной маленькой человеческой души, и эпической повестью обо всей вселенной в целом.

Джон Краули. Маленький большой, или Парламент фей. М.: Эксмо, 2004. Перевод с английского Л. Бриловой, С. Сухарева

Роман Джона Краули трудно с чем-либо сравнивать: он — единственный в своем роде и ни на что не похож. Романтическая сказка, устроенная по принципу множества вложенных друг в друга потайных ларчиков? Изысканная аллегория в ренессансном духе? Сложносочиненная семейная сага? Да, все это тоже, но еще — и это, конечно, главное — тонны текучей, невербализуемой, истинно волшебной субстанции, эдакого искристого эфира, наполняющего роман изнутри и составляющего его основное очарование.

Молодой и простодушный клерк Смоки Барнабл влюбляется в своевольную Дейли Элис Дринкуотер, дочь известного детского писателя, и вслед за любимой отправляется в родовое поместье Дринкуотеров Эджвуд. Однако то, что поначалу кажется ему просто домом — хоть и очень большим и необычным, в действительности, заключает в себе множество других домов — внутри Эджвуда притаился и дышит целый зачарованный мир! Разгадывание его бесчисленных загадок и попытка ухватить за хвост разлитую в эджвудском воздухе, но постоянно ускользающую от прямого взгляда магию, способны захватить героев на долгие годы, а читателя — на все девятьсот страниц романа.

Нил Гейман. Никогде. М.: АСТ: Mainstream, 2015. Перевод с английского Н. Конч, М. Мельниченко

Однажды Ричард Мейхью, бесцветная городская посредственность, совершил не вполне для него типичный благородный поступок: помог странной девушке по имени Дверь спастись от двух наемных убийц. Он бы, пожалуй, предпочел поскорее забыть об этом происшествии, но через пару дней в жизни Ричарда начинают происходить диковинные перемены: его перестают замечать друзья и сослуживцы, и даже из документов исчезают упоминания о человеке с такими именем и фамилией. А затем незаметно для самого себя Ричард проваливается в Под-Лондон — мрачное подбрюшье светлого верхнего Лондона, куда стягиваются все вещи, которым нет места на поверхности. Так, например, именно сюда, оказывается, утек знаменитый лондонский смог, вышедший из употребления после строительства городской канализации. Теперь для того, чтобы вернуться домой, Ричарду придется не только научиться выживать среди весьма отталкивающих существ, но и вступить в рискованный поединок с мировым злом.

Сказки Нила Геймана — это всегда невероятно круто придуманный мир, и «Никогде» (самый, пожалуй, чистый образчик жанра фэнтези во всем творчестве писателя) — не исключение. Словом, отличное чтение для людей, ищущих в книге прежде всего убежища от обыденности и рутины реальной жизни. Что немаловажно, одинаково хорошо читается и в двенадцать, и в сорок лет.

Михаил Успенский. Приключения Жихаря. М.: Эксмо, 2013

Фантастический псевдофольклорный цикл красноярца Михаила Успенского — наш ответ «Плоскому миру» Терри Пратчетта, только заметно короче (всего три романа) и с большим акцентом на языковую игру. Главный герой — классический русский богатырь по имени Жихарь, простодушный, добрый, вспыльчивый и, разумеется, склонный к пьянству и прочим безобразиям. В первом романе цикла («Там, где нас нет») он по заданию волшебника-неклюда Беломора (просвещенный читатель узнает в этом герое известного отечественного ученого-фольклориста Сергея Юрьевича Неклюдова) отправляется на борьбу с некстати закольцевавшимся временем. Во втором («Кого за смертью посылать») вернет в родное Многоборье разобидевшуюся смерть, а в третьем — пожалуй, лучшем романе трилогии — «Время оно» сначала пропьет всю свою славу в кабаке, а после отправится ее завоевывать по второму кругу.

Читать Успенского исключительно приятно (редкий случай, когда от шуток одинаково смешно и так называемому «наивному читателю», и интеллектуалу-гуманитарию), хотя в том, что касается сюжета, претензий к автору немало. Бодро рванув со старта, каждый из романов цикла разочаровывающе быстро распадается на множество остроумных вставных новелл, боковых ответвлений и уморительных каламбуров. Впрочем, в этом сюжетном недострое есть и свои плюсы — читать можно любыми порциями и, по сути дела, с любого места.

Алексей Иванов. Сердце Пармы. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2015

Роман, прославивший пермяка Алексея Иванова, довольно умело прикидывается серьезной исторической прозой: XV век, освоение Урала, конфликт между центральной и региональной властью, крещение пермяков, Чердынское княжество, Иван III… Однако стоит чуть поскрести и окажется, что от реальной истории Иванов сохранил лишь тоненькую оболочку, наполнив ее кипящим варевом самого что ни на есть фэнтезийного свойства.

Шаманы-смертники несутся в бой на боевых лосях, и кровь кипит у копыт разъяренных животных. Ворожит и колдует княгиня Тичерть — жена вполне себе русского и православного князя Михаила (к слову сказать, реального исторического персонажа). Заклятый враг Михаила, вогульский хумляльт (колдун) и вождь Асыка не может умереть, не исполнив своего предназначения, а предназначение его — изгнать всех русских с Урала. Мечтает навеки победить местную лесную нечисть демонический архиепископ Иона. А над всем этим кровавым, страшным и удивительно живым миром черной тучей нависло проклятье Золотой Бабы — священного идола, украденного некогда из родного святилища случайно забредшими в этот негостеприимный край новгородскими ушкуйниками…

Лингвистически сложный, метафоричный и при всем том абсолютно захватывающий роман Алексея Иванова — пожалуй, лучший текст в жанре так называемого русского фэнтези. Ну, а что в основе у него вполне основательный исторический субстрат, так и что ж с того — даже у знаменитых артуровских романов классика фэнтези Теренса Уайта есть какая-никакая реальная основа.

Святослав Логинов. Многорукий бог далайна. М.: Эксмо, 2012

Давний, середины 90-х годов, роман Святослава Логинова — из числа книг, имеющих культовый статус в границах фэндома (сообщества любителей фантастики) и почти не известный за его пределами. Меж тем, сконструированный Логиновым вымышленный мир определенно относится к числу самых восхитительных и безумных из всех, когда-либо придуманных писателями-фантастами.

Вынесенный в заглавие далайн — это четырехугольный бассейн, вместилище зловонной ядовитой слизи и место обитания жуткого морского змея Ёроол-Гуя. На поверхности далайна существуют островки суши — оройхоны, тоже составленные из клеточек-квадратиков. На оройхонах обитают люди — они враждуют друг с другом, разводят злаки и грибы, а также охотятся на съедобных животных. Однако жизнь людей подвержена постоянной опасности: Ёроол-Гуй время от времени выбрасывается на поверхность оройхона, губя все живое. Есть у этой войны и свои правила: змей не может продвинуться вглубь суши дальше, чем на один квадратик, а еще один раз в поколение среди людей рождается илбэч — человек, способный поднимать со дна моря новые оройхоны, сокращая таким образом жизненное пространство Ёроол-Гуя…

Шизофренически выверенный, больше всего похожий на компьютерную игру эпохи раннего тетриса, логиновский далайн, тем не менее, оказывается полем, где бушуют нешуточные и крайне убедительные страсти. Эпического масштаба конфликт, каноническая история о змее и змееборце, как выясняется, отлично сочетается с механистическим и скудным антуражем — более того, обретает в нем новые оттенки, в том числе весьма пронзительные.

Александр Григоренко. Мэбет. М.: ArsisBooks, 2012

Александр Григоренко взялся за дело странное и, казалось бы, заведомо обреченное: в своем небольшом романе «Мэбет» он попытался воссоздать (а если точнее, придумать) эпос таежных ненцев. Однако то, что получилось на выходе, меньше всего наводит на мысли о скучной и обстоятельной этнографической прозе, предполагающей в лучшем случае высокомерный и участливый антропологический интерес. При всем обилии трудных слов и экзотических понятий, «Мэбет» — это универсальная и предельно жесткая экзистенциальная драма, просто помещенная в декорации магического Севера.

Главный герой романа — собственно Мэбэт — с детства отличается от своих сородичей: голубоглазый и светловолосый, он живет без оглядки на обычаи, опираясь лишь на собственную несгибаемую волю да небывалую, ни в какие человеческие рамки не укладывающуюся удачливость. Без сговора и сватовства женится он на самой красивой девушке тайги, без спроса бьет зверя в чужих охотничьих угодьях, вдвоем с сыном выходит на неправую войну и одерживает победу. Мэбэта не тревожат ни болезни, ни старость, ни обычные для человека слабости — любовь, дружба, ненависть, обида.

Все меняется, когда у Мэбэта рождается внук — светлоглазый, светловолосый и необычный, как он сам. Любовь делает Мэбэта уязвимым, его непробиваемая доселе броня дает трещину, и в образовавшуюся прореху немедленно устремляется вездесущий рок. Теперь для того, чтобы вымолить у богов несколько жалких лет жизни и получить шанс вырастить осиротевшего внука, Мэбэту придется отправиться в страшное шаманское странствие по загробному миру. Двигаясь по смертельно опасной Дороге Громов, он узнает истинную (весьма обыденную, надо сказать) природу своей удачливости, взглянет в глаза всем, кого обидел, предал или бездумно обрек на смерть, получит их прощение и — совершенно не в духе европейской литературной традиции — сумеет примириться с неискоренимой слабостью человеческой природы.