Столкновение великой балерины и великой сцены Вадим Гаевский — о Майе Плисецкой

В субботу, 2 мая, на 90-м году жизни скончалась выдающаяся балерина Майя Плисецкая, прима Большого театра, прослужившая в нем почти полвека. Театральный критик и историк балета Вадим Гаевский впервые увидел Майю Плисецкую на сцене Большого в 1944 году. По просьбе «Медузы» он рассказал о легендарной танцовщице, время которой уже никогда не закончится.

Майя Михайловна умерла в Германии, где она жила с мужем Родионом Щедриным все последние годы. Места в родной стране ей почему-то не находилось. Не нашлось места и в родном театре. Хотя именно она, Майя Плисецкая, как никакая другая танцовщица, была рождена для большой — пугающе большой сцены. Ее феноменальный прыжок, и легендарная игра ее тальониевских рук, и столь же легендарное великолепие ее широко развернутых хореографических поз — все это обретало окончательный смысл только в нашем театре. И более того, как я понимаю теперь, здесь развивался главный и самый драматичный сюжет всей ее московской артистической жизни. То было столкновение великой балерины и великой сцены.

Никакой мистики тут нет, тут есть реальная вековая тайна Большого театра. Сцена своим непомерным масштабом всегда стремилась подчинить балерин — самых независимых, самых строптивых. С другими балеринами это обычно удавалось, а с Плисецкой не удалось. Масштаб ее личности этого не позволил. Ее бунтарский дух оказался сильнее, как и ее пластический дар — неподвластный и непостижимо гибкий. Поэтому великая сцена была подчинена, и каждый спектакль Плисецкой становился праздником освобождения от любых уз — и узкопространственных, и в широком смысле профессиональных.

Но, победив сцену, она не смогла полностью победить сложившуюся в театре систему. Человек, названный ею в замечательной книге «маленьким Сталиным» и когда-то, в другое время в другом месте, бывший художником-бунтовщиком, а здесь, в Большом, как и многие, сломленный, сам подчинившийся великой сцене — воспользовался своей властью. Плисецкая была удалена — как «утратившая профессиональную форму». Удалена была не только она, но и Марис (Лиепа), Катя и Володя (Максимова и Васильев) — удалена была легенда. Время легенд и легендарных личностей кончалось — и не только в балете. Теперь оно возвращается, возвращается навсегда, и этому помешать уже никто не сможет.

Я начал ходить в Большой театр в сезоне 1944-1945 годов и тогда же увидел Плисецкую в разных балетах. То был второй сезон ее профессиональной работы. Страна жила предчувствием победы и предчувствием свободы, которую эта победа принесет. Таким же предчувствием наполнялся танец молодой Майи — она была провозвестницей свободы. И именно это она танцевала всю дальнейшую жизнь. И это стало высоким смыслом ее победоносного, ее свободного искусства.