«Самооборона в широком смысле слова» По делу БОРНа допрошены подсудимый Волков и свидетель Горячев: репортаж «Медузы»

По делу «Боевой организации русских националистов» в понедельник, 22 декабря, допросили подсудимого Михаила Волкова и свидетеля Илью Горячева. Волков своим рассказом завершил перечень эпизодов, которые инкриминируются банде. Жертвами БОРНа стали федеральный судья Эдуард Чувашов, антифа-активисты Иван Хуторской и Илья Джапаридзе, член националистической группировки «Черные ястребы» Расул Халилов, чемпион мира по тайскому боксу Муслим Абдуллаев и двое мигрантов — грузчик Салахедин Азизов и таксист Сосо Хачикян. Горячев считается одним из создателей и идеологов БОРНа — его дело выделено в отдельное производство, по нему еще идет следствие. Показаний Горячева ждали: он бы мог назвать фамилии людей, которые якобы связывали БОРН и администрацию президента. О том, что Горячев контактирует с близкими к Кремлю людьми, в своих показаниях говорили ранее допрошенные по этому делу Никита Тихонов и Евгения Хасис. Однако Горячев — обаятельный и разговорчивый молодой человек в очках — заявил, что название БОРН услышал только от следователей, и что ничего и никого не знает. Суд свел его допрос к минимуму. За процессом следит спецкор «Медузы» Андрей Козенко.

«Я в оружии ничего не понимаю»

«В 2008 году мы с моим другом Никитой Тихоновым напали на Федора Филатова, что впоследствии привело к его смерти», — подсудимый Волков начал давать показания без всякой раскачки. С тремя другими подсудимыми — Максимом Баклагиным, Вячеславом Исаевым и Юрием Тихомировым — Волков на воле знаком не был. Баклагин, Исаев и Тихомиров — жители Подмосковья; Тихонов называл их группировкой «Северные». Волков же — москвич, фанат московского «Спартака», скинхед, известный в начале нулевых под кличкой Патрик. Он многодетный отец, имеет судимость за участие в погроме на Царицинском рынке в 2001 году. Тогда Волков получил пять лет, но вышел в 2004-м — условно-досрочно.

Допрошенные ранее Баклагин и Исаев суду практически исповедовались; Волков же говорил коротко, подробностей избегал. Об известном антифа-активисте Федоре Филатове он узнал от Тихонова. Однажды Тихонов рассказал Волкову, что Филатов создал свою группировку, которая «борется за мир» с помощью ножей, кастетов и травматических пистолетов: они якобы нападают на девушек и несовершеннолетних скинхедов, нанося им увечья. Тихонов предложил Волкову напасть на Филатова, но не чтобы убить, а просто — «чтоб о своем здоровье понял, а не чужое портил». «Об убийстве речи не шло», — настаивал Волков.

Свою роль в организации преступления Волков сводил к минимуму. Он не выслеживал Филатова, не знал, где он живет и как его найти. Всю эту информацию Тихонов разыскал сам, он же 10 октября 2008 года вручил Волкову нож, когда приятели встретились рано утром на станции метро Измайловская. «Нож я взял, чтобы не оказаться с голыми руками перед вооруженным человеком», — утверждал подсудимый. Вместе с Тихоновым он подошел к дому, где жил Филатов. Тихонов напал на антифашиста первым, когда тот вышел из подъезда. Он несколько раз ударил Филатова в лицо; завязалась драка. К дерущимся подбежал Волков и «пять-семь раз» ударил ножом. «С полубока бил, в туловище», — вспоминал Волков.

Когда Волков и Тихонов убегали, Филатов оставался «полусидеть-полустоять» на асфальте. Он был жив, двигался и ругался. Через несколько дней Волков прочитал, что антифашист умер в больнице. «У меня и мысли не было, что я ему травмы смертельные наношу. Был сильно встревожен, случившееся никогда более ни с кем не обсуждал», — рассказывал он.

Так же лаконично он рассказал и о втором убийстве — одного из лидеров группировки «Черные ястребы» Расула Халилова. Эти радикальные кавказские националисты, нападавшие на граждан в Москве, были объектом особой ненависти русских праворадикалов. «Они толпой нападали на простых москвичей с криками „Аллах Акбар“ и „Смерть русским свиньям“. Снимали на видео то, как глумились и унижали, а потом выкладывали это в интернет. Я около десяти роликов видел, — рассказывал Волков. — У меня это вызвало глубокую эмоциональную реакцию — чувство несправедливости и беззащитности. В разговоре с Тихоновым я сказал: убивал бы таких. Никита воспринял меня буквально. На слове поймал. Он сказал, что может найти оружие».

Членов группировки «Черные ястребы» в 2009 году обвиняли в хулиганстве, причем из семи человек двое находились под арестом, а остальные под подпиской о невыезде. Тихонов, по словам Волкова, вновь сориентировал его: рассказал, как выглядит Халилов и где он живет. А также дал своему другу пистолет.

— Пистолет или револьвер? — прервал Волкова судья Александр Козлов.

— Я в оружии ничего не понимаю, — замялся Волков (потом судья будет гневно выговаривать, что даже школьники отличают пистолет от револьвера).

Утром 3 сентября 2009 года Волков около часа ждал Халилова возле подъезда — тот должен был пойти в суд на очередное заседание. Когда Халилов вышел, Волков пошел ему навстречу и два раза выстрелил в него. Халилов закричал и побежал, Волков дважды выстрелил ему в спину, ранения оказались смертельными.

«Я воспринимал это как самосуд, персональную точечную месть, — Волков, сбиваясь, объяснял суду и присяжным свои мотивы. — Если хотите, это была самооборона в широком смысле этого слова. Это была попытка защитить город и простых граждан от несправедливости, поставить на место отморозков. Бессилие человека перед мощью обстоятельств — я и сейчас это ощущаю. Прошу дать адекватную оценку тому, что произошло».

Читайте также: «Мы были подавлены, обсуждали, зачем все это». Допрос Максима Баклагина 

Дальше Волков начал ссылаться или на неведение, или на плохую память. Название БОРН он прочитал в интернете, никак себя с ним не ассоциировал. Соответственно, и членом банды себя не считает. Как вышло так, что он ударил Филатова ножом «пять-семь» раз, а на его теле нашли 26 ранений, он не знает и не помнит. Волкова спросили о его политических взглядах, он ответил: «Я люблю свою страну и свой народ, а более глубокого самоопределения у меня нет».

— Лично вам или вашим родственникам убитые хоть что-то плохое сделали? — допытывался судья.

— Моему народу совершили, — отвечал тот. — Разным категориям граждан России. Эти скинхеды (Волков имел в виду «группировку Филатова» — прим. «Медузы») на женщин с грудными детьми нападали, на музыкантов, которые неправильную музыку играли, на православных, на тех, кто с торговлей наркотиками борется и за традиционные ценности.

— Вы хоть проверяли эту информацию? — судья Козлов выглядел взбешенным этими показаниями.

— Я все это от Тихонова знаю. И все равно я защищал простых людей. Вы меня тут мучаете, а свидетели все показали и в материалах дела все есть, — Волков попытался свернуть допрос.

Однако сторона обвинения даже попросила перерыв — так много у нее накопилось вопросов к Волкову. Первый же из них — какие на теле подсудимого есть татуировки — вывел из себя и Волкова, и его адвоката. Они потребовали перестать обсуждать этот вопрос, поскольку он дискредитирует подсудимого в глазах присяжных. И вообще, татуировки были сделаны 15 лет назад, а взгляды Волкова за это время изменились. Прокуроры потребовали зачитать все показания, которые тот дал на предварительном следствии. Судья Козлов с удовольствием это ходатайство удовлетворил и прочитал, что Волков был членом группировки скинхедов «Объединенная бригада-88». На одной руке у него вытатуирована немецкая военная техника времен Второй мировой, на груди — портрет Гитлера, на другой руке — свастика.

За Волкова попытался заступиться подсудимый Баклагин, который сказал, что раз уж их тут оценивают по татуировкам, то у него на груди набит имперский флаг, «под которым на Донбассе воюют с фашистами из Львова», но на суд это большого впечатления не произвело.

«Лично с Владиславом Юрьевичем Сурковым, к сожалению, не знаком»

После перерыва в Московском областном суде был допрошен Илья Горячев, еще один давний соратник Никиты Тихонова. От фанатских разборок Горячев был далек, они с Тихоновым подружились, поскольку оба историки: один закончил МГУ, второй — РГГУ. Вместе с Тихоновым они издавали журнал «Русский образ», на базе которого Горячев впоследствии создал общественное движение. Считается, что после того, как Тихонов и его гражданская жена Евгения Хасис были обвинены в убийстве адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, именно Горячев дал против них ключевые показания. Потом он много раз повторит, что показания были даны под давлением — и он от них отказывается. Тихонов и Хасис в ответ дали показания, что именно Горячев придумал БОРН. В этом процессе они повторили свои показания. Хасис даже сказала, что Горячев с помощью бывшего активиста прокремлевского движения «Местные» Леонида Симунина осуществлял связь между БОРНом и администрацией президента — и чуть ли не лично с тогдашним куратором внутренней политики в России Владиславом Сурковым. Мособлсуд предпочел не заострять на этом внимание.

В 2012 году Горячев попытался скрыться в Сербии, был там задержан и экстрадирован в Россию. Его дело об организации бандитского сообщества выделено в отдельное производство и все еще расследуется.

В Мособлсуде он занял место в том же аквариуме, где находились во время допроса Тихонов и Хасис. Аккуратный молодой человек в очках демонстрировал готовность рассказать судье все, что знает. Но сначала его резко ограничил судья Козлов: «Ответы будете давать только по тем эпизодам, которые вменяются подсудимым». Потом выяснилось, что и сам Горячев не очень-то много и знает. Точнее, не знает вообще ничего. С подсудимыми он не знаком, с Тихоновым дружит с начала нулевых и по-прежнему считает своим другом. С Хасис виделся пять или шесть раз, Горячев назвал ее «одной из пяти-шести сотен своих знакомых».

«Вы знакомы с Леонидом Симуниным?» — спросил Горячева Денис Зацепин, адвокат Волкова. Судья немедленно снял вопрос, и ценность выступления Горячева заметно снизилась. Впрочем, свидетель признался, что аббревиатуру БОРН услышал впервые только в 2010 году — в ходе 16-часового допроса. Силовые акции он с Тихоновым никогда не обсуждал, никаких адресов ему не передавал, про антифашистов Филатова и Джапаридзе «что-то слышал». Ролики «Черных ястребов» видел «краем глаза». «Не имел никакой информации об их месторасположении и, следовательно, никому ее не передавал», — с сожалением говорил так желавший все рассказать свидетель.

Адвокат Зацепин спросил его, знаком ли он с Владиславом Сурковым, и судья каким-то чудом не снял этот вопрос. «Лично с Владиславом Юрьевичем Сурковым, к сожалению, не знаком», — отвечал Горячев искренне. «Вы являлись лидером БОРНа?» — прямо спросил Зацепин. «Нет, не являлся», — так же прямо отвечал Горячев.

Допросили Илью Горячева буквально за полчаса. А потом судья отпустил свидетеля с явным облегчением.

Читайте также:

«Сверху сказали на антифа больше не нападать»: показания Никиты Тихонова по делу БОРНа

«Я была его женщиной. У меня автомат под подушкой хранился»: показания Евгении Хасис по делу БОРНа