Следователь хочет взять с меня подписку о неразглашении. Мне и правда надо будет молчать?

21 мая основатель сети «Додо Пицца» Федор Овчинников сообщил, что с его коллег в рамках расследования дела о сбыте наркотиков через пиццерии взяли подписку о неразглашении. Сам Овчинников подробно рассказывал об этом деле в своем фейсбуке — описывал свои визиты в полицию, пересказывал беседы со следователями. Теперь бизнесмен опасается, что подписку о неразглашении возьмут и у него.

Это такой документ, в котором сказано примерно следующее: меня предупреждали, что разглашение данных предварительного расследования уголовного дела запрещено законом и наказывается в уголовном порядке.

Это все сведения о расследовании уголовного дела — от момента, когда его возбудили, до момента, когда его передали в суд или закрыли.

Почти со всех, кто имеет какое-либо отношение к этому делу — со свидетелей, потерпевших, переводчиков, экспертов, понятых и других «участников уголовного судопроизводства». Но есть важные исключения.

Во-первых, подписку не берут с тех, кто ведет расследование — прокуроров, следователей и дознавателей.

Во-вторых, нельзя брать подписку с подозреваемых и обвиняемых. 161 статья Уголовно-процессуального кодекса напрямую этого не запрещает, поэтому следователи и дознаватели иногда пытаются взять с подозреваемых или обвиняемых подписку. Но Конституционный суд запрещает так делать: подписка нарушает право людей на защиту. При этом адвокаты, которые помогают людям реализовывать право на защиту, все равно вынуждены давать подписку — по закону, они даже не могут посоветоваться с коллегой по поводу дела, которое ведут.

Запрещено разглашать любые данные, имеющие отношение к расследованию.

В интернете можно найти образцы бланков (doc), где в скобках указано, что следователь или дознаватель должен указать, какие именно данные нельзя разглашать. Но руководитель «Команды 29» адвокат Иван Павлов в разговоре с «Медузой» сказал, что на практике этого не происходит — в подписке используют максимально широкие формулировки. По мнению Павлова это связано с тем, что подписку берут не ради сохранения тайны следствия, а для того сократить стороне защиты пространство для маневра.

И все-таки в законе есть несколько важных исключений. Почти все они появились только в 2017 году.

Можно разглашать данные:

• если на это дал разрешение следователь и дознаватель — и в том объеме, в котором они позволят
• если кто-то из органов государственной власти или должностных лиц нарушает закон
• если эти сведения следователь, дознаватель или прокурор уже сами публично рассказали — например, в интервью, в соцсети или как-то еще
• если эти сведения уже звучали в открытом судебном заседании

И еще: если вы или ваш адвокат сообщает какие-то детали расследования в ходатайствах, жалобах или каких-то других документах по делу, это тоже нельзя назвать разглашением данных предварительного расследования. Что-то рассказывать о расследовании можно и специалисту, но только если он официально привлечен к делу и сам дал подписку о неразглашении.

Только если уже возбуждено уголовное дело, и у вас есть в этом деле какой-то статус — например, свидетеля. Так что перед тем, как что-то подписывать, надо выяснить, о каком уголовном деле речь, и какое вы имеете ко всему этому отношение.

Да, по закону — никому. Адвокат, который дал подписку о неразглашении, может обсуждать детали дела только со своим подзащитным — любые исключения надо согласовывать со следователем.

Можно, но от ответственности за разглашение это не избавит. Следователь просто позовет двух понятых, зафиксирует отказ и после этого вам все равно будет грозить уголовное дело, если вы кому-то что-то расскажете.

По закону, это уголовное преступление. Возможное наказание:

• штраф до 80 тысяч рублей или в размере дохода за полгода;
• обязательные или исправительные работы;
• арест до трех месяцев.

Немного. Вот данные Судебного департамента Верховного суда о числе осужденных по 310 статье УК:

2014 — 0

2015 — 2

2016 — 0

2017 — 0

Поправка. В этой карточке было написано, что в 2015 году по 310 статье никого не осудили. Это не так — осудили двух человек: одного приговорили к обязательным работам, а другого освободили по амнистии. Редакция приносит извинения за неточность.