разбор

«Только да означает да»: уже в 15 странах Европы работают новые законы о согласии на секс «Медуза» рассказывает, как за них боролись — и почему они так важны

Источник: Meduza

«Только да означает да» — принцип, который меняет подход к сексуализированному насилию. Преступлением по этой норме, которую используют в законодательстве уже 15 европейских стран, считается сексуальный контакт без четко выраженного согласия партнера, а не при активном несогласии и сопротивлении — как это было раньше. Такой подход должен защитить людей, которые при нападении впали в оцепенение или были в бессознательном состоянии. Противники новых правил говорят, что те «отменяют презумпцию невиновности» и лишают секс спонтанности (что, конечно, далеко от правды). При этом активистки по всему миру уверены, что даже такая прогрессивная реформа не может надежно защитить женщин от насилия — для этого нужны десятилетия тяжелой работы. «Медуза» рассказывает, как новые законы принимали в Испании (из-за протестов после резонансного преступления) и в Украине (не без поддержки ЕС) — и что по этому поводу думают в России.

В испанском городе Памплона 6 июля 2016 года стартовал фестиваль «Сан-Фермин» — традиционный национальный праздник, который ежегодно проводится уже больше 800 лет и продолжается ровно неделю. Самая яркая его часть — энсьерро, во время которого все желающие убегают от 12 разъяренных быков. Впрочем, энсьерро длится примерно четверть часа; все остальное фестивальное время занимает круглосуточное веселье с ритуальными гуляньями, карнавалами, шествием огромных кукол, костюмированными представлениями, корридой и выступлением уличных артистов. «Сан-Фермин» стал особенно популярен благодаря Эрнесту Хемингуэю — он регулярно посещал фестиваль; этот праздник вдохновил его на создание повести «И восходит солнце».

За стартом фестиваля, который начинается с пуска сигнальной ракеты с балкона городской мэрии, в огромной толпе наблюдала 18-летняя Ана. Она приехала на площадь Пласа-дель-Кастильо вместе с подругой — девушки оставили автомобиль на парковке и отправились танцевать и развлекаться. Около часа ночи подруга Аны решила вернуться к стоянке, чтобы посидеть в машине и отдохнуть. Ана осталась с группой ребят из Паленсии — один из них, Алехандро, понравился девушке, и они обменялись номерами.

Примерно в три часа ночи Ана разминулась со своей компанией и присела на скамейку, чтобы позвонить Алехандро. Из-за шума вокруг они с трудом могли друг друга понять, пытались перекричать музыку — и все же договорились встретиться позже, чтобы вместе посмотреть на корриду. В этот момент к Ане подсел парень из другой компании. Он представился Хосе и попытался начать с ней разговор. Чуть позже к ним присоединились четверо его друзей (в возрасте от 24 до 27 лет; трое из них имели судимость). Все, включая Ану, были сильно пьяны.

Девушка сказала новым знакомым, что устала и хочет пойти в машину к подруге, — и предложила проводить ее. По пути двое парней немного ускорились, забежали в отель «Европа» и потребовали сдать им номер на несколько часов, чтобы «потрахаться». Сотрудник ресепшена отказал — и они продолжили путь с остальной компанией. После того как молодые люди свернули на менее оживленную улицу, один из парней, Анхель, положил руку Ане на бедро. Ей было неприятно, но она еще пробовала отшучиваться. После этого Анхель настойчиво попытался поцеловать Ану в губы. Она не стала сопротивляться.

В это время Хосе увидел, что в один из подъездов заходит женщина; он забежал в здание вместе с ней, притворившись жильцом дома, а спустя пару минут открыл дверь друзьям. Хосе и Анхель взяли Ану под руки и потащили к двери, уговаривая войти, а один из парней раздраженно посоветовал ей «заткнуться». Пятеро мужчин затащили девушку в подсобное помещение между этажами размером три квадратных метра, окружили и начали раздевать. Ана была настолько шокирована происходящим, что зажмурила глаза и не открывала их до того момента, пока насилие не прекратилось. Все это время девушка не издавала ни звука.

Мужчины снимали происходящее на видео. Один из них забрал из сумки девушки ее мобильный и вытащил из него сим-карту. С трудом одевшись, Ана попыталась позвонить подруге, но не нашла телефон, зарыдала и побрела к выходу из здания. Заплаканную девушку нашли посреди улицы прохожие — они и вызвали полицию. Ане оказали экстренную медицинскую помощь, а компанию из пяти парней задержали спустя два дня.

«Она просто должна была сказать „нет“»

Как позже выяснило следствие, после этого мужчины отправились смотреть корриду — а еще обменивались снятыми роликами в чате в ватсапе. Чат назывался la Manada — «волчья стая»; в нем состояли не только пятеро преступников, но и другие люди. «Трахаем впятером одну, какое там гребаное отставание от „Атлетико Мадрид“, ха-ха» — так было подписано одно из видео.

Несмотря на видео и медицинскую экспертизу, Ана во время суда первой инстанции вынуждена была отвечать на неприятные и унизительные вопросы судей — например, «Что вы сделали, чтобы сообщить им, что вы не давали согласия?» В итоге суд пришел к выводу, что пятеро мужчин «использовали потерпевшую как объект для удовлетворения своих сексуальных инстинктов», но не согласился с тем, что это было изнасилование. Судьи сослались на норму испанского Уголовного кодекса: чтобы сексуализированное насилие считалось изнасилованием, нужно было доказать «достаточное» запугивание и физическое воздействие на жертву. При этом суд признал «злоупотребление властью», потому что существовала «ситуация доминирования над потерпевшей», которая давала мужчинам «привилегированное положение по сравнению с ней».

Пятерых обвиняемых признали виновными в менее тяжком, чем изнасилование, преступлении — «сексуализированном насилии» — и приговорили к девяти годам тюрьмы, пяти годам испытательного срока и выплате потерпевшей компенсации в размере 50 тысяч евро. Один из трех судей, Рикардо Гонсалес, высказал в приговоре особое мнение, в котором призвал оправдать подсудимых из-за того, что Ана «добровольно согласилась на сексуальные отношения» с ними. Его слова совпали с позицией защиты — Агустин Мартинес, адвокат обвиняемых, настаивал, что Ана «просто должна была сказать „нет“».

В день оглашения приговора перед зданием суда собрались сотни протестующих: они скандировали «Я ей верю» и «Нет значит нет», а вскоре демонстрации прокатились по всей Испании. Протесты повлияли не только на приговор «стаи», но и в корне изменили судебную систему страны — при этом парадоксальным образом перемены проходили уже под другим, более точным лозунгом.

Как сложилась дальнейшая жизнь Аны

«Только да означает да» — ключевой лозунг испанских активисток. Они добились того, что этот принцип появился в законодательстве страны

Обвинению удалось добиться пересмотра приговора только в Верховном суде в 2019-м — две предыдущие инстанции не признали обвиняемых виновными в изнасиловании. На фоне массовых протестов и широкого общественного резонанса все судьи высказались единогласно: пятерых мужчин приговорили к 15 годам тюрьмы, а мужчине, укравшему телефон, добавили еще два года (суд предыдущей инстанции назначил ему только штраф). Примечательно, что приговор обвиняемые ждали на свободе: чуть раньше их освободили под залог.

В августе 2022 года парламент Испании принял закон о поправках к Уголовному кодексу. По новым правилам, согласие на секс должно быть явным и «ясно выражать волю лица с помощью действий». Любые сексуализированные действия без такого согласия будут рассматривать как сексуализированное насилие или изнасилование — в зависимости от обстоятельств. Кроме того, отягчающими факторами стали групповое насилие, насилие в отношении супругов и партнеров по отношениям (при этом не обязательно даже жить вместе), близких родственников, а также преступления, совершенные с помощью подмешивания наркотиков и угроз оружием.

Также в стране криминализовали уличные домогательства: они будут считаться мелким преступлением, максимальное наказание за которое — 30 дней лишения свободы. Кроме того, людям, которые пережили сексуальное насилие и зарабатывают меньше 14 тысяч евро в год, правительство будет обеспечивать финансовую помощь и приоритетный доступ к государственному жилью. По всей Испании откроют 50 круглосуточных кризисных центров, где женщины смогут получить психологическую, юридическую и социальную помощь, а сексуальное просвещение станет обязательным на всех этапах образования, связанного с преподаванием, здравоохранением и юриспруденцией.

Нельзя сказать, что Испания изменила законодательство исключительно из-за «дела волчьей стаи» и последовавших за ним массовых протестов, рассказывает «Медузе» независимая активистка и консультантка НКО по правам человека Альмут Роховански:

Проблемы остались и в Испании

Критики закона говорят, что «презумпции невиновности больше не существует», а «перед каждым сексом нужно подписывать договор». На самом деле это не так

В 2021 году Генеральный судебный совет в составе 21 человека единогласно одобрил отчет, в котором ставились под сомнение ключевые аспекты закона. Судьи посчитали, что под угрозу может быть поставлен принцип презумпции невиновности. По их мнению, новое определение согласия вынуждает обвиняемого доказывать, что жертва сказала ему «да» до полового акта. Такие же аргументы привела оппозиционная Народная партия, проголосовавшая против закона. Ее представительница Каэтана Альварес де Толедо во время дебатов поинтересовалась у своих оппонентов: «Вы говорите „да, да, да“ все время, до самого конца?»

Отсутствие «спонтанности» в сексе после принятия закона — один из важных аргументов противников новых правил. Сторонница закона, юристка и феминистка Карла Валь-и-Дюран, возразила:

Шайна Джой Махлус, написавшая книгу «Самое сексуальное слово — да», также считает, что запрос о согласии вряд ли может повлиять на желание партнеров. «Сексуальное согласие — это рецепт потрясающего секса, и точка», — говорит писательница.

Как объясняет Патрисия Фаральдо, профессор уголовного права и один из авторов закона, презумпция невиновности, закрепленная в Конституции страны, не исчезает ни с этой, ни с любой другой реформой Уголовного кодекса: именно обвинение по-прежнему должно будет доказать, что подозреваемый совершил сексуализированное насилие.

Хелена Хиль, судья и профессор Судебной школы Испании, говорит, что о необходимости подписать договор перед половым актом рассказывают в основном противники нового закона, пытаясь его высмеять. В реальности на практике ничего не изменится: люди «должны будут руководствоваться здравым смыслом» и учитывать, что, если партнер спит, пьян, находится под воздействием наркотиков или по какой-то другой причине не может выразить свою волю, — о согласии в этих случаях речь не идет.

Карла Валь-и-Дюран считает, что главное достижение нового закона — это изменение отношения полицейских к людям, пережившим насилие:

Именно так произошло и с Аной, на которую напала «волчья стая». В приговоре говорилось, что «она находилась в шоковом состоянии», в том числе из-за численного превосходства окружившей ее группы из пяти мужчин. Однако это не помешало судам первых двух инстанций принять решение о том, что произошедшее — это не изнасилование.

Сторонники закона также напоминают о том, что согласие может быть отозвано в любой момент, поэтому уточнить, хочет ли партнер секса, уместно и в недавно начавшихся отношениях, и в 20-летнем браке. Секс-педагог Эли Солер рассказывает, что объясняет школьникам, что такое принцип согласия, с помощью мультфильма с человечками, которые предлагают друг другу чай:

В Швеции, где с 2018 года также действует законодательство, основанное на принципе «да означает да», при принятии новых норм тоже сомневались, будут ли они справедливо использоваться в судебной практике. Шведский национальный совет по предупреждению преступности изучил все 362 решения суда за 2019-й, которые касались доведенного до конца изнасилования. Вот какие выводы сделали эксперты:

Эксперты некоммерческой организации Equality Now, созданной для защиты прав женщин, в разговоре с «Медузой» отметили, что нормы о согласии не стоит рассматривать как что-то новое или исключительно европейское:

Реформам помогла ратификация Стамбульской конвенции — это важнейший документ, защищающий права женщин

В 2014 году конвенция стала первым юридически обязывающим международным договором, созданным для предотвращения и борьбы с домашним насилием и насилием в отношении женщин, защиты жертв и судебного преследования виновных. Альмут Роховански называет конвенцию документом, который опирается на «феминистский анализ причин насилия в отношении женщин и девочек».

В конвенции сексуализированное насилие определяется как совершение актов сексуального характера без согласия, а согласием считается «добровольное и свободное волеизъявление лица», причем добровольность должна оцениваться с учетом обстоятельств. Нормы, основанные на согласии, приняты во многих европейских странах либо после подписания конвенции, либо благодаря тому, что она стала новым стандартом в вопросах сексуализированного насилия.

Документ подписали 45 стран (в основном из Евросоюза), при этом подпись, в отличие от ратификации, ни к чему не обязывает государство. Ратифицировали договор (то есть взяли на себя обязательство привести законодательство в соответствие со всеми пунктами документа) 38 стран. По оценке Amnesty International, только 15 европейских стран приняли законы, аналогичные испанскому — то есть определяющие изнасилование как секс без согласия. Как объясняет Альмут Роховански, чтобы выполнить требования конвенции, государству нужно радикально реформировать внутреннее законодательство.

Не всем странам это удается

В 2022 году Стамбульскую конвенцию ратифицировала Украина. Добиться этого активистам помогла поддержка Европы

7 июня 2022 года Европейская комиссия опубликовала список условий, которым Украина должна соответствовать для получения статуса кандидата в члены ЕС. В 30-страничном документе среди прочих недостатков была указана неспособность Украины ратифицировать Стамбульскую конвенцию. Менее чем через сутки правительство страны обратилось к парламенту с просьбой ратифицировать договор, что позже и было сделано.

Дискуссия о пользе такого шага продолжается

Судя по официальным данным Евросоюза, Украина находится в списке стран, которым только предстоит процедура оценки на предмет релевантности местного законодательства Стамбульской конвенции (это произойдет до конца июня 2023 года). При этом, как рассказали «Медузе» эксперты Equality Now, украинские власти еще в январе 2019-го приняли определение изнасилования, соответствующее стандартам конвенции и основанное на принципе согласия.

В Уголовном кодексе Украины изнасилование определяется как «действия сексуализированного характера, связанные с вагинальным, анальным или оральным проникновением в тело другого лица с использованием половых органов или любого другого предмета, без добровольного согласия потерпевшего». В примечании к статье 152 говорится, что «согласие считается добровольным, если оно является результатом свободного действия и поступка лица с учетом сопутствующих обстоятельств».

Верховный суд при этом поясняет, что согласие может быть выражено с помощью слов, жестов, мимики или других «конклюдентных действий», а любое сексуальное взаимодействие должно происходить «с четко выраженной, убедительной добровольностью» — то есть человек должен убедиться, что партнер «желает сексуального проникновения в ее или его тело». Кроме того, в украинском УК есть «презумпция отсутствия согласия потерпевшей» — то есть именно отсутствие согласия, а не ярко выраженное несогласие должно быть доказано в уголовном процессе.

Также преступника могут осудить за изнасилование, если виновный:

Equality Now отмечают, что это прогрессивные положения, но правоохранительные органы не всегда используют их на практике: в подавляющем большинстве случаев до суда по-прежнему доходят только дела, связанные с применением физической силы. Более того, некоторые суды низшей инстанции, судя по всему, испытывают трудности с концепцией согласия и при оценке поведения пострадавшей все еще руководствуются гендерными стереотипами: в одном из приговоров, проанализированных Equality Now, говорится, что отсутствие телесных повреждений указывает на то, что женщина «не пыталась оказать какое-либо сопротивление». В другом приговоре делается акцент на том, что женщина «добровольно пришла в дом с неизвестными ей мужчинами с целью употребления алкоголя». 

В своем докладе Equality Now рекомендует Украине обеспечить обучение для следователей, полицейских и судей, а также не акцентировать излишнее внимание на том, использовал ли преступник физическую силу или угрозы.

Как рассказали «Медузе» в пресс-службе министерства социальной политики Украины, помимо изменений в УК с 2017 года в стране ввели в законодательство еще несколько положений, соответствующих нормам Стамбульской конвенции.

Что это за положения?

1 февраля Владимир Зеленский в своем традиционном вечернем обращении неожиданно затронул тему, не связанную с войной: он поблагодарил работников Национальной полиции за задержание организаторов так называемых пьяных вечеринок, во время которых мужчины издевались над девушками, совершали над ними сексуализированное насилие, а видео происходящего затем выкладывали в сеть. «Насилию в Украине места не будет», — заявил президент.

Правозащитница Альмут Роховански говорит, что понимает активисток из Украины, которые сейчас вдохновлены вмешательством ЕС и связанными с этим переменами:

В российском законодательстве все гораздо печальнее — а на практике еще хуже

Россия была одним из двух членов Совета Европы (всего их 46 после исключения РФ в марте 2022 года), которые не подписали Стамбульскую конвенцию, — и максимально далека от ее ратификации. В 2020-м МВД даже отказалось вводить протоколы опроса жертв домашнего насилия именно из-за того, что такие меры предусматривает конвенция. В ответ на запрос правозащитников в ведомстве ответили: «В связи с тем, что одним из предписаний конвенции является снятие запрета на пропаганду свободной гендерной ориентации, Россией она не ратифицирована».

Коротко о том, при чем тут вообще «гендерная ориентация»

В российском Уголовном кодексе нет принципа согласия — действия человека могут квалифицировать как изнасилование (статья 131) или насильственные действия сексуального характера (статья 132), только если он применил угрозы насилием или само насилие либо при «злоупотреблении беспомощным состоянием» жертвы. Также в УК есть 133-я статья (понуждение к действиям сексуального характера) — это те же действия, что и в 131-й и 132-й статьях, но агрессор при этом не применяет насилие, а оказывает влияние путем шантажа, угрозы или используя зависимость жертвы. Как отмечают в Equality Now, это преступление классифицируется как «менее тяжкое» и влечет более мягкое наказание (до одного года лишения свободы в первой части 133-й статьи), несмотря на то что по международным стандартам оно классифицируется как изнасилование.

Кроме того, УК РФ не считает изнасилование в браке или отношениях отягчающим обстоятельством — с точки зрения Стамбульской конвенции это серьезная проблема, поскольку полиция часто игнорирует такие преступления.

Статья 134 Уголовного кодекса РФ (половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста) по-прежнему предусматривает, что, если совершеннолетний вступит в сексуальную связь с девушкой младше 16 лет с ее согласия, а затем женится на ней, он не будет нести ответственность. Эта норма не только освобождает преступника от наказания, но еще и никак не защищает несовершеннолетнюю девочку, вступившую в брак со взрослым мужчиной.

Российское законодательство не отвечает международным стандартам, но еще хуже оно применяется на практике, рассказывают эксперты Equality Now.

В Equality Now считают, что признание государством существования проблемы может стать важнейшим шагом для ее решения. «Сейчас даже самый небезразличный следователь далеко не все сможет сделать, поскольку действующее законодательство оставляет безнаказанными различные формы сексуализированного насилия», — говорят экспертки.

Но для существенных перемен нужно сделать гораздо больше

Прогрессивные законы и создание эффективной системы помощи увеличат доверие пострадавших к системе — а это чрезвычайно важно. Сейчас обращение в правоохранительные органы часто приводит лишь к повторной травматизации пострадавшей. Это выливается в печальную статистику: по данным центра «Сестры», только около 15% от числа обратившихся на телефон доверия или кризисную почту центра подают заявление в полицию. Около 3% случаев доходят до суда, и только 1% — это вынесенный приговор, который далеко не обязательно становится обвинительным.

Впрочем, даже изменения в законодательстве и реформы — это не панацея, предупреждает правозащитница Альмут Роховански:

По мнению Роховански, коротких путей для решения проблемы не существует. Для того чтобы улучшить ситуацию, нужно полностью разрушить структуры насилия и угнетения в каждой семье, в отношениях, в национальной культуре, СМИ, образовании, полиции, правовой системе — и это всегда требует десятилетий тяжелой работы.