истории

«Христианского государства» не существует. Но за ним, возможно, стоит ФСБ «Медуза» выяснила, откуда взялись православные радикалы и что про них думают в РПЦ

Источник: Meduza

20 сентября МВД объявило о задержании нескольких человек по подозрению в причастности к поджогу автомобилей возле офиса Константина Добрынина, адвоката режиссера фильма «Матильда» Алексея Учителя. Чуть позже стало известно, что задержанные также признались в телефонных угрозах кинотеатру, который показывал «Матильду». В рамках того же дела в полицию доставили живущего в Липецке Александра Калинина, лидера православной фундаменталистской организации «Христианское государство», на прошлой неделе заявившего, что эвакуации в торговых центрах, школах и других зданиях по всей стране также связаны с «Матильдой». «Медуза» рассказывает о том, что такое «Христианское государство» на самом деле — и как развивалась история внецерковных православных фундаменталистов в России.

Из «Антипутинского фронта» в «Христианское государство»

О деятельности организации «Христианское государство — Святая Русь» известно немногое. В начале 2017 года она разослала более сотни писем в российские кинотеатры с угрозами поджечь кинотеатры, если в них будут показывать фильм Алексея Учителя «Матильда». В сентябре ситуация повторилась — именно на письма с угрозами от «ХГ» ссылалась представитель объединенной сети кинотеатров «Синема парк» и «Формула кино» Александра Артамонова, объясняя решение не показывать «Матильду». При этом за предположительно связанные с «Матильдой» поджоги студии Алексея Учителя и автомобилей рядом с московским офисом адвоката режиссера Константина Добрынина организация на себя ответственность не брала. Лидер «ХГ» Александр Калинин также утверждал, что именно с «Матильдой» связаны эвакуации в торговых центрах, школах и других зданиях и пространствах по всей России; впрочем, и в этом случае Калинин заявлял, что занимаются этим некие «сторонники борьбы с безрассудством и безнравственностью», но не члены «ХГ». Процессуальный статус Калинина в уголовном деле, связанном с поджогом машин, на момент публикации материала неизвестен; предполагается, что на него могут завести дело об экстремизме.

В своих интервью представители «Христианского государства» утверждают, что в организации состоит более 300 человек, а существует она в том или ином виде с 2010 года. На сайте «ХГ», который перестал работать 14 сентября, указывалось, что региональные отделения организации есть в 13 городах России, включая, например, Уссурийск и Дивеево; счетчик количества участников «ХГ» показывал, что в движении состоит уже почти пять тысяч человек.

Никаких подтверждений тому, что у «Христианского государства» есть какие-либо сторонники и региональные отделения, при этом не существует. Юридическое лицо с таким или похожим названием в России не зарегистрировано. Главный источник информации о «ХГ» на данный момент — аккаунт Александра Калинина во «ВКонтакте»; отдельного паблика «Христианского государства» в соцсети нет. У Калинина чуть более пяти тысяч друзей; он подписан на многие консервативные или православные паблики — от страниц Никиты Михалкова и Федора Достоевского до сообщества «Крест или хлеб».

Согласно его аккаунту во «ВКонтакте», Александру Калинину 33 года; сейчас он, насколько можно судить, живет в Липецке, куда несколько лет назад переехал из Норильска. Его жена Марина занимается бизнесом: в конце 2010 года, вскоре после женитьбы на Калинине, она зарегистрировалась в родном Норильске как индивидуальный предприниматель; согласно ЕГРЮЛ, занималась Калинина поставкой продуктов питания. Через полгода ИП Калининой прекратил свою деятельность, а с 2013 года она значилась генеральным директором липецкого Центра пенсионного страхования (ЦПС, в августе 2017-го организация была снята с учета). В качестве единственного контактного телефона ЦПС был указан мобильный Калинина.

О самом Калинине известно и того меньше. В середине сентября 2017 года он удалил все свои записи во «ВКонтакте» и свой ютьюб-канал. Насколько можно судить, выкладывать ролики на ютьюб он начал в 2013-м; в первом из них, по сообщению «Лайфа», будущий лидер «ХГ» рассказывал, что открыл для себя религию после того, как пережил клиническую смерть. (После публикации интервью Калинина сам он прекратил отвечать на звонки корреспондента «Медузы».)

О том, что история «ХГ» началась с клинической смерти Калинина, говорил и Мирон Кравченко — второй человек, дававший комментарии СМИ от имени организации. На официальном сайте «ХГ» он обозначен как «руководитель отдела по взаимодействию со СМИ» (Калинин также называл его «руководителем „ХГ“ по центральному региону»). В 2000-х годах Кравченко возглавлял отдел пропаганды националистической организации «Российский общенациональный союз» (РОНС; признана экстремистской и запрещена в России); в этом качестве он, в частности, в мае 2006-го давал комментарии «Коммерсанту» после нападений активистов РОНС на гей-вечеринки в Москве.

Согласно биографической справке на сайте «АртПолитИнфо», как публицист Кравченко сотрудничал, например, с журналами «Медведь» и Penthouse. Утверждается, что в 2004 году он вступил в «Союз православных хоругвеносцев» (на звонки «Медузы» представители организации не ответили), а с 2007-го по 2012-й состоял в Сергиево-Посадском филиале Центрального казачьего войска; в частности, «верстал и редактировал войсковую газету». На атамана Сергиево-Посадского филиала Павла Турухина дважды, в 2007-м и в 2016-м, заводили уголовные дела по обвинению в создании экстремистского общества и возбуждении национальной ненависти; в его «ВКонтакте» много постов против фильма «Матильда». На вопросы «Медузы» Турухин не ответил.

В начале 2010-х Кравченко пытался организовать националистические силы на базе мурманской ячейки партии «Великая Россия», а впоследствии «занимался бизнесом». Председатель «Великой России» Андрей Савельев сообщил «Медузе», что Кравченко действительно работал координатором в мурманском отделении партии. «В партию он принят не был, поскольку со своими обязанностями не справился и исчез бесследно, оборвав все контакты, — сказал Савельев. — Занимался он своими „попытками“ не более двух-трех месяцев. Результат был близким к нулю».

В середине 2010-х, после смены власти на Украине, Мирон Кравченко переехал в Киев, где, по данным все того же «АртПолитИнфо», был координатором «Русского эмигрантского клуба» и «дискуссионной площадки „Русскій клубъ въ Украинѣ“». В частности, в июле 2015 года Кравченко участвовал в учредительной конференции «Антипутинского информационного фронта», на которой заявлял о том, что «оккупационные войска» на Украине не должны ассоциироваться с русскими, потому что это разыгрывает «любимую карту [Путина]» — «карту русофобии в Украине». В августе 2015-го активисты «Фронта» провели перед посольством Азербайджана в Киеве «малочисленный пикет», требуя освободить азербайджанских политзаключенных.

Украинский политолог Сергей Пархоменко рассказал «Медузе», что познакомился с Кравченко осенью 2014 года на конференции «Кубань — это Украина», где обсуждались судьбы украинского населения Кубани. После этого Пархоменко несколько раз пересекался с Кравченко — в частности, на собраниях «Антипутинского информационного фронта». «Мирон позитивные вещи делал — в СМИ и социальных сетях отговаривал от участия в войне, против идей „русского мира“», — рассказал политолог.

По его словам, Кравченко постоянно метался между ультраправыми идеями и радикальным христианством. Не найдя работы в Киеве и не получив на Украине статус беженца, в конце 2015 года он уехал жить в Белоруссию. В 2016-м Кравченко писал Пархоменко, что присоединился к борьбе христианства против мирового еврейского заговора. «Ребят посадят в какой-то момент, Путин скажет, что всех победил, а [депутата Госдумы] Поклонскую назначат главным монархистом», — предсказал Пархоменко судьбу «Христианского государства».

В какой-то момент после отъезда с Украины Кравченко вернулся в Россию. По данным ЕГРЮЛ, Мирон Кравченко был владельцем и генеральным директором липецкой компании «ООО „Мобильные технологии“», которая существовала с октября 2015-го по июль 2017-го и указала при регистрации самые разные виды услуг — от печати газет до разведочного бурения. Связываться с компанией предлагалось все по тому же мобильному номеру Александра Калинина.

Мирон Кравченко не ответил на звонки «Медузы».

Указаны на сайте «ХГ» и еще двое «руководителей» организации. Один из них — «руководитель отдела духовно-нравственного и патриотического воспитания» Николай Фомин; его номер телефона, приведенный на сайте «ХГ», совпадает с номером, который Калинин указывает во «ВКонтакте» как свой личный. Человек по имени Николай Фомин есть в друзьях у Александра Калинина; на вопросы «Медузы» он не ответил.

Еще один заявленный руководитель «ХГ» — «руководитель отдела координации и контроля региональных отделений» Юрий Ломов. Такого человека в друзьях у Калинина нет; номер телефона Ломова, указанный на сайте «ХГ», также принадлежит Калинину.

Государство из двух человек

18 сентября 2017 года в «Медузу» обратился Василий Крюков, националист из «Русского общенационального союза», сбежавший из России в Германию после того, как на него возбудили уголовное дело по 282-й статье УК РФ. Крюков работал депутатом в Ижевске, состоял во Всероссийской организации болельщиков и после погромов на Манежной площади в 2010 году, по его словам, встречался вместе с другими болельщиками с Владимиром Путиным (именно за выступление на митинге памяти болельщика «Спартака» Егора Свиридова, убийство которого повлекло за собой погромы, Крюкова собирались судить).

Крюков подтверждает: в «Христианском государстве» состоят только два человека — Калинин и Кравченко. Оба — его давние знакомые, с которыми он общался в националистических кругах; Кравченко он называет другом, с ним они пересекались и в РОНС, и в Киеве (по словам Крюкова, Кравченко — гражданин Украины). С Калининым Крюков несколько раз разговаривал по телефону.

Кравченко звал Крюкова присоединиться к «Христианскому государству» в начале 2017 года. По словам Крюкова, Кравченко объяснял, что нужно создавать православное государство в противовес «Исламскому государству»; при этом в тот момент цели «ХГ» заявлялись как «информационные».

Крюков утверждает: Кравченко рассказывал ему, что организацию поддерживают «высокие люди в Кремле», не уточняя, впрочем, кто именно этим занимается. Крюков сравнивает эту ситуацию с сотрудничеством между бывшим депутатом Госдумы, бывшим лидером прокремлевского молодежного движения «Россия молодая» Максимом Мищенко и создателем движения «Русский образ» Ильей Горячевым, который в июле 2015 года получил пожизненное заключение как создатель «Боевой организации русских националистов», ответственной за серию убийств и нападений. При этом на своем ютьюб-канале Крюков выкладывал интервью с Кравченко, который во время разговора говорил, что «нас однозначно никто не курировал». В том же ролике Кравченко сообщает, что «Христианское государство» «готово идти до самых радикальных мер, вплоть до собственной смерти» в рамках борьбы с «Матильдой».

Еще в одном видео, выложенном Крюковым, лидер «ХГ» Калинин рассказывает, как познакомился с генералом ФСО, когда ездил в Архангельский собор в Кремле на могилу Ивана Грозного. Как рассказывает Калинин, по пути он нашел микрофон телеканала «Россия», позвонил на телеканал и сообщил о находке. Через полчаса ему якобы позвонил оператор телеканала. В благодарность он подарил Калинину фотоальбом про Кремль с логотипом ФСО на обложке. После этого лидеру «ХГ», по его словам, перезвонил отец оператора, который оказался «высоким офицером» ФСО. «Если хотите поприсутствовать на службах в Кремле, звоните — я выпишу пропуск», — якобы сообщил он Калинину. «После этого у нас появился вход на службы, но и не только — есть и еще всякие интересные моменты», — утверждает лидер «Христианского государства».

Крюков считает, что «Христианское государство» создано при поддержке ФСБ, — впрочем, никаких подтверждений своей версии он «Медузе» не представил.

Председатель партии «Великая Россия» Андрей Савельев заявил «Медузе», что Калинин — «бывший прапорщик ФСБ». Об этом ему якобы рассказал один из бывших сотрудников ФСБ. По словам Савельева, в 2013 году «ХГ» организовало «вооруженное нападение» на штаб-квартиру «Великой России» в Москве. Нападение произошло после того, как в партии обнаружили «крота» и решили его исключить. «Крот», утверждает Савельев, пришел на собрание по поводу исключения с подмогой. «Группа трусов, которые показали нам свои кастеты и травматы, но шуганулись от пары ножей. Возглавляет [„ХГ“] полный ублюдок, за ним — целый шлейф покрытых властями преступлений», — сказал Савельев. По словам Савельева, активисты «ХГ» избивали людей, пытавшихся защищать свои гаражи от сноса в Москве, срывали православные конференции. «Это организация бандитов под крышей полиции или ФСБ, которая выполняет разного рода грязную работу по заказам своих хозяев», — сказал Савельев. «Медузе» не удалось найти подтверждений нападения на офис «Великой России».

«Ни Мирон, ни Калинин ничего не поджигают. Всем этим занимаются специально обученные люди, — заявляет Крюков. — Спецслужбы давно могли бы пресечь деятельность этих „активистов“ — начиная от формального возбуждения уголовного дела и заканчивая неформальным решением по поводу их активностей». По его словам, все это необходимо «для разрушения общества»: «Чтобы в том числе демонизировать стороны — что якобы есть „православные террористы“, которым противостоят поклонники Булата Окуджавы, либеральная интеллигенция. Что будет дальше? Будут кровавые эксцессы».

Общество «Память», русский террор

Постсоветская история фундаменталистских православных движений в России началась, конечно, далеко не с «Христианского государства» — первые из них появились уже в 1980-х. Как указывал философ и политолог Константин Костюк, потенциал националистически-религиозного фундаментализма как заметной политической силы стал ясен с появлением общества «Память», выросшего из комиссии при московском отделении Общества охраны памятников. В гибели памятников русской культуры «Память» обвиняла «агентов сионизма и масонов», и их главной идеологией был скорее антисемитизм, чем религия, — однако в дальнейшем от «Памяти» отпочковалось с десяток национал-патриотических организаций. Многие из них делали акцент на православии, а также на все том же антисемитизме и монархизме, который иногда уживался с любовью к Сталину; самую крупную возглавлял Дмитрий Васильев, утверждавший, что у его «Памяти» есть отделения в 30 городах (в московском числилось около ста человек).

В 1990 году выходец из «Памяти» Васильева Александр Баркашов основал «Русское национальное единство». Участники РНЕ всегда считали себя православными, но, как отмечает в своей книге «Политическое православие» Александр Верховский, религиозная компонента в идеологии движения большой роли не играла. В программе организации подчеркивалось, что ее участники исповедуют «старые, присущие раннему Средневековью формы православия». РПЦ никогда официально не сближалась с «Русским национальным единством»; в 1994 году в журнале «Московский церковный вестник» вышла критическая статья о движении Баркашова под заголовком «Святой крест или свастика?». Любопытно, что сам Баркашов уже в 2000-х принял монашеский постриг в неканонической «Истинно-православной церкви» и в 2009 году обращался к РПЦ с призывом отказаться от избрания патриарха Кирилла и поддержки действующей светской власти.

В 1990-х годах в России появилось большое количество националистических организаций, в той или иной степени отождествляющих себя с православием, — в исследовании Костюка приводится множество названий, от одиозных («Православие или смерть», «Черная сотня») до более-менее конвенциональных («Союз православных граждан», «Общественный комитет за нравственное возрождение отечества»). Объединял их антиэкуменизм, неприятие новых для России форм общественной жизни вроде демократии, прав человека или рыночных отношений, а также склонность к мифологизации, например к идее «жидомасонского заговора», уничтожившего православную монархию — «государство правды». Впрочем, эти организации не имели особого политического влияния, к которому стремились. «Все, что удавалось фундаменталистам, удавалось только тогда, когда они действовали на волне более широкого участия церковных или „патриотических“ сил», — пишет Костюк.

Один из примеров такого рода волны — массовое движение против показа в России фильма Мартина Скорсезе «Последнее искушение Христа», где режиссер вольно интерпретировал евангельский сюжет. Канал НТВ собирался показать его в 1997 году, но картину пришлось два раза снимать с эфира из-за многочисленных акций православных и сочувствующих. Конфликт длился почти полгода. В разных городах проходили митинги, в том числе — многотысячный митинг возле «Останкино», который состоялся 9 ноября. РПЦ и внецерковные движения сплотились против общего врага: показ осуждали Священный синод и патриарх Алексий II, епископы и священники призывали верующих забирать из «Мост-банка» деньги (этот банк, как и телеканал НТВ, принадлежал олигарху Владимиру Гусинскому), а общество «Память» грозило сотрудникам НТВ физической расправой.

Еще один важный эпизод для околоправославных фундаменталистских групп — борьба против штрихкодов и ИНН, которая развернулась в конце 1990-х годов. Среди верующих распространилось убеждение, что штрихкоды и ИНН — это печати Антихриста с «числом зверя» 666, предсказанные в Апокалипсисе. Соответствующие информационные материалы распространялись в приходах по всей стране, РНЕ выпустило листовку против ИНН тиражом в миллион экземпляров, предлагая спастись через вступление в ряды движения. В марте 2000 года Московская патриархия официально объявила, что ИНН — это не печать Антихриста, и призвала верующих к «трезвомыслию», но это не остановило протестное движение — в какой-то мере предубеждение против ИНН сохраняется и сейчас.

В борьбе против ИНН фундаменталистским активистам не удалось переубедить церковное руководство, но в тот же период они добились важной победы по другому спорному вопросу. Канонизация царской семьи Архиерейским собором 2000 года стала, по мнению исследователей, одной из важнейших побед православных националистов, которые много лет добивались причисления Романовых к лику святых. Как пишет Костюк, эта канонизация апеллировала к ностальгии по эпохе православного государства, которое было уничтожено с убийством православного царя. (В конфликте вокруг «Матильды» святость Николая II играет особую роль: депутата Госдумы Наталью Поклонскую, активно протестующую против фильма Алексея Учителя, связывали с течением «царебожников», которые считают царя новым воплощением Христа, искупившим своей смертью людские грехи.)

После 2000 года в среде православных фундаменталистских движений долгое время ничего нового не происходило — по выражению Верховского, «те же люди пережевывали ту же жвачку». Историк Николай Митрохин пишет, что после канонизации царской семьи руководство РПЦ «начало затяжные маневры, направленные на раскол фундаменталистской коалиции и переманивание на свою сторону ее наиболее „вменяемой“ части» (скажем, в 2001 году один из самых радикальных священников, протоиерей Дмитрий Смирнов, возглавил Синодальный отдел по взаимодействию с армией и правоохранительными органами). Эти маневры, по мнению Митрохина, в целом были успешны.

Боевое православие

По мнению опрошенных «Медузой» исследователей, новый подъем фундаменталистских настроений и эскалация околорелигиозного насилия начались в 2012 году, когда проходил процесс над Pussy Riot, а в СМИ широко обсуждались дорогие часы и квартиры патриарха Кирилла. При этом Верховский отмечает, что околоправославные группы (например, люди, называющие себя казаками) часто прибегали к «ограниченному насилию» — они могли разгромить выставку или кого-то побить, но так, чтобы не привлекать слишком пристального внимания правоохранительных органов.

Ту же точку отсчета — 2012 год — называл основатель одного из самых заметных и агрессивных православных движений «Сорок сороков» Андрей Кормухин. «Когда начались информационные атаки на патриарха, произошел скандал с Pussy Riot, стало понятно, что пришла пора православным христианам выйти наконец за ограду храма и встать на защиту своей веры», — объяснял он в интервью сайту Pravoslavie.ru.

Тогда же, в 2012-м, в публичном поле появилась и организация «Святая Русь» (не путать с «Христианское государство — Святая Русь»), пообещавшая в связи с делом Pussy Riot устроить «православные патрули» для защиты церквей. Впрочем, толком эти патрули так и не появились.

Cтраница лидера «Святой Руси» Ивана Отраковского во «ВКонтакте» и в 2017 году выглядит как своего рода образец православного фундаментализма, каким его описывал, например, Костюк. Иконы царской семьи здесь соседствуют с выступлениями против «толерантности — жидовствующей ереси наших дней» и постами в поддержку активистов основанного Дмитрием Энтео движения «Божья воля», разгромивших в августе 2015 года выставку скульптур Вадима Сидура, которая, по их мнению, оскорбляла чувства верующих.

Уровень насилия в этой борьбе, по мнению специалистов, будет только расти. «Если деятельность Энтео — это было такое мелкое хулиганство, то теперь мы имеем дело со следующим этапом», — уверен Верховский. Он считает, что «боевое православие» становится возможным при участии «элементов националистического толка» — в том числе тех, кто воевал в Донбассе или просто радикализовался на фоне войны на Востоке Украины (как заявлял протоиерей Александр Пелин, транспаранты против «Матильды» на крестный ход в Петербурге 12 сентября пронесла «группа людей, назвавших себя „Народным ополчением Донбасса“»). Так, после запрета РОНС, из которого вышел Мирон Кравченко, на его месте возникла организация «Россия освободится нашими силами». На своем сайте участники называют себя русскими православными националистами и заявляют, что выступают против нынешнего политического режима, потому что власти «уничтожают русскость и извращают православие».

При этом, как отмечает Верховский, появление организаций вроде «Христианского государства» означает новый этап в развитии радикального православия: баланс между религией и национализмом теперь перевешивает в сторону первой.

Страх перед сожженными автомобилями

Насколько можно судить, из радикальных православных организаций напрямую Русская православная церковь поддерживает только «Сорок сороков». В «Основах социальной концепции РПЦ» насилие неоднократно осуждается. 12 сентября 2017 года глава синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда напрямую осудил акты насилия, связанные с фильмом «Матильда», назвав тех, кто их совершает, «псевдорелигиозными радикалами», действия которых «чужды мировоззрению любого верующего человека».

Религиовед Роман Лункин из Института Европы РАН считает, что в церковном руководстве нет единого взгляда на подъем фундаменталистских течений в целом и на ситуацию вокруг «Матильды» в частности. Легойда осуждает фундаменталистов, а его заместитель Александр Щипков в то же время критикует позицию министра Владимира Мединского, который, в свою очередь, критикует противников фильма.

По словам руководителя проекта «Энциклопедия современной религиозной жизни России» Сергея Филатова, патриарх Кирилл старается не высказываться по поводу случаев, когда разного рода околоправославные активисты проявляют агрессию, потому что, с одной стороны, хочет сделать вид, что это не стоит его внимания, а с другой — не хочет вызвать неприязни у какой-то из внутрицерковных фракций.

Тем не менее патриарх время от времени комментирует случаи агрессивной защиты «православных ценностей» — не одобряя их напрямую, но и не слишком осуждая. В разговоре с координатором движения «Сорок сороков» Александром Кормухиным патриарх упомянул события в московском парке «Торфянка», где активисты движения противостояли местным жителям, протестующим против строительства храма и установки на этом месте креста. «В таком случае соответствующие действия с нашей стороны должны быть принципиальными, — заявил Кирилл. — Мы не можем идти на поводу тех, кто ненавидит изображение креста Господня, тем более что крест присутствует даже в нашей государственной символике, и было бы неправильно отдавать на поругание крест Христов».

Комментируя разгром выставки Вадима Сидура, патриарх признал, что протестовать против оскорбления чувств верующих нужно цивилизованно, но предложил сосредоточить внимание не только на «протестующих», но и на тех, кто решил организовать такую выставку в центре Москвы.

Опрошенные «Медузой» эксперты считают, что к радикализации православных групп во многом привели именно высказывания представителей официальной Церкви. «Эти люди воспитаны под влиянием фундаменталистского крыла РПЦ», — говорит Александр Верховский. Роман Лункин тоже утверждает, что антилиберальная риторика РПЦ подогрела фундаменталистские настроения, которые церковь теперь не может контролировать. Согласен с коллегами и Сергей Филатов. По его словам, представители РПЦ воспитали фундаменталистов, но террора и вообще самовольных хулиганских выходок боятся, потому что сами по себе иерархи — люди бюрократического склада. «Они [иерархи Церкви] были бы довольны мирными демонстрациями, пикетами, молитвенными стояниями, письмами — это бы все поддержали и радовались, — объясняет эксперт. — А когда начали жечь автомобили — я уверен, что это вызвало у них негодование и страх».