Виктору Пелевину — 60 лет Рейтинг всех 20 его романов, составленный Галиной Юзефович. От худшего к лучшему

22 ноября писателю Виктору Пелевину исполнилось 60 лет. По просьбе «Медузы» литературный критик Галина Юзефович составила собственный рейтинг всех его романов — от тех, которые кажутся совсем неудачными, до произведений, которые навсегда останутся в истории русской литературы.

20. Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре (2005)

Небольшой роман (или скорее пьеса) вышел в рамках международного проекта «Мифы» английского издательства Canongate. В качестве декораций для своего ремейка древнегреческой легенды о Тесее и Минотавре Пелевин выбрал пространство интернет-чата. Много архаичного «падонковского» сленга, шуток и реалий, актуальных для 2005 года, пустопорожней философической болтовни, а вишенкой на торте — разочаровывающе многозначительный финал. 

19. Смотритель (2015)

Роман, скрещивающий биографию Павла I, альтернативную историю, философию субъективного идеализма и мистику в духе Карлоса Кастанеды. Самая несмешная (две удачные шутки на без малого 700 страниц), одна из самых длинных (целых два тома) и наименее динамичная книга Пелевина. 

18. Искусство легких касаний (2019)

Заглавная повесть одноименного сборника выстроена как дайджест «модного романа», сюжет которого крутится вокруг загадочного отравления генерала ГРУ. Пытаясь раскрыть преступление, невольным свидетелем которого он стал, герой-рассказчик проходит через научные конференции, французские бордели, подземные усыпальницы, а заканчивает опасно близким знакомством с «русскими хакерами» и их методами.

Выбирая ключевое событие (или понятие) года, Пелевин редко промахивается, но «Искусство легких касаний» — пример досадного промаха. Тема хакеров никого особо не будоражила даже в 2019 году, а сегодня и вовсе выглядит седой архаикой. Добавьте к этому сбивчивый, непродуманный сюжет — и можете с чистой совестью эту повесть пропустить. Хорошая новость: два других текста, вошедшие в сборник (рассказы «Иакинф» и «Бой после победы»), гораздо лучше собственно «Искусства». 

17. Empire V. Повесть о настоящем сверхчеловеке (2006)

Первый роман «вампирской» серии, в котором вводятся важные для Пелевина понятия гламура (демонстративного потребления) и дискурса (его псевдоинтеллектуального осмысления и критики) как двух фундаментальных начал человеческого бытия. Интересный сеттинг и мощная космогония, которыми, к сожалению, роман полностью исчерпывается: сколько-нибудь яркой истории в нем нет. 

16. Бэтман Аполло (2013)

Продолжение романа Empire V, в котором история молодого вампира Рамы, знакомого нам по первой книге цикла, получает внезапную и эффективную прививку «Гарри Поттера». Мир вампиров обрастает подробностями и обретает глубину, а сюжетную динамику обеспечивают «школьные» и отчасти романтические приключения в Замке Дракулы, куда герой прибывает на курсы повышения вампирской квалификации.

15. Любовь к трем цукербринам (2014)

«Любовь к трем цукербринам» открывает новый этап в творчестве Виктора Пелевина: с этого момента его романы превращаются, по сути дела, в ежегодные бюллетени настроений в обществе, а также быта, нравов и интеллектуальных поветрий. На этот раз в фокусе пелевинского внимания события в Украине, торжество социальных сетей, толерантность как основной социальный тренд и терроризм как едва ли не основной тренд политический.

14. t (2009)

Лейтмотив этого романа-метафоры — взаимоотношения автора и героя, творца и творения, предопределения и свободы воли. Мастер боевого искусства «незнас» (сокращение от «непротивление злу насилием») граф Т бежит из Ясной Поляны от родных и одновременно от жандармов, чтобы добраться в русскую мистическую Шамбалу — Оптину пустынь. Однако в ходе духовного странствия Т предстоит узнать, что он вовсе не так свободен, как привык думать, познакомиться со своим создателем и выяснить, что у того тоже имеется создатель.

Сложная и красивая авторская мысль немного страдает от вялого и путаного изложения, зато многие недостатки компенсирует знаменитый поединок на топорах между графом Т и Ф. М. Достоевским, а также дорогие сердцам фанатов отсылки к «Чапаеву и Пустоте». 

13. Числа (2003)

Самый маленький роман Виктора Пелевина — собственно, не роман даже, а составная часть сборника «ДПП (NN)». Банкир Степа с детства истово поклоняется числу 34, а во взрослом состоянии вступает в непримиримую схватку с конкурентом, выбравшим себе в покровители число 43. Более всего «Числа» похожи на предыдущий роман — «Generation П»: те же роскошные каламбуры, остроактуальные (и потому не всегда понятные сегодня без комментария) аллюзии и постоянное ощущение развеселого капустника на краю бездны экзистенциального отчаянья.

12. Непобедимое солнце (2020)

Обычно писатель сдает свой литературно-аналитический ежегодник в издательство весной, чтобы он увидел свет осенью, однако в 2020-м произошел казус. Когда работа над романом уже вступила в завершающую фазу, грянул ковид, предугадать который не смог даже Пелевин.

Как результат, книгу, очевидно, пришлось переписывать в последний момент, несколько искусственно «влив» в нее пассаж о римских императорах Каракалле и Элагабале. Ковид все равно оказался вытесненным куда-то на периферию, однако за вычетом затянутой древнеримской линии «Непобедимое солнце» вполне соответствует дэн-брауновским стандартам увлекательности, а в качестве приятного бонуса — крайне редкая для Пелевина обаятельная и энергичная главная героиня, описанная если не с любовью, то во всяком случае без обычных для автора неприязни и обесценивания. 

11. Тайные виды на гору Фудзи (2018)

Философичный и самый, пожалуй, буддистский со времен «Чапаева и Пустоты» роман Виктора Олеговича, сфокусированный вокруг идей толерантности и движения #MeToo. Нужно отметить, что подспудная неприязнь Пелевина к женщинам в этом романе выходит на поверхность и обретает мистическое обоснование: именно наделенная темной властью над миром женщина в «Тайных видах» становится главным препятствием для мужчины в деле достижения нирваны.

10. Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами (2016)

Как и «Тайные виды на гору Фудзи», «Лампа» относится к новейшему периоду творчества Виктора Олеговича, когда каждый роман — это обзор всего важного за прошедший год, и потому содержание ее легче всего восстанавливается по ключевым словам. На сей раз это «финансы», «либералы/патриоты», «русская национальная идея», «прошлое и будущее».

Роман распадается на несколько полусамостоятельных новелл, самая запоминающаяся из которых — история офисного клерка, в результате некоего мистического опыта начинающего испытывать сексуальное влечение к древесине и становящегося «дендросексуалом». 

9. Generation П (1999)

Роман, сделавший Пелевина из нишевого интеллектуального автора литературной звездой общероссийского масштаба. Без преувеличения, самая смешная и самая злободневная книга писателя, поставившая в отечественный фольклор едва ли не больше мемов и устойчивых оборотов, чем «Горе от ума» Грибоедова.

История копирайтера Вавилена Татарского, от производства рекламы через разреженную область политического пиара медленно восходящего к вершинам эзотерического знания, аккумулировала в себе все фирменные приемы Пелевина, которые он будет отрабатывать в дальнейшем. Единственный недостаток — как все остроактуальные книги, сегодня «Generation П» читается не столько как художественный текст, сколько как исторический источник, и многое в нем уже непонятно без пространного комментария.

8. Омон Ра (1992)

Первый (и почти такой же компактный, как «Числа») роман Виктора Пелевина, написанный на сломе эпох и представляющий собой пронзительный реквием по космической романтике и всей советской идеологии в целом. Мальчик по имени Омон (позывной — Ра) поступает в летное училище им. Александра Маресьева и обнаруживает, что все, что он знал о своей родине, было неправдой. Вскрывая все новые и новые слои лжи в надежде обнаружить под ними твердую основу, он проваливается в пустоту и понимает, что опоры нет: вся советская действительность, такая устойчивая и надежная с виду, сверху донизу была фальшью.

7. Transhumanism Inc. (2021)

Сборник рассказов, объединенных общим антуражем, исследует тему цифрового бессмертия. В мире недалекого будущего мозги сильных мира сего в момент физической смерти тела не погибают, а переносятся в специальные «банки» — расположенные глубоко под землей мозгохранилища. Оттуда, из иллюзорного мира виртуальной реальности, его мертвые, по сути дела, обитатели продолжают управлять миром живых.

Вошедшие в сборник рассказы предлагают впечатляющую палитру жанров — от аллюзий на комиксы манга до трогательной истории о котиках (понятное дело, не без второго дна), а обаятельный стеб над русской классикой чередуется с острой политической сатирой. Отдельно хочется отметить, что за год до начала войны с Украиной Виктор Олегович употребляет в книге слово «спецоперация» ровно в том значении, в котором мы знаем его сегодня, причем вкладывает его в уста шейха Ахмада — персонажа, практически неотличимого от Рамзана Кадырова. 

6. S.N.U.F.F. (2011)

Роман часто называют пророческим, поскольку в нем Пелевин, как может показаться, предугадал сегодняшние события в Украине. В действительности это, конечно, не так: конфликт, описанный в романе, если чем-то и похож на тот, что мы переживаем сегодня, то лишь на уровне очень абстрактной и горькой метафоры.

Мир, описанный в S.N.U.F.F., разорван на две неравные части. «Цивилизованный» «офф-шар» парит над землей, и там процветают богатство, цинизм, высокая культура и права личности. Поверхность земли — так называемая Уркаина — населена нищими, грубыми и невежественными «орками», годными, по мнению цивилизованных обитателей офф-шара, разве что на роль пушечного мяса в ритуальных войнах. Помимо узнаваемых пелевинских приемов (игра слов, скрытые и явные отсылки к современности, буддистские мотивы, объективация женщин), в S.N.U.F.F. есть и нечто выходящее за рамки обязательной для писателя программы: беспримесная печаль и тонкая, обаятельная самоирония.

5. iPhuck 10 (2017)

И вновь проще всего реконструировать содержание романа по его ключевым словам: искусственный интеллект, гендер (а вместе с ним семья, сексуальность и все с этим связанное), бытование искусства в современном мире.

Герои — литературно-полицейский алгоритм Порфирий Петрович и его клиентка, арт-критик и куратор Маруха Чо — оказываются вовлечены в детективное расследование на правах партнеров, однако каждый из них ведет собственную тайную игру. Отлично отрабатывая все обязательные для детективного жанра прыжки и отжимания, Пелевин в то же время выстраивает очень реалистичную и стройную модель будущего. И если в 2017 году картина эта казалась алармистской, то сегодня, пожалуй, ее можно с некоторыми оговорками назвать обнадеживающей. Даже это мрачноватое будущее выгодно отличается от того, которое вырисовывается из дня сегодняшнего. 

4. Чапаев и Пустота (1996)

«Чапаева и Пустоту» принято считать главным романом Пелевина, своего рода инвариантом всех его последующих текстов. В самом деле, именно здесь впервые проявляется глубокий интерес писателя к Востоку и восточной мистике, формируется его метод иронического переосмысления актуального через трансцендентное и древнее, складывается система лингвистических шуток, и все это — в наиболее чистом, оригинальном и совершенном виде.

Проблема, однако, в том, что по меньшей мере две (из четырех) сюжетные линии романа, увы, изрядно устарели и нуждаются в пояснениях. Словом, проблемы примерно те же, что и у «Generation П», но в несколько более легкой форме: не столько самоценный роман, сколько бесценный источник по истории русских 1990-х. 

3. Жизнь насекомых (1993)

Наименее привязанный к актуальным реалиям, а потому наименее устаревший роман — или, вернее, роман в рассказах — Пелевина. Все его герои (узнаваемые человеческие типажи, равно характерные для любой эпохи, но в данном случае локализованные в начале 1990-х) имеют сразу две ипостаси: человеческую и членистоногую, насекомую, которые не противопоставлены друг другу, как у Кафки, но неразрывно связаны и дополняют друг друга. Мощный философский месседж и по-настоящему виртуозное исполнение.

2. KGBT+ (2022)

Возможно, выйди этот роман в любой другой год, его эффект был бы меньшим. Но в 2022 году история о «вбойщике» (аналог рэпера из недалекого будущего) c ником KGBT+, попавшем сначала в опасный переплет с участием международных гангстеров, а после — в «банку» (вслед за Transhumanism Inc. нынешний роман переносит нас в мир «цифрового бессмертия») — ровно то, что надо. Отчетливо узнаваемый, по-пелевински неоднозначный и в то же время, в отличие от многих других книг писателя, не грешащий утомительными самоповторами, KGBT+ выполняет три важнейшие функции, которые мы ищем в романе сегодня: развлекает, объединяет и морально поддерживает своих читателей.

1. Священная книга оборотня (2004)

Самый нежный, простой и печальный роман Виктора Пелевина, лишенный острой актуальности и потому почти неподвластный течению времени, а также с большим отрывом лучшая любовная история в его творчестве. Отношения главных героев — лисицы-оборотня по имени А Хули и «оборотня в погонах», молодого генерала ФСБ, — разворачиваются на фоне щемящего оскудения русской земли, распада привычного (хотя и далеко не безупречного) уклада. Лиричная, музыкальная (неслучайно к первому изданию прилагался диск с треками, звучащими в романе) и по-настоящему трогательная «Священная книга оборотня» — определенно лучший текст Виктора Пелевина с точки зрения литературного мастерства и в целом одна из сияющих вершин русской прозы ХХI века. 

Фрагмент фильма «Пелевин»

«Скорость поглощения саке произвела на меня космическое впечатление» Фрагмент документального фильма «Пелевин», в котором Алена Долецкая вспоминает встречу с писателем в японском ресторане

2 года назад

Фрагмент фильма «Пелевин»

«Скорость поглощения саке произвела на меня космическое впечатление» Фрагмент документального фильма «Пелевин», в котором Алена Долецкая вспоминает встречу с писателем в японском ресторане

2 года назад