Исследования о теле и памяти, история Донбасса, холокоста и международного права Без каких книг не было бы романа «Белая дама» Сергея Лебедева (он вышел в издательстве «Медузы»)

В декабре в издательстве «Медузы» вышла книга Сергея Лебедева («Предел забвения», «Люди августа», «Гусь Фриц») «Белая дама». События романа разворачиваются за пять дней в июле 2014 года в Донбассе, в маленьком шахтерском поселке, который десятилетиями хранит большую страшную тайну. О том, какие книги помогают лучше понять роман «Белая дама», а заодно погрузиться в историю описанного в нем региона, рассказывает сам автор.

Заказать роман Сергея Лебедева «Белая дама» можно в нашем «Магазе».

Хироаки Куромия, «Freedom and Terror in the Donbas. A Ukranian-Russian Borderland, 1870s-1990s»

Когда я работаю над черновиком романа, я читаю много чужих текстов, это своего рода погружение в тему. Некоторые связаны с романом прямо, например исторические исследования. Другие — лишь по касательной, как своего рода вариации на тему или ее преломления в других эпохах и средах.

Важнейшей книгой для «Белой дамы» стал труд историка Хироаки Куромии «Freedom and Terror in the Donbas. A Ukranian-Russian Borderland, 1870s-1990s».

Это капитальное исследование истории Донбасса как региона, как хронотопа, вскрывающее среди прочего все слои насилия — от революции 1905 года до Второй мировой войны и шахтерских забастовок периода перестройки. Куромии удалось много поработать в украинских архивах, в частности, в архивах госбезопасности, и написать трагический и узнаваемый в деталях, развертывающийся в исторической перспективе портрет места и его жителей, зафиксировать, как связаны угольная добыча и идентичность, экономические ресурсы региона и практики государственного насилия, составившие невытравимую цепь преступлений.

Тимоти Снайдер, «Black Black Earth: The Holocaust as History and Warning»

Наряду с Куромией я перечитал «Black Black Earth: The Holocaust as History and Warning» американского историка Тимоти Снайдера. Ведь Донбасс, место с очень значительным процентом еврейского населения до Второй мировой войны, был восточным краем холокоста. Но он мало помнится в этом качестве, в том числе благодаря советской политике замалчивания о холокосте, что является частью сюжета «Белой дамы».

Филипп Сэндс, «Восточно-Западная улица. Происхождение терминов „геноцид“ и „преступления против человечества“»

Перечитал я и одну из своих любимых книг, «Восточно-Западную улицу» Филиппа Сэндса. Юрист и адвокат, Сэндс описал свой личный поиск истории семьи, приведший его во Львов сороковых годов прошлого века, во мрак нацистских преступлений — и в послевоенный Нюрнберг, к истокам современного права, преследующего геноцид и преступления против человечества. Это очень тяжелая книга, она написана с беспощадностью юриста (при художественной тонкости языка). Но она дарит и надежду: Сэндс показывает, как одновременно со злом возрастает и ответ ему, как подвижники меняют международное право и правосознание целых народов.

Бессел ван дер Колк, «Тело помнит все: какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают»

В «Белой даме» много попыток уловить связь между телом и памятью, телом и историческими событиями, которые «отпечатываются» в нем. Путеводной нитью в этих размышлениях мне стала книга профессора психиатрии и специалиста по проблемам травматического стресса Бессела ван дер Колка «Тело помнит все». Это научное, но не лишенное поэтической глубины исследование того, как сказываются в нашем теле удары истории и судьбы, как они формируют образность нашего сознания и сам наш способ (не) помнить.

Егана Джаббарова, «Руки женщин моей семьи были не для письма»

Уже после написания романа, но как бы в послесловие к нему я прочел книгу Еганы Джаббаровой «Руки женщин моей семьи были не для письма», поразившую меня той же темой связи тела, личности и памяти. Это великолепная попытка описать в прозе, как мы можем «читать» себя, свои руки, губы, глаза, обращаясь к каждой части тела как к хранительнице опыта, — читать и освобождаться от всего навязанного нам родословной и историей, приближаясь к свободным самим себе.