«Ленком» снял с репертуара спектакль Константина Богомолова по «Идиоту»
Руководство театра «Ленком» сняло с репертуара спектакль Константина Богомолова «Князь» по роману Федора Достоевского «Идиот». Об этом в своем фейсбуке сообщил сам режиссер.
По каким причинам был снят спектакль, Богомолов не уточнил. По его словам, в декабре спектакль будет сыгран последний раз (это произойдет, согласно афише театра, 17-го числа).
«Я благодарен [художественному руководителю театра] Марку Анатольевичу [Захарову] за смелость принять этот спектакль в репертуар и, бесконечно уважая этого человека, склоняю голову перед любыми его решениями. Уверен, что эта работа когда-нибудь снова оживет на иных площадках», — написал Богомолов, предложив «не обсуждать случившееся».
Информацию о снятии спектакля с репертуара подтвердил ТАСС директор театра Марк Варшавер. По его словам, спектакль был снят из-за слишком большого количества спектаклей в репертуаре. «Мы просто не успеваем все играть», — сказал он.
«Точные причины лучше бы узнать у художественного руководителя „Ленкома“ Марка Захарова, это его решение», — заявил Варшавер.
Марк Захаров в комментарии «Интерфаксу» назвал снятие спектакля временным и объяснил это решение плохой посещаемостью. «Стали плохо посещаться два спектакля — „Борис Годунов“ и „Князь“. Два спектакля мы не рискнули снимать», — заявил он. О перспективах дальнейшего сотрудничества с Константином Богомоловым Захаров сказал, что «он поставил два спектакля, это достаточно».
Премьера спектакля «Князь» состоялась в апреле 2016 года. За первые три месяца спектакль сыграли десять раз. Постановка Богомолова стала одним из самых ярких и обсуждаемых событий прошлого театрального сезона, вызвав полярные мнения у критиков из-за того, что режиссер далеко ушел от Достоевского в своей интерпретации текста.
Критик Роман Должанский к «Коммерсанте» писал, что спектакль «Князь» — «это не версия романа „Идиот“, скорее результат полемического диалога с автором, рожденного ханжеской канонизацией Достоевского. Богомолов вообще против любого пафоса и любого морализаторства, на изнанке которых он неизменно обнаруживает темные человеческие делишки».