Каждый понедельник в 2025 году телеграм-канал «Медузы» о культуре, который называется Plot, публиковал лучшие музыкальные подборки недели. Их автор — обозреватель Александр Шакиров — пристально следил за всеми музыкальными процессами ушедших 12 месяцев, так что именно ему и предстоит подвести их итоги. По просьбе «Медузы» он рассказал о десяти главных трендах 2025-го — как в мире, где артисты теперь встревожены ИИ, так и в России, музыкальная сцена которой все еще находится в изоляции.

Чтобы читать каждый понедельник музыкальные подборки Александра Шакирова, подписывайтесь на наш телеграм-канал «Плот»! Там много интересного — и не только о музыке.

Россия и русскоязычное зарубежье

Публика возненавидела группу «Бонд с кнопкой» — и сделала ее популярной

«Бонд с кнопкой» выпускает свой инди-фолк с 2020-го, но лишь спустя пять лет их песня «Кухни» наконец заинтересовала огромную аудиторию, а с ней привлекла и критику. Автора текстов и фронтмена группы Илью Золотухина обвинили в графомании — критики писали, что хрущевки, где располагаются те самые кухни, не могут быть «бережными и нежными». Кроме того, они жаловались, что у Золотухина — рифмы ради рифм, а смысл высказывания теряется за фонетической игрой.

Очевидно, что лидер «Бонда» заселяет свои песни такими обтекаемыми образами, которые подталкивают слушателя к сотворчеству: каждого что-то да тронет. Правда, от этого действительно страдает стройность повествования — автор будто пытается угнаться за всеми эмоциями сразу. Впрочем, рождаются в этом потоке и удачные (и завирусившиеся) строчки, как в песне «Сидр»: «Идем пить сидр, глядеть тебя красивую».

Но хочет ли «Бонд с кнопкой» нам вообще хоть что-то сказать по существу? В последние четыре года я жил и в России, и в эмиграции, так что могу рассмотреть «Кухни» с обеих точек зрения: для тех, кто остался, это трек о боли, которую не высказать; для тех, кто уехал, — повод погоревать по прошлому и тому, что «все могло быть неплохо», но сложилось иначе. В альбоме «Дом», вышедшем в октябре 2025-го, группа тоже вроде бы пытается выразить что-то по теме: «Сиротел дом, множилась скорбь», поется в заглавном треке. Или в песне «Свои»: «инвалид раскидал костыли», а «неофит целовал кресты».

Работают ли эти обтекаемые метафоры здесь, решать слушателю. Прямых антивоенных заявлений группа не делала. Зато выступила весной на НТВ в шоу «Квартирник у Маргулиса» (бывший участник «Машины времени» Евгений Маргулис поддержал СВО). Получается, драматические интонации и многозначительные экивоки — это лишь часть шоу? Как песни под укулеле или балалайку?

Макан ушел в армию, но дело его живет

Герои внутрироссийской рэп-сцены к концу четвертого года войны либо окончательно прогрузились в эскапизм, либо честно поддержали пропагандистский нарратив.

Ко вторым можно отнести и Макана — в этом году «VK Музыка» в четвертый раз назвала рэпера «артистом года». Его третий с начала войны альбом «Bratland», как и предыдущие, заигрывает с эстетикой пацанства, показной религиозностью и прочими «традиционными ценностями». Макан читает про травматы, спортивные маты, обменники и налик, но между делом иронизирует над собственным лицемерием: «Мне похуй на Париж, но хочу фотку из Парижа»; «Пацаны из России, доллары из Америки». Есть в его треках и ресентимент: «Зачем они, зная русский, отвечали на латышском?» — так артист вспоминает свои детские каникулы в Юрмале в треке «Легко ли быть молодым» и прикрывает старую обиду лозунгом «Слава России!».

Зимой 23-летнего Макана призвали на срочную службу (провластные телеграм-каналы уверяли, что рэпер долго уклонялся от армии). Когда Макан выпустит альбом, романтизирующий армию, мы вряд ли удивимся.

Ну а самый громкий рэп-трек 2025-го, завирусившийся в тиктоке и инстаграме, выпустил Icegergert. «Наследство» с классическим трэп-битом, семплом из колокольного звона и рефреном: «Выходите, бесы, мы станцуем джерси». Прокуратура Москвы, впрочем, зацепилась за другую фразу Георгия Гергерта — «Жизнь ворам», сказанную со сцены. После покаянного видео рэпер получил штраф в две тысячи рублей за «популяризацию криминальной субкультуры АУЕ», существующей только в фантазиях российских силовиков.

Noize MC записал альбом о родном Белгороде, Хаски — о том, как был на войне

В 2025-м российские музыканты все же выпускали откровенные альбомы о войне. «Не все дома» — личная история Noize MC о родном приграничном Белгороде и о других эпизодах военного времени — песня «Соловьи», например, посвящается провластным музыкантам.

В татароязычном «KILLER QIZ» дуэта «Аигел» есть и насмешливость (по сюжету заглавной песни диктатор умер в танце на рейве), и призыв не ходить на войну (трек «Cir Tartımı», «Притяжение земли»). А во втором за год альбоме «Человек» группа попыталась выразить переживания тех, кто все же на войну пошел: «От взгляда мне в глаза человеку больно. / Больно. / Человеку в них искать нечего».

На противоположном полюсе вышел альбом «Партизан» рэпера Хаски, написанный, по его словам, на фронте. С 2014 года рэпер эстетизировал нападение России на Украину, а в 2025-м под церковные песнопения и реггетон сложил наконец свой абстрактный героический эпос.

Цензура в российской музыке и репрессии в отношении артистов вышли на новый уровень

Самое громкое дело года, связанное с музыкантами, — «карусельные» аресты петербургских уличных музыкантов из группы «Стоптайм». Певицу Диану «Наоко» Логинову, гитариста Александра Орлова и барабанщика Владислава Леонтьева привлекли к суду за исполнение антивоенных песен — после серии задержаний Логинова и Орлов уехали из России (Леонтьев остался в РФ). Дело «Стоптайма» привлекло огромное общественное внимание — до него уличных музыкантов никогда так жестко не преследовали.

Репрессивные законы в этом году заставили музыкантов перезаписывать собственные песни — так, чтобы в них больше не упоминались наркотики и другие запретные темы (с 1 марта 2026 года, в соответствии с новыми законами, плашки «18+» уже не достаточно). Теперь в треке «Але, это Пакистан?» дуэта «Ак-47» вместо «химмашевский план» читают про «спелый баклажан». Чтобы подчеркнуть абсурдность происходящего, группа Anacondaz довела самоцензуру до абсурда. В песне «Мама, я люблю» группа заменила «кокаин», «сатану» и прочую запрещенку на «пиу-пиу-пиу» — и выпустила мерч с отцензурированными строчками.

Изменила собственную песню в этом году и певица Елка — уроженка украинского Ужгорода. С 2014 года она почти никак не комментировала войну с Украиной, карьеру в России продолжила и после 2022-го. Этой осенью во время выступления на «Золотом граммофоне» в Москве Елка исполнила новую версию своего главного хита — песни «Прованс» (2010), без упоминания в тексте киевского аэропорта Борисполь. Стоит, однако, отметить, что в марте этого года на своем сольном московском концерте она исполняла этот хит безо всяких купюр.

Видео с выступлением опубликовали медиа. В комментариях теперь задаются вопросом, почему Елка поет о «недружественном Провансе», а также предлагают свои исправления: «А там еще немного и Пхеньян».

В моду вошло российское народное кринжевание

Попытки властей навязать военную пропаганду в виде лжепатриотических песен Шамана привели к довольно удивительным результатам. Российская аудитория тиктока и инстаграма, как бы постиронично протестуя, и правда хлынула на концерты русского и народного — но героев своих выбрала сама, без указки сверху. Так Надежда Кадышева с ансамблем «Золотое кольцо» из хедлайнера бабушкиного радиоприемника превратилась в едва ли не главную музыкальную героиню 2024–2025-го. Чиновники, впрочем, тренд тоже поддержали — и пригласили Кадышеву выступить на «Алых парусах»; так что в этом году выпускники распевали не «Матушку-землю», а «Вот она любовь, окаянная».

Татьяна Буланова тоже вернулась — не с фолком, но с хартбрейком. На ее концертах, куда тоже пошел уставший слушатель, прославилась мемная подтанцовка, за свою неизобретательную хореографию прозванная «энергосберегающей» (с ней Буланова в итоге, увы, разругалась и разошлась). Впрочем, мирный репертуар Булановой подошел и для пропагандистских концертов, и для раненых российских военных. Смех смехом, но всерьез по поводу этого тренда можно констатировать только одно: в настоящей конкурентной среде и на незапуганной музыкальной сцене он был бы невозможен.

Нулевые остались в моде — как в России, так и по всему миру

В России и за рубежом у моды на нулевые разные предпосылки. В первом случае интерес к нулевым напрямую не связан с творческими поисками артистов и желанием самовыразиться, используя именно эту эстетику: трудно вспомнить хотя бы один свежий отечественный и по-настоящему популярный альбом, который всерьез работал с жанром, а не пытался в очередной раз бездумно скопировать Charli XCX. У коммерчески успешных артистов в России сегодня другие задачи: занять освободившийся рынок, избежав при этом резких движений (важно следить за собственным образом и словами, чтобы не отменили и не посадили).

Нулевые берут на себя в России совершенно иную задачу — психологическую. Уставшие от катаклизмов миллениалы ищут убежище в чем-то понятном, для них музыка нулевых — музыка детства и юности, с которой давно и прочно установлена эмоциональная связь. Напоминает она и о мирной, спокойной предсказуемой жизни, и, что немаловажно, большей частью она все еще доступна на российских стримингах.

Отсюда и миллионы прослушиваний Валерия Меладзе в стримингах (а также аншлаги на зарубежных концертах), отсюда и интерес к переосмысленной рок-альтернативе из канонического 2007-го (здесь убедительнее других выступил DenDerty с альбомом «Коробка из-под осени»).

Западные артисты, в свою очередь, продолжают искать вдохновение в недавней эпохе — правда, после Charli XCX, выпустившей в прошлом году альбом-боевик «Brat», пока никому не удалось осмыслить это время столь же оригинально — ни новенькой суперзвезде Эддисон Рэй с ее отсылками к Бритни, ни звезде 2000-х Кеше с ее последним гиперпоп-альбомом «Period»; несмотря на успехи в чартах, кажется, что концептуально обе артистки немного опоздали — и их работы теперь навсегда обречены на сравнения с «Brat».

Мир

Легендарные группы вернулись на сцену

Еще одно ностальгическое веяние. С 2010-х молодые музыканты подражают предшественникам, вспоминая то о синти-попе (чтобы звучать как ранние Depeche Mode), то о постпанке (Joy Division и The Cure), то об электронной музыке 1990-х (берлинское техно или юкей-гэридж) и много о чем еще. 

Вполне логично, что крупнейшие представители жанров в это время возвращаются на сцену. Главные герои брит-попа — Oasis — в 2025-м отправились в мировое турне, дав шанс фанатам помоложе впервые увидеть на сцене давно и, как казалось, навсегда разругавшихся братьев Галлахер.

Другое громкое возвращение года — Radiohead, которые дали концерты в нескольких европейских городах впервые с 2018-го. Интерес к группе подогревают, в отличие от Oasis, не скандалы, а успехи. И прежде всего успехи ключевых людей в группе — Тома Йорка и Джонни Гринвуда. Пока Radiohead находились в полураспущенном состоянии, Йорк и Гринвуд основали группу The Smile (на Reddit можно найти поклонников, которые пишут, что именно благодаря этому проекту они заинтересовались творчеством Radiohead), а сольно Гринвуд стал одним из самых востребованных кинокомпозиторов в Голливуде.

Гитарная музыка вернулась в чарты — например, в виде популярного хардкора

Постпанк и шугейз — ключевые для 2020-х жанры гитарной музыки — сегодня сменила музыка потяжелее и вызвала у публики куда больший интерес.

Хардкор в современном прочтении и вовсе приблизился к поп-музыке — доказательство тому успех американской группы Turnstile. В их последнем альбоме «Never Enough» гитарное рубилово сочетается с синтезаторами, трубами и даже флейтой. В небольшой уютной студии проекта Tiny Desk, где музыканты обычно дают камерные акустические концерты, фронтмен Turnstile Брендан Йетс даже умудрился прыгнуть в толпу слушателей, воплотив наяву слияние комфортного и экстремального. В целом вся эта сцена и описывает суть нового жанра.

Сами поп-артисты тоже стали обращаться к гитарной музыке чаще. Скажем, Джастин Бибер в своем альбоме «SWAG» соединил элементы психоделического рока 1970-х с R&B и соулом.

Вернулся в моду и жанр не из столь далекого прошлого — инди-рок, популярный в 2010-е. Главные открытия года на новой инди-сцене — американец Кэмерон Винтер и его группа Geese, в чьей музыке много от арт-рока, а также ирландский инди-фолк-исполнитель Дав Эллис. 

Музыкантов по всему миру взволновал ИИ

ИИ-компании не первый год работают над приложениями, которые позволят создавать нейросетевую музыку. Но только для того, чтобы они работали, искусственному интеллекту нужно обучаться на гигантских массивах данных, музыкальных каталогах, защищенных авторским правом. Обнаружив, что разработчики ИИ запускают свои модели в каталоги, лейблы-гиганты принялись судиться.

В октябре 2025-го Universal Music заключили соглашение с разработчиками приложения Udio — сервис согласился отчислять роялти артистам и авторам за то, что ИИ учится на их музыке. В ноябре Warner Music договорилась с разработчиками Suno: пользователи этого приложения смогут создавать ИИ-музыку, используя голоса, имена и изображения артистов, которые согласятся на коллаборацию. Желающих пока нет.

Но есть противники музыкальной ИИ-индустрии — например, звезды Warner Дуа Липа и Эд Ширан. В 2025-м на стримингах даже вышел альбом «Is This What We Want?» («Этого мы хотим?») с 12 треками, в которых записана тишина пустующих студий звукозаписи — именно к такому кризису индустрию приведет ИИ, считают авторы проекта (это британские артисты, подписавшие открытое письмо к своему правительству с просьбой не давать доступ местным разработчикам к существующим каталогам).

Действительно, уже сейчас ИИ-приложения могут лишить работы композиторов, которые пишут джинглы, а также некоторых аранжировщиков, битмейкеров и сессионных музыкантов. Но сама по себе ИИ-музыка выглядит скорее игрушкой, которая скоро выйдет из моды, лишь повысив ценность живых выступлений и изобретательной человеческой музыки. Только музыкантам тогда придется доказывать, что они не роботы.

В 2026-м на смену гиперпопу придет авант-поп

Авангардная поп-музыка (или просто авант-поп) обычно использует нестандартные музыкальные решения, характерные для более высоколобой музыки, — но воплощает все это в доступном поп-звучании. Некогда элитарный жанр теперь тоже в тренде. Среди главных авант-поп-альбомов 2025-го — «Virgin», в котором новозеландская певица Лорд заимствует приемы из электронной танцевальной музыки; «Essex Honey» с соулом, электроникой и струнными от британского артиста Blood Orange; «LUX» испанской певицы Розалии с упором на академическую музыку и фолк.

Британская певица и продюсер Charli XCX, мировая звезда прежнего мейнстримного жанра (гиперпопа), тоже переключается на авангард. В своем последнем сингле 2025 года «Chains of Love» она поет в сопровождении струнных и битов из синти-попа 1980-х. Возможно, именно таким будет ее новый альбом «Wuthering Heights», запланированный на февраль 2026-го. И если он станет таким же мощным, как «Brat», то нам не избежать новой моды.