Вышел второй сезон сериала «Медведь» — о безжалостном мире общепита Главный вопрос, который задают создатели шоу в этом сезоне: можно ли преуспеть в деле и не отдать на это всего себя?
На телеканале FX вышел второй сезон сериала «Медведь» — одного из лучших шоу прошлого года. Исполнитель главной роли Джереми Аллен Уайт в 2023 году получил за свою работу «Золотой глобус». Сериал рассказывает о молодом шеф-поваре, который возвращается в родной Чикаго, чтобы управлять семейным рестораном. В продолжении герой Аллена Уайта, шеф Карми Берзатто, открывает новый ресторан — и настроение на кухне становится предельно напряженным.
Второй сезон «Медведя» задается вопросом, на который нет удобного ответа: можно ли достичь выдающегося результата в своем деле и не принести ему в жертву собственную жизнь?
Действие первого сезона «Медведя», сериала о талантливом шеф-поваре Карми Берзатто (Джереми Аллен Уайт) — от фамилии и его прозвище Bear, — практически целиком разворачивалось на кухне семейной чикагской бутербродной The Original Beef of Chicagoland. Карми, обладателю премии «Шеф года», работавшему в мишленовском ресторане в Нью-Йорке, приходилось взять на себя катастрофически неуспешный бизнес совершившего самоубийство старшего брата Мики.
Изнанка ресторанного мира, какой она показана в «Медведе», — это экстремальный стресс, огромное давление, жесткая субординация и бунт против нее, высокая цена каждой ошибки, психологическое насилие и всегда чей-то нервный срыв. Но это и высокое искусство булочки с говядиной, хирургически точно разделанная рыба, идеальные канноли с рикоттой, смешение высоких и низких — уличных или домашних — ресторанных жанров, обжигающе горячая любовь глубоко дисфункциональной семьи. Шеф, с точки зрения авторов, — это художник, который всю жизнь ищет верное, лучшее из возможных соотношение между талантом, мастерством и трудом. Японский рисовальщик, часами трудящийся над каждым перышком летящего журавля. Безжалостная к себе балерина.
Кухня ресторана после выхода «Медведя» заняла место рядом с самыми любимыми кинематографом экстремальными профессиональными мирами, мирами, где совершенство рождается в адовых муках: классическая музыка, балет, спорт. Почему они так притягивают зрителя? Почему даже сегодня, когда приемлемое и неприемлемое в отношениях художника и окружающих подвергается ревизии, когда общественный консенсус подбирается к осознанию того, что великие произведения не стоят замученных ради них людей, почему мы все так же не можем оторвать глаз от пространства, где человек готов умереть за идеальный пончик или идеальное фуэте? Фактически второй сезон «Медведя» об этом.
Вместо того, чтобы повторить стилистику успешного первого сезона, шоураннеры «Медведя» Кристофер Сторер и Джоанна Кало снесли до основания все, что было ими же построено. То есть поступили точь-в-точь как их главный герой Карми, который вместе со своей командой — одаренной перфекционисткой Сидни (Айо Эдебири), несдержанным и бесталанным кузеном Ричи (Эбон Мосс-Бакрак), сестрой Нэт (Эбби Эллиотт), несгибаемой Тиной (Лиза Колон Зайас) и кондитером Маркусом (Лайонел Бойс) — в финале первого сезона решил оставить прошлое и открыть совсем новый ресторан. Называется он — правильно — The Bear.
В первом сезоне мы почти не выходили за пределы кухни, редко следовали за героями в их личную, не профессиональную жизнь. Это был красивый и строгий художественный выбор, который можно совершить один раз, и во втором сезоне авторы не стали повторяться. Продолжение «Медведя» — это десять серий, названных как позиции в меню заведения, двенадцать недель до открытия ресторана, абсолютная стилистическая полифония.
Оказывается, «Медведь» может быть тихим или ревущим, удушающе-клаустрофобическим или следующим за одним из героев в Копенгаген, медитативным или пульсирующим адреналином. А отдельно стоящая рождественская флешбэк-серия «Рыбы» заставляет вспомнить об одном из лучших фильмов американского классика независимого кино Джона Кассаветиса «Женщина под влиянием». Художественная свобода, с которой сделан этот сезон, позволяет авторам переводить фокус с одного героя на другого (каждый из главных персонажей фактически получил собственную серию) и с помощью каждого лучше раскрыть центральную тему: стоит оно все-таки того или нет?
У каждого персонажа своя боль и свой надлом: Сидни, которую Карми в прошлом сезоне сделал су-шефом, в этом — его партнер, она не знает, сколько еще сможет выдерживать свою выматывающую тревогу, но вне ресторанного хаоса ей хуже: мир должен лететь в тартарары, чтобы Сидни чувствовала себя с ним в гармонии. Драма Ричи (блестящая роль Эбона Мосса-Бакрака) — это развалившаяся на куски жизнь, которую непонятно, как даже начать собирать заново в сорок пять лет. Любимая жена стала бывшей, ради того, чтобы сохранить близость с дочкой, придется полюбить Тейлор Свифт, в новом, метящем в мишленовскую звезду бизнесе Ричи нет места (он все еще хорошо умеет орать и мешаться под ногами, но, кажется, эти качества уже не очень востребованы). Легко сказать: никогда не поздно учиться, но как, куда девать свою гордыню, свое неумение проигрывать, свою неспособность смириться?
Драма Карми — это отвержение радости. Как только в его жизни вновь появляется первая, школьная любовь Клэр (Молли Гордон), его охватывает паника, он становится рассеянным, забывчивым, начинает ошибаться и не прощает этого себе. Если приготовление пищи — это в первую очередь забота, почему же всем им так трудно позаботиться о себе?
В «Рыбах» мама Берзатто, Донна, готовит рождественский ужин. Она запекает семь рыб (по библейской традиции, которую каждый из героев понимает по-своему) и готовит еще миллион блюд, в духовке — постоянная ротация (перцы вынуть, рыбу поставить), заляпанный таймер беспрерывно звенит (выключить! перевернуть! накрыть! принести из кладовки! добавить!). Донна с сигаретой и красными ногтями кричит, просит о помощи, не принимает эту помощь, хохочет, опять кричит, попрекает, укоряет и вопрошает небеса о том, зачем, для кого она вообще все это делает. Зачем она много часов готовит этот прекрасный ужин для людей, которые даже не в состоянии услышать таймер и сделать то, о чем она просит.
Эта виртуозно написанная, сыгранная и снятая сцена, как и весь сериал, задачка без решения: есть люди, которым не продашь прекрасную сказку о том, что процесс важнее результата, есть люди, которые не могут не усложнять себе жизнь неподъемной работой — и не факт, что она стоит воплей и атмосферы ковровой бомбардировки. Просто травмированных людей влекут нездорово устроенные миры — как это ни парадоксально, они там подлечиваются.
Кроме постоянной команды «Медведя», во втором сезоне целая россыпь ярких актерских камео, о которых лучше не знать заранее.
В одном из таких камео на кухне рядом с проходящим стажировку в дружественном ресторане Ричи появляется скромная, тихая женщина с ножичком, она чистит грибы. Подцепляет шкурку и аккуратно снимает полосочку, потом еще одну, и еще. По статусу женщине чистить грибы не полагается, но она делает это с удовольствием, ей это нравится. Она рассказывает Ричи свою историю, и ее слова звучат как волшебная притча — об этой работе как о служении людям, о надежде, о том, как вставать после падения, о том, что никогда не поздно.
Как и полагается в волшебной притче, концовка оборвется. Но Ричи успеет если не понять, то почувствовать главное: похоже, что его только что учил чистить грибы сам Господь Бог — он время от времени бывает на ресторанной кухне.
Елена Смолина