Сериал «Тед Лассо», видимо, закончился Рассказываем о третьем сезоне спортивного хита

31 мая сервис Apple TV+ показал 12-ю, заключительную серию третьего сезона «Теда Лассо» с недвусмысленным названием «Пока! Прощай!». Шоураннеры проекта еще не подтвердили, что сериал окончен. Но, судя по всему, в истории оптимистичного американского тренера, который по удивительному стечению обстоятельств стал тренировать английский футбольный клуб, поставлена точка. Критик Антон Хитров рассказывает, каким получился третий (и, видимо, последний) сезон одного из главных хитов Apple TV+.

К третьему сезону тренер-техасец Тед Лассо так и не прочел ни одной книги о футболе, зато по крайней мере перестал называть его соккером на американский манер. И уж конечно, не растерял своих soft skills — дружелюбия, самоиронии и всемогущей эмпатии. Лондонский клуб «Ричмонд» теперь уже прочно ассоциируется с усатым американцем — притом что три года назад Лассо оказался в Великобритании как невольное орудие мести. Хозяйка «Ричмонда» Ребекка Уэлтон пыталась развалить любимую команду бывшего мужа — и нарочно наняла тренера без малейшего футбольного опыта. А он взял и оказался к месту.

В новом сезоне мисс Уэлтон уже не только преданная болельщица своего клуба, но и идейная защитница игры в целом. В десятом эпизоде нового сезона, International Break, миллиардер-самодур Эдвин Акуфо предлагает владельцам топовых клубов создать элитный турнир с завышенными ценами на матчи. В ответ Ребекка выдает импровизированную речь об этике спортивного бизнеса. 

Она напоминает богатым старикам, что те когда-то тоже были футбольными фанатами. Поэтому, дескать, они не вправе подводить фанатов нынешних и делать игру недоступной, даже если на сегодня прибыль стала для них важнее игры. Этот спич отсылает к реальному проекту под названием Суперлига, но вообще-то можно распространить его на индустрию развлечений в целом. Например, на сериалы. 

Для создателей «Теда Лассо» Билла Лоуренса, Джейсона Судейкиса, Брендана Ханта и Джо Келли International Break оказался программным эпизодом. Они сделали ровно то, к чему призывает их героиня Ребекка: поставили интересы зрителей над интересами коммерческими. А именно — рассказали логичную, законченную историю с ритуальным сжиганием мостов в последней серии. Хотя могли бы снимать сезон за сезоном: это позволял как успех проекта, так и его формат. 

Парадоксальный роман между английским клубом «Ричмонд» и американским тренером Лассо почти наверняка окончен — хотя шоураннеры до сих пор этого не подтвердили. Каждому персонажу, кто хоть что-то значил, достался закономерный финал — от заглавного героя до комической троицы болельщиков из бара. А значит, если сериал и получит продолжение, то, скорее, в виде спин-оффа. Например, о женском футбольном клубе под тем же брендом. С этой инициативой под занавес третьего сезона выступает экс-пиарщица «Ричмонда» Кили Джонс, к восторгу своей подруги Ребекки. 

В принципе, это отличная возможность. «Тед Лассо» — образцовый для 2020-х годов сериал о мужчинах, их отношениях с собственной, еще недавно табуированной уязвимостью и их взаимной поддержке. Неслучайно в новом сезоне появились темы мужской гомосексуальности и каминг-аута. Аналогичный проект о женской команде мог бы красиво сбалансировать оригинал.

В начале третьего сезона казалось, что создатели сериала построят его на соперничестве двух тренеров с противоположными подходами к спорту. С одной стороны, добряк Лассо с его даром видеть лучшее в людях. С другой — Нейтан Шелли, столь же амбициозный, сколь и деспотичный. Исключительный тренерский дар Шелли — некогда скромного экипировщика в «Ричмонде» — заметил именно Лассо. Но во втором сезоне повышенный до тренера Нейт стал ревновать к Теду и в конце концов ушел в конкурирующий клуб «Вест Хэм», рассорившись с бывшими соратниками. 

Однако Нейту не суждено было стать «анти-Лассо». Сценаристы, как оказалось, готовили его к другой, не менее важной роли «блудного сына». Настоящим антагонистом американского тренера и воплощением всего, чему противится философия Теда, стал бизнесмен Руперт Мэннион, новоиспеченный владелец «Вест Хэма» (если что, реальная команда, в отличие от «Ричмонда») и бывший муж Ребекки.

Нарциссичный Мэннион одержим символами статуса, он обожает побеждать, а точнее — чтобы все вокруг видели в нем победителя. Лассо с первой же своей пресс-конференции в Лондоне внушает игрокам, спортивным менеджерам и болельщикам, что формальные победы и поражения — ничто, а по-настоящему важна возможность вырасти над собой. Этим мировоззрением, неожиданным для футбольного тренера, Тед поначалу навлекает на себя насмешки. Но со временем тренер заражает им весь «Ричмонд». 

Разумеется, речь не только о спорте. Под влиянием Лассо все герои, стремившиеся кому-то что-то доказать, кого-то превзойти или с кем-то рассчитаться, отказываются от изначальных целей. В награду они получают кое-что получше — мирятся с родителями, забывают о прошлом, принимают себя. Похожий путь проделывает и сам тренер, которому в третьем сезоне пришлось немало отпускать и прощать.

Для тех зрителей, кто, как и я, далек от спорта, «Тед Лассо» — не только жизнеутверждающая драмеди о примирении с собой, но и ликбез по спортивной культуре. Сериал убедительно доказывает очевидную (для болельщика) мысль. Футбол и прочие состязания с мячом или без нужны для демонстрации не только или даже не столько образцовой техники, сколько образцовых навыков человеческого взаимодействия. 

В третьем, заключительном сезоне это особенно важно. После череды поражений Лассо предлагает команде непривычную тактику, известную как «тотальный футбол». Сам он о ней никогда не слышал и фактически изобрел заново. Как замечает летописец «Ричмонда» Трент Кримм, вся работа Теда в Лондоне была подготовкой к этой тактике. В «тотальном футболе» у игрока нет четко обозначенной роли на поле — он может перейти, например, из защиты в нападение, если того требует ситуация. Гибкая структура предоставляет членам команды сравнительную свободу решений и в то же время повышает их личную ответственность.

Эта концепция, очевидно, применима и к футболу, и к любому другому делу, которым люди занимаются сообща. Она эффективнее жестких иерархических систем, но, что куда важнее (по крайней мере, с точки зрения Теда Лассо), она обеспечивает каждому пространство для самовыражения.