Сэм Смит — открытый гей и небинарная персона, чьи песни рассказывают о поиске себя и получают главные музыкальные премии (и даже «Оскар») Но ЛГБТК-сообщество и критики считают, что все это — лишь попытка заработать больше денег и наград
Британец Сэм Смит прославились в 2012 году после выхода песни «Latch», которую они исполнили с группой Disclosure. Им тогда было 20 лет. С тех пор они выпустили четыре альбома, завоевали столько же премий «Грэмми» и один «Оскар». В 2014-м, накануне выхода дебютного альбома «In the Lonely Hour», Смит сделали каминг-аут как гей, а в 2019-м — как небинарная персона. «Медуза» рассказывает, почему, несмотря на откровенные песни о поиске себя, любовь к экспериментам и стремление быть искренними, Сэм Смит неоднократно сталкивались с критикой — как со стороны коллег, так и от ЛГБТК-сообщества.
За несколько месяцев до мировой славы Сэм Смит работали барменом в Лондоне
В 2012-м Сэм Смит зарабатывали на жизнь, делая коктейли в лондонском баре и выступая с маленькими джаз-бандами в клубах. Смит несколько лет пытались добиться успеха в музыке, но прослушивания ни к чему не приводили, а бесполезные агенты менялись один за другим.
Но, именно работая в баре, Смит познакомились с поэтом и продюсером Джимми Нейпсом, который писал песни для набиравшего популярность дуэта Disclosure. Нейпса заинтересовал молодой музыкант с высоким голосом и трогательными песнями, поэтому он свел Сэма со своими менеджерами, а те представили новичка Disclosure.
Музыканты быстро нашли общий язык. Смит с Нейпсом написали песню «Latch» — и Сэм исполнили ее вместе с Disclosure. Трек тут же стал хитом, добрался до первой десятки главного мирового чарта Billboard Hot 100, а на момент публикации этого материала набрал 845 миллионов прослушиваний.
Год спустя Смит придумали еще один хит — «La La La» — вместе с диджеем Naughty Boy. В этот раз песня оказалась в двадцатке Billboard Hot 100. Два настолько успешных релиза подряд — заметное событие для танцевальной сцены Великобритании. Смит наконец начали выступать на переполненных площадках. Вот как они вспоминали тот период:
У меня странные отношения с лайвами. Мне это не так уж нравится, потому что нервы берут верх. Мое первое выступление с Disclosure было на фестивале Bestival. Там были тысячи, тысячи людей! Испытать такое на первых же концертах — невероятно. Энергия сумасшедшая. Но я люблю и соул-музыку, и более медленные акустические вещи.
Такая искренность в общении с прессой и публикой с самого начала стала отличительной чертой Сэма — и источником проблем артиста.
Первый альбом, каминг-аут и четыре «Грэмми»
Сэм поняли, что они гомосексуал, в 10 лет. Как они сами рассказывали, кто-то в школе спросил их: «Ты гей?» — и неожиданно даже для себя Смит ответили утвердительно. Кейт Кэссиди осознала, что ее ребенок гей, когда им было всего три года. Кэссиди объяснила это тем, что у Сэма всегда была короткая стрижка, но они фантазировали, будто волосы длинные, и убирали воображаемые локоны за ухо.
Родители нормально восприняли сексуальность музыканта — они всегда и во всем поддерживали Сэма. Например, в 2009-м Кейт даже уволили с высокооплачиваемой работы в банке за то, что она тратила рабочее время на увлечение ребенка музыкой (с Сэмом с 11 лет работали менеджеры). В ответ Кэссиди подала на бывшего работодателя в суд и, как писали таблоиды, отсудила 800 тысяч фунтов.
Отец певца Фредерик Смит оставил работу дальнобойщика, чтобы воспитывать детей — Сэма и их двух младших сестер. По словам музыканта, отец был очень эмоциональным человеком: мог расплакаться, глядя на красивый закат или из-за ссоры. Фредерик и детей учил не сдерживать эмоции. Он переживал только об одном: лишь бы Сэму ничего не сделали в школе, ведь к 16 годам подросток уже носили в школу макияж и блестки.
Больше, чем яркую косметику, Сэм любили только музыку. С самого детства они слушали и пели все подряд — от Норы Джонс и Фрэнка Синатры до Бритни Спирс и Джорджа Майкла. В 2013 году Смит вспоминали:
Мама и папа всегда просили меня вставать во время обедов с друзьями и петь для них. У нас дома было три ступеньки — вели к такой приподнятой части кухни. Я использовал их как сцену. Каждый вечер после школы я скачивал минусовки песен, которые мне нравились, и пел для себя. Мама готовила, а я в комнате притворялся, будто пою на стадионе O2.
Когда Сэму было 12 лет и они ловили себя на мысли, что не понимают, как построить карьеру, у них случались панические атаки. В 2015-м Смит говорили:
Я очень амбициозный человек, и был таким с самого раннего возраста. Мне был необходим жизненный план. Я не могу этого объяснить. Во мне всегда был этот голод: не обязательно быть успешным [в плане заработка], но превратиться в икону — да. Я хочу оставить след — стать своего рода вечным.
Сэм Смит начали писать песни подростком и сочиняли их от лица выдуманных персонажей. Все изменилось, когда в 18 лет они влюбились в женатого гетеросексуального мужчину, признались ему в своих чувствах и услышали в ответ «отвратительные, гомофобные вещи, которые до сих пор заставляют плакать». Тогда Сэм решили петь о собственных переживаниях, и первый альбом — «In the Lonely Hour» — посвятили тому травмирующему опыту. Но они хотели, чтобы дебют понравился всем, поэтому сначала боялись говорить напрямую о своей сексуальности: «Я был так напуган, что несколько глупых людей не захотят слушать мой альбом только потому, что я гей».
Тем не менее у работы над альбомом был терапевтический эффект. По словам Смита, она помогла им пережить боль и открыться людям: «Тот факт, что я каждый день хожу в студию и [в песнях] рассказываю незнакомым людям о своих самых глубоких и мрачных эмоциях, превратил меня в открытую книгу». В итоге Смит собрались с силами и сделали публичный каминг-аут до выхода альбома.
Поклонники и пресса не отреагировали на признание музыканта — но полюбили «In the Lonely Hour» так же, как и синглы «Latch» и «La La La»: пластинка вошла в тройку самых популярных альбомов 2014 года в США, Великобритании и даже России. Правда, критики отнеслись к релизу прохладно — по их мнению, история личных переживаний музыканта получилась «перепродюсированной», заточенной под чарты и награды.
В 2015-м музыкант получили четыре «Грэмми» — в том числе за лучший вокальный поп-альбом и за сингл «Stay with Me», победивший в номинации «Запись года». В Великобритании Смита назвали «прорывом года» на церемонии BRIT Awards — британской версии «Грэмми».
В том же 2015-м в карьере Смита произошло еще одно большое событие, которое поставило их в один ряд с Мадонной, Джеком Уайтом, группой Garbage, Тиной Тернер и другими суперзвездами. Певец написали песню для фильма о Джеймсе Бонде «007: Спектр» — «Writingʼs on the Wall». Режиссеру Сэму Мендесу она понравилась больше, чем трек Radiohead. И в 23 года Смит, записавшие на тот момент лишь один альбом и пару синглов, получили «Оскар», обойдя The Weeknd (песня «Where You Belong» из фильма «Пятьдесят оттенков серого») и Леди Гагу (трек «Til It Happens to You» из картины «Зона охоты»).
Смит раскритиковали дейтинг-приложения и обругали «Оскар» за гомофобию. Но в итоге квир-сообщество ополчилось против них самих
После выхода первого альбома Сэм часто давали интервью, в которых критиковали современную поп-культуру и жаловались на отсутствие романтики в отношениях между людьми:
Мы стали немного ленивыми, не только в плане [создания интересной] музыки. Я скучаю по тем дням, когда девушки носили пышные длинные платья и просто стояли на сцене и пели. Это то, что я пытаюсь вернуть, этот вневременной элемент. Я хочу создавать музыку, которую люди будут слушать через 50 лет.
Но больше всего Смита раздражали дейтинг-приложения. По словам музыканта, Tinder и его аналог для геев Grindr «убивают романтику». «Люди теряют способность просто подойти к кому-нибудь в баре и поздороваться», — заявляли Смит, добавляя, что скучают по «загадочности» и «таинственности» знакомств в реальном мире.
А на церемонии вручения «Оскара» Сэм обвинили киноакадемию в том, что ни один открытый гей никогда не получал премию. Такой вывод они сделали, прочитав статью сэра Иэна Маккеллена для The Guardian — актера, сыгравшего Гэндальфа во «Властелине колец» и «Хоббите» Питера Джексона, и открытого гомосексуала.
Но это была неправда: лауреатами «Оскара» были сэр Элтон Джон (за песню «Can You Feel the Love Tonight» из мультфильма «Король Лев» в 1995 году), композитор Стивен Сондхайм (за песню к «Sooner or Later (I Always Get My Man)» из фильма «Дик Трейси» в 1991-м) и сценарист Дастин Лэнс Блэк (за фильм «Харви Милк» в 2009-м). Последний посмеялся над Смитом в твиттере: «Если вы понятия не имеете, кто я, возможно, хватит переписываться с моим женихом [британским прыгуном в воду Томом Дейли]».
Сэм отреагировали на шум вокруг их заявления таким постом: «Второй открытый гей, получивший „Оскар“, или третий, или четвертый, или сотый — это была не моя точка зрения. Моей целью было пролить свет на ЛГБТК-сообщество, которое я так нежно люблю».
Но оказалось, что Смит не так поняли слова Маккеллена — тот в своей статье говорил только об актерах. В результате на музыканта обрушилась волна хейта от ЛГБТК-сообщества в соцсетях и СМИ. Издание The Verge припомнило, что Смит, якобы защищающие права геев, специально сделали первый альбом гендерно-нейтральным, чтобы всем понравиться и больше заработать. А таблоид Gawker — уже из-за нападок на дейтинг-приложения — назвал музыканта «гей-консерватором», которые пытаются «вести себя определенным образом, не отклоняясь от нормы, чтобы считаться своими» среди гетеросексуалов.
В конце концов Смита обвинили в «привилегированности», потому что они — «цисгендерный белый гей, который больше всех выиграл от масштабного движения за права геев и может позволить себе быть бесцеремонным».
Сэм так переживали из-за этой критики, что у них начали выпадать волосы, и им пришлось обратиться к врачу. Кроме того, они закрыли все социальные сети, написав перед этим пост: «Я удалюсь на какое-то время. Немного мартини — взболтать, но не смешивать — точно не повредит».
Позже, в 2017-м, комментируя скандал, Сэм — как всегда откровенно — рассказали о давлении, с которым им приходится сталкиваться с детства:
Люди забывают, что никто не рассказывает об истории гей-движения в школе. Я ничего не знал о собственной истории как гея. И вот меня внезапно начинают называть «представителем» [гей-сообщества] — а я только выпустил свой первый альбом. Меня это напугало, потому что я ничего не знаю о том, как быть геем.
Я рос в деревне, у черта на куличках, и не скрывал, что я гей, с 10 лет. До 19 лет и переезда в Лондон я не встречал других геев. Уже там я просто несколько раз ходил в гей-клубы с друзьями-натуралами и подружками, а потом стал знаменитым. У меня никогда не было возможности найти своих людей в гей-сообществе.
Смит продолжили искать себя — и поняли, что они небинарная персона. Это отразилось на их образе и музыке
По словам Сэма, они всегда любили экспериментировать со своей внешностью. Например, в школе они два с половиной года одевались, как женщина, и красились: «Меня часто дразнили по этому поводу. Но были и те, кто уважал мое решение».
В 19 лет они переехали в Лондон, где тоже часто ходили в женской одежде и делали яркий макияж. Но когда их избили в одном из баров, испугались и стали одеваться проще.
Все же Сэм не переставали рефлексировать. Накануне релиза второго альбома — «The Thrill of It All» — в октябре 2017-го они объявили, что не относят себя ни к какому гендеру: «Не знаю, как это правильно назвать. Но я чувствую себя одинаково и женщиной, и мужчиной». «The Thrill of It All» добрался до вершины чарта альбомов Великобритании и американского Billboard 200. А сами Смит назвали новую пластинку «лучшей музыкой для секса со своей печалью».
Благодаря успехам в работе и поддержке фанатов Сэм вернулись к экспериментам с внешностью. В 2018-м они выступали в Сиднее, и там их позвали на драг-вечеринку, где все были одеты в платья с блестками и сапоги до бедер и танцевали под Мадонну. «Я просто сидел наедине с собой и узнал себя. Мне стали нравиться мои растяжки, и я перестал быть таким суровым к себе», — вспоминали Смит.
В 2019 году они объявили себя небинарной персоной и попросили использовать в общении с ними местоимение «они» («they/them»).
Смит продолжили размышлять о своей идентичности в третьем альбоме, «Love Goes». В песне «Diamonds» они поют о том, что их сердце разбито из-за токсичных отношений, но признают, что, возможно, сами виноваты. В других треках — например, «Dancing with a Stranger» и «To Die For» — Смит жалуются, что не могут найти любовь и понять себя. А в сингле «Forgive Myself» — что чувствуют себя неполноценными и страдают оттого, как сильно хотят принять себя такими, какие они есть, но не могут.
За этой пластинкой последовала «Gloria», вышедшая в начале 2023 года. Оба релиза понравились поклонникам Смита: «Love Goes» добралась до второго места в британском чарте и до пятого — в американском Billboard 200. А «Gloria» оказалась на первом месте в Великобритании и на седьмом в Штатах.
То, что происходило в жизни Смита, всегда отражалось на их стиле. Если для своей первой красной дорожки «Грэмми» в 2015-м они выбрали классический костюм, то спустя восемь лет их появления на публике превратились в целое шоу. В январе 2023-го Смита дважды приглашали в американские телешоу: в студию Джимми Фэллона Сэм надели эффектное черное платье, а на Saturday Night Live пришли в пышном розовом.
Но больше всего обсуждений вызвал огромный надувной костюм из латекса на красной дорожке BRIT Awards. За пять дней до церемонии Смит и его представители связались с индийским дизайнером Харри (полное имя — Харикришнан Кижатил Сурендран Пиллаи), живущим в Лондоне. Он придумывает сюрреалистичные костюмы из латекса, которые его семья затем производит в Индии. Первую коллекцию Харри выпустил в 2022-м — это была его выпускная работа в Лондонском колледже моды при Университете искусств.
Для костюма, который заказали Сэм Смит, дизайнер выбрал необычный источник вдохновения: «Идея такого силуэта появилась благодаря моей собаке. Это маленькая собачка, поэтому я представил, как выгляжу в ее глазах, когда она смотрит на меня снизу вверх».
Наряд Сэма Смита активно комментировали в соцсетях. Рэпер Slowthai назвал Сэма «гангстером» за смелость. «Если вы думаете иначе, проверьте свою голову», — написал он. Экс-вокалист Oasis Ноэль Галлахер заявил, что Смит — «главный идиот на современной сцене». Ведущий Пирс Морган предложил певцу «заткнуться», а комик Рики Джервейс посмеялся: «Сложно быть знаменитостью: даже в магазин не выйти, чтобы на тебя не пялились».
Не менее впечатляющим, чем выход на BRIT Awards, получилось выступление Сэма Смита и немецкой певицы Ким Петрас на «Грэмми». Они исполнили песню «Unholy» (за нее их назвали лучшим поп-дуэтом) в костюмах из красного латекса, а танцовщицы вокруг них изображали Самару Морган из хоррора «Звонок». В самой песне речь идет о человеке, который развлекается в стриптиз-клубе, пока дома его ждет семья.
Эпатажное шоу двух ЛГБТК-знаменитостей (Ким Петрас — трансгендерная женщина) оскорбило консервативную публику. Так, сенатор-республиканец от штата Техас Тед Круз назвал перформанс «злом».
Сам Смит никак не комментировали шум вокруг своих последних костюмов и выступлений — но, скорее всего, это именно тот эффект, которого они добивались. Ведь они не раз говорили, что хотят стать иконой:
Я хочу быть самой большой звездой в мире, но при этом сохранить душевность. Не хотелось бы потерять рассудок или чувство юмора. Я одновременно хочу и не хочу быть поп-звездой. Не буду называть имен, но я никогда не буду вести себя так, как некоторые из нынешних знаменитостей вели себя по отношению ко мне. Мы можем быть друзьями, понимаете? Это не соревнование. [В музыке] найдется место для всех нас, потому что [в мире] есть место для хорошей музыки.
Александр Тремасов