Стивену Кингу — 75. Весь мир любит его ужасы, но в этот раз мы советуем прочитать его романы в других жанрах От книг для подростков до психологической прозы
Стивену Кингу — 75. Весь мир любит его ужасы, но в этот раз мы советуем прочитать его романы в других жанрах От книг для подростков до психологической прозы
Стивена Кинга, отпраздновавшего на этой неделе свое 75-летие, справедливо называют «королем ужасов». Действительно, самые культовые книги писателя — «Сияние», «Кладбище домашних животных», «Оно» — относятся именно к этому жанру. Однако помимо хоррора Стивен Кинг успешно писал и продолжает писать фэнтези, детективы, научную фантастику. К юбилею живого классика литературный критик «Медузы» Галина Юзефович вспоминает важные книги Кинга, выдержанные в других жанрах.
Книга для подростков
Стивен Кинг. Институт. М.: АСТ, 2020. Перевод Е. Романовой, Е. Доброхотовой-Майковой
Во многих романах Стивена Кинга действуют дети, однако назвать их предназначенными или хотя бы пригодными для детского чтения не повернется язык: уж больно они в большинстве своем страшные. «Институт» в этом ряду стоит особняком: назвать его книгой светлой и оптимистичной, пожалуй, не вполне корректно, однако для подростка, очарованного, к примеру, сериалом «Очень странные дела», в самый раз.
Двенадцатилетний Люк Эллис — настоящий вундеркинд: по интеллектуальному развитию опережает не только сверстников, но и большинство взрослых. А еще, разнервничавшись, Люк способен двигать предметы без помощи рук, и именно эта способность — вроде бы пустяшная, почти незаметная — становится для мальчика роковой. Его похищают агенты спецслужб, чтобы отправить в зловещий Институт — государственное учреждение, где над детьми с паранормальными способностями проводят изуверские эксперименты и готовят к чему-то еще более страшному.
В первую очередь «Институт» — это захватывающая и стремительная история дуэли одного очень умного мальчика и бездушной бюрократической машины. Однако вторым слоем, как всегда у Кинга, в ней брезжит нечто большее: размышления о пресловутой «слезинке ребенка» (конечно же, злодеи, пытающие Люка и его друзей, уверены, что служат добру), о «банальности зла» и прочих вещах, поразмыслить о которых полезно в любом возрасте — вовсе не только подростковом.
Еще в том же духе: «Талисман» (совместно с П. Страубом), «Гвенди и ее шкатулка», «Последнее задание Гвенди» (совместно с Р. Чизмаром).
Фэнтези
Stephen King. Fairy Tale. Scribner, 2022
На русском новая книга Стивена Кинга, увы, опубликована не будет — сразу после начала войны с Украиной писатель заявил, что уходит из России. Однако если вы знаете английский, то прочесть «Сказку» стоит хотя бы в силу ее утешительной природы: Кинг начал писать ее в период пандемии, работа над этой книгой — своеобразная форма эскапизма и психотерапии, однако для нынешних смутных времен она подойдет едва ли не лучше.
Однажды Чарли Рид спасает чудаковатого пожилого соседа, грохнувшегося со стремянки, и это становится для юноши началом увлекательного и смертельно опасного приключения. В вечно запертом сарае соседа («Не ходи туда, Чарли, пока не надо») обнаружится вход в параллельный мир, волнующий и жутковатый, в котором Чарли будут ждать испытания и где в конечном счете именно на его плечи ляжет ответственность за победу сил добра в их извечном противостоянии с силами зла.
«Сказка» Стивена Кинга похожа примерно на все «детское» фэнтези в диапазоне от «Нарнии» Клайва С. Льюиса до «Чернильной трилогии» Корнелии Функе, однако та особая писательская магия — иначе не назовешь, — которой владеет Кинг, делает заурядную, в общем, историю одновременно и захватывающей, и многослойной, и даже не особо «детской».
Еще в том же духе: романы из цикла «Темная башня».
Нон-фикшен
Стивен Кинг. Как писать книги. М.: АСТ, 2017. Перевод М. Левина
Обычно эту книгу Стивена Кинга позиционируют как учебник литературного искусства, и отчасти это правда: во второй ее половине можно найти если не конкретные советы, то во всяком случае интереснейшие наблюдения из богатого писательского опыта. Однако если вы не имеете собственных литературных амбиций, то куда интереснее, скорее всего, вам покажется первая половина.
Сумбурное, не слишком счастливое детство — мать Кинга постоянно переезжала, бросая будущего писателя то на своих сестер, то на бесконечно меняющихся нерадивых нянек. Тягостные детские болячки — от кори до отита. Ранние читательские опыты и позднее знакомство с телевизором («Если хочешь быть писателем, то не самый худший вариант — ободрать шнур телевизора, намотать его на стальной костыль и ткнуть вилку в розетку — посмотреть, что и где вылетит»). Еще один переезд — в штат Мэн, к бабушке и деду, за которыми мать Кинга должна была ухаживать, но жизнь с которыми превратилась в сущий ад для всех. Участие в журнале «Горчичник», который, изнывая от школьной скуки, создал брат писателя.
Пожалуй, самое ценное в «Как писать книги» — не пресловутые «секреты мастерства» и даже не автобиография как таковая, но наглядная демонстрация того, как заурядная будничная жизнь со всеми ее глупыми мелочами без видимых стыков и швов переходит в литературу. Как рассказ матери о том, как на ее глазах человек выбросился из окна, или злоключение с ядовитым плющом, который будущий классик ненароком использовал вместо туалетной бумаги, в алхимическом тигле писательского таланта переплавляются в искусство самой высокой пробы.
Триллер
Стивен Кинг. Мистер Мерседес. М.: АСТ, 2014. Перевод В. Вебера
Однажды ночью огромный мерседес на полной скорости врезается в толпу безработных, стоящих в очереди на ярмарку вакансий, — убиты восемь человек, включая грудного младенца. Найти следы водителя не удается, и старый полицейский по имени Уильям Ходжес, которому поручили это громкое дело, вынужден уйти на пенсию, не справившись с задачей.
Ходжес пьет, предается мрачным раздумьям и всерьез подумывает о самоубийстве, покуда однажды не обнаруживает у себя под дверью письмо, оставленное тем самым Мистером Мерседесом. Убийца язвительно намекает на профессиональную несостоятельность героя и предлагает ему наложить на себя руки поскорее, однако вместо того чтобы подтолкнуть Ходжеса к краю бездны, внезапно пробуждает в нем неукротимую жажду все же завершить начатое и раскрыть преступление. Тем более что у убийцы, похоже, есть планы на будущее — и они простираются куда дальше убийства нескольких беззащитных бедолаг.
Как и многие другие вещи Кинга, «Мистер Мерседес» при желании легко раскладывается на набор клише: нуарный сеттинг, желчный, но по-своему благородный герой, злодей-психопат с непростой судьбой. Однако со всеми этими штампами Кинг обращается рефлексивно и тонко, намеренно создавая внутри романа двойную оптику: мы одновременно и следим за постмодернистской игрой, и наслаждаемся развитием детективного сюжета.
Еще в том же духе: «Билли Саммерс»
Психологическая проза
Стивен Кинг. Сердца в Атлантиде. М.: АСТ, 2000. Перевод И. Гуровой
Сборник «Сердца в Атлантиде» — одно из очень немногих произведений Кинга, в которых нет ни фантастики, ни мистики (во всяком случае, в явном виде), ни закрученного сюжета. Эпоха хиппи и война во Вьетнаме, насилие и молодежный активизм, взросление и тоска по ушедшей юности, вина и прощение — казалось бы, для того, чтобы писать обо всем этом, совершенно не обязательно быть Стивеном Кингом.
Ветеран Вьетнама едет на похороны сослуживца и умирает от инфаркта прямо в автомобильной пробке, успев в предсмертном бреду получить прощение вьетнамской старухи, некогда убитой у него на глазах. Другой бывший солдат символически искупает свою вину, притворяясь слепым и выпрашивая подаяние на улицах, пока судьба не сводит его с ретивым полицейским, желающим узнать правду о необычном попрошайке. Приехав в родной город, герой встречает подругу детства, свидетелем избиения которой некогда стал.
Переплетенные между собой, связанные общими героями, общей эпохой, общим настроением, повести Кинга могли бы в теории выйти из-под пера любого мастера малой прозы ХХ века — от Раймонда Карвера и Джона Чивера до Тима ОʼБрайена или Трумэна Капоте. В «Сердцах в Атлантиде» и правда нет ничего специфически «стивен-кинговского»: просто очень хорошая, умная и тонкая психологическая проза, показывающая, каким прекрасным конвенциональным писателем Кинг мог бы стать, не предпочти он стать собой.
Галина Юзефович