Как одному из самых скандальных британских премьеров Борису Джонсону удалось пережить очередную попытку смещения — возможно, не последнюю
В Украине Борис Джонсон сейчас — один из самых популярных западных политиков за его активную поддержку страны в войне с Россией. Но дома у британского премьера дела идут не лучшим образом. 7 июня Джонсон пережил попытку собственных подчиненных сместить его с поста лидера Консервативной партии Великобритании и с должности премьер-министра страны. Вотума недоверия он избежал, но при таком небольшом разрыве голосов (за смещение Бориса проголосовало больше 40% его собственной фракции в парламенте) другие премьер-министры уходили в отставку, не дожидаясь повторного голосования. Кажется, что недавний триумфатор выборов и скандальный политик, много раз выходивший из рискованных ситуаций, и сам уже устал от происходящего — но уходить в отставку он не собирается. Василий Царев, автор телеграм-канала «Пшеничные поля Терезы Мэй» о британской политике, рассказывает об удивительной карьере Бориса Джонсона.
Патигейт
Пандемийный 2021 год стал рекордным в Великобритании по количеству скандалов с участием премьер-министра Бориса Джонсона. Начался он с истории с ремонтом жилых помещений для семьи Джонсона на Даунинг-стрит, 10, за которую платил то ли сам Джонсон, то ли какие-то спонсоры Консервативной партии (а любые пожертвования политикам строго контролируются). Для Джонсона в итоге все закончилось легким предупреждением за «неосмотрительное поведение».
Затем был эпизод с использованием служебного положения, по сути с взяткой, которую получил депутат-консерватор Оуэн Патерсон, — за деньги он лоббировал снижение налогов для североирландской компании Randox. Джонсон успел его публично позащищать, в чем потом публично покаялся.
А под конец года выяснилось, что во время строжайшего коронавирусного карантина 2020 года Джонсон с сотрудниками его кабинета устраивал вечеринки в правительственном здании на Даунинг-стрит. Более того, как заявил бывший соратник и советник Джонсона, а сейчас его самый активный критик Доминик Каммингс, премьер и его подчиненные игнорировали просьбы не нарушать установленные ими же правила социального дистанцирования. Пока в резиденцию Джонсона ящиками заносили шампанское из ближайшего супермаркета, его аккаунт в твиттере продолжал твитить увещевания к согражданам о том, как безответственно собираться вместе во время пандемии и подвергать опасности жизни окружающих.
Джонсона вызвали объясняться перед парламентом, и сначала он придерживался линии, что никаких вечеринок не было и сам он никаких правил не нарушал. Но эта линия защиты рухнула после того, как в прессу попали фотографии, сделанные во время этих самых вечеринок. На этих фото отчетливо видно, что пятничные собрания в резиденции премьера были, сам премьер на них был, пил и веселился вместе с остальными. Расследованием «Патигейта» (Partygate, по аналогии с «Уотергейтом») официально занялись полиция и специальная правительственная комиссия. Итоги расследования были неутешительными для премьера: официально опубликованы данные о 16 вечеринках с мая 2020 года по апрель 2021-го — все с алкоголем, с ущербом имуществу и даже с «неуважительным отношением к персоналу подсобных служб комплекса зданий правительства».
Борис Джонсон попытался от обвинений отбиться: мол, вечеринки все же были, он на них присутствовал, но не принимал участия — и вообще заходил только поздравить коллег, имевших право на отдых после напряженной работы. Но британское общество, измотанное тяжелым локдауном зимы 2020–2021 годов, объяснения всерьез не восприняло. Джонсону особенно припомнили оправдания в стиле «Я не знал о том, что такие мероприятия запрещены во время пандемии» (притом что именно он, как глава правительства, объявлял о введении новых ограничений). Более того, премьер попытался назначить виноватыми младших чиновников правительства, уволив часть из них по обвинению в организации этих самых вечеринок и неподобающем поведении, — что было воспринято всеми как попытка сделать крайними своих подчиненных.
Более того, Джонсона логично заподозрили в лжесвидетельстве перед парламентом — и теперь вопросом занимается парламентская комиссия по этике. Теоретически если она обвинит премьера во лжи под присягой, тот должен будет подать в отставку, как и любой иной правительственный чиновник в такой ситуации.
Беды с главой
Одновременно к Борису Джонсону копились претензии и от самой политической партии, которую он возглавляет. В апреле 2022 года инфляция в Соединенном Королевстве достигла отметки 9% — самой высокой с 1982 года. Резко подорожали коммунальные услуги и в целом стоимость жизни. Вдобавок консерваторам никак нельзя допускать новых скандалов: победив на выборах 2019 года с отрывом 11% от лейбористов и наслаждаясь уверенным отрывом на протяжении всего 2020 года, за последние два года правящая партия растеряла все преимущество и отпустила политических оппонентов вперед. Сегодня в опросах уже лейбористы опережают тори на 8%, а на восьми внеочередных выборах в разных округах Великобритании тори сохранили или взяли места только в трех случаях.
Коммуникативные ляпы регулярно совершает и верхушка партии: в мае этого года газеты набросились на депутата-тори Ли Андерсона, который, рассуждая о росте цен, сказал, что необеспеченное население само виновато в низком уровне жизни. Нужно, заявил он, меньше тратить и больше зарабатывать, а главная причина падения уровня жизни — то, что англичане разучились готовить еду дома и питаются в кафе и ресторанах, не откладывая деньги на недвижимость и технику. Из открытых данных тут же выяснилось, что сам Ли в прошлом году запросил у государства 220 тысяч фунтов на покрытие личных расходов (на 60 тысяч больше, чем другие депутаты в среднем), — и рейтинг оппозиции вырос еще на процент.
За прошедший год сразу четверо депутатов (Роб Робертс, Дэвид Уорбертон, Нил Пэриш, Имран Ахмад Хан) были исключены из списков парламентской фракции консерваторов за проступки, связанные с сексуальными домогательствами, — довольно частый случай в британской политике.
Таким образом, когда-то яркий и неординарный политик, Борис Джонсон сейчас чаще воспринимается коллегами как тот, кто провоцирует все большую ненависть народа к правящей партии.
Бывший специальный советник Джонсона Доминик Каммингс в интервью рассказывает о сложностях с утренними пробуждениями и постоянными прогулами шефом совещаний — так, Джонсон регулярно просыпал экстренные заседания правительственного совета безопасности COBRA в начале пандемии коронавируса.
В 2015 году Борис Джонсон, тогда еще мэр Лондона, подписал контракт с издательством Hodder & Stoughton, по которому обязывался написать биографию Шекспира под названием «Загадка гения», и даже успел получить 500 тысяч фунтов предоплаты. Публикация откладывается до сих пор, а Борис в 2019 году, став премьером, признавался, что невозможность посвящать себя писательству и журналистике «угнетает его».
По словам Каммингса, Джонсон любит запираться в кабинете и набрасывать планы своих будущих книг, так что секретарям приходится буквально упрашивать его заняться повседневной работой. Это привело к нескольким спорам советника и премьер-министра в начале 2020 года. В ходе одного из них, утверждает Каммингс, Джонсону прямо заявили, что он, разумеется, может делать все, что ему вздумается, но если персонал Даунинг-стрит видит, что шеф не работает, то он перестает его уважать, — и предложили выбрать между страстью к писательству и политической жизнью.
Агент хаоса
Тогда Джонсон предупреждениям внял, хотя в целом привычкам своим не изменил.
Его легендарная нерасторопность (однажды он опоздал на 20 минут на интервью в прямом эфире, которое проходило буквально в гостиной резиденции на Даунинг-стрит) живет как отдельный информационный повод для СМИ. На важных встречах с британским бизнес-сообществом или иностранными лидерами Борис постоянно несет какую-то околесицу, отмачивает дурацкие шутки и замысловатые оскорбления в адрес сопартийцев и конкурентов (тогдашнего лидера лейбористов Джереми Корбина он в речи на партийном съезде обозвал «коммунистом в вельвете в рубчик» — Corduroy Communist). К тому же Джонсон выглядит неряшливо для мирового лидера со своими вечно расхристанными рубашками и дикой прической.
Но все это позволило Джонсону создать образ «простого, но своего парня» — притом что Борис максимально далек от многих своих избирателей по всем параметрам (он родился в богатой семье, много путешествовал с родителями, получил престижное образование и свободно владеет несколькими языками, в том числе древнегреческим).
Даже критики премьера нехотя признают, что «личный бренд Бориса» обладает парадоксальной притягательной силой не вопреки, а благодаря своей эксцентричности. И все это работает на политический стиль, который лучше всего описывается названием книги «Агент хаоса» американского фантаста Нормана Спинрада. В ней персонаж по имени Борис Джонсон возглавляет межгалактическое сопротивление зловещей Гегемонии — но выглядит и ведет себя как полный дурак. Естественно, книгу раскопали журналисты и вволю повеселились над совпадениями между дешевым фантастическим романом в мягкой обложке из 1967 года и современностью.
Этот стиль отлично работает во время избирательной кампании. Тот же Каммингс признавал, что у Джонсона было множество отличных идей перед выборами 2019 года. Например, он распустил парламент накануне переговоров по «Брекзиту», чтобы избавиться от вмешательства в свои планы со стороны палаты общин. Решение было позднее отменено Верховным судом как незаконное, и ходили даже разговоры об отставке Джонсона. Но этот же шаг позволил премьеру предстать перед избирателями как «смелый лидер, выступающий против осторожных юристов из парламента».
«Хаотический» стиль Бориса Джонсона используется как аргумент его внутрипартийными конкурентами — когда он, например, улетел в отпуск посреди кризиса, который закончился падением Кабула и судорожной эвакуацией британского контингента. Более того, на Джонсона жалуются многие, знающие, как ревниво премьер относится к чужим хорошим идеям и насколько быстро он склонен забывать авторов и приписывать все замыслы себе.
Также старожилам партии и многим правительственным чиновникам не нравится та степень влияния, которое на Бориса оказывает его жена Кэрри. В начале срока правления Джонсона она зачастую была союзником бюрократии, чуть ли не повторяя мужу: «Делай, пожалуйста, то, что они говорят», рассказывает Каммингс. Но в последнее время именно ее имя связывают с основными скандалами с участием премьера (ремонт квартиры на средства неясного происхождения, ссора с советниками и увольнение людей, которые помогли Джонсону выиграть выборы, участие в вечеринках и их планирование).
Более того, Кэрри Джонсон якобы прямо влияет на британскую политику, защищая своих приближенных от партийных чисток, — а те, кто конкурирует с ней за внимание премьера, регулярно покидают свои посты. Именно из-за предполагаемого конфликта с Кэрри в 2020 году и утечек о подробностях ее личной жизни Джонсон распрощался со своим всесильным советником Каммингсом и несколькими чиновниками аппарата правительства.
Абсолютная монархия, ограниченная цареубийством
Борису Джонсону удалось избежать вотума недоверия. Но почти половина его фракции хочет от него избавиться (41% голосов был за вотум), списав на него все грехи и неудачи прошлых лет. Однако поменять харизматичного Бориса Джонсона не на кого: очевидных преемников у премьера сейчас нет.
Любимчик консерваторов, министр финансов Великобритании, канцлер казначейства Риши Сунак пользуется популярностью за меры социальной поддержки во время коронавирусного кризиса. Но он внезапно утратил доверие общества, когда обнаружилось, что его жена и прочие члены семьи специально не получали британское гражданство. Акшата Мурти, супруга главного казначея, тратит в год около 30 тысяч фунтов на поддержание статуса налогового нерезидента — что позволяет ей сэкономить примерно 20 миллионов фунтов стерлингов налога в бюджет.
Другие конкуренты Джонсона запятнали себя подозрениями в наживе на пандемии, как бывший министр здравоохранения Джереми Хант, или же воспринимаются обществом как эксцентричные снобы, оторванные от повседневной жизни, — как министр по возможностям «Брекзита» Джейкоб Рис-Могг. Неплохие шансы сохраняют старожилы британской политики вроде заместителя премьера и министра юстиции Доминика Рааба и главы внешнеполитического ведомства Лиз Трасс, но они пока воздерживаются от прямой конфронтации с шефом.
Главная проблема партии сейчас — чем дольше руководство Джонсона и его образ жизни ассоциируются с правительством, тем ниже падают рейтинги тори. И тем больше общество привыкает к тому, что «естественная партия власти» в Британии может не победить на следующих выборах.
К консерваторам в стране давно и прочно прилип ярлык nasty party — партии, которая состоит из друзей олигархов и людей с отсутствием эмпатии и без моральных принципов, но эффективных в государственном управлении и политике. В 2019 году Борис Джонсон объявил о создании правительства One Nation Government — такой «Единой Великобритании», где правительство работает в интересах каждого британца и не теряет морального облика. Но из-за последних скандалов оскорбительный ярлык проглядывает все ярче, и именно комбинации его с экономическим кризисом опасаются в парламенте.
Консерваторы всегда были, как говорил бывший министр иностранных дел Уильям Хейг, «абсолютной монархией, ограниченной цареубийством». Удачливый премьер, обеспечивающий партии победу на выборах, может позволить себе практически все — например, открыто расправиться с внутрипартийным мятежом против себя. Но как только критическая масса депутатов почувствует, что переизбрание на следующих выборах им не гарантировано, бывший любимец публики тут же рискует быть смещенным своими же подчиненными — такое в британской политике бывало уже не раз.
Как убрать премьера
В партии существует эффективный экстренный механизм, благодаря которому можно сменить ее лидера, — требуется, чтобы 15% депутатов фракции направили председателю так называемого комитета 1922 года (комитету, определяющему устав партии) письма с выражением недоверия. После этого вся парламентская фракция собирается и голосует за то, желает ли она оставлять текущего премьера лидером партии.
Особенность британской политической системы состоит в том, что выборы выигрывают не первые лица, а сами партии. Премьер-министром страны становится тот, кто смог заручиться поддержкой более чем 50% парламента (своей партии или партии и ее союзников). После чего в теории партия может править до пяти лет, меняя по своему желанию первое лицо. Смена руководителя не считается поводом для новых всеобщих выборов, несмотря на то что, сменив лидера, партия автоматически поменяет и «первое лицо государства»: премьер-министром становится новый лидер.
Таким образом, в партийную систему Великобритании заложен механизм смены лидеров «на ходу». Партия просто убирает одного человека и назначает другого, способного более эффективно пользоваться поддержкой палаты общин. Конечно, этот же инструмент используется и для того, чтобы снять лидеров, которые стали для правящей партии скорее обузой, чем знаменем. При этом не всегда обязательно именно выигрывать голосование за снятие руководителя со своего поста — достаточно просто продемонстрировать размеры недовольства.
Икона британского консерватизма Маргарет Тэтчер в 1990 году после серии неудачных решений вступила в конфликт с собственной партией и получила лишь 60% поддержки во время вотума недоверия против нее. 40% проголосовали против. Формально победив, но осознав, что две пятых коллег ее не поддерживают, Тэтчер ушла в отставку сама.
Аналогично в 2018 году за отставку Терезы Мэй проголосовало 36% коллег. После такого результата премьер добровольно ушла со своего поста примерно через полгода, спасовав перед нежеланием собственной партии поддержать ее проект «Брекзита».
7 июня против Бориса Джонсона проголосовал 41% депутатов-консерваторов. Но Джонсон не стал отказываться от поста. Он уже заявил, что даже перевеса в один голос было бы достаточно для него, чтобы продолжить работу, — и, как утверждают газеты, сообщил сопартийцам, что его никто не остановит и что, будь у него шанс что-то исправить в прошлом, он сделал бы все то же самое.
Непотопляемый Борис
Почему все же Джонсона не удалось снять? Причин три. Во-первых, неочевиден его преемник. Во-вторых, Джонсон максимально раздул аппарат правительства. Очень многие из депутатов фракции занимают разнообразные министерские должности (с соответствующим окладом), что резко повышает и их зарплату, и их статус. Таких в партии примерно 170 человек.
Третья причина — готовность Джонсона пойти до конца и нажать на «красную кнопку», то есть объявить досрочные выборы, если партия все же решит его снять. В условиях текущих рейтингов и скандалов около сотни из 360 депутатов рискуют не переизбраться. Но места в парламенте терять никто не хочет — поэтому для тори очень важно и снять премьера, и не получить досрочных выборов сразу же, пока преемник не успеет исправить имидж партии.
Формально в течение года премьер-министр свободен от повторной попытки вотума недоверия. Никто не может бросить ему вызов внутри возглавляемой им партии. Однако ходят слухи, что и это правило может быть отменено «комитетом 1922 года» — и что Тереза Мэй объявила о своей отставке в июне 2019-го именно после того, как ее лично проинформировали об обстановке, накалившейся настолько, что партийцы были готовы поменять все правила игры и разрешить второй вотум недоверия за год.
Ясность может наступить в июне, когда состоятся еще две предвыборные кампании: по округам Уэкфилд и Тивертон. Партия консерваторов по прогнозам потеряет как минимум одно кресло. Пока все рейтинги свидетельствуют о том, что партия, разгромно победившая на выборах 2019 года, столь же разгромно и проиграет на следующих. И никто не гарантирует, что Джонсон или его сменщик успеют исправить сформировавшееся сейчас отношение к партии власти.
Василий Царев