4 июля 2021 года Антону Носику исполнилось бы 55 лет Мы публикуем фрагмент еще не изданной книги Михаила Визеля о человеке, который создавал русский интернет
Зимой 2021-2022 годов в «Редакции Елены Шубиной» издательства «АСТ» готовится к выходу книга первого редактора отдела культуры «Ленты.ру» Михаила Визеля «Антон Носик как зеркало русского интернета». Ее автор на основе документов, интервью с участниками описываемых событий и собственных воспоминаний восстанавливает биографию одного из главных героев русского интернета — и самого незаурядного человека периода его становления. «Медуза» публикует фрагмент этой книги, посвященный 1999 году — времени появления российской интернет-журналистики.
Сейчас мы понимаем, что интернет — это становой хребет, несущая конструкция, главная артерия новостного потока. Что он первичен и по отношению к печатным СМИ, которые суть выведенные на печать файлы, и к радио и телевидению, которые повторяют в начале каждого часа те ролики, с которыми можно ознакомиться в любое время на сайте теле- и радиокомпаний. И это даже если вынести за рамки болезненный вопрос о соотношении сайтов газет и телекомпаний с их аккаунтами в социальных сетях.
В конце 1998 года, когда появились первые зачатки будущей «Газеты.ру», сама идея профессионального интернет-СМИ с обновлением в режиме реального времени, способного «влиять на офлайн», казалась абсурдной. На кого оно повлияет?! Но это тот случай, когда оказалось уместно вспомнить блаженного Тертуллиана: Credo quia absurdum est.
Эдемское название, образованное по той же «словообразовательной модели», по которой Адам в раю раздавал имена всем новосозданным творениям, усиленно намекает, что «Газета.ру», «нулевой номер» которой появился в открытом доступе в Сети 28 февраля 1999 года, была первой русской газетой в интернете.
Это, безусловно, так — и это далеко не так.
Можно провести аналогию. После того, как феномен «Битлз» стал всемирным, дотошные журналисты с цепкой музыкальной памятью подробно разобрали, откуда, из каких песен каких малоизвестных групп хваткие и не скованные штампами тогдашней эстрады битлы позаимствовали те или иные фишечки, — новаторские тембры электрогитар и сбивки ударника, ритмы, модуляции, гармонии, переходы. Это все было общеизвестно. И не имело бы никакого смысла без самих «Битлз».
Первым новостным ресурсом в Рунете оказался сайт, созданный зимой 1994-1995 годов при «Национальной службе новостей» (НСН) уже упоминавшимся программистом Валерием Бардиным.
К сожалению, Бардин, подобно Носику, не пережил 2017 год. Поэтому уделим ему и его визионерству несколько абзацев.
Forbes отозвался на смерть Бардина 26 декабря 2017 года большим некрологом, написанным Дмитрием Завалишиным — мы уже читали из него один фрагмент, касающийся создания Рунета. А вот еще один, касающийся непосредственно интернет-СМИ:
Бардин создал первый в стране электронный архив прессы и новостной информации. Отчасти опираясь на успехи «Релкома» — уже тогда был реализован проект рассылки газеты по электронной почте. Отчасти с нуля — НСН получала часть источников сразу в электронном виде, часть сканировала — газеты проходили через огромные сканеры и поступали в поисковый архив. Сегодня возможность зайти в «Яндекс» и найти любую статью из любой газеты — банальность, а тогда это была грань фантастики.
Михаил Лукин, сегодня — заместитель главного редактора ТАСС, — в фейсбуке в тот же день написал гораздо более эмоционально о том, как Валера Бардин, «странный человек, похожий на актера Авилова», преодолевая непонимание сотрудников, начал делать то, что сейчас кажется очевидным — писать новости на сайт:
С ньюсмейкерами общались примерно так: «Мы из интернет-агентства. Интернет — это когда компьютеры соединены проводочками, и весь мир может читать на нашем компьютере ваше интервью. Зачем? Ну это новая технология, скоро она завоюет мир. Не дадите? «Интерфаксу» уже обещали? Может быть, потом? Ну пожалуйста…»
К середине 1996 года задержка по зарплате достигла 9 месяцев. И тут мы придумали освещать онлайн выборы президента РФ. В итоге к нам ломанулся весь мировой интернет — я уж не знаю, какая там была посещаемость, но измерялась она миллионами.
И это был, похоже, пик существования НСН и главная его удача. Правда, на долгах по зарплате это никак не сказалось.
<…>
И потом оказалась, что эта гениально пойманная Бардиным простая идея — писать новости на сайте и менять их на свежие — изменила весь мир медиа, да и жизнь каждого из нас.
Кто, кроме него, знал это тогда?
А сегодня Бардин умер.
На web.archive.org самая давняя версия сайта НСН — конец 1996, но сайт к этому времени работал уже около полутора лет. Трава забвения растет быстро.
Трава забвения растет быстро, но выстилает почву. Как мы видим, НСН, по существу, стала прообразом «Ленты.ру», «газетой в интернете версии 0.1», говоря языком программных релизов. Но появившимся преждевременно. Идея «выкладывать новости на веб-страницу» оказалась слишком продвинутой для времени, когда Носик в своих колонках учил неофитов настраивать доступ в Сеть, регистрироваться в почте и, главное, исподволь приучал читателей к самой мысли, что интернет — это не просто «компьютеры, соединенные проводочками», а полноценный мир.
<…>
Получив на рубеже 1998-1999 годов от Глеба Павловского, впечатленного тем, как его давний знакомый день за днем методично и не снижая качества ведет новаторский «Вечерний интернет», карт-бланш и первый транш, Носик развернулся — и начал действовать с привычной стремительностью.
Единственным сотрудником «Газеты.ру», назначение которого пришлось согласовывать с ФЭПом, оказалась петербургская подруга Носика и Кудрявцева, такая же реэмигрантка Юлия Миндер — впоследствии бессменный, бесстрашный и стрессоустойчивый директор «Ленты.ру» вплоть до увольнения всей команды в 2014 году. Как сказала мне сама Миндер, это было разумно:
Позвонил Антон и сказал, что у него есть зарплата, чтобы я приехала к нему на работу. Но должность [ответственного секретаря], на которую он меня зовет — это единственная должность, о которой он не может принять решение сам, и я должна приехать на интервью в Москву. Я приезжаю в Фонд эффективной политики, где все такие пафосные, прохожу интервью и выхожу на работу. И оказывается, что делаем мы «Газету.ру».
— То есть сначала выходишь на работу, а потом выясняется, что надо делать?
Ну практически да. В тот момент я понимала, почему они не дали Антону меня нанять. Антон, естественно, полностью принимал все решения, делал все, что хотел, но они хотели какого-то вменяемого человека, им понятного, который будет с ними общаться и переводить с языка Антона на язык эффективной политики, на язык людей, которые занимаются политикой, общаются с заказчиками и ходят в пиджаках. Потому что Антон, круглосуточно там сидя… у него была огромная пепельница с окурками, он засыпал лицом в клавиатуру, а когда к нему подходил кто-нибудь из ФЭПа и говорил: «Антон, скажите, мы должны написать заказчику сроки нашего проекта», Антон отрывал голову от клавиатуры, брал календарь, обводил красненьким какую-нибудь дату в календаре и плюхался обратно в клавиатуру.
Заметим здесь кстати, что сон Носика «лицом в клавиатуру» (с последующим предъявлением рифленых квадратиков на небритой щеке) быстро стал — не в последнюю очередь с подачи корреспондента журнала «Итоги» Егора Быковского, введшего эту колоритную деталь в своей репортаж — таким же его «трейдмарком», как и торчащая при этом в сторону потрясенных посетителей кипа.
Так же решительно и бескомпромиссно Антон решил вопрос о технической стороне дела — задав матрицу для всех своих дальнейших проектов. Разумеется, сайт «Газета.ру» делали Артемий Лебедев, с которым Носик уже работал в «Ситилайне», и Максим Мошков, знаменитый к тому времени как «Библиотекарь всея Рунета», к тому же привлеченный Гущиным к созданию базы данных для «Открытого общества» и получивший от него неиллюзорные 4200 долларов на закупку «железа» для своей библиотеки. Носик, как и положено стартаперу, вникал в процесс с самого начала. В том же интервью «Рунетологии», где он рассказывал о создании «Шарата», он так описал запуск «Газеты»:
Я занимался всем. Кому же это еще могли поручить? Я нанял Тему Лебедева рисовать дизайн, Максима Мошкова — писать движок, причем для Максима Мошкова, насколько я понимаю, это был первый опыт написания издательского движка, не считая скрипта Библиотеки Мошкова. Я занимался ТЗ на дизайн, ТЗ на движок, описанием движка, описанием языка верстки, который там должен использоваться, обучением сотрудников этому языку верстки. Все сотрудники должны были владеть основами HTML.
Могу подтвердить как непосредственный участник: несмотря на то, что к моменту трудоустройства в «Ленту.ру» я с апломбом рассуждал о литературных гипертекстах, свой первый файл в WWW я залил именно с ленточного компьютера, окруженный благожелательными коллегами, быстро показавшими мне, как это, а главное — излучавшими уверенность, что это очень просто. Так оно, кстати, и есть.
Но это было чуть позже, в августе 1999-го, когда процесс производства новостей уже оказался налажен и запущен. А в январе-феврале этого же года ясности не было ни у кого. Так что Мошкову с Лебедевым под чутким руководством Носика пришлось не просто поднимать непаханое поле, но самим это поле и размечать. Но «мозговые штурмы» проходили совсем не так, как показывается в фильмах об IT-стартапах. Никто не сидел, сдвинув умные головы, с бадьями кофе. Или даже, с (голливудскими) поправками на наши реалии, с бутылками водки. И слова «я занимался ТЗ на дизайн, ТЗ на движок» надо понимать тоже в особом носиковском смысле.
Беря интервью у Лебедева, я разговаривал с ним лицом к лицу впервые в жизни. С Мошковом, напротив, я лично знаком довольно давно. Но и Лебедев, и Мошков независимо друг от друга говорили мне одно и то же: Носик «на пальцах» объяснил каждому из них, что ему от них нужно получить — и дальше они действовали совершенно самостоятельно. А Носик мгновенно соглашался с их предложениями и «мозги не конопатил», по выражению Лебедева. Более того, друг с другом в ходе работы над носиковскими проектами дизайнер и программист даже не общались! В этом, очевидно, не было необходимости: гораздо важнее личного общения оказалось то «совпадение дискурсов», о котором с восхищением вспоминает Вадим Гущин.
При этом Носик сходу положил Мошкову, без каких-либо предварительных условий с его стороны, 1000 долларов зарплаты. Что удваивало или даже утраивало его тогдашний доход — и переводило из советских инженеров в новую экономическую реальность. Лебедев в этой новой реальности находился изначально. Но и он вспоминает сотрудничество с Носиком так:
Я сейчас, после стольких лет, вспоминаю, кто еще из заказчиков моих был настолько легок в общении. И я, наверное, никого не могу вспомнить. И он приходил очень часто с заказами, был очень щедрым, никогда не торговался, никогда не жадничал и всегда доверял всем решениям. То есть в этом смысле он был просто идеальным заказчиком.
Обратим внимание, что с восхищением — или, во всяком случае, с теплотой вспоминая товарища, Артемий Лебедев все-таки не забывает уточнять: был идеальным заказчиком. Не только потому, что щедр, но и потому, что соглашался со всеми фишечками и, главное, «мозги не конопатил». Сам Лебедев тоже был идеальным исполнителем. Еще и потому, что никогда не спрашивал, «откуда деньги». Это была принципиальная позиция: по его уверениям, он только от меня в 2018 году узнал, что о «Газете.ру» Носик договаривался с Павловским!
Не склонный к словесному эпатажу Мошков выражает одобрение иначе. Но столь же безоговорочно:
— А Антон мог с тобой говорить на техническом языке? Он был компетентен?
Он был компетентен на уровне HTML, а мне этого хватало полностью. Я думаю, что он довольно неплохо расковырял и посмотрел зарубежные новостные сайты. Он смотрел, как они идейно устроены. Но исходные коды HTML любого новостника его интересовали постольку-поскольку… я не думаю, что он глядел в HTML. Это моя была задача.
Но главное достижение все-таки — взять людей, которым можно просто примерно махнуть направление, а дальше они все рулили сами. Я таких людей-начальников и организаций, где было так устроено, видел в жизни своей очень мало, хотя там, где работаю или работал я, у меня всегда так устроено. Носик был один из тех, кто работает так, как надо. Но таких мест не бывает. Надеяться на это, я думаю, сложно, а то, что мне такие места достались — это мои личные проблемы и заморочки. Радоваться надо. В этом смысле с Носиком было все нормально.
Значит, Носик преувеличивал, рассказывая «Рунетологии», как он составлял ТЗ на дизайн и на движок, как поправлял скрипт, написанный на языке Perl? Пришли профессионалы и все сделали?
Ничуть. Просто он выступил как хороший «органический» руководитель, который предпочитает не объяснять все своим сотрудникам, а нанимать таких сотрудников, которым ничего не нужно объяснять. Что, собственно, Максим и подтвердил своим рассказом.
Он оставался в штате «Газеты» — «Ленты» до марта 2009 года. В обязанности его входило не столько «прикручивать» что-то новое, сколько экстренно чинить уже существующее. Что он действительно делал из любой точки СНГ, куда его забрасывала деятельность инструктора-преподавателя компьютерных курсов компании Hewlett-Packard. Порою буквально «насвистывая по телефону» — поправляя код в WAP-браузере. Даже критические моменты запусков обоих проектов застали его «вне офиса»:
На старте «Газеты.ру» я был в Казахстане и вносил последние изменения, сидя в каком-то там офисе на учебных курсах. И я помню, что финальный старт какого-то преобразования я начал программировать в 6 вечера, а в 4 утра я нажал финальную кнопку, и у нас все заработало наконец. А в 6 утра там пошла аудитория, и все работало.
И с «Лентой.ру» примерно то же самое случалось, только я был в другом городе. Один раз я из Казахстана запускался, а в другой раз, когда пошли взрывы, я был где-то на Северах, где-то в районе Нижневартовска. Носик по этому поводу не переживал и правильно делал, потому что мы успели и под дедлайн и запустились.
А после его увольнения (вызванного финансовым кризисом — содержать помимо штатных программистов еще и высококлассного «играющего тренера» стало слишком накладно) движок летел на самопланировании еще несколько лет. Он просто функционировал, в нем ничего не ломалось.
Действительно, предложенное Лебедевым и Мошковым и одобренное Носиком визуальное и техническое решение было очень просто, эффективно и при этом чрезвычайно устойчиво. Подобно автомату Калашникова или, скажем, автомобилю «Нива», «Газета.ру», а позднее «Лента.ру» отличались безотказностью и проходимостью: открывались при самой плохой связи, не падали при пиковых нагрузках и при этом были интуитивно понятны. По выражению Мошкова, «Носик знал, куда надо кликать. Я знал. Сейчас не все знают».
Пожалуй, не будет сильным преувеличением сказать, что Артемий Лебедев — эталонный хипстер, открывший кофейню-магазин на Никитском бульваре прямо напротив ростового памятника собственному прадедушке Алексею Толстому, — и Максим Мошков — байдарочник и лыжник, любитель КСП, кость от кости советских технарей — сообща выступили как настоящие русские инженеры, продолжатели подхода Калашникова и Королева (чья «семерка» — баллистическая ракета, ставшая ракетой-носителем — тоже ведь летает до сих пор).
К счастью, им довелось реализовывать свои таланты не в области производства оружия.
Хотя, конечно, как посмотреть.
Михаил Визель